CC BY
41
Конкретные свойства, которые обретает текст (дискурс, высказывание) в социовербальной интеракции, обусловлены необходимостью сопряжения в нем деятельностных свойств со стороны говорящего и со стороны реципиента.
В свете изложенных положений, входящих в содержание системно-деятельностного подхода к речевым объектам, выявляется объективная качественная определенность организации и содержания текста сопряжением знаковых моделей коммуникативных деятельностей участников речевой коммуникации, что имеет, как представляется автору исследования, существенное методологическое значение для решения как общих проблем теории текста, так и проблем, связанных с квалификацией текстовых единиц, категорий и планов организации, избегая тупиков узкодисциплинарного редукционизма и выводя эти решения на пути учета всех существенных факторов, реально действующих в речевой коммуникации.
Таким образом, научные результаты, представленные в работе, получены путем применения понятий и процедур системно-деятельностного подхода к анализу явлений речевой коммуникации использования результатов исследований речевой деятельности в психолингвистическом ракурсе, научного описания закономерностей речевой коммуникации с выходом за пределы эгоцентрически-информационных концепций в область интерактивных интерпретаций.
Е.А. Казак
2017.01.017. СОКОЛОВА О.В. ТИПОЛОГИЯ ДИСКУРСОВ АКТИВНОГО ВОЗДЕЙСТВИЯ: ПОЭТИЧЕСКИЙ АВАНГАРД, РЕКЛАМА И РЯ. - 2-е изд. - М.: Гнозис, 2014. - 304 с.
Ключевые слова: междискурсивное взаимодействие; прагматическая стратегия; стратегия деавтоматизации; стратегия автокоммуникации; коммуникативная интенция; авангардные языковые приемы; рекламная коммуникация; отрицательная коммуникация; связность текста; когезия текста; гражданский РЯ; гражданский дискурс; дисфемизация; семантический сдвиг; крео-лизация.
В монографии рассматривается взаимовлияние трех иннова-тивных дискурсов ХХ-ХХ1 вв., для чего используется понятие
междискурсивного взаимодействия, которое «определяется параллельным развитием и апроприацией отдельных дискурсивных элементов, интерференцией как формой влияния базового дискурса, контаминацией как слиянием дискурсов на определенном этапе и обратным воздействием со стороны дискурсов в новой социокультурной ситуации» (с. 9).
Книга состоит из введения, пяти глав и заключения.
Во введении подчеркивается, что исследуемые дискурсы относятся к особому виду коммуникации, ориентированному на деав-томатизацию восприятия и манипулирование сознанием адресата. Влияние авангардного поэтического, рекламного и РЯ-дискурсов определяется их типологическим сходством и взаимодействием. В диахронии это взаимодействие имеет двунаправленный характер: исторически рекламный дискурс повлиял на футуризм, затем авангард оказал влияние на формирование и становление рекламы и РЯ. В настоящее время наблюдается обратный процесс взаимного влияния рекламного и РЯ-дискурсов, с одной стороны, и авангардной поэзии - с другой.
Типологическая общность названных дискурсов основывается, прежде всего, на: 1) общности прагматических стратегий, обусловленных публичной формой презентации сообщения и эпатирующей формой выражения, граничащей с агрессией; 2) сходстве когнитивных механизмов порождения текстов.
В главе первой «Междискурсивное взаимодействие в современном социокультурном контексте» дискурс определяется как «динамичное многоуровневое образование, представляющее единство лингвистических маркеров (форма и содержание текста) и экстралингвистических категорий» (с. 14). Оппозиция «текст -дискурс» трактуется как динамичное равновесие, в рамках которого единицы могут конституировать друг друга.
Авангардный дискурс характеризуется как дискурс, специфика которого (в отличие от других разновидностей эстетического дискурса) проявляется в «двойной субъективности»1, т.е. в единстве исследователя и автора в одном «языковом лице» и в двойной адресации: «Автокоммуникативный принцип взаимоотношения
1 Термин В.В. Фещенко, см.: Фещенко В.В. Лаборатория логоса: Языковой эксперимент в авангардном творчестве. - М., 2009. - С. 100. - Прим. реф.
