CC BY
21
СОЦИОЛИНГВИСТИКА
2015.02.013-016. К ПРОБЛЕМЕ ЯЗЫКОВОЙ ИНТЕРФЕРЕНЦИИ НА ПОСТСОВЕТСКОМ ПРОСТРАНСТВЕ. (Сводный реферат).
2015.02.013. БЛОХИНСКАЯ А.В. Явление интерференции в речи потомков переселенцев из Украины на Дальний Восток: (На примере говоров сел Октябрьского района Амурской области) // Вопр. теории и практики. - Тамбов, 2014. - № 4 / 1 (34). - С. 37-39.
2015.02.014. КАЗАКУ Л. Проблемы языковой интерференции и языковая ситуация в Республике Молдова // Одеський лшгвютич-ний вюн. - Одесса: Фенкс, 2014. - Вып. 2. - С. 22-29.
2015.02.015. Преодоление языковой интерференции у студентов из стран Центральной Азии с целью повышения эффективности их культурно-языковой адаптации к условиям обучения и проживания на территории России / Ким-Малони А.А., Ксенц А.С., Лем-ская В.М., Умедов Ш.Х., Шерали Н.Ш. // Вестн. Том. гос. пед. унта. - Томск, 2014. - № 4 (145). - С. 129-135.
2015.02.016. КОНОВАЛОВА Н И., МУРАДЯН Д.Г. Межъязыковая интерференция в речи билингва и ее экспериментальное исследование // Педагогическое образование в России. - Екатеринбург, 2014. - № 5. - С. 169-174.
Ключевые слова: языковая интерференция; двуязычие; билингвизм; лингвистическая ситуация; культурно-языковая адаптация; русский язык как иностранный; русско-украинское междиалектное взаимодействие; экспериментальное исследование языкового сознания; армянский язык; румынский язык; таджикский язык.
Вопросу языковой интерференции в речи потомков переселенцев из Украины, проживающих на Дальнем Востоке, посвящено исследование А.В. Блохинской (013). Актуальность работы обусловливается актуализирующимся явлением русско-инонационального двуязычия. Интерес представляет «как взаимодействие русского языка с различными языками на территориях государств бывшего СССР, так и взаимодействие русского языка с языками различных национальностей, проживающих на территории современной России» (013, с. 37). Автор исследует проблему русско-украинского междиалектного взаимодействия в говорах русских и
украинцев, которые проживают в селах Октябрьского района Амурской области.
Как отмечает автор, в настоящее время украинский говор сохранился только в речи потомков украинских переселенцев, которые родились в 1920-1930 гг. на территории Амурской области или были привезены в детском или подростковом возрасте. По фонетическим, морфологическим, лексическим особенностям речи старожилов автору удалось зафиксировать, что большинство из них являются выходцами из Полтавской, Харьковской, Черниговской и Киевской губерний Украины. К числу таких особенностей автор относит следующие:
• употребление гласного I на месте этимологического «ять» (хлиб, мисяц, дитям, рижуть, дви, винок1);
• сохранение звонкости согласных перед глухими и на конце слова (мед качалы, хлеб пекли);
• параллельное использование форм инфинитива на -ти и -ть (ризаты, доиты, житы, сбежать, жить);
• употребление твердого и мягкого р (парылы, рэцэпту, оя-рыны, матери, рижуть, прибаутки) и др.
Среди потомков украинских переселенцев широко распространено употребление русских и украинских дублетов.
Со ссылкой на О.Б. Истомину2 автор утверждает, что «потомки украинских переселенцев являются носителями массового двуязычия, характерного для многонационального государства, полиэтнического общества, где мажоритарный язык выступает в роли языка межнационального общения» (013, с. 38). В результате проведенного полевого исследования в диалектной речи потомков украинских переселенцев были выявлены следующие проявления языковой интерференции, обусловленные влиянием русского языка на украинский:
1 Здесь и далее примеры из речи информантов даются в русской графике. Примеры взяты А.В. Блохинской из фоноархива лаборатории региональной лингвистики АмГУ (полевой дневник № 592, 593, 595, 619).
2 Истомина О.Б. Билингвизм: социальная типология языковых контактов // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. - Тамбов, 2012. - № 1 (15), Ч. 1. -С. 70-74.
