CC BY
59
2018.04.002. ЛОБАНОВ В.Б. ТЕРЕК И ДАГЕСТАН В ОГНЕ ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ: РЕЛИГИОЗНОЕ, ВОЕННО-ПОЛИТИЧЕСКОЕ И ИДЕОЛОГИЧЕСКОЕ ПРОТИВОСТОЯНИЕ В 19171920-х годах / Науч. ред. Голдин В.И. - СПб.: Владимир Даль, 2017. - 483 с.
Ключевые слова: русская революция; Гражданская война; Терская и Дагестанская области и революционный процесс.
В монографии канд. ист. наук В.Б. Лобанова, состоящей из введения, четырех глав и заключения, рассматриваются вопросы, относящиеся к периоду революции и Гражданской войны на Тереке и в Дагестане (1917-1920).
К моменту падения монархии, отмечается в книге, Терская и Дагестанская области были в немалой степени вовлечены в политическое, экономическое и культурное поле России. Однако полной инкорпорации областей в жизнь империи не произошло, к 1917 г. накопилось значительное количество проблем, которые «прорвались» наружу после Февральской революции. Главной из них стала нерешенность национального и земельного вопросов, что подогревалось пропагандой пантюркизма и панисламизма, исходящих из Османской империи после Младотурецкой революции 1908 г. Эти течения проникали в достаточно широкие слои терского и дагестанского обществ, одновременно становясь орудием в антирусской риторике части местной элиты (с. 82).
В 1917-1920 гг., пишет автор, Северному Кавказу, как и каждому региону бывшей Российской империи, пришлось пережить поочередно все стадии бурного революционного процесса. Начиналось все вполне мирно, даже намечались пути к внутрирегиональному политическому консенсусу общественно-политических сил Терека и Дагестана. Однако вскоре Северный Кавказ погрузился в войну всех против всех. «Природная воинственность горцев, архаичность политического развития региона, помноженные на фанатичную религиозность местного населения, - пишет автор, -придали Гражданской войне на Северном Кавказе громадную степень ожесточения» (с. 467).
Не сдерживаемые уже никем самые различные социальные и этнические группы населения в регионе, как и повсюду в револю-
ционной России, поспешили заявить о своих интересах, что привело к активизации существовавших и появлению новых организаций, объединений, которые стремились оказывать давление на любую установившуюся на какое-то время власть (с. 83).
Новые реалии пробудили к политической активности и горскую интеллигенцию - социальный слой, появившийся в ходе процесса интеграции Северного Кавказа в состав Российской империи. Это была немногочисленная группа людей, получивших юридическое или техническое образование в Москве, Петербурге или за рубежом. Они имели опыт политической деятельности в качестве депутатов городского самоуправления или Государственной думы. Их объединяла мысль о необходимости европейского просвещения народов Северного Кавказа, а также защиты их интересов перед лицом властей Российской империи. Революция открывала новые широкие возможности для реализации их замыслов. Этот социальный слой оказался наиболее подготовленным, чтобы возглавить политические и социально-экономические преобразования в национальных округах Северного Кавказа (с. 86).
К осени 1917 г. стало очевидно, что Временное правительство неспособно решить наиболее важные для населения проблемы. Вопрос состоял в том, какая из политических сил могла это сделать. Корниловский мятеж в конце августа 1917 г. стал первой пробой сил. С одной стороны, мятеж привел к значительному усилению позиций большевиков, с другой - антибольшевистские силы стали сплачивать свои ряды, концентрируясь на Юге России.
Еще одной силой в региональном противостоянии были исламисты или, как их еще называли, шариатисты. Основные лидеры ее были выходцами из Дагестана, издавна являвшегося центром распространения ислама на Северном Кавказе. Эта сила так же, как и местные либералы, ориентировалась на Османскую империю, правда, больше делая упор не на светскую, а на религиозную сторону сотрудничества (с. 123).
