CC BY
14
Исследование показало, что те страны, где требования регулирующих стандартов становятся ближе к требованиям, принятым в тех странах, где сделано изобретение, получают больше патентов на технологии сокращения эмиссии вредных газов. Фактически, как только «регулирующее расстояние» принимается в качестве индикатора управления, абсолютная строгость нормативов в странах, которые могут быть получателями технологий, перестает иметь значение. Возможное объяснение роли регулирующего расстояния состоит в том, что управляемый регулированием спрос на EST, более вероятно, будет удовлетворен новаторами из стран, которые уже обновили технологии в ответ на внедрение соответствующих стандартов.
Поскольку исследование охватывает массив патентов в области EST, полученных не так давно, его результаты ничего не говорят о потоках более старых технологий, не отраженных в этом множестве, так же как и о транссекторных перетоках EST. Поэтому авторы предостерегают от поспешных обобщений. Кроме того, результаты относятся к экологическим стандартам в секторе автомобилестроения, таким образом, задача будущего исследования состоит в том, чтобы исследовать влияние «регулирующего расстояния» на процессы управления в других секторах. Тем не менее в качестве обобщающего вывода авторы высказывают предположение о том, что приток новых экологически ориентированных технологий из ведущих инновационных систем может быть ускорен за счет ужесточения внутреннего регулирования, но это будет иметь эффект только в тех странах, в которых система патентного права еще не отличается достаточной строгостью по сравнению с развитыми экономиками.
С.М. Пястолов
2016.01.020. РАССВЕТ НОВОЙ НАУКИ О ЕДИНОМ ЗДОРОВЬЕ: ОТСЛЕЖИВАНИЕ ПОЯВЛЕНИЯ БОЛЕЗНИ В ПРОЦЕССАХ КРУГООБОРОТА КАПИТАЛА / УОЛЛЕС Р.Г., БЕРГМАН Л., КОК Р., ГИЛЬБЕРТ М., ХОГЕРВЕРФ Л., УОЛЛЕС Р., ХОЛМБЕРГ М. The dawn of Structural One Health: A new science tracking disease emergence along circuits of capital / Wallace R.G., Bergmann L., Kock R., Gilbert М., Hogerwerf L., Wallace R., Holmberg M. // Social
science & medicine. - 2015. - Vol. 129. - Р. 68-77. - D0I:10.1016/j. socsimed. 2014.09.047.
Ключевые слова: «единое здоровье»; неолиберализм; экономическая география; кругооборот капитала; анализ ниш; птичий грипп.
Интернациональная группа авторов (США, Великобритания, Бельгия, Нидерланды) в своей статье раскрывает свое представление о том, каким образом глобальные кругообороты капитала связаны с различными «сельскохозяйственными / экологически обусловленными» заболеваниями и каким образом такие заболевания связаны с геолокализованными вспышками распространений возбудителей таких опасных заболеваний, какие представлены, например, в Глобальной информационной базе заболеваний животных Организации по сельскому хозяйству и продовольствию США -FAO EMPRES (EMPRES Global Animal Disease Information System: EMPRES-i).
Поскольку для управления множеством соответствующих переменных с учетом кругооборотов капитала обычных карт глобального землепользования уже недостаточно, авторы утверждают, что предлагаемая ими Структурная концепция единого здоровья (Structural One Health) поможет получить больше информации, чем простые пространственные корреляции между землепользованием и специфическими болезнями.
Исследователи развивают методы анализа ниш MaxEnt (J. Elith, 2011) и модель «Деревья возбужденной регрессии» (Boosted Regression Trees) (Van Boeckel et al., 2012) с целью решения задач, связанных с определением того, какие из серий геолока-лизованных социальных и экологических ковариантов, включая связи с выявленными кругооборотами капитала, характеризуют локализацию места действия и окрестности, которые заражены вирусом, выведенным при помощи методов филогеографии (phylo-geographies).
Единый подход к организации исследований применительно ко всему «древу жизни» включает, но не ограничивается такими областями, как дикая природа, домашний скот, зерновые культуры и собственно человек. Таким образом решается задача компенсирования эпистемологического отчуждения, которое обусловлено
узкой специализацией в большом числе направлений современных медицинских и биологических исследований. В поисках фундаментальных структурных причин «разрушающейся медицинской экологии» авторы раскрывают отношения между «единой медициной» как научной областью и политической экономией, особое внимание уделяя концептуальным и методологическим траекториям, учитывающим социальные детерминанты эпизоотического излишка.
