CC BY
29
2016.01.010-015. ПРОБЛЕМЫ АРГУМЕНТАЦИИ: ПО МАТЕРИАЛАМ «ДЕВЯТЫХ СМИРНОВСКИХ ЧТЕНИЙ ПО ЛОГИКЕ». (Сводный реферат).
2016.01.010. МАЛЮКОВА О.В. Риторика беспредметности: Формат и контент // Девятые Смирновские чтения по логике: Материалы международн. научн. конференции, 17-19 июня 2015 г. - М.: Современные тетради, 2015. - С. 157-158.
2016.01.011. МИГУНОВ А.И. Неуместность риторики в трихотомии аргументации: Логика-диалектика-риторика // Девятые Смирновские чтения по логике: Материалы международн. научн. конференции, 17-19 июня 2015 г. - М.: Современные тетради, 2015. -С.155-157.
2016.01.012. ХИЗАНИШВИЛИ Д.В. Системная модель аргументации в свете когнитивного подхода // Девятые Смирновские чтения по логике: Материалы международн. научн. конференции, 1719 июня 2015 г. - М.: Современные тетради, 2015. - С. 171-172.
2016.01.013. ЧУЕШОВ В.И. Аргументология об аргументации в науке // Девятые Смирновские чтения по логике: Материалы меж-дународн. научн. конференции, 17-19 июня 2015 г. - М.: Современные тетради, 2015. - С. 172-174.
2016.01.014. ШАПИРО О. Аргументативные стратегии: Две традиции исследования // Девятые Смирновские чтения по логике: Материалы международн. научн. конференции, 17-19 июня 2015 г. -М.: Современные тетради, 2015. - С. 174-176.
2016.01.015. ЯСКЕВИЧ Я.С. Морально-антропологические аргументы в логике современного научного познания // Девятые Смирновские чтения по логике: Материалы международн. научн. конференции, 17-19 июня 2015 г. - М.: Современные тетради, 2015. -С.177-178.
Ключевые слова: логика; теория аргументации; история аргументации; определение аргументации; виды аргументации; аргументация в науке; аргументация и компьютер.
Проблемы аргументации стали постоянной темой «Смирновских чтений по логике». Если вначале больше внимания уделялось практике аргументации, то в последние годы в центре внимания стоят такие теоретические проблемы, как определение, классифи-
кация, эффективность аргументации; ведутся дискуссии о стратегии и тактике аргументации и т. д.
В статье Д.В. Хизанишвили (012) обсуждаются варианты системной модели аргументации (СМА), предложенные В.Н. Брю-шинкиным. В модели 2006 г. аргументация понималась как множество выраженных в виде последовательностей высказываний процессов убеждения. Объектом моделирования в этом случае выступал аргументативный текст, представляющий собой набор аргументов в поддержку некоторого тезиса. Главной особенностью СМА был синтез логического, когнитивного и риторического подходов к моделированию аргументации. Логический анализ текста состоял в установлении формальных связей между аргументами и тезисом, когнитивный - в установлении содержательных связей между различными частями текста, риторический - в моделировании аргументации посредством системы тропов и фигур.
Автор отмечает, что в 2009 г. в подходе Брюшинкина к аргументации произошел «когнитивный поворот». Аргументация стала пониматься как умственные действия субъекта убеждения, производимые на основе созданного им представления адресата и направленные на выработку системы аргументов, предъявление которых адресату призвано изменить систему убеждений последнего.
В свете когнитивного подхода моделирование аргументации больше не может рассматриваться как построение модели персуа-зивного сообщения, а значит, некоторые важные аспекты СМА должны быть пересмотрены с учетом нового понимания аргументации. При этом следует сохранить базовую идею СМА как синтеза логического, риторического и когнитивного подходов. Когнитивные средства используются для построения модели аргументации, логические и риторические - для моделирования персуазивного сообщения, в форме которого выражается убеждающее общение.
