CC BY
8
ЮЖНАЯ, ЮГО-ВОСТОЧНАЯ И ВОСТОЧНАЯ АЗИЯ
СОЦИАЛЬНОЕ РАЗВИТИЕ
2018.04.016. МИЛЬБЕР И. ОБЩЕСТВЕННАЯ И ЧАСТНАЯ ДИНАМИКА ВОКРУГ «УМНЫХ ГОРОДОВ» В ИНДИИ. MILBERT I. Dynamiques publiques et privees autour des Smart Cities en Inde // Bulletin de l'association de geographes français. - Paris, 2017. - Vol. 94, N 1. - P. 5-22.
Ключевые слова: Индия; муниципальная политика; местная демократия; «умные города»; Специальные экономические зоны.
Изабель Мильбер - преподаватель Женевского института международных отношений и развития - рассматривает обстоятельства осуществления программы «умных городов» в Индии.
Несколько недель спустя после выборов, которые привели Нарендру Моди на пост премьер-министра Индии в апреле 2014 г., была провозглашена новая стратегия городского развития, предусматривающая создание в Индии 100 «умных городов» при грандиозной финансовой поддержке центрального правительства. Это заявление вызвало всплеск ожиданий и огромный энтузиазм, как среди населения, так и среди национальных и международных инвесторов.
Появившаяся в середине 1990-х годов концепция «умных городов» подразумевает доступ новых технологий для управления городами, но не только: ее целью являются также новые отношения в обществе, в частности новый тип взаимодействия между горожанами и городскими службами и радикальная трансформации городской жизни в опоре на научный прогресс.
Уже сейчас доступ к новым технологиям позволяет регулировать вопросы предоставления госуслуг, облегчить управление
трафиком, измерение уровня загрязнения окружающей среды, регулирование отношений землевладения и землепользования. Концепция «умный город», таким образом, стремится к целостному преобразованию города во всех его аспектах. Кроме того, считается, что массовое использование этих технологий позволит существенно улучшить качество жизни и повысить безопасность всем членам общества, особенно тем, кто находится в уязвимом положении: больным, инвалидам, престарелым.
Эти движения - не прихоть, а непременное условие развития и выживания: город вынужден позиционировать себя наилучшим образом на конкурентном рынке, для привлечения инвестиций, создания рабочих мест и, в долгосрочной перспективе, пополнения местных бюджетов.
Движение «умный город» началось с промышленно развитого Севера (Европа, Америка), затем прогресс распространился на Юг, и умными городами стали города быстроразвивающихся стран Дальнего Востока. Так, в 2012 г. в мире насчитывалось 143 «умных» города, которые довольно ровно распределялись между Северной Америкой, Европой и Азией. Однако и в Латинской Америке, и в Африке было по десятку городов, желавших получить этот титул. В числе соискателей этого звания было и несколько китайских городов.
Быстро стало очевидным, что борьба за звание «умный город» имеет политические цели: наличие этого звания является своего рода обещанием перед потенциальными инвесторами беспрепятственного развития бизнеса. Желание получить этот титул и реальное положение дел в городе порой расходились, и поэтому впоследствии требования к званию «умного города» были уточнены и выглядели примерно так: «умный город устойчивого развития -инновационный город, использующий информационно-коммуникационные технологии и другие средства улучшения качества жизни, повышения эффективности и компетентности городских служб, обеспечивая все, что удовлетворяет запросы нынешнего и будущих поколений с учетом экономических, социальных и экологических аспектов». То есть, умный город - это по определению город устойчивого развития. Поддержание такого города на должном уровне - вопрос работы не только городской администрации, но и участия крупных предприятий, которые получают там выгодный
рынок. Звание «умного города» становится акселератором развития, круг замыкается: получение вожделенного статуса дает стимул социальному и экономическому развитию, которое, в свою очередь, улучшает имидж города, привлекает инвесторов. Заинтересованные иностранные компании выступают в роли ходатаев за присвоение звания «умный город» там, где они работают.