Новый подход «Единый мир - единое здоровье» объединяет исследования дикой природы, животноводства, растениеводства и здоровья человека в «экосистемном контексте» (с. 68). В рамках этого подхода соединяются усилия врачей, ветеринаров и экологических ученых в изучении разновидностей инфекционных, хронических и экологически обусловленных заболеваний. История формирования данного подхода прослеживается к работам К. Швабе1, книге «Болезнь в развитии»2, а также к работам таких видных ученых прошлого, как Рудольф Вирхов (Rudolf Virchow) (основатель социальной медицины) и ветеринар XVIII в. Феликс Вик-д'Азир (Felix Vicq-d'Azyr), которые включили вопросы здоровья человека и животных в пределы социального и экологического контекстов. Возобновившийся сегодня интерес к данной проблематике вызван как практическими, так и теоретическими вопросами, связанными с развитием в таких смежных областях, как экологическое здоровье (ecohealth) и теория сложности.
Осложнения, вызываемые инфекциями высокопатогенного гриппа А (H5 N 1) («птичий грипп») как у домашней птицы, так и у людей, в конце прошлого столетия заставили международные организации здравоохранения организовать встречи ученых - представителей различных дисциплин с целью обсуждения вопросов, возникающих у исследователей гриппа и других болезней на стадии становления.
Новая концепция «единое здоровье» была представлена как инструмент, при помощи которого можно проверить комбинации подходов различных специалистов из области медицины. Болезни
1 Schwabe C.W. Veterenary medicine and human health. - Baltimore: Williams
& Wilkins, 1984. - 680 p.
2
Disease in evolution: Global changes and emergence of infectious diseases / Wilson M.E., Levins R., Spielman A. (eds). - N.Y.: Annals of the New York Academy of sciences, 1994.
животных и человека, предупреждение которых считается сегодня самой сложной проблемой, являются результатом действия множества причин, проявляющихся в разной степени, в том числе и в биокультурных сферах.
Новый подход тесно связан с эпистемологией. Действительно, ретроспективно многие из сегодняшних наиболее распространенных человеческих инфекций возникли еще в древних цивилизациях в процессе взаимодействий человека и животных. Одомашненный скот является источником таких заболеваний человека, как дифтерия, грипп, корь, свинка, чума, коклюш, ротавирус A, туберкулез, сонная болезнь, висцеральный лейшманиоз. Экологические изменения, обусловленные человеческим вмешательством, привели к избыточным проявлениям холеры, возбудитель которой размножается на основе морских водорослей, малярии от птиц, ВИЧ / СПИД, лихорадки денге, малярии и желтой лихорадки, которыми люди заражаются от диких приматов.
Новые болезнетворные микроорганизмы появляются и как результат определенных новаций в медицине и здравоохранении, таких как персональное обслуживание и профилактика, наземный и морской карантин, обязательные похороны, изоляторы, обработка воды, субсидии больным и безработным. Новые серии сельскохозяйственных и промышленных изобретений, стимулируемые ускоренными демографическими изменениями, приводят к появлению новых поколений болезнетворных организмов.
Производство беспрецедентного множества предметов потребления, сопровождаемое ростом извлечения природных ресурсов, стало причиной материального и концептуального отчуждения экономики и экологии, ухудшения состояния среды обитания, биологической вариативности, функций экосистем, материально-сырьевой базы, водных артерий, питательных веществ почвы и запасов океанской воды. Все эти воздействия, взятые вместе, способствовали проявлению различных болезней, возбуждаемых таксонами хозяина. В частности, «Революция скотоводства» (Livestock Revolution), в рамках которой размножение, обработка и распределение быстрорастущего домашнего скота вертикально объединены несколькими крупными агропромышленными фирмами, делает возможными такого рода негативные эффекты (с. 69).
Развитие рыночных отношений приводит к тому, что рост сектора животноводства представляет конкурентные преимущества интегрированным производителям и маргинализует мелких фермеров. В то же время уменьшается продовольственная безопасность, окружающая среда деградирует, а наука, включенная в систему обеспечения рыночных продовольственных цепочек, обслуживает интересы крупных агрокомпаний, которые оплачивают ее услуги.
