CC BY
19
Режим доступа: http://www.ortodoksiya.ru/index.php/segodnya/498-gleb-anishc henko-chuvstvo-vsemirnogo-katastrofizma-tvorchestvo-aleksandra-solzhenitsyna
3. Аркатова А. Система ключевых женских образов в эпопее А. Солженицына «Красное колесо» // Жизнь и творчество Александра Солженицына: На пути к «Красному колесу»: Сб. ст. / Сост. Сараскина Л.И. - М.: Русский путь, 2013. -С. 359-369.
4. Бай Я., Сорокина Н.В. Пространственно-временные координаты событий в малой прозе А.И. Солженицына // Вестник Томского гос. ун-та. - Томск, 2015. -Вып. 1. - С. 20-25.
5. Вакамия Л.Р. Риторические конструкции репатриации в произведениях Александра Солженицына // Новое литературное обозрение. - М., 2010. - № 103. -С. 232-245. - Режим доступа: http://magazines.russ.ru/nlo/2010/103/li16.html
6. Глушков С.В. Антиномия «Солдат - офицер» в «Красном Колесе» А.И. Солженицына // Вестник Тверского ГУ. Сер. Филология. - Тверь, 2016. - № 1. -С. 217-223.
7. Дронова Т.И. Экфрасис как прием в романе А.И. Солженицына «В круге первом» // Известия Сарат. ун-та. Нов. сер. Сер. Филология. Журналистика. - Саратов, 2014. - Т. 14, вып. 2. - С. 57-64.
8. Темпест Р. От составителя // Новое литературное обозрение. - М., 2010. -№ 103. - С. 201-204. - Режим доступа: http://magazines.russ.ru/nlo/2010/ 103^13.1^!
2018.02.026. КУЛАКОВСКАЯ Е.И. ЗВУК ВРЕМЕНИ: ОНТОПО-ЭТИКА ПРОЗЫ БОРИСА ЕВСЕЕВА. - М.: Совпадение, 2017. -191 с. (Рецензия).
Ключевые слова: онтологический анализ; сквозные эмблемы -инфразвук; двойничество; незримое; сверхреальность; пламенеющий воздух; эфир; узкая лента жизни; онтологическая духовность; эмблематические музыкальные образы - звучание акустического ветра, голос музыканта и т.д.
Стержневой научной темой в монографии Е.И. Кулаковской (Барнаул) является раскрытие своеобразия «новейшего реализма» в русской литературе рубежа ХХ-ХХ1 вв. на примере творчества Б.Т. Евсеева (р. 1951) как одного из наиболее очевидных созидателей этого направления.
Спектр толкования названного понятия расширяется с появлением каждого нового писательского имени. В этом ряду называют А. Варламова, В. Галактионову, Ю. Козлова, П. Крусанова, В. Личутина, Ю. Полякова, продолжающих традиции «классического реализма». Однако теперь принципиально новое изображение
человека не предполагает обязательного обращения к раскрытию социально-исторической обусловленности его характера и судьбы; на первый план выдвигается «художественное сознание как непрерывная цепь впечатлений, связующих отрывочную действительность в целую картину...» (с. 8), - утверждает Е.И. Кулаковская.
По ее убеждению, можно совершенно определенно говорить о «новейшем реализме» как о «традиционном русском реализме», но пережившем преображение, эволюцию от «реализма символического» и «метафизического» - к реализму «онтологическому». «Проблема прочтения художественных текстов как носителей бытийного кода является сегодня особенно актуальной, поскольку многие авторы берут за подоснову своих произведений именно "бытийные замыслы"» (с. 11).
С этой точки зрения методологически перспективными (как показано автором монографии) явились положения работ Л. В. Ка-расёва1. Речь идет о путях создания художественного текста, удовлетворяющего онтологическую тоску по «второй реальности» как «сверхэмпирической», глубоко затрагивающей чувства героев (с. 19).