реципиентов (или 'адресность', автоадресация) сосуществует с активной направленностью текста на адресата. Учитывая эпатажный, бунтарский характер авангардной коммуникации, можно обозначить реципиента авангардного текста как минус-адресата (выделение автора. - Н.Т.), т.е. адресата, необходимого для совершения интеракции и одновременно вытесняемого за пределы коммуникативного события» (с. 29).
Характеризуя конститутивные признаки рекламного и РЯ-дискурсов, О.В. Соколова исходит из специфики объектов этих дискурсов - целевой аудитории и общественного мнения. Учитываются: 1) различия в коммуникативной интенции отправителя: в рекламном дискурсе - товары / услуги для кого?/ чего?; в РЯ-ди-сурсе - общественное мнение по отношению к чему?; 2) параметры выделения адресата (эмоциональные, психологические, когнитивные и др.); 3) коммуникативный (перлокутивный эффект): покупка товара / услуги - в рекламном дискурсе и трансформация мнения по какому-либо поводу - в РЯ-дискурсе; 4) специфика адресации: прямая адресация в рекламном дискурсе и более общая в прессе (заинтересованным кругам, общественности).
В главе второй «Взаимодействие авангардного поэтического, рекламного и РЯ-дискурсов в ХХ-ХХ1 вв.» выделяются три основных периода взаимодействия этих дискурсов в России:
1) конец XIX в. - начало 1920-х годов: «протоавангард», группы кубофутуристов, или будетлян (1908 г.); происходит интерференция дискурсов, поскольку формирование авангардного дискурса осуществляется в процессе влияния на него рекламного (и других) дискурсов, а также в результате частичного использования базовых рекламных концептов. Воспроизведение некоторых элементов рекламного «аграмматизма» и развитие заложенного в них потенциала внутренней формы осуществляется на уровне суперструктуры. Так, например, специфическая обрывочность, эллиптичность рекламных текстов, создаваемая во многом за счет экстралингвистических факторов (быстрого движения в автомобиле вдоль домов с вывесками, наслоения одних вывесок на другие), доводится до предела в тексте В. Маяковского «В авто», в котором слово на вывеске подвергается фрагментации: Выговорили на тротуаре / «поч- /перекинулось на шины /та»;
2) начало 1920-1930-х годов: авангард «второй волны», «производственное» искусство и конструктивизм; бывшие футуристы (В. Малевич, Н. Асеев, Б. Кушнер и др.) сотрудничают с «Окнами РОСТА» и журналом «Леф», обэриуты - с журналами «Ёж» и «Чиж». Авангардный дискурс влияет на рекламу, под которой в этот период понимается также агитация и пропаганда, так как во время становления советского государства реклама выполняла все функции. Этот этап определяется в книге как контаминационный, поскольку в это время формируются новые смежные жанровые формы - «реклам-стихи», «агитпоэмы», - в которых осуществляется междискурсивное взаимодействие, т.е. адаптация авангардных языковых приемов (словотворчества, дисфемизации, гиперболизации) к форме рекламных текстов. Так, прием гиперболизации иллюстрируется следующим примером: Сказками не расскажешь / не опишешь пером /папиросы / «Моссельпром» (Маяковский);
3) вторая половина ХХ в. - 2010 годы: возрождение неофициальной, или андеграундной литературы в период «оттепели», возникновение коммерческой рекламы и PR в конце 1980-1990-х годов. Практикуется монтаж дискурсов, т.е. частичное изменение одного дискурса под влиянием другого. На уровне текста это проявляется, например, в энантиосемии, при которой смысл целого слова или выражения оказывается обратным значению их частей. Так, в глагольной форме порадуемся вычленяется сокращение УЕ. В финале текста, как в игре в слова, в слове радости обнаруживается прямо обратный по смыслу корень АД (АДУ ли РАДУясь?)1.
Типичны также приемы графического членения слова (такой иероглиф-могучего-сверх-совершенства-дрожанье (Г. Айги)) и включения в текст инодискурсивных знаков: так например, лексема больше в слогане больше, чем фитнес дублируется в математическом знаке > в названии компании Maxi > Sport и закрепляется в изображении на визуальном уровне.
В главе третьей «Общность коммуникативных стратегий в авангардной поэзии, рекламе и PR» описывается стратегия динамического равновесия, которая квалифицируется как специфичная для авангардной коммуникации. Под этой стратегией понимается:
1 Пример заимствован из: Фатеева Н.А. Грамматические неологизмы в современной русской поэзии // Критика и семиотика. - Новосибирск, 2008. -Вып. 12. - С. 173. - Прим. реф.
