CC BY
82
Дюркгейм, Вебер и другие». Такое видение - часть «политического проекта секуляризма», одним из последствий которого явилось понимание религии как формы социальной идентичности. В итоге политика идентичности становится все более значимым измерением религиозной практики и опыта, что делает религию поистине политическим предметом, исследователи которого обращаются к вопросам прав человека, гражданства, мультикультурализма и т.д. (с. 19-20).
Помещенные в томе статьи значительно различаются по своему жанру: примерно половину составляют теоретические исследования, посвященные таким проблемам, как религиозный плюрализм, толерантность, взаимоотношения религии и права, партикуляризм и универсализм, глобализация религии. Особое внимание уделено онтологии (что отражает так называемый «онтологический поворот» в современной антропологии), эпистемологии и этике. В нескольких статьях подробно анализируются различные подходы и концепции, принятые в сегодняшней антропологии, оценивается их применимость к изучению религии (в частности, концепция семиотической идеологии).
В то же время включенные в книгу так называемые case studies, основанные на собственных полевых исследованиях авторов и освещающие достаточно традиционные для антропологии религии темы, прежде всего ритуалы, паломничество, миссионерство, также отличаются высоким уровнем теоретизирования.
О.В. Большакова
ПО СТРАНИЦАМ ИСТОРИЧЕСКИХ ЖУРНАЛОВ
2016.02.036-040. «РАССКАЗЫВАЯ О ЖИЗНИ УЧЕНЫХ»: (ПО МАТЕРИАЛАМ ЖУРНАЛА «JOURNAL OF HISTORICAL BIOGRAPHY»). (Сводный реферат).
2016.02.036. ГРЕЙ Дж., МАНРО Д., ВИНТЕР К. Предисловие от редакторов: Рассказывая о жизни ученых.
GRAY G., MUNRO D., WINTER C. Editor's introduction: Telling academic lives // J. of historical biography. - [Abbotsford, B.C.], 2014. -Vol. 16. - P. 1-32. - Mode of access: http://www.ufv.ca/jhb/Volume_ 16/Volume_16_Editors'_Introduction.pdf
2016.02.037. ГОНСАЛЕС М.Х. Историзируя историка: Создание биографии Рэймонда Карра.
GONZALEZ M.J. Historicizing the historian: Writing the life of Raymond Carr. // J. of historical biography. - [Abbotsford, B.C.], 2014. -Vol. 16. - P. 33-60. Mode of access: http://www.ufv.ca/jhb/Volume_ 16/V olume_16_Gonzalez.pdf
2016.02.038. ГРЕЙ Дж. «Он не следовал обычному порядку: Секреты Рональда Берндта».
GRAY G. «He has not followed the usual sequence: Ronald M. Berndt's Secrets». // J. of historical biography. - [Abbotsford, B.C.], 2014. - Vol. 16. - P. 61-92. Mode of access: http://www.ufv.ca/jhb/ Volume_16/V olume_16_Gray.pdf
2016.02.039. ХЬЮЗ Р. Делать работу в этом мире: Народная история Говарда Зинна.
HUGHES R. Doing some work in the World: The popular history of Howard Zinn. // J. of historical biography. - [Abbotsford, B.C.], 2014. -Vol. 16. - P. 93-117. - Mode of access: http://www.ufv.ca/jhb/Volume_ 16/Volume_16_Hughes.pdf
2016.02.040. МАНРО Д. Необычная карьера Джорджа Рюде - историка-марксиста.
MUNRO D. The strange career of George Rude - marxist historian. // J. of historical biography. - [Abbotsford, B.C.], 2014. - Vol. 16. -P. 118-169. - Mode of access: http://www.ufv.ca/jhb/Volume_16/ Volume_16_Munro.pdf
Ключевые слова: биографические портреты историков; семейная биография; политическая деятельность; профессиональная деятельность.
«Рассказывая о жизни ученых» - тематический номер «Journal of historical biography». Этот журнал издается c 2007 г. Университетом Фрейзер Вэллей в Канаде. Полнотекстовые номера размещены в свободном доступе в Интернете1. В журнале публикуются биографии, теоретические и методологические статьи по биографии и автобиографии, рецензии и обзоры книг по разным аспектам биографического жанра.