• неразличение /а/ и /о/ в безударной позиции как в русских, так и в украинских словоформах (д[а]станеца, хор[а]шо, п[а]том, х[а]роший, п[а]снималы, г[а]тов[а], с п[а]лэй, т[а]ди);
• единичные случаи произношения [е] на месте этимологического «ять» в тех случаях, где обычно в украинских говорах произносится [и] (дед, хлеб, дело, век);
• смягчение согласных перед гласным э (виднесу, нема, недели);
• смягчение согласных перед гласным и, которое в украинской речи не происходит (куди, ридний, скильки, трошки), отмечается и обратное явление - отвердение согласных (тоды / тады);
• употребление слов с гласным [о] под ударением там, где в украинском произносится [э] (диты тоже не хрещёны, «Несэ тэ-ща воду», «Тёща, моя тёща, дай воды напиться»);
• глаголы 3 л. ед. и мн. ч. наряду с окончанием [т'] имеют [т] (освобождает, требуют, вылазят, сидят (ср. укр. снымаеть, мо-жеть, визуть, заберуть));
• изменение ударения (учора (ср. укр. учора, вчора), никуды (ср. укр. н_куди));
• параллельное употребление местоименных форм русского и украинского языка (он и в_н);
• единичные случае контаминации русской и украинской форм (як-нибудь (ср. укр. як-небудь));
• отвердение согласных перед гласными переднего ряда по аналогии с другими словами в русских словоформах (снимаешь (в укр. зн_мати), в пэчку (в укр. в п_ч)).
По наблюдениям автора, подобные проявления интерференции наблюдаются в украинских говорах, соседствующих с русскими, и в Крыму.
В заключение автор описывает трудности, связанные с выявлением случаев интерференции в речи потомков украинских переселенцев, к которым относятся принадлежность говоров к двум близкородственным языкам и изолированное функционирование украинских говоров на территории Амурской области. Эти трудности в совокупности с отсутствием данных о первоначальном состоянии материнских говоров влекут за собой нечеткость представления об интерференции, граничащей с процессами заимствования. На основании вышесказанного автор приходит к выводу о том, что «в настоящее время в сознании диалектоносителей произошло смеше-
ние, взаимопроникновение двух родственных языковых систем, т.е. возникло смешанное двуязычие, подразумевающее единый механизм анализа и синтеза речи» (с. 38).
Работа Л. Казаку (014) посвящена актуальной проблеме комплексного анализа последствий этноязыковых процессов на территории бывшего СССР, в частности, проблеме языковой интерференции в Республике Молдова. Языковая ситуация в регионе неразрывно связана с текущими социальными, политическими и этническими изменениями в полиэтничном и многоязычном сообществе.
Целью исследования является разработка четкого представления о своеобразии лингвистической ситуации в Молдове с последующей разработкой «формулы толерантного межэтнического взаимодействия, которая позволит народам сохранить свою самобытность в широком информационном пространстве, а каждой личности - ее языковые права и культурные ориентации» (014, с. 23).
Представляемое исследование относится к исследованию интерференции, которая находит свое проявление в ситуации двуязычия. Высказывая опасения в исчезновении румынского языка под воздействием русского, автор апеллирует к таким экстралингвистическим факторам, способствующим проявлению интерференции, как готовность говорящих к принятию билингвизма, к выбору одного языка как средства общения, терпимость в отношении этнолингвистических вмешательств, социально-политические отношения между общинами, распределение городского и сельского населения, количество и однородность группы двуязычных лиц.
Исторический анализ показывает, что «русское присутствие в социальном пространстве румынского языка бессарабских румын привело к пересмотру их идентичности в аспекте влияния на их мышление, говорение и восприятие социальных реалий и трансформировало молдавское общество в межкультурное пространство» (014, с. 27).
Несмотря на то что в настоящее время наблюдается ограничение использования русского языка в администрировании государством, русский язык продолжает функционировать в качестве «доминирующего языка», выступает как серьезный политический фактор и пользуется политическим и культурным престижем.
Подводя итог, автор выделяет следующие параметры интерференции, реализовавшиеся вследствие контактов русского и румынского языков на территории Республики Молдовы:
1) обеднение лексических ресурсов румынского языка из-за проникновения русских лексем;
2) упрощение синтаксической структуры предложения в румынском языке и усвоение порядка слов, свойственного русскому языку;
3) искажение грамматических отношений в румынском языке под влиянием русской грамматики;
4) буквальный перевод с русского на румынский язык: калькирование.
Таким образом, заключает автор, «языковая интерференция на всех уровнях языка зависит от социальной роли индивида и может меняться в зависимости от ситуации языкового общения» (014, с. 29).
