CC BY
73КОНСТИТУЦИОННОЕ ПРАВО
2014.02.006. ЭБЗЕЕВ Б.С. КОНСТИТУЦИЯ, ВЛАСТЬ И СВОБОДА В РОССИИ: ОПЫТ СИНТЕТИЧЕСКОГО ИССЛЕДОВАНИЯ. -М.: Проспект, 2013. - 336 с.
Ведущая социальная тенденция сегодня, подчеркивается во введении к книге, написанной известным ученым, доктором юридических наук, профессором, заслуженным деятелем науки и заслуженным юристом РФ Б.С. Эбзеевым, - гуманизация общественных отношений, преодоление отчуждения человека от власти, собственности, культуры и собственной сущности. Общий замысел книги, состоящей из двух больших частей, включающих 12 глав, -показать, что основная задача отечественной юридической науки и практики государственного строительства заключается в том, чтобы соединить принцип сильного и дееспособного государства, стабильного и динамичного в развитии, с принципом свободы и гарантированных прав личности. Ретроспективный анализ доминировавших в прошлом (вплоть до начала 90-х годов ХХ в.) идеологии и законодательства, представленный в части I книги, позволяет сделать вывод о том, что для советского этапа развития общества и государства в теории и общественной практике приоритет был отдан извращенно истолковывавшимся коллективным началам в ущерб личным, а личность была низведена из цели в средство общественного развития (с. 114). Именно на преодоление данной практики направлены принципиальное обновление конституционного строя страны и радикальная реформа российского законодательства. Вопросы о механизмах взаимодействия личного и общественного, о роли и значении социальной солидарности как позитивного основания государственности и права в России, соотношении начал власти и права в центре внимания автора при раскрытии тем, включенных в часть II книги [«Основной вопрос современного конституционализма» (гл. 5); «Конституция РФ 1993 г.: природа,
понятие, сущность» (гл. 6); «Российское государство - демократическое государство: конституционное измерение» (гл. 7); «Народ и власть в Конституции РФ» (гл. 8); «Принципы конституционного строя России и организация государственной власти» (гл. 9); «Человек и власть в Конституции РФ: права и обязанности человека и гражданина» (гл. 10, 11); «Единство и целостность Российского государства как органически целостной свободы» (гл. 12)]. Сегодня, пишет автор, перед социогуманитарной наукой в целом и юриспруденцией как ее частью встает вопрос, как преодолеть основной порок коллективистских доктрин, забвение индивида и его прав, гипертрофию общественного начала в организации и жизнедеятельности социума. Такое преодоление на каждом этапе исторического развития возможно лишь частично и носит относительный характер, каждая новая ступень цивилизационного процесса порождает новые противоречия, требующие выработки социально эффективных механизмов сосуществования личности, общества и государства. Иначе говоря, вопрос не должен ставиться в плоскости - персоно- или системоцентризм. Попытка посадить коллективизм на скамью подсудимых столь же бесперспективна, как и призвать к суду научной философии индивидуализм. Юриспруденция окажется ближе к истине, если откажется от искусственного монизма, неизбежно ведущего к односторонности, и согласится с менее удобным, но более соответствующим многообразию социальной действительности плюрализмом. Вопрос стоит об утверждении в юридической и вообще социальной науке синтетической точки зрения на понимание природы общества и места в ней индивида, конвергенции этих двух подходов и направлений. В практическом плане речь идет о согласовании интересов личности и общества, иных социальных субъектов. Способы такого согласования и формы его выражения на различных этапах социального развития различны и обусловлены типом общества, характером экономического базиса и политических, социальных и юридических учреждений и институтов, доминирующей социально-психологической атмосферой и пр. Согласование возможно, в частности, за счет подчинения интересов личности или одной части общества другой. Такой тип соподчинения интересов характерен для тоталитарных государств. Другой тип согласования интересов, как раз и квалифицируемый как общественная солидарность, т.е. взаимная ответственность об-
щества и личности, гражданина и государства, характерен для организации общества, признающего приоритетными баланс интересов индивида, коллектива, общества.