1 http://www.ufv.ca/jhb/
Дж. Грей, Д. Манро, К. Винтер - редакторы-составители тематического номера - предложили нескольким ученым написать биографические портреты историков и антропологов, обращая особое внимание на то, как складывалась их профессиональная и частная жизнь, карьерные успехи и достижения, отношения с коллегами. Тем самым, предполагают редакторы-составители, можно акцентировать индивидуальное, особенное, уникальное, частное. «Авторы статей, сами историки, таким образом, постарались отдать дань уважения своим коллегам как реальным людям, творцам истории и историческим фигурам» (036, с. 2). Такой подход позволил представить материалы разного вида. М.Х. Гонсалес рассказывает о том, как возник замысел написать биографию, с какими сложностями она сталкивалась во время работы над биографией историка, с которым она хорошо знакома. Дж. Грей написал не просто семейную биографию, он показал фальшь и подтасовки в профессиональной карьере знаменитого ученого. Р. Хьюз сосредоточился на политической деятельности Г. Зинна. В статье Д. Манро показано, как профессиональная судьба историка зависит от его политической позиции и от атмосферы в академической среде и в обществе.
В материалах иногда скрыто, иногда явно проявляются автобиографические элементы, отмечается в предисловии. Некоторые авторы были лично знакомы с субъектами своих исследований, что повлияло на характер изложения, на используемые источники: личные воспоминания о работе или встречах, интервью и беседы, документы и материалы из личных архивов. Профессиональные историки и антропологи, иногда сотрудники тех же университетов, что и их герои, хорошо знакомы с особенностями и традициями университетской жизни, со спецификой работы, с тем, как создаются и выстраиваются профессиональные и дружеские отношения в разных учебных и научных учреждениях. Авторы постарались не затушевывать непривлекательные черты своих героев, их эгоистичность, ошибки, упрямство, чтобы показать их живыми людьми с присущими им достоинствами и недостатками.
М.Х. Гонсалес (профессор современной истории, Университет Кантабрии, Испания) рассказывает о том, как она работала над биографией историка Рэймонда Карра (037).
Сэр Рэймонд Карр родился в 1919 г. (умер в 2015 г. - Реф.) -выдающийся историк, специалист по истории Испании, в разные
годы преподавал и возглавлял колледжи Оксфорда. Его работы чрезвычайно популярны в Испании, он один из самых уважаемых иностранцев, историков-испанистов. «Карр - историк, работы которого обогатили и вдохнули новую жизнь в изучение новейшей истории Испании... его работы вдохновляли не одно поколение испанских историков и помогли создать исторические школы, а британских историков они подтолкнули к изучению истории Испании. Он уважаемый испанист, с которым консультируются политики, им восхищаются испанские студенты; Карр отмечен и популярен в средствах массовой информации, а местные власти встречают его "словно знаменитого футболиста или святого"» (037, с. 42-43). Подобное восторженное отношение испанцев к английскому историку объясняется не только научной деятельностью, но и обаянием его личности, полагает автор статьи.
М.Х. Гонсалес, издав биографию испанского политика, консерватора Антонио Маура (1853-1925), как-то внезапно, по ее словам, решила написать биографию историка. На выбор, вероятно, повлияло еще и то, что она была знакома с Рэймондом Карром и его женой Сарой. Сам историк долгое время сомневался, стоит ли затевать этот проект? М. Гонсалес приводит его слова: «Лучше читайте книги, которые я написал»; или «Моя жизнь не так уж важна» (цит. по: 037, с. 47).
Автор подробно рассказывает, как она работала над книгой. Первое, с чем она столкнулась, - это проблема источников. Дело в том, что по невыясненной причине Р. Карр уничтожил свой личный архив. Это означало, что ей придется использовать в основном беседы и интервью, а значит, преодолевать определенные препятствия и преднамеренные умолчания, прояснять смутные воспоминания, нежелание рассказывать какие-то подробности и т.п.