Социологи начали работу по выявлению и исследованию механизмов, социальных отношений, обусловливающих названные опасные тенденции. Антропологи Голдберг и др. (2012) описывают проект Eco Health Kibale в Национальном парке Кибале (Kibale Eco Health Project) в Западной Уганде, где решалась задача определения характерных для данной области связей между параметрами здоровья человека, здоровья животных, окружающей природы, прироста населения и изменений в технологиях сельского хозяйства.
Движущие силы инфекций для различных биоорганизмов в этом регионе, включая E. coli, оказываются в такой же степени связанными с агроэкологическими изменениями, затрагивающими поведенческие паттерны, насколько они непосредственно связаны с традиционно определяемыми способами передачи инфекции. Например, доказано, что люди, ухаживающие за домашним скотом, более подвержены риску заражения E. coli, что характерно и для местных диких приматов, которые все более маргинализуются в результате истощения лесов. Краснохвостые гиены, совершающие набеги на поля, засеянные зерновыми культурами, из лесов в такой же степени являются переносчиками E. coli.
Другие медико-социологические исследования выявляют анамнез болезней, соответствующий более индустрализированным контекстам. Концепция единого здоровья применяется в рамках изучения местных и глобальных политических экономий. Так, в рассматриваемых авторами других работах исследуются исторические корни многих пандемий, и можно надеяться на то, что сравнительные исследования помогут обнаружить неожиданные сходства и различия в данных процессах.
В ряду дополнительных направлений развития исследований авторы называют медицинскую антропологию, экосоциальную эпидемиологию, биополитику, политическую экологию здоровья. Каждое из этих направлений обращается к различным аспектам
отношений между социологией и эпидемиологией. К лучшему пониманию социального контекста здоровья населения приводят результаты статистических тестов, вскрывающих вероятные связи между глобальным капитальным накоплением и детерминантами здоровья экосистем.
Новизной авторского подхода является метод количественного определения отношений между кругооборотами капитала и появлением новых заболеваний, а также их последующей динамикой, включая генетическое развитие и социопространственное распространение болезнетворных микроорганизмов. Структурная концепция единого здоровья позволяет опытным путем формализовать связи между изменениями в экосистемах, вызванными движениями капитала, и перейти к описанию с этой точки зрения параметров дикой природы, сельского хозяйства и здоровья человека. Если такие усилия приводят к желаемым результатам, исследователи могут идентифицировать статистически определенные комбинации местных агроэкологических факторов и экономических отношений, приводящих к появлению возбудителей опасных заболеваний.
Обзор публикаций по данной тематике выявил ряд исследований, предлагающих доказательства возможности межотраслевого сотрудничества, включая в качестве результата обоснование ксе-носпецифической выгоды прививки животных (с. 69). В то же время подход на основе «единой медицины» имеет и определенные недостатки. В частности, он упускает из виду ключевые источники причинной связи, что в некоторых случаях может полностью изменить выводы. Так, акцент на контроле распространения болезни может отвлечь от поиска первопричины вспышки эпидемии. Болезнь не синонимична ни с болезнетворным микроорганизмом, ни с картографией ее распространения в пространствах сельхозпроиз-водства или дикой природы.
В публикациях обнаружены описания влияния методов землепользования на появление болезней (в Перу). Болезнетворный микроорганизм появляется как результат проявления географии причинной связи: четко зарегистрировано влияние вырубки лесов на вспышку амазонской малярии. Такая география в своей механике моделирования учитывает социопространственные отношения глобальных экономических субъектов, и поскольку ресурсно-ори-
ентированное производство развивается, оно все более и более отчуждается от материально-сырьевой базы земли (например, производство корма и выращивание скота может осуществляться в абсолютно разных местах), и таким образом все сложнее становятся расчеты и прогнозы, основанные на пространственных и агроэко-логических переменных. Этот эффект особенно отмечен для цыплят и свиней. Местоположение сельскохозяйственных предприятий часто имеет большее отношение к близости / доступности рынков или поставщиков ресурсов на входе, чем к агроэкологическим особенностям территории.
Последствия применения такого подхода для эпидемиологии простираются вне технического дискурса. Возвращение к основным предположениям, лежащим в основе колониальной медицины, авторы отмечают в публикациях, в которых говорится о том, как современные североамериканские и европейские метрополии фактически поучают глобальный Юг в вопросах, касающихся вырубки лесов и рисков сопутствующих заболеваний.