После прихода к власти большевиков в Петрограде казачьи правительства на Юге России, а также Союз объединенных горцев Северного Кавказа отказались признать власть Советов. «В новой ситуации руководители Терека и Дагестана в первую очередь озаботились сохранением порядка в своих регионах и спешно форси-
ровали формирование местных и межрегиональных институтов автономного самоуправления» (с. 126).
Наиболее дальновидным местным политическим деятелям стало понятно, что выжить поодиночке, попытавшись отгородить свой регион от большевизма, не удастся. 14 декабря 1917 г. на объединенном собрании во Владикавказе было принято решение создать антибольшевистское Терско-Дагестанское правительство, куда вошли представители Горского и Терского Войскового правительств и представители земств и городов региона. Во главе нового правительства, которое должно было организовать сопротивление большевизации двух северокавказских областей, был поставлен наиболее авторитетный региональный лидер, терский атаман М.А. Караулов, пытавшийся примирить горцев и казаков.
Однако почти сразу же после образования этого правительства стало ясно, что оно не пользовалось достаточным авторитетом среди всех социальных и этнических групп местного населения. Начавшееся на Тереке на рубеже 1917-1918 гг. этническое противостояние, в котором на одной стороне были ингуши и чеченцы, а на другой - терские казаки и осетины, свидетельствовало о том, что новосозданное региональное руководство не было в состоянии решить все назревшие земельные и национальные противоречия. Расстрел М.А. Караулова 13(26) декабря 1917 г. на станции в Пятигорске был ярким тому подтверждением.
События начала 1918 г. со всей очевидностью показали, что революционный процесс, начавшийся с момента свержения самодержавия, после падения Временного правительства, постепенно превращался в хаос (с. 147-148).
Сложилось положение, пишет автор, при котором ни одна из сторон начавшегося конфликта, будь то терские казаки, ингуши, чеченцы, большевизированные войсковые части, не могла решить ситуацию в свою сторону. Наиболее расторопными проявили себя набиравшие силу в регионе на рубеже 1917-1918 гг. большевики (с. 154).
У казаков явно появилась усталость от войны, вместе с тем дала свои плоды большевистская пропаганда, в результате чего в казачьей среде наметился раскол. Часть станиц уклонялась от участия в Гражданской войне, другая часть открыто выступила на сто-
роне большевиков (с. 224). Те казаки, что были склонны опереться на советскую власть, надеялись на ее поддержку в земельных спорах с чеченцами и ингушами. Однако горцы в качестве союзников казались большевикам надежнее. Большевики исходили не столько из фактов реального противодействия терских казаков Советской власти, сколько из общего соображения, что казачество якобы изначально являлось реакционной силой (с. 181).
После того как на II съезде народов Терека (май 1918 г.) ингуши и чеченцы поддержали советскую власть и тем самым способствовали ее победе в областном масштабе, они очень скоро потребовали награду за свою верность, настаивая на проведении «черного передела» области и решении земельного вопроса «по исторической справедливости» (с. 208). Именно с этого времени терское казачество в основной своей массе окончательно сделалось антибольшевистской силой. Летом 1918 г. на всей территории Северного Кавказа в ответ на проведение советской земельной политики имела место целая серия казачьих восстаний, которые в итоге подготовили почву для свержения советской власти в регионе в 1918 - начале 1919 гг. (с. 218).
Терское восстание, проходившее с июня по ноябрь 1918 г., было одним из антисоветских восстаний, прокатившихся по многим регионам РСФСР весной-летом 1918 г. В их ряду стоят Ярославское, Ижевско-Воткинское, Чехословацкое восстания, ряд выступлений в казачьих областях Юга и Востока России. Однако, разгромив терскую контрреволюцию, советская власть поздней осенью 1918 г. получила еще более сильного противника - Добровольческую армию генерала Деникина. Постоянно сражаясь с превосходящими силами красных, добровольцы в течение целого года последовательно отвоевали Кубань и Ставрополье (с. 280). Взяв под свой контроль территорию Терской области в начале 1919 г., белогвардейцы получили надежного союзника в лице терского казачества (с. 400).