Индивидуальное и социальное - это противоположности, но они существуют в единстве и взаимно определяют друг друга. Главный вопрос в связи с этим - какова мера личной свободы и индивидуальной инициативы и в каких пределах возможно их ограничение в интересах общественного целого, с одной стороны, и каковы пределы вторжения общества в сферу индивидуальной автономии личности - с другой. Научный поиск и формирование социальной практики должны основываться на преодолевающем крайности индивидуалистического и коллективистского представлений о сочетании и взаимодействии индивидуального и коллективного балансе интересов личности и общества.
Понимание закона равновесия индивидуального и коллективного как универсального условия эволюционного развития общества в отечественной юриспруденции и социально-юридической практике, как отмечает автор, сопровождается острой борьбой, имеющей мировоззренческий характер. На примере обсуждения проекта Конституции РФ 1993 г. на Конституционном совещании автор показывает проявление двух принципиально различных подходов к определению и конституционному закреплению природы государства, учреждаемого Основным законом: государства -«ночного сторожа», которое должно охранять мир и поддерживать общественный порядок, но не вмешиваться в управление социально-экономическим развитием общества, или государства с социально-ориентированной рыночной экономикой, несущего обязанности по отношению к гражданам и их ассоциациям, обществу в целом. Вопреки упорному сопротивлению представителей первого подхода Конституция РФ закрепила принцип социального государства в качестве основ конституционного строя. Именно модель, учитывающая не только частную полезность, но и социальную связанность собственности, оказалась наиболее востребованной обществом. Другое дело, как замечает автор, что принцип социального государства как рефлексия солидаризма, рассматриваемого в качестве основы построения социальной системы, во многом остается нереализованным, а политика государства в социально-экономической сфере нередко далека от установленных Основным законом
ориентиров. И в этом нет вины Конституции. Сегодня остро стоит вопрос о повышении не только политической, но и экономической роли Российского государства. Это требует существенного расширения возможностей государственного регулирования, восстановления механизмов управления и обеспечения его рациональности и эффективности. Отсюда в том числе следует справедливое распределение государственной ренты, пересмотр налоговой политики, отказ от политики «угождения богатым», ведущей к всесилию денег и духовному оскудению общества, и т.д., что, в свою очередь, требует формирования соответствующей социально-психологической и идеологической базы. В противном случае, считает автор, эрозия социальной основы государства будет продолжаться. Как будет продолжаться взаимное отчуждение власти и общества и накопление социальных противоречий, усугубляемых духовным вакуумом и социальной растерянностью.
Е.В. Алферова
2014.02.007. УЭЙЛ Р. СТОЛЕТНИЙ ЮБИЛЕЙ ПАРЛАМЕНТСКОГО АКТА 1911 г.: ОШИБОЧНОСТЬ ПОРЯДКА И ФОРМЫ. WEILL R. Centennial to the Parliament Act 1911: The manner and form fallacy // Public law. - L., 2012. - N 1. - P. 105-126.
Статья доктора Р. Уэйл, профессора Радзинерской школы права, Междисциплинарного центра в Герцлии (Radzyner School of Law, Interdisciplinary Center Herzliya), предлагает новую интерпретацию британской конституционной истории, согласно которой Парламентский акт 1911 г. (Parliament Act 1911) рассматривается как конституционный документ, принятый британским народом. Процесс принятия акта, ставший следствием приверженности Британии того времени народному суверенитету, обусловил его народную поддержку. Автор доказывает, что Парламентский акт 1949 г. (Parliament Act 1949), целью которого было внести изменения в предшествующий акт, был одобрен не народом, а лишь нижней палатой парламента и короной.
В статье рассматриваются два разных подхода к парламентскому суверенитету - «длящийся суверенитет» («continuing sovereignty») и «порядок и форма» («manner and form»), - которые применяются к парламентским актам 1911 и 1949 гг. Затем исследуется дело Джексона как победа подхода «порядок и фор-