Работа началась на семейной ферме Р. Карра в глубинке Англии. М. Гонсалес признается, что часто это были не чистые интервью, а беседы, она спрашивала историка, и Р. Карр, в свою очередь, задавал ей вопросы. Поэтому перед ней стояла еще одна задача: суметь отделить свой взгляд, автобиографический элемент при обработке интервью и написании книги. Кроме бесед и интервью с самим Рэймондом и его женой Сарой Мария Гонсалес взяла около сотни интервью в Лондоне, Оксфорде, Испании, Португалии, Франции у друзей и коллег историка. Она подчеркивает их принад-
лежность к разным социальным группам, к разным мирам. Среди респондентов были выдающиеся ученые и интеллектуалы, публичные фигуры: дипломаты, члены Палаты лордов, представители различных обществ. Наряду с этим М. Гонсалес использовала свою личную переписку, неопубликованные воспоминания и мемуары, фотографии, газетные статьи, материалы из архивов Оксфорда, Мадрида, документы ЦРУ (материалы британской разведки МИ-6 недоступны, отмечает автор), научные работы и биографии других историков, где упоминался Р. Карр. Она изучила также его рукописные примечания и заметки на полях книг, черновики и наброски к работам.
В книге М. Гонсалес хотела передать дух места, атмосферу, в которой живет и работает Рэймонд Карр. Она побывала в колледжах Оксфорда, любимых пабах и аристократических лондонских клубах; посетила церковь, в которой венчались Рэймонд и Сара Карр. М. Гонсалес надеялась показать его внутренний мир, эмоции, привычки и симпатии. Для этого она «погрузилась в атмосферу»: читала книги, описывающие традиции англичан, например лисью охоту, произведения, передающие дух времени, - романы Кингсли Эмиса, Ивлина Во, Марселя Пруста, Томаса Харди и т.п.
М. Гонсалес отмечает, что жизнь историка была разнообразной, насыщенной событиями: он был узником кубинской тюрьмы; вдохновленный фильмом о Джеймсе Бонде «Осьминожка», плавал с домашним осьминогом Яна Флеминга; общался с узниками режима Франко, агентами ЦРУ и шпионами; путешествовал по Латинской Америке, изучал ее историю и дождевые леса; охотился на лис. Но для биографии Рэймонда Карра автор выбрала иные основные линии. Она представила историю его жизни в серии сцен и очерков, передающих время, особенности и обстановку, в которой рос и формировался английский испанист, рассказала о друзьях, коллегах и учениках. Мир Рэймонда Карра - мир исключительно мужской, пишет автор. Это мир мужских колледжей и закрытых клубов, определенной социальной жизни, поддерживаемой старой школьной дружбой. «Мир, в котором жил Карр, был типичен для своего времени, это мир мужчин. Моя биография освещает траекторию жизни мужчины-историка» (037, с. 45).
Автор показала специфические и уникальные особенности английской жизни, ее классовой структуры. Уделила внимание об-
разовательной системе, особенно Оксфорду. В разных колледжах Оксфорда прошло 50 лет жизни Рэймонда Карра, сначала студента, затем дона (преподаватель, член Совета колледжа), а потом надзирателя. Недаром ученики называют его «Оксфорд в движении» и «легенда Оксфорда» (037, с. 46).
В статье Дж. Грея (антрополог, профессор Университета Квинсленда, Австралия) рассказывается о том, как создавалась биография необычной семейной пары австралийских антропологов Рональда Мюррейя Берндта (1916-1990) и Кэтрин Хелен Берндт (1918-1994) (038). Особенностью этой статья является не только то, что она посвящена семейной паре ученых, но и то, что автор документально разоблачает фальсификации и подделки фактов в жизни известного и авторитетного антрополога.
Рональд Берндт сделал успешную карьеру в антропологии. Он и его жена изучали аборигенов Австралии и Новой Гвинеи. На протяжении многих лет они сами, а затем их ученики, коллеги и помощники рассказывали, как одаренный и не по годам развитый мальчик Рональд учился в школе, как вопреки трудностям и невзгодам он нашел свое призвание и успех и стал антропологом. Основные вехи жизни и научных достижений неоднократно воспроизводилась как самим профессором, так и его женой в интервью и беседах. Подобного рода информацию можно найти в разной литературе: в юбилейных сборниках, в «Австралийском словаре биографий», в некрологах Р. Берндта и т.п.
