CC BY
8
автора, универсальный характер этой теологии несколько снижает ее ценность для решения многих конкретных политических, экономических и социальных проблем, вместе с тем в ее рамках формулируются ответы на гендерные и экологические вопросы.
По мнению Д. Хейра, при осмыслении проблемы религиозных стереотипов необходимо учитывать, какой из шести возможных дискурсов общественной теологии мы используем.
С.В. Мельник
2015.04.027. ОКС П. ВОЗМОЖНОСТИ И ГРАНИЦЫ МЕЖРЕЛИГИОЗНОГО ДИАЛОГА.
OCHS P. The possibilities and limits of inter-religious dialogue // The Oxford handbook of religion, conflict, and peacebuilding. - NY.: Oxford univ. press, 2015. - P. 488-515.
Ключевые слова: межрелигиозный диалог; «Размышления над Писанием»; миротворчество; христианство; ислам; иудаизм; разрешение конфликтов.
П. Окс анализирует возможности межрелигиозного диалога как инструмента укрепления мира на примере проекта «Размышления над Писанием» («Scriptural reasoning»). «Размышления над Писанием» представляют собой практику чтения и обсуждения Священных Писаний иудаизма, христианства и ислама в смешанной группе последователей трех этих авраамических религий. «Размышления» были задуманы как академический проект, на начальном этапе представляя собой практику чтения Танаха, Библии и Корана в небольшой группе иудейских, христианских и мусульманских ученых - библеистов, экзегетов, теологов и философов. В настоящее время все больший интерес к «Размышлениям» с точки зрения комплекса образовательных и воспитательных задач проявляют школы и университеты, что приводит к разработке и появлению адаптированных вариантов этой практики (с. 498).
По мнению П. Окса, диалог последователей разных религий, построенный вокруг обсуждения различных аспектов вероучений своих традиций и поиска сходств в этических ценностях, не может считаться «религиозным» в строгом смысле этого слова, а является скорее «культурным обменом». Глубинной основой религиозности является опыт священного, и подлинный межрелигиозный диалог
представляет собой взаимодействие между этими «областями священного», находящимися внутри каждой религии. Автор считает, что восприятие священного в каждой религии уникально и порождает особый, неповторимый опыт, познания и чувства у верующих. Для обозначения взаимодействия между разными видами священного, являющимися областями «максимального тепла, глубины и огня» разных религий, автор использует термин «диалог очага-к-очагу» («hearth-to-hearth dialogue»). Практика «Размышлений» служит показательным примером такого подлинного «диалога очага-к-очагу», являясь не только потенциально опасной, поскольку акцентирует религиозные отличия, но и, при правильном обращении, она может внести существенный вклад в разрешение межрелигиозных конфликтов в долгосрочной перспективе (с. 488-490).
«Диалог очага-к-очагу» не определяется какими-то этическими, политическими, метафизическими теоретическими моделями и постулатами о религии, диалоге и мире, лежащими в основе отношений, а формируется в самом его процессе посредством набора определенных процедур и стратегий. Основными руководящими принципами «диалога очага-к-очагу» являются установление той или иной формы конфликта между членами двух или более религиозных групп, называемых участниками. Далее, некоторая третья сторона (которую могут составлять как члены этих «конфликтующих» групп, так и «внешние» люди), в качестве «устроителей» («sponsors») вступают в диалог между участниками и организуют по определенным правилам знакомство со «священным» в религиозных традициях друг друга (с. 490).
П. Окс рассматривает четыре аргумента для обоснования того, что практика «Размышлений над Писаниями» как одна из форм межрелигиозного диалога может служить эффективным инструментом для межрелигиозного миротворчества (с. 491-497). Во-первых, по мнению автора, необходимо отказаться от стандартной западной парадигмы разрешения межрелигиозных конфликтов, основанной на представлении, что религии провоцируют распри, поскольку являются источником глубоких и непримиримых разногласий между отдельными людьми, общинами и народами. Поэтому для снятия напряжения в отношениях якобы необходимо минимизировать отличия между конфликтующими сторонами и, соответственно, уменьшить присутствие и влияние религиозного
фактора во всех дипломатических и миротворческих инициативах. Последние три десятилетия многие ученые, в том числе Ч. Тэйлор (Charles Taylor) и В. Кавано (William Cavanaugh), критиковали эту до сих пор преобладающую в западной международной политике «секулярную гипотезу», берущую свое начало еще в эпохе Просвещения и во многом связанную с противопоставлением религии как предрассудка «беспристрастной» науке и «ясному разуму» (с. 491-492).