Трудности культурно-языковой адаптации, связанные с преодолением языковой интерференции, описаны в работе (015) коллектива авторов. Благодаря активизации политических, экономических и социальных контактов населения стран Дальнего и Ближнего зарубежья с Россией возобновляется интерес к русскому языку в странах СНГ. Однако, если в составе СССР у русского языка был статус государственного, в настоящее время русский язык превратился в иностранный.
Цель работы - разработка эффективных стратегий для преодоления языковой интерференции таджикского языка на занятиях по русскому языку как иностранному.
По данным авторов, студенты из Центральной Азии испытывают «значительные затруднения в рецепции и продуцировании речи на академическом русском языке, в понимании преподаваемого материала и его изложении» (015, с. 129). Ситуация осложняется и тем, что в настоящее время основной целью большинства изучающих русский язык является овладение базовыми навыками говорения, а не нормами письменного литературного языка. К контексту, осложняющему процесс культурно-языковой адаптации, можно также отнести увеличение внеучебного общения непосредственно с выходцами из «своих» республик и снижение доли общения с носителями русского языка.
Далее авторы приводят результаты анализа речевого материала, собранного в 2013-2014 гг. в ходе полевого исследования. Анализ 200 предложений позволил выявить ряд наиболее распространенных речевых ошибок и сделать некоторые заключения в отношении их причин.
1. Трудности в освоении грамматического рода русских слов. Так как в таджикском языке эта категория отсутствует, наблюдается тенденция согласовывать любые русские имена существительные с прилагательными по типу мужского рода.
(1) Я люблю смотреть в телевизор информационный программа.
2. Трудность в согласовании множественного числа имени существительного с прилагательным. Причина этих ошибок - отсутствие маркированности множественного числа в таджикском языке.
(2.1.) В советское времена...
(2.2.) Новости и другие информационные передача.
3. Трудности понимания падежной системы русского языка, которые возникают в связи с упрощением падежной системы в таджикском языке.
(3.1.) род. п. дата рождение, у моего папа, у меня пока нету жена, у меня три братьев, у мне семь брат;
(3.2.) дат. п. моему папу 45, а моему маму 43, я подарю мама букет цветы, а сестра роза;
(3.3.) вин. п. я подарю у день рождения подруга ну картинка, я люблю яблоко, слива, хурма, я изучаю литература;
(3.4.) твор. п. связь с банковской система, Германия которой мы его язык изучаем считается из одно из развитый стран;
(3.5.) предл. п. в своем городу, у меня в дом два телевизора, конечно я покупаю на магазине.
4. Трудности в употреблении глаголов и отглагольных форм. В русском языке может употребляться один глагол, но его управление может различаться по семантике. Ошибки в выборе видовых форм вызваны отсутствием в таджикском языке системы русского глагольного вида.
(4) Приехала я из Таджикистан, из дома сначала в Худжанд. Там покупала билет до Новосибирска. Потом на самолет летали
до Новосибирска. И из Новосибирск потом дальше приехали с автобус до Томска.
5. Трудности с использованием акционально-аспектуальных форм глагола, выраженных словообразовательными моделями глагола с разными приставками. Русскому глаголу с разными приставками в таджикском языке будут соответствовать глаголы, образованные от разных корней.
(5) Фируз каждый день ходит (меравад) в университет. Он переходит (мегузарад) дорогу, потом он проходит (таймеку-над) улицу Карташова, входит (меояд) в университет и приходит (медарояд) на занятия. Проходит (мегузарад) несколько часов, и Фируз уходит (меравад) из университета. Ему надо сходить (ра-вад) в магазин, поэтому по пути в общежитие он заходит (медарояд) в магазин купить продукты. Он находит (меебад) все, что ему надо и исходит (мебарояд) из своих вкусов.
В заключение авторы подчеркивают, что «процесс обучения русскому языку как иностранному должен строиться на основе учета характеристик родного языка учащихся» (015, с. 133). В качестве эффективных стратегий преодоления языковой интерференции таджикского языка авторы предлагают на занятиях использовать объяснительные конструкции, учитывающие различия и сходства родного и изучаемого языков.
В работе Н.И. Коноваловой и Д.Г. Мурадян (016) исследуется проблема межъязыковой интерференции, характерной для спонтанной речевой деятельности носителей двуязычного сознания.