В историческом развитии аргументации в науке В.И. Чуешов (013) выделяет два периода: период до становления особой науки об аргументации (аргументологии) и современный период, характеризующийся ее созданием.
В средневековой апологетике, патристике и схоластике формировалась рациональная аргументация (например, онтологическое, космологическое и другие доказательства бытия Бога).
В Новое время аргументация в науке стала увязываться со стандартами рациональности, задаваемой логикой (индуктивной и дедуктивной), языками математики и семиотики, установками опытного естествознания и пр.
Поворот в осмыслении специфики аргументации в науке произошел в прошлом веке. Он состоял в переоценке элиминатив-ного подхода к аргументации в науке, а также в его дополнении и развитии в соответствии с принципами практической философии (англо-американская историческая школа философии науки, новая риторика и новая диалектика). В частности, Ст. Тулмин связал по сути эпихейремическую модель аргументации с идеалами и нормами научного познания. Риторические принципы аргументации в науке были выявлены в неориторике Х. Перельмана. Диалогическая природа аргументации в науке осмысливается в рамках неодиалектики С. Хэмблина, Д. Уолтона, Ф. ван Эемерена и др. Ф. ван Эемерен соединил прагмадиалектическую модель аргументации в науке с принципами критического рационализма (в частности, с фальсификационистской версией аргументации в науке К. Поппера).
В сжатом виде особенности современного подхода к анализу и использованию аргументации в науке могут быть представлены следующим образом. Современная теория аргументации развивается в рамках не только формальной логики, но и так называемой «неформальной», ставит ряд новых проблем (таких как проблема неявного знания, предпосылочного знания и т.д.).
О. Шапиро рассматривает (014) полемику, развернувшуюся вокруг термина «аргументативная стратегия». «Сегодня сложно говорить об общепринятом понимании термина "аргументативная стратегия"; еще сложнее - об общепринятых классификациях ар-гументативных стратегий, критериях их сравнения и пр.» (014, с. 175). В литературе, как правило, этот термин используется как нечто само собой разумеющееся, без введения его определения, т.е. он остается неясным и неточным.
Существующие варианты понимания аргументативных стратегий можно условно разбить на две группы, связанные с логической (сформировавшейся преимущественно в рамках прагмадиалектиче-ского подхода) и лингвистической традициями исследования. Ф. ван Еемерен и П. Хоотлоссер определяют аргументативную
стратегию как «методическое планирование действий, оказывающих влияние на исход определенной диалектической стадии или дискуссии в целом в чью-либо пользу, которое проявляется в систематическом, координированном и одновременном использовании возможностей, соответствующих данной стадии» (цит. по.: 014, с. 175). Это определение с очевидностью оказывается слишком узким, так как рассчитано на применение исключительно в рамках критической дискуссии. Автор предлагает переформулировать его таким образом, чтобы его можно было использовать в любом контексте аргументации: «Аргументативная стратегия - это методическое планирование действий, оказывающих влияние на исход (эффективность) процесса убеждения, и проявляющееся в систематическом, координированном и одновременном использовании возможностей, соответствующих конкретному контексту аргументации» (014, с. 175).
Лингвистическая традиция исследует аргументативные структуры преимущественно на конкретном материале; при этом основное внимание уделяется аргументативным тактикам. Например, К.В. Гудкова приводит такое определение: «Аргументативная стратегия - комплекс речевых действий (тактик-аргументов), объединенных общим коммуникативным намерением» (цит. по: 014, с. 175), - являющееся в целом типичным для лингвистических исследований аргументации.
Несмотря на внешнюю схожесть определений, принципиальные различия в понимании аргументативных стратегий выявляются на этапе построения классификаций. В лингвистической традиции стратегии классифицируются на основании используемых в них тактик; аргументативной считается лишь одна из коммуникативных стратегий (та, в которой используются преимущественно дедуктивные схемы рассуждений). В логической традиции понятие аргументативной стратегии трактуется значительно шире, а классификация аргументативных стратегий традиционно основывается на оценке их выигрышности. Такое расхождение в способе классификаций говорит о том, что акцент в понимании сущности аргу-ментативных стратегий в логической традиции ставится на цели (эффективном убеждении), а в лингвистической - на средствах (тактиках убеждения). Учитывая междисциплинарный характер исследований аргументации, такое разночтение понятия может
стать источником серьезных искажений сущности исследуемой проблемы.
