CC BY
19
«склонность, объяснимая природой языка»1; оно, таким образом, имеет чисто языковую, а не психофизическую природу.
Итак, метафоричность вчувствования была обнаружена в полной мере. Однако если для Штерна и Дессуара это открытие означало дискредитацию термина и необходимость нового, «научного точного» определения описываемого процесса, то сторонникам термина, Фолькельту и Липпсу в первую очередь, оно лишь дало повод для его дальнейшей легитимации. Эта легитимизация, собственно, сводилась к признанию того факта, что «творческий акт вчувствования скрыт в бессознательном» (Фолькельт)2: мы можем анализировать лишь результаты вчувствования, которые могут быть описаны только метафорически, - а этим оправдана и метафоричность самого концепта.
Так, психологическая эстетика «открывает для себя когнитивное измерение собственного языка», достигает осознания неизбежности его метафоричности; понятие же вчувствования получает статус центральной «метаметафоры» этого языка (с. 343).
А.Е. Махов
2016.01.008. ЛЕТУРНЁ М. ИСЧЕЗНОВЕНИЕ ЖАНРА «ГОРОДСКИХ ТАЙН» В НАЧАЛЕ ХХ века.
LETOURNEUX M. La disparition du genre des mystères au début du XX siècle // Les Mystères urbains aux XIX siècle: Circulations, transferts, appropriations / Dir de Kalifa D., Therenty M.-E. - Québec, 2015. -Mode of access: http://www.medias19.org/index.php?id=20045
Ключевые слова: массовая литература; роман-фельетон; «городские тайны»; воображаемое.
Исследования массовой литературы, активно ведущиеся в последние годы, помогают понять как значение жанра «городских тайн» для популярной беллетристики XIX в., так и логику его исчезновения в ХХ столетии, утверждает профессор Матье Летурнё (университет Париж - Нантер).
1 Dessoir M. Ästhetik und allgemeine Kunstwissenschaft in den Grundzügen
dargestellt. - Stuttgart: Enke, 1906. - S. 87-88, 186.
2
Volkelt J. System der Ästhetik. Erster Band. Grundlegung der Ästhetik. - 2. Aufl. - München: C.H. Beck'sche Verlagsbuchhandlung, 1927. - S. 181.
В отличие от романов «плаща и шпаги», приключенческих романов, исторических романов и т.п., романы «городских тайн» трудно идентифицировать, поскольку их жанровая природа весьма пластична, а структура воображаемого, создающего этот жанр, резко и внезапно прекратившего свое существование в 1910-е годы, оказывается чужда современному письму. Для понимания того, почему в начале ХХ столетия романы «городских тайн» уходят на периферию и вскоре совсем исчезают, необходимо задаться двумя вопросами: что такое жанр «городских тайн» и как изменяется жанровое наследие в ХХ в.
М. Летурнё напоминает о том, что жанры имеют свойство исторически меняться, их своеобразие выявляется исторически и прагматически, поэтому вне контекста невозможно исследовать поэтику жанра. В романах «городских тайн» для анализа их художественного своеобразия очень важен уже заголовок, в нем провозглашается связь между «тайнами» (mystères, слово непременно употребляется во множественном числе) и «городом» (или другим, метонимически замещающим это слово понятием), они содержали описание неизвестных или малоизвестных, часто пугающих читателя сторон социальной жизни города, маргинальных слоев и т.д. В начале ХХ в. в изданиях серии популярных романов только несколько заглавий отсылали к этому жанру - «Парижские тайны» Э. Сю (1907), «Лондонские тайны» (1909) П. Феваля, «Лесные тайны» (1911) Понсона дю Терайля, причем все эти произведения были впервые опубликованы в XIX в., а вовсе не являлись литературными новинками.
В то же время заголовки новых сочинений - «Парижские рабочие» (1907) П. Декурселя, «Парижские бесноватые» (1913) Ж. Де Лабрюйера, «Парижские каторжники» (1922-1923) Ж. Мари, «Парижские пираты» (1932) К. Брюлля, - поскольку в них присутствовало выражение «de Paris», вызывали ассоциацию с «Парижскими тайнами» (Les Mystères de Paris) Эжена Сю, указывали на тяготение к изданию романных серий, все более стереотипных по поэтике. Можно заметить имплицитное присутствие в этих произведениях того вида художественного воображения, которое порождало жанр «городских тайн», но это воображение угасало, поскольку исчерпало свои новаторские возможности.
Наследие романов «городских тайн» проявлялось и в форме, и в тематике произведений начала ХХ столетия. Тематически это были сюжеты, связанные с социальными интригами низших слоев и с преступлениями в городской среде, а по форме эти произведения представляли собой серию отдельных и в то же время связанных друг с другом томов. Таковы, например, романы Марселя Приолле, опубликованные между 1926 и 1933 гг., - «Парижские ночи», «Низы великосветского общества», «Ангелы и демоны Парижа».