Объектом исследования послужила речевая деятельность армяно-русских билингвов, 17 учащихся старших классов (9 мужчин, 8 женщин). При составлении социопсихолингвистического портрета испытуемых выяснилось, что все они являются носителями «индивидуального двуязычия, которое возникает в результате либо необходимости владения вторым языком в связи с профессией, либо вследствие проживания в иноязычной стране» (016, с. 170). Большинство испытуемых общаются с близкими дома (82%) и со сверстниками (61%) на армянском и русском языках в совокупности.
На первом этапе исследования испытуемым предлагалось охарактеризовать по-русски и по-армянски человека по его интеллектуальным, физиологическим, поведенческим характеристикам: умный, как... /глупый, как.., толстый, как... /худой, как.., рассеян-
ный, как... / собранный, как.., здоровый, как... / больной, как... Анализ полученных ответов выявил следующие типы языковых стратегий выражения смысла.
1. Вместо выражения приводится однословный ответ: Q•hpшqшhg^ - образованный (об умном человеке),
- спортсмен, непьющий, некурящий (о здоровом
человеке).
2. Предлагается дословный перевод с русского языка на армянский и наоборот: ¿ш^ф п^Ь^ - куриная голова (о глупом человеке), Эш^ - толстый.
3. Приводятся соотносительные русские и армянские идиомы, основанные на подобных образных переносах: рпфш^ -буквально «мозгами хромой», иЬпшЬ ^^шЦ пъЬ^ - буквально «мертвого вид имеет».
4. Используется безэквивалентная лексика и фразеология, лишь в самом общем виде передающая смысл: Ф^рфЦ - слово, характеризующее пухлого, упитанного человека, при этом имеющее положительную эмоциональную окрашенность. Точного перевода в русском языке не имеет.
Типы № 1-3 демонстрируют межъязыковую интерференцию на лексико-семантическом уровне, тип № 4 - осознание номинативных лакун в одном из используемых языков.
Далее авторы провели анализ корпуса реакций на использование билингвами универсальных и национально-специфичных моделей метафорической номинации, в результате которого были выявлены следующие типы стратегий:
а) в русском и армянском вариантах ответа использованы соотносительные метафорические модели:
• зооморфная метафора (о толстом человеке по-русски говорят «корова», «кабан»; по-армянски - «frnq» - свинья);
• фитоморфная метафора (о глупом человеке по-русски -«дуб дубом», «овощ»; по-армянски - - огурец);
• артефактная метафора (о худом человеке по-русски -«швабра», «шпала»; по-армянски - «фЬш» - палка);
б) использованы разные модели метафорической номинации для одной и той же характеристики в армянском и русском языках: о глупом человеке по-русски - «лось» (зооморфная метафора), по-армянски - - огурец (фитоморфная метафора);
в) использованы идиомы армянского языка, не имеющие соответствий в русском языке: о худом человеке щп^», буквально «груши хвост» (хвостик груши считается тонким, особенно на фоне крупного плода).
Выяснилось, что метафорический способ означивания является универсальным для русского и армянского вариантов ответов.
На втором этапе исследования испытуемым предлагалось дать прямое толкование десяти фразеологизмов: выжить из ума, детей не крестить, излить душу, бабушка еще надвое сказала, заварить кашу, в розовом цвете, на авось, вытянуть ноги, лечь костьми, хватила кондрашка. Толкования билингвов были классифицированы по следующим типам:
1) через синоним(ы) в широком понимании термина (выжить из ума - сойти с ума (8), излить душу - выговориться (9), на авось -наугад (9));
2) описательным способом через развернутую дефиницию (заварить кашу - попасть в неприятную ситуацию (3), войти в трудное положение, из которого очень проблематично выйти (1));
3) посредством вписывания слова в ситуацию собственной жизни, опыта (излить душу - когда человек держит в себе что-то, например секрет или что-то тревожное, о чем никто не знает, а потом рассказывает кому-то эту историю, тем самым «изливает душу»).
Было выявлено, что «толкование фразем через синонимы является наиболее частотным, а дискурсивная семантизация, типичная для монолингвов, является уникальной стратегией» (016, с. 172). В ходе эксперимента было также установлено, что наиболее существенной является неусвоенность семантических компонентов фразеологических единиц, которая часто сопровождается неучетом эмоциональной составляющей фраземы или ее сужением.
Подводя итоги, авторы заключают, что проведенное исследование, «с одной стороны, обнаруживает активное взаимодействие русского и армянского языков в сознании билингвов, с другой -дает возможность наметить векторы разработки практических рекомендаций для преподавания русского языка как неродного билингвам с разными уровнями языковой (речевой) компетенции» (016, с. 174)
Л. Р. Комалова