В Дагестане тем временем борьба шла между шариатистами и леволиберальной общественностью. До определенного времени обеим сторонам приходилось идти на компромисс, сотрудничать друг с другом. Однако вскоре произошел раскол в связи с тем, что надо было определить свою позицию по отношению к советской
власти. После непродолжительной борьбы, чему предшествовала посылка дагестанских исламских войск на помощь азербайджанским исламистам, завершившаяся их поражением, победа склонилась на сторону большевиков.
В мае 1918 г. большевики захватили дагестанскую столицу, чуть позже они провозгласили область частью РСФСР и начали создавать органы советской власти. Ситуация осложнялась тем, что силы исламистов не были окончательно уничтожены, противостояние усугублялось примерным равенством сил противоборствующих сторон и сложным в географическом отношении театром боевых действий.
На рубеже 1918-1919 гг. большую часть территорий Терека и Дагестана контролировала уже Добровольческая армия. Однако, подчеркивается в книге, ее руководство оказалось втянутым в сеть политических и дипломатических интриг, связавших закавказские республики и английское командование, поскольку Закавказье было фактически во власти британцев. Это стало одним из основных факторов, помешавших присоединить этот регион к территории, подконтрольной Вооруженным силам Юга России (ВСЮР). Вероятное обострение отношений с британцами грозило прекращением военно-политического сотрудничества со стороны последних, что в тогдашних условиях при отсутствии собственной военно-экономической базы гарантировало немедленное поражение вооруженных сил генерала Деникина.
Белые, отмечается в книге, во многом сами провоцировали обострение отношений, прямо или косвенно напоминая странам Закавказья, что считают регион неотъемлемой территорией России и всего лишь временно вынуждены считаться со сложившимися обстоятельствами. Это, несомненно, ослабляло общий антибольшевистский фронт, объективно играло на усиление пробольшеви-стских сил на Кавказе (с. 450).
Руководство Белой армии не смогло предложить местным жителям нечто новое, приемлемое по сравнению с тем, что было на Северном Кавказе при царском режиме. Белогвардейцы в силу разных причин не смогли привлечь на свою сторону широкие массы населения, как казаков, так и горцев. В понимании горцев казаки оставались привилегированным сословием, хотя, по мнению авто-
ра, это было далеко не так. Но поскольку терским казакам были возвращены переданные горцам большевиками земли, они ясно поняли, на чьей стороне белогвардейцы.
Непродуманная политика борцов за единую неделимую Россию привела к тому, что против их власти на Тереке и в Дагестане объединились совершенно различные по направленности политические силы. Среди них автор называет шариатистов в Чечне, исламистов в Дагестане, большевиков, действовавших через своих представителей в Кавказском краевом комитете, турецких, грузинских и азербайджанских военных представителей, посланных помогать горским повстанцам против деникинской власти на Северном Кавказе.
Все эти разнонаправленные силы были объединены осенью 1919 г. под эгидой Совета обороны Северного Кавказа и Дагестана, власть в котором первоначально попала в руки шариатистам, а затем не без борьбы была перехвачена большевиками. Разочаровавшись поочередно в политике всех правительств региона на протяжении 1917-1920 гг., местные жители охотно реагировали на обещания, сочетавшие в себе решение главных социально-экономических и национально-политических проблем края.
Удачная большевистская пропаганда на протяжении всего 1919 г. и в начале 1920 г. принесла свои плоды, когда войска XI армии Кавказского фронта при поддержке сил Революционного военного совета Северного Кавказа и Дагестана относительно безболезненно на протяжении марта-апреля 1920 г. захватили власть в основных центрах Терско-Дагестанского региона.
Автор считает вполне логичным, что в этой ситуации симпатии широких масс горцев и части казачества сместились на сторону советской власти, которая пыталась урегулировать земельный и национальный вопросы в регионе, по возможности соблюдая интересы всех заинтересованных сторон (с. 451-452).
В. С. Коновалов