«1) прагматически обусловленная потребность в диалоге с обществом, связанная с разрушением универсального языка трюизмов и созданием нового, динамичного, постоянно развивающегося языка; 2) отрицание самой возможности диалога с адресатом, разрушение его ригидной системы мышления» (с. 67). Таким образом, вводится понятие отрицательной коммуникации, что иллюстрируется на примере театра: «отказ от театра слова, идеи и актера приводит к уничтожению 'четвертой стены' и смещению сцены и зала, который становится частью сценического действия. В выступлениях русских футуристов реакция зрителей становится частью творческого акта» (с. 68).
Называются следующие базовые характеристики авангардной коммуникации: акцентированная диалогичность, двойная адресация, эмоционально-агрессивная форма выражения, театральность / перформативность, активизация фатической функции языка. Предлагается текстоцентрическая схема рекламной коммуникации, основанная на классической триаде «адресант-текст-адресат», но также учитывающая асимметричность, многоуровневость и влияние контекстуальных моделей (рис. 25 на с. 76). Учитывается потенциальный информационный обмен между данным текстом и корпусом других текстов и дискурсов. Асимметричной эта схема называется потому, что коммуникативные действия отправителя и получателя сообщения неравнозначны, активность адресанта приводит к активизации деятельности адресата, вступающего в диалог и совершающего ответный коммуникативный ход по отношению не к отправителю, а к основной идее, заложенной в тексте. Коммуникативное действие получателя выходит за пределы текста, совершаясь на прагматическом уровне дискурса.
В этой же главе рассматривается стратегия деавтоматизации в текстах, адресованных детям, так как эти тексты обнаруживают сходство с авангардными текстами, так как и тем, и другим свойственна направленность на нарушение общепринятых норм, соединение алогизма с имитацией наивности, частое использование вопросительных конструкций. Дистантный адресат дети выступает в роли маски, скрывающей обращение говорящего к самому себе. Это теоретическое положение иллюстрируется следующим примером: презентация города-парка «Переделкино Ближнее» направлена на взрослых, но включает двойную адресацию. Слоган кампании
Город, где живет детство! воссоздает образ детства как мифологического «золотого века».
Отмечается типичная для таких текстов коммуникативная стратегия - стремление к максимальной связности текста, усиление когезии У8 ослабление этой связности, направленность на деавто-матизацию восприятия. На столкновении повтора и окказионального нарушения связности текста строятся детские тексты многих поэтов. Словотворчество противопоставляется нормативному словоупотреблению, авангардное, стихийное начало - конвенциональной структурированности. Подчеркивается право адресата-ребенка не только как читателя, но и как соавтора текста.
Рассматривая стратегию автокоммуникации в авнгардном поэтическом дискурсе, О.В. Соколова подчеркивает, что «авангардный 'диалог' основан на непонимании (достигающемся с помощью приема 'остранения'), на превращении зрителя в 'эстетический объект', 'эстетическую вещь' - в минус-адресата» (с. 88).
В монографии вводится понятие «продуктивной коммуникации» (с. 96), значимым принципом которой является эмансипация творческого потенциала реципиента, благодаря которому общество становится активным адресатом интеракции и равноправным участником политического диалога. Такую форму коммуникации автор обозначает как «гражданский РЯ». Его целью является демонополизация власти государства (в лице правящей партии) и формирование общественного мнения с помощью идеологических сообщений. Ключевым коммуникативным событием гражданского РЯ является мена ролей или реализация коммуникативного хода на социально-политическом уровне, когда получатель занимает позицию отправителя, превращая рецептивное общение в продуктивное.
Историческими предшественниками современного гражданского дискурса являются философские и социально-политические «письма», отличавшиеся двойной адресацией: «Философские письма» Вольтера, «Письмо о слепых в назидание зрячим» Дидро, а также «письма вождю»1: письма князя Курбского Ивану IV Грозному, письма Пушкина Александру I и Николаю I, письмо
1 Термин Е.В. Суровцевой, см.: Суровцева Е.В. Жанр «Письма вождю» в тоталитарную эпоху: 1920-1950 гг. - М., 2008. - 158 с. - Прим. реф.
М.А. Булгакова И.В. Сталину, «Письмо вождям Советского Союза» А. И. Солженицына.