Второй аргумент заключается в том, что межрелигиозное миротворчество должно осуществляться в соответствии с глубинными принципами конфликтующих религиозных общин. Десятилетия реализации практики «Размышлений над Писаниями» позволили выработать подходы к межрелигиозным отношениям, при которых идентичность диалогических партнеров не деформируется. Участники размышлений исходят из определения религии как «человеческого отклика на реальность, которая воспринимается как священное» (с. 493). Области священного, являющиеся «очагом», внутренним ядром каждой религии, принципиально «неасси-милируемы» (unassimilable), не сводимы друг к другу, поэтому задача подлинного диалога состоит в том, чтобы позволить участникам максимально выразить свою уникальную идентичность и разговаривать из этих глубинных «зон тепла» (places of warmth). Стороны диалога не должны выступать в качестве «нейтральных» и «обезличенных», равно как и «пассионарных» и отторгающих любое вторжение во внутренний мир собственной веры субъектов. «Размышления» предлагают верующим поучаствовать в новом виде деятельности - совместном изучении Священных Писаний, которое осуществляется поверх религиозных границ. Участники «Размышлений» не меняют своих религиозных убеждений, однако вместе с тем в подавляющем большинстве случаев они сообщают о сдвиге в восприятии собственного религиозного поведения и других религий (с. 492-494).
Третий аргумент состоит в том, что в межрелигиозном конфликте религия является одновременно и источником проблемы и главным источником ее решения. Священные Писания, указывает П. Окс, являются самой чувствительной, сокровенной стороной в религиозном мировоззрении верующих, поэтому их совместное изучение может рассматриваться как область наибольшей «тепло-
ты», где открывается возможность для диалога на духовной глубине и улучшения взаимоотношений на качественно новом уровне. В этом контексте автор отмечает, что практика «Размышлений» позволяет участникам осуществить кардинальный отказ от представления о том, что прочие религии представляют собой угрозу, которой нужно активно сопротивляться, и переход к убеждению, что, несомненно, можно вступать в конструктивный диалог с последователями иных традиций. Это изменение восприятия другого, отмечает автор, достигается за счет того, что хотя в свете собственной традиции мы считаем священные писания других религий неполноценными (inadequate), но вместе с тем мы замечаем, что они утверждают некоторые качества и установки, которые возвышают своих адептов и дают им возможность адекватно и позитивно коммуни-цировать с последователями нашей традиции (с. 494-496).
Резюмируя вышесказанное, П. Окс высказывает четвертый аргумент о том, что «Размышления» являются эффективным средством межрелигиозного миротворчества. Действенность размышлений доказывает то, что эта практика за время своего двадцатилетнего существования была успешно применена около двух тысяч раз среди широкого круга участников (ученых, религиозных лидеров, студентов, школьников, детей, тюремных заключенных) в различных частях мира (главным образом в США и Великобритании, а также в Европе, на Среднем Востоке, в Южной Африке, России, Китае) (с. 497).
Далее автор рассматривает модель «стратегического миротворчества» (strategic peacebuilding), предложенную С. Эпплби, И.П. Ледерах, Д. Филпот (Scott Appleby, John Paul Lederach, Daniel Philpott). Эта модель состоит из семи основополагающих принципов разрешения этноконфессиональных конфликтов: «переход к сложности» (комплексный подход к решению проблемы); «расширение поля» (принятие во внимание наличия многих факторов и «игроков», влияющих на конфликт); осмысление одновременно как локального и не терпящего промедления, так и глобального и долгосрочного аспектов конфликта; внимание к местному (indigenous) контексту, практикам, терминологии; восприятие религии как ресурса для миротворчества; исследование «священного» в религии; укрепление справедливого мироустройства (justpeace). П. Окс ос-
мысливает эти принципы и показывает, как каждый из них реализуется в практике «Размышлений» (с. 497-508).