Несмотря на стремительное экономическое развитие, индийские города пользуются не лучшей репутацией как у инвесторов, так и у самих индийцев. Конечно, они дают массу экономических возможностей и являются двигателями производства и экономического роста Индии, но ошибки в муниципальном управлении довели их до того, что сегодня индийские города стали чемпионами чуть ли не по всем кризисным показателям, будь то загрязнение воздуха, неправильная регулировка транспортных потоков, недостатки в водо- и электроснабжении, или дефицит жилья и отсутствие санитарии. Деловые районы крупных городов прошли через быструю модернизацию, однако их исторические центры обветшали и требуют дорогостоящей реставрации. Что же касается небольших по индийским меркам городских центров, то они как правило испытывают острую недооснащенность современными средствами городской жизни (водопровод, канализация, дорожная сеть и т.д.). Правительство Индии оценило масштаб необходимых средств и запустило с 2005 г. ряд программ, призванных стимулировать институциональные реформы и инвестиции как государственные, так и частные.
Согласно последней переписи населения (2011), доля городского населения в Индии составляет 31%. Автор считает, что эта цифра занижена, поскольку методология учета исключает из этого показателя население городских окраин, тех, кто живет за официальной «городской стеной». Тем не менее даже он впечатляет, так как за 20 лет городское население официально выросло с 217 млн до 377 млн человек. Если в 2031 г. оно выйдет на скромный уровень в 40% от общей численности населения, то тогда абсолютный показатель составит около 600 млн человек. Соответственно внушительными представляются и размеры инвестиций, необходимых для преодоления дефицита муниципального хозяйства в Индии -827 млрд долл.
Индийские города испытывают постоянный дефицит основных инфраструктурных компонентов жизни: воды, электроэнергии, дорог, канализации, транспорта, жилья. Даже официальные данные, подобранные таким образом, чтобы оправдать урбанистские новации, сообщают, что только к половине городских зон подключена вода (официальное обследование охватило 1405 городов) и, что вода доступна в городе в среднем всего три часа в день. В 35% городов отсутствует сбор и переработка мусора, 30% жилья не имеет туалета, охват сети канализации в 30%, лишь 3% сточных вод обрабатывается, в то время как остальная часть сбрасывается в реки и озера, являющиеся основным источником забора воды для муниципалитетов.
Так, например, в городе Пуна, с населением 3,1 млн человек, а если с прилегающими территориями, то 5 млн, 28% жителей проживают в трущобах. Быстрый экономический рост города не сопровождается инвестициями в общественный транспорт, поэтому на 100 тыс. жителей здесь приходится 37 автобусов. Постоянно увеличивается загрязнение воздуха. В Пуне, как и в большинстве городов Индии, население страдает регулярно, имеют место ограничения в подаче воды и отключения, от которых страдают в первую очередь наиболее бедные, в то время как богатые устанавливают на крыше своего дома водосборники. Также очень часты отключения электроэнергии.
Если в условиях быстрого развития городов современной инфраструктуры в принципе не хватает везде, то в отдельных частях городского пространства, там где живут бедняки, ее не хватает особенно. Трущобы могут также существовать в виде небольших ниш внутри стандартных застроек или в виде целых кварталов самостроя; некоторые из них разрослись до огромных размеров (например, район Дхарави в Мумбаи, где проживают не менее 800 тыс. человек).
Бывает даже, что старые исторические кварталы имеют почти все характеристики трущоб: там строения настолько «деградировали», что их ремонт не окупается. Это, например, имеет место в некоторых частях старого Дели или в центрах некоторых исторических городов, которые, однако, не попали в списки таковых и вследствие этого лишены государственной поддержки.
По Конституции, городской сектор в Индии относится к компетенции штатов. Тем не менее именно центральное правительство - истинный источник муниципальной политики (городского планирования, земельного законодательства, политики развития поселений) на всем протяжении истории независимой Индии, в том числе и взятого в 1992 г. курса на децентрализацию управления. Эта политика позволила вернуться к местной демократии с регулярными выборами, правда, по крайней мере с двумя существенными ограничениями: во-первых, не произошла передача функций штата муниципалитетам по ряду критических моментов, таких как планирование или налогообложение, и, во-вторых, штаты оставили за собой инициативы проектов и финансирование программ: в мэрии представлял их интересы и осуществлял их волю Городской Комиссар, высокопоставленный чиновник, который пусть и недолго может занимать этот пост, но в руках которого сосредоточены основные полномочия по управлению и принятию решений. Действительно, мэры и муниципальные советы не имеют всей полноты власти в принятии решений, однако основная проблема состоит в невероятной бюджетной бедности индийских городов. И как производная такого положения - проблема квалифицированных управленческих кадров. Вот почему иногда можно услышать, что индийский город - это «черная дыра местной демократии и муниципального управления».
