CC BY
9
29. Решетинский И.И., Николаев В.А. Некоторые спорные вопросы теории библиографии // Советская библиография. - М., 1960. - № 5 (63). - С. 3-16.
30. Сафиуллина З.А. Аксиологический фундамент библиографического творчества И.В. Владиславлева // Библиография: Научный журнал по библиографове-дению и книговедению. - М., 2011. - № 4 (374). - С. 63-70.
31. Семеновкер Б. А. Возникновение библиотек как историко-культурный феномен // Библиотека в контексте истории. - М., 2011. - С. 36-43.
32. Серебренников А.И., Фонотов Г.П. О компонентах общей теории библиографии в книге О.П. Коршунова // Советская библиография. - М., 1977. - № 3. -С. 63-86.
33. Смирнова Б.А. О теории рекомендательной библиографии // Советская библиография. - М., 1960. - № 5 (63). - С. 17-29.
34. Тараманов Д. Д. Об основных видах библиографии // Советская библиография. -М., 1960. - № 5 (63). - С. 30-36.
35. Томина В.П. Библиографическая деятельность М.К. Азадовского // Советская библиография. - М., 1975. - № 2. - С. 45-57.
36. Трубников С.А. Литературная библиография как средство эстетического развития читателя. - М.: Книга, 1970. - 238 с.
37. Тугов Ю.М. Об исходном пункте теоретического воспроизведения библиографии // Советская библиография. - М., 1977. - № 1 (161). - С. 50-67.
38. Шрейдер Ю.А. Библиография - объект интереса и предмет познания // Библиография. - М., 1998. - № 2. - С. 48-56.
39. Янонис О.В. Проблемы и задачи развития методологии библиографоведения // Советская библиография. - М., 1984. - № 1. - С. 12-19.
2014.02.002. НИКОЛОВА А., ГЕОРГИЕВ Й. ДИНАМИЧНЫЙ ХАРАКТЕР РЕАЛЬНОСТИ: ТОЧКА ЗРЕНИЯ СОВРЕМЕННОЙ НАУКИ И КИТАЙСКОЙ НАТУРФИЛОСОФИИ. НИКОЛОВА А., ГЕОРГИЕВ Й. Динамичният характер на реално-стта: Поглед от съвременната наука и китайската натурфилософия // Философски алтернативи. - София, 2011. - Год. 20, № 2. - С. 102117.
Антоанета Николова и Йордан Георгиев посвятили свою работу динамической парадигме реальности, развитой современной наукой, в первую очередь физикой, и китайской натурфилософией. По их мнению, «открытие и изучение элементарных частиц, достижения космонавтики, астрономии и астрофизики, развитие теории относительности и квантовой механики, как и новейшие теории суперструн и М-теория ведут к коренным переменам способов нашего описания реальности» (с. 103). Данные перемены остаются сравнительно неизвестными большей части населения, а сами фи-
зики не в состоянии осознать философские и духовные следствия, проистекающие из достижений своей науки.
Наиболее впечатляющим выражением идеи внутреннего динамизма всеобъемлющей энергии стала знаменитая формула Альберта Эйнштейна из области теории относительности, впервые представленная в работе «К электродинамике движущихся тел» (1905), по которой энергия тела в покое равна произведению его массы и квадрата скорости света в вакууме. Соответствие между матерей и энергией, как и открытие элементарных частиц, показывает, что так называемые объекты вокруг нас не стабильны, статичны и тверды, а являются «облаками» вибрирующих частиц или, в сущности, энергией. Элементарные частицы также не относятся к статичным фиксированным объектам, а существуют в виде энергии, занимая определенный объем в пространстве. Отсюда их возможное в квантовой механике описание как волновых пакетов (там же).
Дуализм волн и частиц, света и материи - важная черта понятийного аппарата квантовой механики и физики в целом. Свет, к примеру, обычно рассматривается как волна, но может восприниматься и в качестве потока частиц, называемых фотонами. Данный парадокс доказывает, что классическое понимание взаимоисключающих противоположностей - либо волны, либо частицы - не в состоянии дать адекватное описание сложной природы квантовых объектов. В связи с этим здесь, по мнению авторов, вряд ли правомочно использовать популярный термин «дуализм». Они предлагают заменить его термином «не-двойственность» (с. 104). По копенгагенской интерпретации квантовой механики волновая У-функ-ция описывает реальное движение электрона. При проведении наблюдений волна претерпевает коллапс и проявляет себя в качестве частицы.
Авторы заключают, что все известные факты показывают динамический характер действительности, которую мы воспринимаем в статическом виде в результате интерпретации наших познавательных способностей. Однако новое для Запада понимание действительности совпадает с идеями древней восточной мудрости. Многие физики, начиная с Дэвида Бома и заканчивая Фритьофом Капрой, уже подчеркивают данную связь (там же).
У истоков западной философии подобные мысли высказывались Гераклитом, но сквозь призму логики Аристотеля они выгля-
дели неразработанными и «темными» (с. 105). Между тем как в восточной философии существует множество интерпретаций динамичной Вселенной. Авторы обращаются к трем концепциям китайской натурфилософии, относящимся к динамичному характеру реальности: ци (с. 105-106), инь-ян (с. 106-111) и у-синь (с. 111-116).
Основной и определяющей является концепция ци - так называется энергия, наполняющая всю Вселенную. Или, точнее сказать, по этой концепции вся Вселенная - это энергия. Через эту идею, в которой закодированы важнейшие характеристики китайской мысли, раскрывается единство вселенной и сущность динамики. Благодаря ей восточная философия не останавливается перед дилеммой отношений дух - материя, воспринимая их как разновидность ци.
