CC BY
17
Скульптуры ангелов, разрушенная стена, ужасная голова Гренделя -все эти объекты «представляют собой загадку, над которой нужно размышлять, но которую никогда не удастся полностью постигнуть» (с. 479).
Проделанный анализ позволяет П. Рэми дать краткое определение «wratlic» как эстетического термина: это слово «обозначает загадку красоты, представленную в конкретном артефакте или животном» (с. 480). Красота в ее англосаксонском понимании, которое включало качества уникальности, таинственности, сложности фактуры при отсутствии образца, вовлеченности зрителя, испытывающего при созерцании «wratlic» смесь восхищения и ужаса, принципиально отличается и от классических, и от просветительских представлений о прекрасном: красота по-англосаксонски - и не копия трансцендентной реальности, как предполагали философы платонической традиции, и не объект, воспринимаемый с «незаинтересованным удовольствием», как учил И. Кант (с. 481).
А.Е. Махов
2018.04.019. ВЕРТИКАЛЬНЫЕ ПРОЧТЕНИЯ «КОМЕДИИ» ДАНТЕ. Том 1.
Vertical readings in Dante's Comedy / Ed. by Corbett G., Webb H. -Cambridge: Open book publishers, 2015. - Vol. 1. - XIII, 275 p.
Ключевые слова: Данте, «Комедия»; параллельные места; автореференциальность.
Реферируемое издание - первый том трехтомника, подготовленного на основе лекционного цикла, прочитанного ведущими современными дантологами в колледже Св. Троицы Кембриджского университета в 2012-2016 гг. В каждом из «прочтений» совместно анализируются три песни «Комедии», входящие в «Ад», «Чистилище» и «Рай» под одинаковыми номерами. Хотя взаимные соответствия между некоторыми такими песнями неоднократно прослеживались и ранее1, подобный подход к «Комедии» в целом
1 Например, «политическое 666» «Комедии» - антифлорентийские инвективы в 6-й песни «Ада», общеитальянские политические вопросы в 6-й песни «Чистилища» и имперская тема в 6-й песни «Рая»; существуют также исследования о 7-х, 10-х, 11-х, 15-х, 16-х, 25-х, 26-х, 27-х песнях, их библиография имеется во вступительной статье к изданию.
до сих пор не применялся. Этот экзегетический метод не призван заменить собой традиционное последовательное прочтение (песня за песнью), но дает возможность исследовать более крупные нарративные последовательности внутри поэмы, а также проанализировать ее изощренную аутореференциальность.
Однако попытка его практического применения ставит серьезные и неочевидные вопросы. Какие именно песни надо сравнивать между собой? «Ад» (в отличие от «Рая» и «Чистилища») состоит из 34 песней, поэтому Р. Кэй1 предлагает рассматривать первую песнь «Комедии» как пролог, а затем сопоставлять вторую песнь «Ада» с первыми «Чистилища» и «Рая» и т.д. Р.М. Дарлин и Р.Л. Мартинес в примечаниях к своему изданию «Чистилища»2 уделяют особое внимание аутореференциальности поэмы, но предлагают искать параллели не только в песнях с одним и тем же номером, но и в более пространных эпизодах. Сходную идею о наличии «параллельных мест» в «Комедии» развивает А.А. Яннуччи3, связывая такой подход с классическим методом истолкования Св. Писания, весьма значимым для дантовской автоэкзегезы. Поэтому многие из авторов реферируемого издания совмещают «вертикальную» стратегию с анализом более широкой системы внутренних отсылок.
Действительно ли Данте осознанно конструировал соответствия между песнями в трех кантиках «Комедии»? Авторы и составители издания не готовы дать на этот вопрос однозначный ответ, хотя вертикальные прочтения в любом случае весьма плодотворны: они не только позволяют выявить параллели между частями, но и найти новые, ранее ускользавшие от исследователей поэмы аспекты отдельных песней. Вместе с тем полностью обойти проблему авторской интенции невозможно. Если шестые песни, несомненно, задумывались Данте как «параллельные», то относительно остальных утверждать это с полной уверенностью нельзя. Однако различные виды вертикальных соответствий предполагают различную
1 Kay R. Dante's enigmas. - Aldershot, 2006. - P. 109-113.
2
The Divine Comedy of Dante Alighieri: In 3 volumes / Ed. and trans. by Durling R.M.; intr., notes by Martinez R.L., Durling R.M. - Oxford, 1996-2011. -Vol. 2: Purgatorio.
Iannucci AA. Autoesegesi dantesca: La tecnica dell'«episodio» parallelo // Lettere italiane. - Firenze, 1981. - Vol. 33, N 1. - P. 305-328.
степень авторской интенциональности. Один из авторов издания С. Жильсон высказывает мысль о том, что тематические соответствия не могут однозначно свидетельствовать об авторской интенции, поскольку для любого из них легко найти аналог и вне конкретной «вертикальной линии» песней. Однако точные вербальные повторы, сходство в структуре образов или ситуаций, отсылки к одному и тому же интертексту следует расценивать как неслучайные.
З. Барански также призывает при вертикальном чтении обращать внимание не на очевидные тематические аналогии, а на формальные элементы. Так, в девятых песнях повторяются рифмы или зарифмованные слова, что в средневековой поэзии воспринималось как свидетельство интертекстуальной связи. Во всех трех песнях присутствуют также апострофы (Inf., ix. 61-63; Purg., ix. 7072; Par., ix. 10-12), но, если в первых двух они эксплицитно обращены к аудитории, то в «Рае» референт выражения «О души грешных...» остается неясен. Версия, что имеется в виду определенная группа читателей, высказывалась и ранее, однако внутри одной песни текстуальных оснований для нее найти почти невозможно. Между тем вертикальная аналогия с «Чистилищем» и «Адом» подтверждает мнение, что адресатом апострофы и в «Рае» выступают читатели. Анализ других параллельных мест приводит исследователя к выводу, что связь между тремя девятыми песнями не симметричная. В формальных аспектах девятая песнь «Ада» корреспондирует с девятой «Рая» прежде всего, а в тематических - с «Чистилищем», поэтому просматривается определенная логика и в том, что в девятых «Ада» и «Рая» обращение направлено к группам читателей, а в «Чистилище» к аудитории в целом.