Я.С. Яскевич обращается к анализу морально-антропологических аргументов (015). В современной логике науки актуализируется проблема обоснования моральных оценок как процедуры убеждения реципиентов в необходимости принятия некоторой системы моральных ценностей или определенной моральной позиции, выраженной в императивной либо оценочной форме. Убеждение при этом достигается посредством аргументации, использующей разнообразные средства - информацию фактуального характера, риторические приемы с их речевыми и эмоциональными воздействиями, аксиологически значимые аргументы, нравственно-приемлемые средства, в основе которых - идеалы последовательности и непротиворечивости аргументов, построение индуктивных или дедуктивных умозаключений и т.д.
Выход теории аргументации в дискурс повседневности, политики, этики бизнеса, медицинской этики и т.п. расширяет рамки рефлексии логической науки, инициируя создание новых неклассических логик, в состав которых входит модальная логика, многозначная логика, паранепротиворечивая логика, а также логика оценок, имеющая дело с понятиями «хорошо», «плохо», «безразлично», «лучше», «хуже» и т.п.
Обогащение теории аргументации и логики науки в целом инициирует введение в их арсенал новых «доказывающих средств», резюмируя результаты осмысления вновь формализующихся коммуникативных практик, процессов интеллектуального общения и рационального смыслообразования. «Антропологический и нравственно-аксиологический повороты», наблюдающиеся в современной науке, культуре, политике, экономике, осмысливаются средствами современной логики. Сегодня наука выполняет стратегические задачи по формированию новых мировоззренческих ориентаций современного человечества, обеспечивая органическое соединение идеалов истины и системы нравственных ценностей, задавая гуманистический вектор развития культуры. Появляется своего рода социальный заказ относительно логической науки по раскрытию механизмов обоснования моральных вердиктов (одобрительных или осудительных, обязывающих или запрещающих) в ряде областей. При этом важно сохранить глубинные
концептуально-методологические традиции классической логики и в то же время не обойти вниманием инновационно-содержательные, задающие проблемное поле неклассической логики. Границы между отдельными областями логики не являются жесткими, одни и те же ее разделы одновременно имеют отношение к философии и математике, естествознанию и этике. Экстенсивный рост логики не завершен, он сопровождается углубленным анализом ее оснований, уточнением таких основополагающих понятий, как логическая форма, логический закон, логическое следование, доказательство и др., приближая тем самым логику к реальной практике и человеческой деятельности.
Таким образом, в контексте исторического развития логики науки осуществлялись радикальные концептуальные «повороты», связанные с осмыслением инновационных подходов в развитии научного познания и их отражением в рамках неклассической логики.
Одной из проблем, обсуждаемых в работах по теории аргументации, является проблема соотношения логики, диалектики и риторики как относительно самостоятельных разделов общей теории аргументации. Как отмечает А.И. Мигунов (011), формирование трихотомии: логика, диалектика и риторика - восходит к Аристотелю. Но у него их различение сводилось к различению между аналитическим, диалектическим и риторическим силлогизмами. Можно сказать, что во всех трех случаях речь шла о поиске и использовании аргументов, но аргументы имели разный характер: они были тождественны по форме, но различался способ их использования. Следовательно, различались характер и способ получения посылок, поскольку в процедуру их обоснования включался «социальный» фактор. Таким образом, речь шла о трех формах аргументации, причем в последних двух - появлялись субъекты аргу-ментационного взаимодействия, возникал прагматический контекст.
Х. Перельман, сделавший принципиальный вклад в формирование современной традиции аргументационных исследований, одновременно и внес путаницу, когда назвал свой трактат по аргументации, которую он толковал главным образом как диалектику, риторикой. Для Перельмана было важно отличить аргументацию от логики.