Впервые с аборигенами Австралии Р. Берндт встретился в августе 1939 г. в поселении Оолдея (Южная Австралия) во время двухнедельной экспедиции, организованной Музеем Южной Австралии и Отделением антропологии Университета Аделаиды. Именно тогда он загорелся желанием стать антропологом. В сентябре 1939 г. Р. Берндт зарегистрировался на курсе для дипломников в университете Сиднея. Рональд сказал своему куратору, антропологу, профессору А.П. Элькину: «Я намереваюсь изучать антропологию, чтобы подготовить себя к жизни, посвященной этнологии» (цит. по: 038, с. 62). Но возникли какие-то проблемы с поступлением. В сентябре на заседании факультета было решено, что профессор А. Элькин внесет поправки в университетский закон, чтобы разрешить поступление в особых случаях, таких как у Р. Берндта. К апрелю 1940 г. поправки были подготовлены, и уже через неделю
он был принят в университет. Решение о приеме принимал Совет профессоров. На этой встрече было представлено краткое резюме, из которого следует, что Р. Берндт «поступил в Университет Аделаиды и слушал лекции по специальности "Коммерция". Он квалифицированный бухгалтер, в прошлом году был назначен почетным этнологом в Музей Аделаиды. Берндт выполнял работу антрополога под эгидой Совета по антропологическим исследованиям Университета Аделаиды и опубликовал несколько коротких, но полезных статей по результатам полевой работы. Три из них были опубликованы Королевским обществом Южной Австралии и две - в Океании» (цит. по: 038, с. 62). Конечно, пишет Дж. Грей, чтобы изменить закон университета, А. Элькин должен был считать Р. Берндта достойным кандидатом. Вероятно, предполагает автор, профессор видел в Рональде себя в молодости - «селф-мейд» антрополога.
Кстати, в кабинете профессора А. Элькина Рональд встретил свою будущую жену, замечает Дж. Грей. Существует несколько версий их встречи, ставшей университетской легендой. В апреле 1941 г. молодые люди поженились и вскоре вместе отправились в экспедицию в Оолдею. Супруги работали в команде, но по разным направлениям: Кэтрин изучала то, что касается женщин, а Рональд -то, что касается мужчин. Весной 1943 г. супруги защитили дипломы.
В ноябре 1950 г. комитет профессоров, в число которых входил и А. Элькин, рекомендовал присвоить Р. Берндту степень бакалавра. Почти сразу за утверждением степени в апреле 1951 г. А. Элькин рекомендует его на степень магистра гуманитарных наук, но это было отклонено администрацией университета, так как был необходим 4-летний срок с момента получения предыдущей степени. В июле 1955 г. Р. Берндт получает степень магистра гуманитарных наук в Лондонской школе экономики. С 1955 по 1981 г. Рональд Бердт работал преподавателем антропологии на кафедре психологии в Университете Западной Австралии. В университете не было подходящих должностей для его жены, поэтому она работала неполный рабочий день, на общественных началах. Вообще, как только карьера мужа укрепилась, Кэтрин забыла о своих амбициях, замечает Дж. Грей, всецело посвятив себя мужу, помогая в профессиональной и административной деятельности.
Берндты были закрытой и замкнутой семейной парой не только в личном общении, но и в науке. Скрытность и недоговоренности присущи их научным работам, пишет Дж. Грей. Они часто прибегали к такому приему: писали, что публикуют только часть имеющейся информации или полученных данных, а в следующих публикациях расскажут более подробно, представят дополнительные сведения и т. п. Таким образом супруги не только контролировали то, что они публикуют, но и упреждали возможную критику, поскольку коллеги наталкивались на недостаточность и недоступность данных и материалов, отмечает Дж. Грей. Р. Берндт вышел в отставку почетным профессором, но продолжал приходить в университет вплоть до смерти в 1990 г.
В 2006 г. Дж. Грей, работая в архиве Университета Сиднея, нашел материалы Р. Берндта, информация в которых не соответствовала тому, что было известно. Он стал проверять сведения и выявил ошибки и фальсификации в биографических данных, начиная со школьных лет Р. Берндта.