В политике «умных городов» значатся высокие цели, и если смотреть на нее в отрыве от предыдущих усилий правительства наладить городскую жизнь, то может создаться впечатление, что она - это завершающие штрихи на картине вполне благостной жизни. Однако если принять во внимание неконтролируемые процессы, спровоцированные реформами 1990-х годов (а в нашем случае - лавинообразное разрастание самостройных трущобных пригородов как естественная реакция на экономический рост городов), и труды правительства по их сдерживанию, то политика «умных городов» предстанет как запоздалая отчаянная попытка спасти положение.
Ускорение экономического роста в 1990-е - начале 2000-х годов обнаружило слабость городской инфраструктуры, которая стала серьезным препятствием для развития. Это заставило начать в 2005 г. амбициозную программу по восстановлению и модерни-
зации городов, под названием «Всеиндийская миссия им. Джава-харлала Неру по обновлению городов» (Jawaharlal Nehru National Urban Renewal Mission, JNNURM). Условием финансирования для участвующих в программе штатов (программа охватила 67 крупных городов) была обязательная адаптация городских реформ к требованиям центрального правительства по строительству инфраструктуры. Требования были жесткими и только Гуджарат выполнил весь комплекс мер. После завершения основных инфраструктурных работ, на втором этапе этой политики был начат ряд проектов по строительству жилья для обитателей трущоб.
Одновременно (2005) была объявлено о создании Специальных экономических зон (СЭЗ), в которых частные предприятия (в частности, что важно в данном контексте, застройщики), получают большие льготы в области налогообложения и исключения из закона в целях стимулирования производства и экспорта. И хотя процедуры в отношении этих СЭЗ были разработаны на уровне центрального правительства, штаты получили довольно большую свободу маневра и возможность принимать такие законы, которые могли бы придать новое ускорение местному производству. В случае СЭЗ свое весомое слово, в том числе в разработке законодательной базы, в принятии политических решений на местном уровне смогли сказать крупные частные компании Индии.
«Умные города», как и обновленные города, и СЭЗ, - все это результат «реформ сверху». Да и то громадное финансирование, которого требуют эти начинания, предполагает, что его может осуществить только центральное правительство.
Стратегия создания «умных городов» не только стремится вписаться в совокупность акций, согласованных на уровне центрального правительства, в рамках JNNURM и СЭЗ, но и адаптироваться к тем мероприятиям на муниципальном уровне, которые имеют социальную направленность, в частности, к программам улучшения водоснабжения и санитарии в 500 городах («Atal Mission for Rejuvenation and Urban Transformation» - AMRUT) или «Жилье для Всех» («Housing for All»). Реализуется также программа по сохранению культурного наследия городов (Heritage Development and Augmentation Yojana, HRIDAY).
Объявление официального конкурса между городами на получение средств вызвало острую конкуренцию между ними, и в
этом было отличие от того, что имело место при запуске политики ЖЫИЯМ, где города просто назначались центральным правительством. В случае политики «умных городов» города были поставлены в ситуацию соревнования с самого начала. Список 98 умных городов, опубликованный в июне 2015 г. центральным правительством, исходил из критериев, связанных с эффективностью управления и услуг, а еще - «устойчивой связи».
Индийское правительство создало два уровня отбора. Первый уровень принимает во внимание существующее положение: состояние услуг, самофинансирование, состояние местных финансов, заработной платы муниципальных служащих, эффективности системы налогообложения и покрытие счетов за услуги (вода, электричество). Важным критерием стало выполнение планов за прошлые годы в рамках политики ЖНИЯМ.
На втором уровне отбор определяет перспектива проекта по многим направлениям, но прежде всего учитывается характер социальной эффективности заявки города-кандидата: в какой степени можно охватить население в том числе бедных и маргинальные группы населения, каково ожидаемое воздействие предложения на природную среду, на уровень занятости. Учитываются также ожидаемые прибыли от инвестиций, и перспективы совершенствования государственных услуг в рамках проекта «умный город». Наконец, принимается во внимание степень развитости демократических институтов: насколько учитывается мнение населения, представителей разных социальных слоев. Желание не упустить возможность присоединиться к программе подвигло города мобилизовать все свои возможности и даже прибегнуть к помощи со стороны: 88 из 98 городов прибегли к помощи внешних консультантов в подготовке своих конкурсных проектов.