Сегодня уже стало очевидно, что эколого-эпидемические кризисы в действительности не ограничиваются только зоной заражения, а в значительной степени стимулируются структурной трансформацией, происходящей в ядре капиталов экономических и экологических систем в рамках доктрины экспортно-ориентированной экономики. Капитал, поддерживающий виды развития и производства, ведущие к появлению болезней в слаборазвитых частях Земного шара, потенциально полностью изменяет причинно-следственную связь, превращая Нью-Йорк, Лондон и Гонконг -ключевые центры глобального капитала - в три худшие «горячие точки» в мире (с. 70).
Представители частного и государственного капитала ускоренными темпами скупают природные активы, прежде всего сельхозугодья на глобальном Юге. В Обзоре матрицы земельных владений (The Land Matrix Observatory, 2014) представлены данные, насчитывающие 959 межнациональных сделок с землей, завершенных во всем мире с июня 2014 г., в общей сложности почти 36 млн га. По данным Оклендского института (2011), 500 млн долл. инвестируются в одни только африканские сельхозугодья, с ожиданиями 25%-ной отдачи за счет производства и передачи земли в управление на условиях арендных договоров сроком на 99 лет и, в
зависимости от соглашения, получения неограниченных прав на пользование водой, распределение прибыли, репатриации акций и льгот, а также сокращений таможенных обязательств, НДС и налогов на прибыль. Таким образом, концепция единого здоровья может сильно усложнить понимание контекста даже в ходе описания множества источников эпидемий, их причин и следствий (с. 70).
Среди множества примеров в статье описывается процесс появления вируса Nipah в Малайзии в 1998 г., когда вырубка леса разрушила среду обитания крыланов. Летучие мыши мигрировали на соседние территории, где обитал домашний скот, и передали вирус свиньям, от которых были впоследствии заражены люди.
Такая политическая экономия поднимает особую проблему деформации эпидемиологической инфраструктуры в результате движения капитала. В недавнем отчете звучит призыв к самым богатым странам вкладывать капитал в экологическое здоровье (Co-health), и в качестве аргумента названа сумма потерь в объеме 80 млрд долл. США от Nipah, лихорадки Западного Нила, атипичной пневмонии, HPAI, коровьей губчатой энцефалопатии и лихорадки долины Рифт в 1997-2009 гг. Эксперты Всемирного банка предполагают, в частности, что ежегодные взносы от 1,9 до 3,4 млрд долл. США от 139 стран помогут предотвратить значительный ущерб от возможных эпидемий (с. 71).
Знание о том, как обнаружить и заблокировать новый болезнетворный микроорганизм, ценно само по себе, безотносительно системы, в которой исторически живут люди. В то же время необходимы немалые затраты, связанные с ликвидацией возникшей угрозы. Такие затраты обусловлены в том числе техницизмом, который действует как идеология в отсутствие альтернатив.
Можно обнаружить, что некоторые болезнетворные микроорганизмы (например, птичьего гриппа: H7 N 9) могут появиться как эффект локального или межсекторного применения отдельных сельскохозяйственных методов. Другие организмы, такие как PRRS и PEDv, могут быть более или даже исключительно объединены в агроэкологическом комплексе, возможно, в формах определенных комбинаций факторов, непосредственно связанных с сельским хозяйством и косвенно - с производством товаров и услуг промышленного назначения; и даже таких услуг, казалось бы посторонних, как компьютеры и страховка. Эти и другие возбудители болезней
уже могут быть идентифицированы во времени и пространстве. Другими словами, эпидемиологи впервые получили возможность статистически проверить и представить описание объектов исследования («болезней глобального сельского хозяйства») в цифровой форме, которые до сих пор были охарактеризованы в значительной степени описательно (с. 74). Новый подход может предложить новые и строгие способы кодифицирования экономического характера новых заболеваний.
Таким образом, перспектива «единой медицины» вновь выводит научные исследования на вопросы, которых многие смежные дисциплины долго избегали как имеющие эпистемологическую окраску. Авторы заключают, что, предлагая концепцию «Единый мир - единое здоровье», они размещают в одном метафорическом пространстве причины и следствия, основополагающие и исторические контексты, эпизодические обстоятельства и непосредственно научную практику. В то же время открытыми для исследования остаются другие структурные и постструктурные подходы к исследованиям здоровья различных видов живых организмов в их комплексном взаимодействии.
С.М. Пястолов