В резюме, затем в беседах и интервью, в опубликованном в 1975 г. биографическом очерке о Рональде Берндте представлен гладкий рассказ о том, как школьник, увлеченный антропологией, стал университетским студентом. Только раз повествование нарушается, когда молодой ученый по настоянию отца получает профессию бухгалтера, более практичную в годы Депрессии. Но проведенные изыскания Дж. Грея демонстрируют иную картину. Так, в документах, представленных Р. Берндтом, есть запись, что в одной из гимназий он учился с 1927 по 1934 г., а на самом деле он учился там с 1927 по 1929 г. В резюме Р. Берндт дал запутанную информацию о 1934-1939 гг., когда был занят неквалифицированным трудом, замечает Дж. Грей. Между 1930 и 1933 гг. Рональд учился в Горной школе, которую окончил с базовыми навыками бухгалтера. Он не сдавал экзамены для диплома по коммерции в Университете Аделаиды, что можно было сделать, не проходя университетского курса. Р. Берндт даже сфальсифицировал дату получения магистерского диплома по антропологии, указывая 1941 г. вместо 1943 г.
Дж. Грей также выяснил, что в самом начале карьера Бернд-та-антрополога прерывалась. В 1948 г. ему отказали в поступлении в аспирантуру Университета Сиднея по специальности антрополо-
гия. Дело в том, что в заявлении Рональд написал, что он обучался на факультете «Коммерция» Университета Аделаиды, но хочет защитить диплом по антропологии в Университете Сиднея. Запрос показал, что он не учился в Университете Аделаиды. Только спустя год, благодаря личному заступничеству профессора А. Элькина, Рональд Берндт был принят. Спустя несколько лет в документах, подготовленных для Университета Сиднея, Университета Восточной Австралии и др., Р. Берндт указал, что он поступил в Университет Аделаиды в 1938 г.
Впервые Р. Берндт подделал резюме в 1939 г., предполагает Дж. Грей, по вполне прагматичным причинам. Молодой человек должен был убедить университетское начальство и профессора А. Элькина в своей профессиональной пригодности. Затем он снова сфабриковал резюме, чтобы поступить в аспирантуру. Когда он не поступил, А. Элькин дал ему возможность поступить на следующий год. Молодой человек мог пересмотреть и изменить свои данные, но Рональд оказался заложником собственной лжи и не сделал этого. Он нуждался в поддержке А. Элькина, чтобы строить свою карьеру.
Рональд Берндт был антропологом, который буквально сделал сам себя, пишет автор. И это, вероятно, импонировало его учителю - профессору А. Элькину, который помогал ему и продвигал своего ученика на протяжении многих лет. Он был впечатлен его работой в экспедиции, еще больше его очаровывала полевая работа Рональда и его жены Кэтрин. Наставник не хотел никаких помех в их карьере. Незадолго до своей смерти А. Элькин назвал Рональда и Кэтрин, уже известных и маститых ученых, «своими антропологическими детьми, которыми он гордится», и даже больше - «духовными детьми» (цит. по: 038, с. 81). Супруги Берндты называли своего учителя «мистическим отцом» (там же).
Почему Рональд сфабриковал, а его жена никогда не опровергала его вымыслы о раннем этапе обучения, неизвестно, пишет Дж. Грей. Мы можем предположить, что когда Р. Берндт стал профессором и достиг успеха, он и не думал о тех сфальсифицированных документах. Но он уже не мог изменить историю своей жизни. Рональд Берндт придумал, раскрасил и развивал во многом вымышленную историю, чтобы показать, что ему изначально было суждено стать выдающимся ученым, предполагает Дж. Грей.
В небольшой статье историка Р. Хьюза (Университет Фрейзер Вэллей, Канада) рассказывается об историке и активном политическом деятеле Говарде Зинне (1922-2010), его политических и научных взглядах (039).
Говард Зинн жил и в мире науки, и в мире улицы - так образно характеризует его Р. Хьюз. Профессиональный историк, ученый и преподаватель, Г. Зинн был еще профессором политической науки, автором нескольких пьес, на протяжении почти полувека публиковал политические комментарии в разных СМИ.