Важнейшим признаком романов «городских тайн» была их близость к периодике, в этом они повторяли черты романов-фельетонов. Однако разнообразию и автономности фельетонов как газетного жанра, описывающего отдельные происшествия, романы-фельетоны противопоставляли определенное архитекстовое единство, затем - единство романной серии. Заголовки и подзаголовки таких произведений были способом их выделения из массы других сочинений. В противовес этому жанровые серии, появлявшиеся в период между двумя мировыми войнами, были направлены на узнавание, усиливали эффект стандартизации. В XIX в. система публикации романов такого рода требовала подвижности, гибкости, позволяющей отличать жанр «городских тайн» от других модификаций романа и в то же время соединять черты исторического романа, сенсационного романа, любовного романа и т.п. с романом «городских тайн». В романных сериях ХХ столетия прежде всего важно было мгновенное понимание читателем, к какого рода жанровой серии можно причислить то или иное произведение.
Повествование в романах-фельетонах то и дело «скользило» от одного жанра к другому: пережив нападение преступников на парижской улице, герой отправлялся за границу в поисках экзотических приключений, менял социальный статус, в фабуле романа появлялись новые персонажи, между героями выявлялись сложные связи (родственные, социальные) и т.п. Жанр «городских тайн», поддерживаемый публикуемыми газетными фельетонами, репортажами о повседневных происшествиях, очень хорошо соответствовал такой логике смешения жанров. Однако новой издательской политике подобный жанр не слишком подходил.
Чтобы отвечать новым требованиям издателей и читателей, повествовательные структуры романа должны были стать более
плотными, связными, а жанровая логика - серьезно переосмыслена. Первые серии популярной литературы («Народная книга» Фейара и «Национальная книга» Талландье) выделили из разнообразия фабульных вариантов два типа: истории о преступлениях и мелодрамы. У детективного романа и романа любовного четко обозначилась своя логика сюжетного развития. Притом что во всех произведениях, наследующих романам-фельетонам XIX в., обнаруживаются темы преступления, нищеты и любви, в каждом из них существенно меняются пропорции и способы описания. В популярных романах XX в. социальный пафос все больше превращается в сентиментальность. Примером может служить романная серия Марселя Приолле, выходившая у Талландье в коллекции «Знаменитые романы о любовных драмах»: «Низы большого света», «Драмы замужества», «Сезоны любви» и т.д. Характерными чертами этих романов были: преобладание женских персонажей, описание одиноких женщин, униженность женщины как исток романного конфликта (риск насильственного замужества, боязнь повторить судьбу матери и т.п.), заключение брака как единственный выход для женщины, чтобы укрепить свое положение в обществе. В произведениях М. Приолле этой серии уже не остается практически ничего от традиции жанра «городских тайн», социальный роман-мелодрама превращается в любовный роман о несчастной судьбе женщин.
Криминальные романы до начала Первой мировой войны еще были отмечены воздействием романов-фельетонов, сохраняли структуру романов «городских тайн», создавая панораму городской жизни. Таковы серии о Фантомасе (П. Сувестр, М. Аллен, 19111913), Зигомаре (Л. Сази, 1909-1913). На обложке первого романа о Фантомасе не случайно изображен злодей в маске, склонившийся над ночным Парижем, это своего рода иллюстрация к сюжету в духе «городских тайн». Но впоследствии такое панорамное видение «криминальных городских тайн» сошло на нет - в том числе, под воздействием коротких детективных рассказов Конан Дойля и серии «dime-novels» о Нике Картере, получивших распространение во Франции с 1907 г. Отныне и большие романы начали строить повествование только на криминальной интриге.
Если ретроспективно проследить развитие жанра «городских тайн», то можно заметить, что подобная жанрово-тематическая
эволюция началась еще до появления новой издательской практики публикации романных коллекций. Уже в период Второй империи (1852-1870) начался процесс ухода романных коллизий из политики в сферу частной жизни, а во времена Третьей республики (18701940) любовные и криминальные интриги окончательно подавили социальное воображение создателей и читателей популярной литературы. Таким образом, романам о «городских тайнах» стали предпочитать любовный роман и детектив еще и потому, полагает М. Летурнё, что роман «городских тайн» с размытыми, чересчур гибкими, подвижными и неопределенными жанровыми очертаниями перестал отвечать современным представлениям о том, что такое жанр.
Н.Т. Пахсарьян
2016.01.009. МЕТАМОРФОЗЫ ЖАНРА В СОВРЕМЕННОЙ ЛИТЕРАТУРЕ: Сб. науч. тр. / Отв. ред. Соколова Е.В.; Сост.: Пахсарьян Н.Т., Ревякина А.А.; РАН. ИНИОН. - М., 2015. - 262 с. -(Сер. «Теория и история литературоведения»).
Ключевые слова: постмодернизм; жанр; роман; антиутопия; пастораль; фэнтези; роман-гипотеза; французская драма; автобиография.
В издании рассматриваются жанровые модификации в литературе конца ХХ - начала XXI в. Процесс трансформации классических жанров, их деконструирование, смешение прослеживаются в произведениях писателей России, Германии, Швейцарии, Англии, США, Франции, Бельгии.
Составители сборника предпринимают попытку «проверить практикой» теоретические положения о «смерти автора», «смерти романа», «конце биографии», отметив в предисловии главную цель исследования - «показать, что в реальности современный литературный процесс отнюдь не исчерпывается явлениями становления (разрушения) постмодернизма, он значительно разнообразнее и шире» (с. 5).
«Очевидно, что на рубеже ХХ-XXI вв. радикально меняется сам тип жанрового мышления, сформированного многовековой традицией, - отмечает автор статьи "Пути жанровых трансформаций в русской прозе рубежа ХХ^ЭД вв." Т.Н. Маркова. - Проис-