Обобщая суждения критиков по поводу особенностей «новейшего реализма», Е.И. Кулаковская характеризует его как «по преимуществу открытое и разноплановое направление», однако предполагающее при этом акцент на неких «определенных чертах». В этом ряду: «отказ от традиций при одновременном следовании им; стремление сказать о всеобщем, но на сжатом текстовом пространстве; поиск точки опоры в ситуации культурно-исторического разрыва; сочетание низших и верхних пластов существования; изображение реальности, явленной автору впервые; стремление выразить через впечатления "я " мировую первооснову человеческого существования; синтез художественных методов; усиление личного начала, исповедальности; работа с мифом» (с. 9). Названные черты, в той или иной мере, являют собой «личностные фильтры внутреннего мира писателя».
Автор монографии напоминает, что «новейший реализм» за время своего проявления получил несколько номинаций: «матовый реализм», «глянцевый реализм», «преображающий реализм» и, на-
1 См.: Карасёв Л.В. Онтологический взгляд на русскую литературу. - М., 1995; Карасёв Л.В. Онтологическая поэтика (краткий очерк) // Эстетика: Вчера. Сегодня. Всегда. - М.: ИФ РАН, 2005. - Вып. 1. - С. 91-113.
конец, «онтологический». Суть этого последнего определяется обращением к запредельным явлениям, подлежащим переосмыслению, а затем оформлению в качестве «истинных реальностей». Кроме того, в сравнении с критическим реализмом здесь заметно проявляется доля «бессознательного».
Те или другие новые черты (из ряда выше названых) преображают, например, прозу В. Попова (СПб.) и Н. Горлановой (Пермь), Ю. Козлова (с его романами «Колодец пророков», «Реформатор» и «Закрытая таблица»), а также М. Гуреева с его «Московским часословом». Некоторые черты «новейшего реализма» видны в «Андеграунде» В. Маканина, в «Зеленом шатре» Л. Улиц-кой, в романе «Биг-бит» Ю. Арабова и частично в «Бесконечном тупике» Д. Галковского. Сюда же, полагает Е.И. Кулаковская, можно отнести И. Бояшова (СПб.): черты «новейшего реализма» особенно ярко проступили в его романе «Танкист, или Белый тигр», где абсолютно мистические персонажи, порожденные военным адом, тесно увязаны с персонажами вполне реального 1943 г.
«Музыка слова и чуткость слуха» - так названо предисловие Р.С.-И. Семыкиной к рецензируемой монографии, раскрывающей индивидуальные свойства прозы Б.Т. Евсеева как оригинального представителя «новейшего реализма». Емко и компактно она подчеркнула, что, пользуясь «методом онтологического анализа», молодая барнаульская исследовательница «не только выявила особые константы, моделирующие и характеризующие художественный мир писателя Евсеева, но и увидела эмблематическую стихию в диалогическом единстве и онтологической целостности». Особенно интересным и убедительным Р.С.-И. Семыкина считает анализ «музыкальной» атрибутики в произведениях Бориса Евсеева (с. 3).
Монография Е.И. Кулаковской состоит из двух глав. Первая -«Онтологический реализм Б. Евсеева» - посвящена его рассказам и последним по времени книгам («Пламенеющий воздух», «Офир-ский скворец» и «Казненный колокол»), где показаны глубинные смыслы текстов писателя, способного с помощью сквозных эмблем и образов найти философские основания, подосновы мира и текста. Особое устроение художественного мира писателя обнаруживается при помощи целого комплекса сквозных эмблем: инфразвук, двой-
ничество, незримое, сверхреальность, пламенеющий воздух, эфир, узкая лента жизни, онтологическая духовность и т.д.1
Во второй главе - «Онтологический сюжет романа "Евстиг-ней"» - дан анализ повествования об одном из родоначальников русской классической музыки - Евстигнее Ипатовиче Фомине (1761-1800). В романе отражена скрытая, утаенная подоснова судьбы Евстигнея Фомина, его музыкальных творений. Б. Евсеев изображает его абсолютно «живым» на фоне «кукольности» жителей время от времени «немеющего и мертвеющего» города. «Композиция жизни» музыканта, его «формула характера» даны во взаимосвязи и единстве. Автор буквально «вжился» в судьбы своих героев, уникально достроил зияния и пустоты, не обозначенные во временной хронике.