Корни его радикализма Р. Хьюз находит в детстве, так как Говард рос в трущобах Бруклина. В 17 лет он познакомился с коммунистами и был восхищен ими, от них так много можно было узнать о политике и экономике, о том, что происходит вокруг. Они возмущались контрастом между бедностью и богатством, то же чувствовал и молодой Говард. Он начал изучать труды К. Маркса и Ф. Энгельса и был глубоко впечатлен некоторыми положениями марксизма. Личность и идеи К. Маркса были так привлекательны для него, что позже он написал пьесу «Маркс в Сохо». При этом Г. Зинн не принимал революционные идеи К. Маркса, он по-своему старался изменить мир, активно участвуя в различных политических и общественных акциях. Он верил в американскую демократию и в возможности ее исправления.
Г. Зинн считал К. Маркса отцом радикальной истории, а себя -его наследником. Историк считал, что «задача истории - установить истину здесь и сейчас» (цит. по: 039, с. 100). Он писал о прошлом, поясняет Р. Хьюз, имея в виду настоящее и будущее. Г. Зинн не писал нейтральной истории, его подход заключался в сочетании «научного исследования и кровожадной партийности» (039, с. 100).
К середине 1960-х годов Г. Зинн проявился как неутомимый ученый-активист. В одной из своих работ он писал: «мы должны приветствовать появление историка... как ученого-активиста, который атакует собой и своими работами сумасшедший механизм истории от имени ценностей, в которые он глубоко верит» (цит. по: 039, с. 94). Г. Зинн участвовал в работе «Американского движения за гражданские права», был советником «Студенческого координационного комитета ненасильственных действий». Об этой организации Г. Зинн написал две книги. Он одним из первых американских интеллектуалов выступил за полное прекращение войны во
Вьетнаме. В последующие десятилетия он боролся за ядерное разоружение и отмену смертной казни, осуждал американское военное вмешательство. Последним словом историка стала антивоенная речь «Три священные войны», произнесенная им в Бостонском университете в конце 2009 г., за несколько месяцев до смерти.
Г. Зинн был автором, соавтором и редактором более 30 книг и множества статей, опубликованных в журналах. В статьях он выражал бескомпромиссный радикализм, что принесло ему легион поклонников и множество критиков, замечает Р. Хьюз.
Среди его исторических работ выделяется «Народная история США: С 1492 года до наших дней»1. Это самая известная и самая обсуждаемая его работа, так характеризует ее Р. Хьюз. Эта народная, в полном смысле слова, книга была предназначена для широкой аудитории и получила большое признание. Это и история американского народа, и история, сознательно написанная автором для людей, т.е. для тех, кого Г. Зинн надеялся вдохновить на борьбу для создания более справедливого и гуманного мира. Книга была издана миллионными тиражами и стала настоящим бестселлером среди исторических изданий. Этот толстый том - классический пример так называемой «истории снизу»: «Я предпочитаю рассказывать об открытии Америки с точки зрения араваков; о Конституции с точки зрения рабов. о Второй мировой войне с точки зрения пацифистов; о Новом курсе, каким он представлялся жителям Гарлема; о послевоенной американской империи в восприятии пеонов в Латинской Америке» (цит. по: 039, с. 95).
В этой ревизионистской версии истории автор, по мнению критиков, поменял местами героев и злодеев. Среди тех, кого Г. Зинн изображает в негероическом свете, особое место занимают американские президенты, исключение составляют Ф.Д. Рузвельт и А. Линкольн. Историк предложил иные кандидатуры национальных героев - анархистку Эмму Голдман, которую отправили в тюрьму за выступления против американского участия в Первой мировой войне, писателя Марка Твена, осудившего американский империализм в Филиппинской войне, и т.п.
1 Zinn H. A People's History of the United States: 1492-Present. - N.Y.: Harper & Row, 1980. - 614 p. См. русский перевод: Зинн Г. Народная история США: С 1492 года до наших дней. - М.: Весь мир, 2006. - 880 с.
Отрицательное отношение историка к американским политическим лидерам отчасти объясняется его политическим радикализмом, полагает Р. Хьюз. В одном из интервью Г. Зинн сказал: «Я хочу, чтобы мои исторические исследования. были частью социальной борьбы. Подобное отношение к истории, когда сама история становится политическим актом, всегда формировало мое писательство и преподавание» (цит. по: 039, с. 96).