Вскоре это противопоставление логики и аргументации было преодолено. Но предлагаемые в наше время многообразные основания для их различения, в отличие от аристотелевских, нечетки, а иногда носят случайный характер. Так, например, Дж. Венцель говорит о трех ракурсах изучения аргументации: логическом, диалектическом и риторическом, в основе различения которых лежит представление об аргументации как продукте, процессе и процедуре, соответственно.
Как бы ни толковалась аргументация, бесспорным остается по крайней мере одно: аргументация - это форма функционирования языка, форма речевой деятельности. Автор предлагает проводить различение аргументации и риторики, исходя из понимания природы языка и его связи с мышлением в соответствии с концепцией языка и речи В. Гумбольдта.
С точки зрения О.В. Малюковой (010), современная риторика находится в ситуации, которую можно охарактеризовать как кризис рациональной аргументации. Рациональная аргументация представляет собой процедуру приведения доводов, которые в соответствии с теорией аргументации должны подтверждать или опровергать тезис. Но искомая процедура не приводит к желаемому результату, оказывается неэффективной, хотя совокупность приводимых аргументов соответствует правилам, которые к ним обычно предъявляются. С точки зрения автора, причины неэффективности аргументации необходимо искать в теоретических основаниях как традиционной, так и современной риторики.
Кризис риторики Нового времени был связан именно с утратой предметности. Сформулированные еще в античности топы или формы стали преобладать над конкретным содержанием в устной и письменной речи.
Развитие компьютерных технологий еще более обострило проблему беспредметности. Одним из основных факторов, повлиявших на изменение реальных аргументационных практик, стали структуры формата и контента. Формат становится единственной формой существования контента (содержания). Контент, не соответствующий требованиям формата, не может стать информацией. При создании формата используются определенные - явные и неявные - принципы, не допускающие введения в информационное поле той информации, которая не соответствует интересам созда-
телей формата. Формат - это новый вид топа, позволяющий говорить о том, чего не знаешь, а также активно навязывать свою точку зрения окружающим. Утрата предметности и становится причиной неэффективности аргументации.
Л.А. Боброва
2016.01.016. ФИКАРА Е. ГЕГЕЛЕВСКОЕ НАСЫЩЕННОЕ ОТРИЦАНИЕ.
FICARA E. Hegel's glutty negation // History and philosophy of logic. -L., 2015. - Vol. 36, N. 1. - P. 29-38.
Ключевые слова: диалектика; отрицание; Гегель.
Идея, что гегелевское диалектическое отрицание как «determinate negation» должно быть отлично от логического отрицания, является классическим образцом рецепции гегелевской диалектики с самого начала (Тренделенбург, Буллингер, Юбервег). Сегодня эта позиция наиболее детально разрабатывается Р. Брэн-домом. В его холистском инференциализме диалектика является методом понимания концептуального содержания: «Понимание концепта включает создание состояния инференциального движения, которое связывает его со многими другими концептами» (цит. по: с. 29). Инференциальные отношения являются отношениями несовместимости. Поэтому диалектическое детерминированное отрицание (ДДО) в описании Брэндома есть материальная несомес-тимость и, следовательно, диалектическое отрицание должно отличаться от логического. Эту точку зрения разделяют также Л. Кор-телла, Ф. Перельда, С. Лэндусси. В их описаниях логическое отрицание мыслится в терминах операции образования дополнения, т.е. принимается, что «не-а» есть все, что не является «а», тогда отрицание «а» называется «nomen infinitum», или «индетерми-нированное отрицание». Это и является причиной того, почему диалектическое отрицание определялось как «материальное», а не формальное. Однако из истории и философии логики известно, что такая трактовка отрицания является только одной из возможных.
Автор ограничивается рассмотрением отрицания в рамках «насыщенной семантики» (glutty semantics). Так называемые «насыщенные семантики» представляют собой теории, согласно которым существуют «истинностные насыщения» (truth value gluts), т.е.