«Благодаря этому мы имеем уникальный художественный пример запечатления внешне не проявленных, но энергийно-насыщенных эпизодов в судьбе персонажей. Так что появляется возможность просматривания жизни не только фактографически, но и метафизически, опираясь на полный, а не фрагментарный ракурс их бытования. Это, в свою очередь, открывает новый путь для смыслопорождения» (с. 160), - обобщает Е.И. Кулаковская.
Применяемый в монографии «метод онтологического анализа» позволил выявить особые константы, моделирующие и характеризующие художественный мир Б. Евсеева как одного из представителей «новейшего реализма». Особенно убедительным является анализ музыкальной атрибутики в «музыкальных» произведениях писателя. Исследовательница проявила и актуализировала глубинные смыслы текстов писателя, что позволило стереоскопически представить мир видимого.
В состав книги вошло интервью автора монографии с писателем («Б. Евсеев: Рассказывание как один из смыслов жизни»). Материал интервью исключительно интересен особенно тем, кто стремится понять многообразие и необходимость «присутствия» музыки в произведениях писателя.
1 Здесь стоит отметить усиление интереса к понятию «эмблема» в современной науке. Так, в России впервые изданы монография и коллективная монография: Махов А.Е. Эмблематика: Макрокосм. - М., 2014. - 600 е.; Эмблематика и эмблематичность в западноевропейской и русской культуре / Под ред. Махо-ва А.Е. - М.: Ыгааа, 2016. - 240 с.
По убеждению Евсеева, трудно привнести в текст музыку искусственно: «Она там или есть, или ее нет. Поэтому, - продолжает автор, - в каждом отдельном случае "присутствие" музыки в тексте поддерживается мною, в зависимости от общего строя произведения. Иногда излишняя ритмизация прозы вредит. Я ее изгонял из "Живореза" (и это получилось), изгонял из рассказов в "Лавке нищих" (тоже - вышло). А вот из "Отречённых гимнов" изгнать ритмы и византийские мелодические обороты - не получилось. Тогда я бросил бороться и оставил, как есть, чтобы не убить борьбой особенности этого текста» (с. 181).
Своей монографией Е.И. Кулаковская подтвердила мнение тех читателей, кто считает особенно интересным анализ музыкальной атрибутики в «музыкальных» произведениях Б. Евсеева. Исследовательница демонстрирует здесь тонкость филологического слуха: она слышит «феноменальную природу звука» как символа такой полноты бытия, которая возможна лишь при условии выхода за пределы слышимого; так возникают эмблематические музыкальные образы, звучание акустического ветра, голос музыканта и т.д.
Поддержим в завершение неоспоримые суждения Р.С.-И. Семыкиной: «Подобный анализ позволяет актуализировать глубинные смыслы текстов писателя, стереоскопически представить мир видимого и невидимого, проявленного и непроявленного, зримого и незримого в "персонально-авторских" эмблематических образах и сюжетах, увидеть "общие онтологические схемы", определить точки их взаимодействия и "единую подоснову текстов"» (с. 3-4).
А.А. Ревякина
Русское зарубежье
2018.02.027. БАЙБАТЫРОВА Н.М. ПУБЛИЦИСТИКА РУССКИХ ПИСАТЕЛЕЙ «ТРЕТЬЕЙ ВОЛНЫ» ЭМИГРАЦИИ. - М.: Кнорус; Астрахань: АГУ: ИД «Астраханский университет», 2017. - 114 с.
Ключевые слова: русское зарубежье; писатели «третьей волны»; публицистика; литературная критика; фантастика; политическая сатира; эссеистика транскультуры; сарказм; ирония.
«Публицистика русских эмигрантов "третьей волны" прошла нелегкий путь от яростных полемических схваток до признания не-