Вертикальное прочтение первых песней предлагается в двух вариантах, призванных подчеркнуть, что «вертикальность» - это всего лишь герменевтическая установка, и для каждой «тройки» песней возможны различные параллели. Дж. Корбетт прослеживает присутствие в зачинах первых песней классических авторов и античной философии в целом, проводя аналогии между саморепрезентацией Вергилия, появлением Катона и «лекцией» Беатриче об устройстве мира. Х. Вебб выявляет другую ведущую тему для первых песней - ориентация героя в пространстве и роль световых ориентиров: сияния за горой в «Аде», звезд в «Чистилище» и всеохватного света «Рая».
М. Трегерн исследует тему времени во вторых песнях и сравнивает три эпизода - поручение Беатриче Вергилию, песню Казеллы и разъяснение лунных пятен. Все три представляют собой герменевтические загадки или проблемы, которые могут быть разрешены через «горизонтальное» прочтение. В. Монтемаджи анализирует различное преломление темы свободы в третьих песнях. Дж. Маренбон основывает свое прочтение четвертых на дантов-ской трактовке посмертной судьбы праведных язычников. Исследователь показывает, что дантовский взгляд на эту проблему восходит к той философской ветви, которую можно назвать латинским аверроизмом, разделяющим сферы рациональности и веры. Р. Киркпатрик начинает свое толкование пятых песней с «Рая», обнаруживая в дискурсе Беатриче о клятвах гуманистическое измерение и находит тематические параллели в речи Франчески в «Аде».
К. Хоунесс в анализе шестых песней исследует политическую мысль Данте, делая протагонистами своего анализа Сорделло, Чакко и Юстиниана наряду с еще одной фигурой, постоянно, пусть и незримо, присутствующей в дантовском дискурсе, - Генрихом VII. Исследовательница показывает, что смерть Генриха привела к переориентации дантовского политического мышления «вверх» - к идее Небесного Града, где воля душ согласуется с замыслами Бога о них.
С. Жильсон находит связь между зачинами седьмых песней «Ада» и «Рая», выражающуюся в том, что Данте изобретает для них особый «бриколажный» язык из псевдослов и фонем, заимствованных из латыни и древнееврейского. Но если речь Плутоса -мешанина звериных звуков, лишенных семантической организации, то сладостный гимн Юстиниана во славу Бога обладает определенным синтаксисом и морфологией, хотя и не поддается переводу. Исследователь также рассматривает повторяющийся в седьмых песнях мотив кругового движения, реализацию в них представлений Данте о Фортуне, Провидении и ангелах.
Б. Д. Шильдген анализирует восьмые песни в контексте седьмых и девятых, совмещая вертикальное прочтение с горизонтальным. В центре ее трактовки - тема гражданства, правления, генеалогии и божественного миропорядка. Исследовательница показывает, как оппозиция между двумя видами любви на третьем Небе (Венеры) соотносится в социальном измерении с оппозицией между не-
умеренными желаниями индивидов, угрожающими общественному благу, и любовью, связывающей сограждан. В тематическом анализе девятых песней З. Барански отмечает, что во всех трех говорится об актах насилия, но поэт демонстрирует исключительную сдержанность в их изображении - в противоположность своим современникам и источникам, на которые опирается.
К.П. Кларк отталкивается от использования Данте в десятых песнях специфической схемы рифмовки - parte: parte: arte (Inf., x. 47, 49, 51; Purg., x. 8, 10, 12; Par., x. 8, 10, 12). Несомненно, это намеренный повтор (особенно с учетом совпадения стихов в «Чистилище» и «Аде»), призванный отметить насыщенный смыслом и значимый эмоционально момент. Исследователь находит возможное тематическое сходство этих терцин в противопоставлении гордости и смирения и расширяет свое толкование, обращаясь к другим случаям использования этой рифмы в «Комедии».
П. Насти исследует отражение в одиннадцатых песнях практики философского познания и наставления. Во всех трех с той или иной стороны трактуется соотношение подверженного ошибкам человеческого знания (artes) и Библии как источника абсолютной истины. Каждая из песней представляет различные письменные жанры, используемые для комментирования и в педагогической практике. П. Насти прослеживает движение от quaestio disputata в «Аде» и литургической молитвы в «Чистилище» к агиографическому lectio в «Рае». Повествование о жизни св. Франциска, вложенное в уста Фомы Аквинского, составляет кульминацию в развитии тезиса о том, что благочестие является единственно верной формой и сердцевиной любой человеческой деятельности.
Е.В. Лозинская
2018.04.020. ЛИНДСИ Т. «САМ НАД СОБОЮ БЫЛ Я ГОСПОДИНОМ»1: КАЛИБАН И ПОЛИТИКА ОБРАЗОВАНИЯ И УСЛУЖЕНИЯ В «БУРЕ» У. ШЕКСПИРА.
LINDSAY T. «Which first was mine own king»: Caliban and the politics of service and education in «The Tempest» // Studies in philology. - Chapell Hill: The univ. of North Carolina press, 2016. -Vol. 113, N 2. - P. 397-423.
1 Здесь и далее пер. М. Донского; акт I, сц. 2, строка 342.