При рассмотрении последнего принципа об укреплении мира и утверждении социальной справедливости, П. Окс указывает, что с точки зрения «Размышлений» духовные традиции должны быть определены самими участниками в эмических терминах, исходя из самопонимания своего уникального священного «очага» каждой религиозной группой. Вместе с тем стороны «Размышлений» часто говорят об «исцелении» и «восстановлении» (repair) как конечной цели этой практики. Выражаясь логическим языком, «Размышления» не ставят перед собой задачу противопоставить позиции «А» и «В», устранить какую-то из них или попытаться примерить и объединить их посредством третьей концепции «С» (А+В=С). Вместо этого «Размышления» стремятся показать, что А+В определяют всю «воспринимаемую вселенную» религиозных верований и практик, где и А и В истинны с точки зрения сторонников этих позиций. Метод «Размышлений» заключается в переосмыслении А и В заново по отдельности, которое становится возможным благодаря соотнесению бесчисленных подмножеств А и В (с. 507).
Информация, полученная на первом этапе реализации практики «Размышлений», позволяет ее участникам увидеть сходства и отсутствие противоречий, вынуждающих их быть врагами. На втором этапе участники «Размышлений» обращаются к поиску различий и обнаруживают в своих традициях «неассимилируемые», неповторимые компоненты религиозного опыта, отсылающие к категории «священного». В этом смысле практика «Размышлений» представляет собой альтернативу доминирующему «либеральному» дискурсу в современном межрелигиозном диалоге, в рамках которого делается акцент на подчеркивании сходства и близости духовных традиций. На третьем этапе стороны формируют свое отношение к инаковости другого. Неожиданное открытие «Размышлений», указывает П. Окс, заключается в том, что если отношения выстраиваются должным образом, то осознание глубинных особенностей друг друга способствует взаимному притяжению и воспринимается не как противоречие, а как различие. Таким образом, «Размышления» имеют значительный миротворческий потенциал, при этом результатом практики становится не консенсус по вероучительным вопросам, что приводит к нивелированию религи-
озных особенностей, а признание уникальности сторон и уважение существующих расхождений во мнениях, что можно назвать «постлиберальным» подходом к разрешению межрелигиозных конфликтов (с. 508).
В заключение автор приводит несколько тезисов о том, как применяющиеся в «Размышлениях» подходы к миротворчеству могут быть сформулированы в качестве рекомендаций для политических лидеров. Межрелигиозный мир не может быть достигнут через подавление межрелигиозных различий. Принуждение к игнорированию отличий сеет скорее семена насилия, чем мира, потому что религии живут своими уникальными особенностями. В связи с этим религиозная свобода должна быть основной задачей государственной политики. Верующие бережно оберегают то, что они считают священным, а любое посягательство на эту область может служить причиной агрессивного поведения с их стороны. Религии не должны устраняться при преодолении конфликтов. В случае межрелигиозных конфликтов миротворцы в первую очередь должны попытаться понять, что с точки зрения верующих причинило вред или несет угрозу для священного в их религии, и в этом смысле преодоление конфликта должно начинаться с внимательного эмпирического наблюдения (с. 509).
С.В. Мельник
2015.04.028. ШРЕДЕР Р.П. ПРОКЛАМАЦИЯ И МЕЖРЕЛИГИОЗНЫЙ ДИАЛОГ КАК ПРОРОЧЕСКИЙ ДИАЛОГ. SCHROEDER R.P. Proclamation and interreligious dialogue as prophetic dialogue // Missiology: An international review. - Biola university, 2013. - January. - Vol. 41, 1. - P. 50-61.
Ключевые слова: межрелигиозный диалог; «пророческий диалог»; миссионерство; теология; католицизм.
Концепция «пророческого диалога» («prophetic dialogue») возникла из осмысления соотношения задач миссии и межрелигиозного диалога в контексте католического богословия и разрабатывается автором статьи и С. Бевансом (Stephen Bevans) начиная с 2000-х годов. При практической реализации «пророческого диалога» христиане должны чутко и с уважением относиться к мировосприятию и обычаям своих собеседников, входить в перспективу их