Отмечается, что современный гражданский дискурс связан с развитием различных виртуальных площадок, что привело к возникновению таких феноменов, как «мудрость толпы», «общественная поддержка», «паутина соучастия», для которых характерно размывание границ между отправителем и получателем сообщения, т.е. известная анонимность. Наряду с анонимными проявлениями гражданского РЯ-дискурса в 2010-х годах появляются новые формы креативной коммуникации, например, интернет-проекты и конкурсы А. Навального «Твоя песенка спета», «Правильный конкурс плаката», агитационная кампания 2013 г., а также мультимедийные проекты А. Васильева, Д. Быкова и М. Ефремова «Гражданин поэт» (2012 г.) и «Господин хороший» (2013 г.).
В главе четвертой «Когнитивные механизмы междискурсивного взаимодействия» отмечается, что материалы футуристических журналов «Леф» и «Новый Леф» свидетельствуют о существовании в 1920-х годах авангардного РЯ-дискурса, сочетавшего в себе эстетические и агитационные стратегии и оказавшего значительное влияние на развитие современного политического РЯ-дискурса.
Отличительной чертой поэтического стиля футуристов является избегание эвфемизмов, что связано с ключевой задачей авангарда - сократить референциальный разрыв между словом и вещью, называть вещи своими именами. Характерной чертой стиля стало употребление дисфемизмов: Пока выкипячивают, рифмами пиликая, /
из любвей и соловьев какое-то варево, / улица корчится безъязыкая - /
ей нечем кричать и разговаривать (В. Маяковский/ Дисфе-мизация является одним из вариантов семантического сдвига как когнитивного механизма и «связана не с пониманием реальности как изначально грубой, но со стремлением авангардистов преодолеть слащавость и эвфимистичность, принятую в качестве языковой и коммуникативной нормы» (с. 103).
Другим вариантом семантического сдвига является политическая корректность, т.е. минимализация отрицательного значения некоторых слов, используемых в политическом дискурсе, и снижение часто присущей ему категоричности.
В отличие от политического дискурса в рекламном дискурсе семантические трансформации используются для акцентирования негативной семантики, чтобы выделить данное рекламное сообщение на фоне хвалебных. Приводится пример рекламной кампании Volkswagen, построенной на подчеркивании, казалось бы, непривлекательных характеристик машины (малогабаритная, дешевая, обычный дизайн), которые семантически обыгрываются в рекламных текстах: Think small. Our little car isn't so much of a novelty any more... That's because once you get used to some of our economies, you don't even think about them any more «Думай о малом. Наш маленький автомобиль уже не новинка. Вот почему как только вы привыкаете к нашей экономности, вы просто перестаете о ней думать».
В этой же главе характеризуется так называемый «антифоновый эффект», т.е. «употребление языковых средств дифференциации на окружающем конкурентном фоне (деиерархизация и декон-венционализация знаков, аграмматизм и т.д.)» (с. 117). Но если ориентация на деавтоматизацию сознания адресата является целью авангардного искусства, то в PR- и рекламном дискурсе за нарушением когезии следует восстановление внутритекстовой цельности с помощью определенных приемов - дублирования информации на разных языковых уровнях, использования потенциала креолизо-ванных текстов и т.д. Приводится пример рекламы мыла «Солнышко», которая называется «квадрат Мылевича» и основана на аллюзии к «черному квадрату» Малевича.
Рассматривается концепт РЕКЛАМА в авангардных поэтических текстах и концепт АВАНГАРД в рекламных и PR-текстах. Концепт РЕКЛАМА, бывший одним из маркеров творчества футуристов, реализовывался в их текстах глаголами «звать», «агитировать», «пропагандировать», «орать», направленными на достижение перлокутивного эффекта: Какая канцелярщина - извещает, доводит до сведения, объявляет! / Кто ж на эти призывы пойдет?! / Надо звать, надо рекламировать, чтоб калеки немедленно исцелялись / и бежали покупать, торговать, смотреть (В. Маяковский).