Историк выступал против призывов писать нейтрально, объективно, отстраненно. Он заявлял, что не может позволить себе быть нейтральным в «движущемся поезде». Эта метафора была вынесена в заголовок его мемуаров «You can't be neutral on a moving train»1. Г. Зинн объяснил: «Мир все время движется в разных направлениях. Войны происходят. Дети голодают. быть нейтральным - значит сотрудничать с этим» (цит. по: 039, с. 97). Г. Зинн надеялся, что его исторические книги помогут изменить этот мир. В отличие от большинства университетских ученых он адаптировал научное знание для понимания обычного человека, пишет Р. Хьюз. «Значимость Говарда Зинна заключается в его работе как популяризатора истории; ученого, который постоянно размышлял, что он может сказать аудитории за пределами университетского кампуса.» (цит. по: 039, с. 101).
Историк и биограф Д. Манро представляет биографию английского историка Джорджа Рюде (1910-1993), специалиста по истории Франции (040). Сам Д. Манро учился на курсах по историографии, которые вел Дж. Рюде в Университете Флиндерс (Австралия).
Джордж Фредерик Элиот Рюде родился в Норвегии; когда ему было 9 лет, семья переехала в Англию. Он окончил школу, а затем Тринити-Колледж в Кембридже; и в школе, и в колледже он учился на стипендию. В 1932 г. он получил степень по немецкому и французскому языку и стал преподавателем языка в школе. В 1932 г. с группой туристов, среди которых был ведущий королевский адвокат, кандидаты в депутаты парламента, он посетил СССР. Поездка произвела на него неизгладимое впечатление. Вернувшись на родину, Дж. Рюде стал внимательно изучать работы
1 Zinn H. You can't be neutral on a moving train: A personal history of our times. - Boston: Beacon Press, 1994. - 214 p.
классиков марксизма и в середине 1930-х годов решил вступить в Коммунистическую партию Великобритании. Довольно быстро молодой человек стал руководителем Вестминстерского отделения компартии. В 1936 г. он был арестован и оштрафован за участие в акции протеста против Марша чернорубашечников Освальда Мос-ли (политик, баронет, основатель Британского союза фашистов. -Реф.). В эти годы Дж. Рюде участвовал в партийной работе, учился в разных партийных школах.
С 1936 г. Дж. Рюде преподавал в школе св. Павла в Лондоне. Руководство школы знало о его членстве в компартии и участии в акциях, но не протестовало: ни в классе, ни в помещениях для учителей Рюде не занимался пропагандой. Но в 1949 г. родитель одного из учеников, увидев Дж. Рюде на демонстрации, написал об этом дирекции школы. Администрация поставила ультиматум: либо Рю-де подает в отставку, либо выходит из компартии. Джордж предпочел отставку. Д. Манро подчеркивает благожелательность дирекции: учитель ушел в середине учебного года, ему выплатили полную годовую зарплату и дали хорошую профессиональную характеристику, в которой не упомянули о подлинных причинах отставки.
Дж. Рюде начал работать над диссертацией, посвященной народным восстаниям и протестному движению Французской революции. Он присоединился к Исторической группе Коммунистической партии Великобритании, одним из его друзей-коллег был Э. Хобсбаум. Во время поездок во Францию он общался с французскими историками - А. Собулем, П. Лефевром и др.
Дж. Рюде интересовала проблема толпы. Как толпа формируется и кто на нее влияет? Какие мотивы и настроения руководят толпой? Молодой историк изучал малоисследованные материалы: документы полиции, тюрем, больниц; налоговые документы, петиции и ходатайства; приходские записи о рождении и смерти, заключении брака; таблицы цен и заработной платы: списки членов клубов и муниципалитетов, присяжных заседателей, церковных старост и судей и т.п. В отличие от тех предшественников, которые рассматривали толпу как сборище подстрекателей, Дж. Рюде признавался, что «он чувствует узы симпатии к ней, будь ее деятельность мирной или мятежной» (цит. по: 040, с. 125).