А сражаться было за что: центральное правительство пообещало выделить на эти цели 14 млрд долл. Эта огромная сумма должна быть распределена между сотней городов-получателей, и в результате в среднем по 28 млн долл., которые предлагаются правительством каждому выбранному городу, ежегодно, в течение пяти лет. Такая сумма, конечно, не покрывает все затраты на привлечение в городскую инфраструктуру, но тем не менее и она чрезвычайно привлекательна для того, чтобы запустить реформу и привлечь другие государственные источники финансирования (из
бюджета штатов и городов), и особенно частный сектор, как национальный, так и зарубежный.
Жесткая конкуренция заставляет крупные транснациональные корпорации выйти на этот рынок. Первой это сделала IBM, утверждая, что доля ответственности за повальную моду на «умные города» лежит и на ней: в течение пяти лет компания много сделала как в плане технических разработок, так и рекламы. «Умные города» стали частью ее имиджа. Со своими инициативами выступают и другие компании; так, в Индии, компании из 14 стран предложили разработать планы «умных городов» для 42 городов. В начале 2016 г. заместитель министра торговли США Брюс Энд-рюс в сопровождении представителей 18 американских компаний нанес продолжительный визит в Индию, чтобы предложить участие в реализации всех индийских «умных городов» с технической поддержкой, настаивая на том, что США могут стать «надежным партнером» для Индии путем предоставления соответствующих технологий.
Города, вступившие в конкурсную борьбу, приложили огромные усилия в плане развития средств связи с тем, чтобы в максимальной степени учесть мнение активных граждан, выходящих на городские форумы через Интернет, при разработке детального проекта городского развития («Smart City Proposal»), который впоследствии выносится на национальный конкурс. Однако даже победа в конкурсе не избавляет от трудностей; даже подкрепленного деньгами одного энтузиазма для реализации программы «умных городов» мало, нужны знания: так, в первый год проведения программы удалось освоить лишь 1/10 выделенного на тот год финансирования.
Находящаяся вполне в мировом тренде политика премьер-министра Моди в отношении «умных городов», в индийском контексте может вызвать впечатление отчаянного рывка с целью компенсировать десятилетия невнимания к проблемам города, рывка фантастического еще и в том смысле, что постулируемые задачи видятся в Индии как сон наяву, резко контрастирующий с повседневной реальностью: безопасные города, скоростные поезда, электромобили, подключенные к Интернету автоматизированные «умные» дома, эффективная система оказания услуг, экологические инновации... При таком подходе индийцы мечтают, что трущобы
отойдут на второй план, что образование и здравоохранение будут гарантированы для всех, что инвестиции дадут занятость и процветание, и что в городах, наконец, будет хорошее управление.
Будущее видится чудесным сном еще и по контрасту с реалиями осуществления городских реформ, с попытками частного капитала продвинуться дальше по пути приватизации города и выдвинуть в пику эгалитарной элитарную концепцию городов, жесткие схемы развития инфраструктуры и борьбы с бедностью, когда места в городе решительно зачищают от людей.
Впрочем, правительство не опускает рук: столкнувшись с проблемами реализации программы «умных городов», оно сосредоточилось на изучении вопроса на примере новых районов, находящихся сейчас только в процессе строительства, таких как GIFT (Ахмадабад) или Найя Райпур (Чхаттисгар). Такой подход, считает автор, дает надежду на положительное решение проблем и в остальных городах.
Ю.В. Чайников
2018.04.017. ДЖОДХКА С.С. КАСТОВОЕ ДЕЛЕНИЕ В СОВРЕМЕННОЙ ИНДИИ.
JODHKA S.S. Caste in contemporary India. - L.; N.Y.; New Delhi: Routledge, 2016. - 252 p.
Ключевые слова: Индия; социальная структура; модернизация; кастовая система; далиты; джаджмани.
Автор (Университет Джавахарлара Неру, Нью-Дели, Индия) рассматривает основные тенденции, характерные для такого запутанного и трудно определимого явления, как кастовая система индийского общества. В силу сложности проблемы автор, не претендуя на исчерпывающее освещение данной проблематики, ограничивается лишь сообществами далитов («неприкасаемых»; шире - низших каст) Пенджаба.
Бесправность далитов во многом связана с тем, что они являются меньшинством в том или ином штате, тогда как большинство составляют высшие касты (например, сикхи в Пенджабе, ма-ратхи в Махараштре или раджпуты в Уттар-Прадеше). Таким образом, кастовость лишь оформляет исторически сложившиеся