В главе пятой «Способы реализации сообщения в авангардном поэтическом, рекламном и PR-дискурсах» исследуется тенденция к креолизации в названных дискурсах, проявляющаяся, прежде
всего, во влиянии супрематизма и конструктивизма на структуру плаката в рекламе и РЯ. Художественные средства и принципы живописи начала ХХ в. стали общими и для вербальных искусств, что соответствовало принципу, провозглашенному В. Хлебниковым: «Мы хотим, чтобы слово смело пошло за живописью!» Влияние супрематизма, выраженное в сочетании геометрических форм, объемно-пространственных композиций и вербальных конструкций, создает общую визуально-вербальную монолитность сообщения, что заметно в современных рекламных и политических плакатах, например, в предвыборных плакатах М. Прохорова.
О.В. Соколова выявляет общие черты текстов агитационных плакатов 20-30-х годов ХХ в. и плакатов 2010-х годов, сопоставляя, например, рекламу «Клином красным бей белых!» (1920) и предвывборный плакат М. Прохорова «Проектируй свое будущее!» (2012). В обоих случаях используются императивные конструкции и вычленяется фоносемантический компонент: в лозунге 1920 г. -аллитерация на к, б и ассонанс на е, в тексте 2012 г. - повтор сочетания пр. «Супрематический вербально-визуальный код указывает на соотношение позиционируемого рекламного объекта с авангардным денотатом» (с. 142).
В конце ХХ - начале ХХ1 в. в плакатах появляются вопросительные лозунги, которые автор называет «квестивами» (с. 148): Как живется вам, москвичи, при капитализме? Надоели овощи? Голосуй за Яблоко! Прагматическая интенция прямых обращений в виде вопроса ориентирована не на прямой диалог, а на повышение экспрессивности сообщения.
Исследуется графический дизайн (графизм) авангардного поэтического, рекламного и РЯ-дискурсов, т.е. «организация внутреннего ритма текста, его композиции и смысловой компрессии» (с. 149), а также межъязыковое взаимодействие, типичное для этих текстов. Используется понятие мультилингвемы - многомерной минимальной единицы текста, содержащей многоязычный элемент, т.е. смешение более, чем двух языков. Связывая включение муль-тилингвем в поэтические и маркетинговые тексты, прежде всего с адресацией, О.В. Соколова разделяет точку зрения Н.М. Азаровой1,
1 Азарова Н.М. Межъязыковое взаимодействие в современной испанской и мексиканской поэзии // Вопросы иберо-романистики: Сб. статей. - М., 2013. -Вып. 12. - 136-145.
которая называет две противоположные стратегии, предполагающие использование иностранного языка в рекламе: переход на чужой язык связан с приближением к целевой аудитории, а включение иноязычных вставок - с намеренным удалением от адресата. Так, адресатом современного рекламного текста о часах «U-Boat» (Be Italian. Be Design. Be Fashion) является не столько ценитель именно итальянского стиля (в этом случае сообщение было бы написано по-итальянски), сколько поклонник заграничных модных тенденций вообще. Перевод текста отсутствует, что свидетельству -ет о намеренном коммуникативном сдвиге, но воспринимается как способ целевой адресации.
Использование иноязычных элементов - это особенность так называемой макаронической рекламы, т.е. состоящей из семиотически различных элементов. Макаронические рекламные тексты базируются, с одной стороны, на подчеркивании общности определенных свойств языков (это выражается в окказионализмах, например, в словах-гибридах), а с другой - на акцентировании контраста языковых элементов, например в национально-специфичном произношении слов и выборе грамматических форм. Так, немецкий акцент и постановка глагола в конец предложения используется в русскоязычной рекламе лекарственного средства «Ambrobene» как средство передачи немецкой речи: Я из Германия прибыть, / сироп целебный привозить, / От кашля помогать лечить... Я из Германия прибыть, /Целебный капсуль привозить...
Авангардные поэтические, рекламные и PR-тексты отличаются языковой компрессией, которая достигается за счет текстовых приемов:
1) редукции заголовков, что имеет место в так называемых тизерных рекламных кампаниях (от англ. teaser «головоломка, дразнилка»): для стимулирования интереса потребителя используется «завязка» - интригующая фраза или картинка, - которая раскрывается спустя некоторое время. Тизерная кампания основана на отсутствии одного из значимых и поэтому интригующих элементов текста - обычно, заголовка. Одной из известных российских тизер-ных кампаний была кампания издательского дома «Коммерсантъ». На первом этапе вдоль магистралей появились щиты с бытовыми и риторическими вопросами: Где жена ? Как с деньгами? Кто здесь хозяин? Создав информативную паузу и вызвав у адресата желание
получить ответ, авторы рекламы перешли ко второму этапу, включающему объяснения и новую информацию: Жена дома. Ежемесячный журнал «Домовой». Деньги будут. Еженедельник «Коммерсантъ-Деньги». Это наш город. Еженедельник «Коммерсант-Столица».