В 1950 г. Дж. Рюде стал преподавать в школе Сэра Вальтера Сент-Джона в Лондоне (Sir Walter St. John's School). Сложно восстановить, как складывалась судьба Дж. Рюде в это время, отмечает Д. Манро. Дж. Рюде не мог устроиться преподавать в университете на территории Великобритании, он работал в школе, но и там он преподавал языки, а не историю. По мнению друзей и коллег, причиной было его членство в компартии. Вероятно, он был внесен в «черный список» и его не могли принять на работу в университет. Косвенно это подтверждается тем, что когда историк подал заявление в университет в Австралии, с ним проводили беседу о его коммунистических взглядах и деятельности. Д. Манро приводит документальные данные, в которых неназванный осведомитель из кампуса подтверждает, что на лекциях и в частных беседах Дж. Рюде не упоминает ни о чем, что может быть истолковано как коммунистическая пропаганда.
Неясная ситуация сложилась с защитой диссертации. По воспоминаниям некоторых его друзей, в частности Э. Хобсбаума, у Дж. Рюде возникли проблемы во время защиты, некоторые даже утверждали, что его научный руководитель А. Коббан забаллотировал своего ученика. Э. Хобсбаум предположил, что причиной стали партийные разногласия, возникшие среди коммунистов после венгерских событий. Вдобавок, к этому времени А. Коббан стал главным критиком марксистской версии истории Французской революции. Д. Манро пишет, что прояснить ситуацию не представляется возможным, в автобиографии Дж. Рюде не упомянул сложности и проблемы, с которыми он столкнулся в 1950-е годы. Вероятно, предполагает автор, он сделал это из-за своего природного добродушия и чувства такта. Об этих чертах характера упоминают ученики историка: «Дж. Рюде был пылким воспитателем молодежи, его исключительно элегантные и познавательные лекции было очень приятно слушать. Джордж был настоящим джентльменом» (цит. по: 040, с. 148).
Научная и преподавательская карьера Дж. Рюде проходила в университетах Австралии и Канады. Старший преподаватель, профессор Дж. Рюде читал лекции по истории Британии и Франции XVIII в. Его работы, посвященные роли толпы и народных масс во Французской революции 1789 г., сравнительные исследования толпы и народных движений в Британии и Франции в конце XVIII -
начале XIX в. коллеги-историки назвали новаторскими, открывающими новую перспективу изучения народной истории.
Ю.В. Дунаева
2016.02.041-043. НАСКАЛЬНАЯ ЖИВОПИСЬ: НОВЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ: (ПО МАТЕРИАЛАМ ЖУРНАЛА «TIME AND MIND»). (Сводный реферат).
2016.02.041. ЭЙСЕНБЕРГ-ДЕГЕН Д., НЭШ Дж. Отражение мотивов охоты и гендера в наскальной живописи центральной пустыни Негев, Израиль.
EISENBERG-DEGEN D., NASH G. Hunting and Gender as Reflected in the Central Negev Rock Art, Israel // Time and Mind. - [Oxford]; Berg [L.], 2014. - Vol. 7, N 3. - P. 259-277.
2016.02.042. ПИЛАВАКИ С. Предполагаемая хронология комплекса наскальной живописи в Северной Греции.
PILAVAKI S. A Proposed Chronology for a Rock Art Complex in Northern Greece, Time and Mind: The Journal of Archaeology, Consciousness and Culture. // Time and Mind. - [Oxford]; Berg [L.], 2014. -Vol. 7, N 1. - P. 71-87.
2016.02.043. КОРТУМ Р. Священные изображения и ритуальный ландшафт. Новые открытия в комплексе петроглифов Билюут на монгольском Алтае.
KORTUM R. Sacred imagery and ritual landscape: New discoveries at the Biluut petroglyph complex in the Mongolian Altai // Time and Mind: The journal of archaeology, consciousness and culture -[Oxford]; Berg [L.], 2014. - Vol. 7, N 4. - P. 329-384.
Ключевые слова: наскальная живопись как археологический памятник; центральная пустыня Негев, Израиль; Северная Греция; Монгольский Алтай.
Статьи, представленные в этом реферативном обзоре, были опубликованы в течение 2014 г. в журнале «Time and Mind». Этот междисциплинарный журнал издается в Оксфорде и публикует статьи по археологии, антропологии и психологии, в частности посвященные вопросу о том, как исследование древности может помочь изучению человеческого мозга и сознания. Три реферируемые работы объединяет не только общая тема - памятники наскальной