2) «минус-приемов», которые строятся на соотношении не-употребленного элемента1 со структурой читательского ожидания. Такие рекламные тексты основаны на принципе многоуровневого кодирования:
адресат должен догадаться о значении слов, пропущенных или находящихся в позиции отрицания; понять метафорический смысл сообщения; расшифровать скрытый денотат, представив себе ситуацию, в которой может быть произнесена данная фраза, например: Не теряя времени, - теряй годы! (реклама косметики «Мирра Люкс»).
Рассматривается коммуникативный эффект межуровневого взаимодействия языковых единиц в авангардных поэтических, рекламных и РЯ-текстах. Анализируются: 1) «звуковой жест» (звуковая семантика) в авангарде 1910-1920-х годов; 2) функционирование диминутивов и инфинитивов в авангардных поэтических, рекламных текстах и РЯ-текстах; 3) темпоральные модусы в авангардной поэзии (А. Крученых и современный авангард); 4) словообразовательный потенциал цветообозначений (супрематизм в творчестве К. Малевича и Г. Айги); 5) активные способы словооб-разованиия: архаизация и неологизация лексики (в творчестве В. Сосноры); 6) лексическая экспрессивность в поэтических, рекламных и РЯ-текстах.
В заключение подчеркивается, что сочетание эстетической и воздействующей функций языка, доминирующих в авангарде, принято в рекламном и РЯ-дискурсах, в которых установка на манипуляцию сознанием адресата связана с необходимостью затушевывания прямых способов воздействия. Общность конститутивных признаков данных дискурсов состоит в сфере реализации, цели,
1 О.В. Соколова разделяет концепцию семиотической значимости «неупотребления того или иного элемента», разработанную Ю.М. Лотманом, см.: Лот-ман Ю.М. Семиотика культуры и понятие текста // Лотман Ю.М. Избранные статьи. - Таллин, 1992. - Т. 1. - С. 60. - Прим. реф.
дискурсивных контекстах, формах выражения, что позволяет сделать вывод о типологическом сходстве исследуемых дискурсов.
Н.Н. Трошина
2017.01.018. ШАХОВСКИЙ В.И. ДИССОНАНС ЭКОЛОГИЧНО-СТИ В КОММУНИКАТИВНОМ КРУГЕ: Человек, язык, эмоции. -Волгоград: Изд-во ИП Поликарпов И.Л., 2016. - 512 с.
Ключевые слова: эмотивная лингвоэкология; эмоция; эмотив; аффектив; дискурсивность эмоции; эмотивный; эмоциональный; эмоциогенные тексты; лингвоэкологичная языковая личность; медийная экология; креатема; лингвогомеостаз; эстетизация и эти-зация языкового пространства; медиапространство.
В монографии В.И. Шаховского представлены фундаментальные психолингвистические, психологические, коммуникативно-прагматические основания эмотивной лингвоэкологии как специфического направления современного языковедения; определен ее основной концептуальный и операциональный исследовательский аппарат; описаны междисциплинарные связи направления; изложена его основная проблематика; на качественно и количественно презентативной выборке проанализирована экологичность / неэкологичность различных текстов и их составляющих. Автор обобщает свои «многолетние научные исследования... посвященные актуальной проблеме экологии языка и речи в ее тесной взаимосвязи с эмоциями современного общества и человека, рефлексирующего происходящие события: природные и техногенные катастрофы, экономические и политические процессы, этнические и конфессиональные разногласия» (с. 2). В.И. Шаховский полагает, что «в последние 2-3 года русский язык уже перешел грань "нервного срыва", о которой писал М. Кронгауз, и стремительно удаляется от нее к истерии» (с. 208), поэтому, выявляя негативные тенденции в повышении степени неэкологичности современного языка, ученый предлагает ряд лингвистических и социокультурных мер для его сохранения и освобождения от доминирования негативных эмоциональных компонентов и способов репрезентации смыслов.
Монография состоит из шести частей. 1. От лингвистики эмоций к эмотивной лингвоэкологии. 2. Эмоции как психолингви-