ЦИ
Интересна графическая интерпретация этой идеи, в которой прослеживается специфика китайского мышления. Иероглиф представляет пар, поднимающийся над рисом. Пар означает и дух, и дыхание, а рис - основная насущная пища, поддерживающая жизнь. Подобное графическое изображение отсылает к идеям о жизненном дыхании, дыхании жизни. Таким образом жизненная энергия необычно тонка, но подобно пару и дыханию достаточно видима и осязаема.
Один из наиболее спорных вопросов в отношении ци - правомерность ее интерпретации в качестве субстанции. Ряд исследователей определяют ее как «универсальную субстанцию мироздания» (Еремеев В.Е.), что в значительной мере выглядит оправданно, так как ци является основой всего сущего. Однако данный перенос понятий и концепций является, по мнению авторов, неправомерным. Понятие субстанциальности характерно для западной философии и едва ли валидно в отношении китайской (с. 105). Ци имеет не субстанциальный, а динамический характер, совмещая в себе и потенциальную, и актуальную динамичность. При этом в ней выделяют два уровня. Первый, изначальная ци, или юань ци, связан с пустотой, понимаемой не как небытие, а как дифференцированная динамичная потенция. Второй уровень - это проявление, актуализированная ци. Вся Вселенная рассматривается как цихуа или ее
трансформация. Ци - не абстрактная или умозрительная сущность, а жизненное дыхание, обладающее ритмом: вдох-выдох, подъем-спад, наступление-отступление, движение-покой, разрыв-неразрывность (с. 106).
ИНЬ-ЯН
Понятие ритма является определяющим и в одной из самых интересных и древних идей китайской философии - инь-ян, известной еще во времена династии Шан-Инь (ХУ1-Х11 вв. до н.э.)1 и широко использовавшейся в рукописях династии Чжоу (ХП-Ш вв. до н.э.)2. По словам М. Гране, эти «два термина выражают понятия, которые относятся ко множеству самых разных учений и технических методов» (цит. по: с. 106), но все они объединены идеей ритмов, пронизывающих все процессы и явления природы.
Эти ритмы делятся на два: ритм покоя, углубления, погружения во внутреннее, темноты и холода, когда процессы, готовясь выйти на внешний план, незримо зреют в глубине, и ритм движения, активности, выхода на поверхность, света и тепла, когда все кипит на внешнем плане и достигает зрелости своего проявления. Первый ритм определяется как женский и обозначается термином «инь». Второй - мужской, обозначается термином «ян».
Для китайцев эти ритмы определяют движение времени и структурирование пространства и непосредственно связаны с пространственно-временной моделью годичного цикла, где ян соотносится с блеском солнечной энергии, а инь - со спокойствием тени и облаков (там же). Инь олицетворяет все тайное, неясное, сокровенное и может изображаться в виде закрытых дверей, а ян, напротив, ясное, очевидное и представлено открытыми дверьми. Однако у инь и ян нет строго определенных, фиксированных характеристик. Они являются таковыми лишь с определенных точек зрения и только в определенных отношениях. Для китайской мысли в целом характерно трактовать какое-то явление или процесс исключительно через его взаимоотношения, а не внутренние характеристики (с. 107).
1 Чаще встречается другая датировка первой известной китайской династии
Шан (или Инь) - ок. 1650-1027 гг. до н.э.
2
Также существует вариант датировки 1027-256 гг. до н.э.
В графическом изображении данной классификации нет прямых линий. Инь и ян даны в нем во взаимодействии и в кругу, в основе которого лежит годичный круговорот и смена дня и ночи при движении солнца. Верхняя часть этого круга, где ян максимально, соответствующая лету и зениту во временном плане и югу -в пространственном, обозначена белым или светлым. В нижней, где инь максимально, преобладает черный или темный цвет. Левая и правая часть означают соответственно весну и осень, восход и закат, восток и запад. Там энергии инь и ян уравновешены. Этот символ демонстрирует плавный переход от одной энергии к другой и обратно. Причем он может быть отнесен к любому процессу (с. 108), в том числе развитию растения. Символ выражает одну из основных идей китайской философии - единства всего сущего, объединяя противоположности в их взаимосвязи, имеющей множество измерений. Противоположности порождают друг друга. Отсюда характерен подход, названный Фр. Жюльеном «обходным» в отличие от пути «напрямик» - целостность и смысл постигаются через раскрытие «другого» (цит. по: с. 109).
Важно отметить невозможность трактовки инь и ян в качестве этических категорий добра и зла, как это зачастую делается западными мыслителями. Подобный раздел не валиден для Востока. Там добро и зло - категории относительные, не только как одна по отношению к другой, но зависящие от отношения определяющего. Абсолютного добра и зла не существует. Добро и зло немыслимы друг без друга. В сущности добро для китайцев можно было бы определить как гармонию между двумя противоположностями. Преобладание одной и угнетение другой ведут к упадку, бедствиям. Равновесие и гармония - основа всех процессов, связанных с человеком, обществом и космосом. Это основа мышления.
В книге «Поворотный пункт» американский физик и мыслитель Ф. Капра рассматривает современную ситуацию в мире как дисбаланс между началами инь (мягким, пассивным, воспитывающим) и ян (жестким, агрессивным, угнетающим) (с. 109).
Стоит обратить внимание на волнообразную линию, разделяющую и связывающую противоположности. Она связана с их взаимозависимостью, перетечением одной в другую. Движение изображается в бесконечных волнообразных изгибах. По фэн-шуй, прямая линия - источник вредоносной энергии ша.
Представления об инь и ян - выражение несубстанциональности китайского мышления, ставящего вопрос не об объектах, а о процессах, рассматриваемых во взаимных порождениях, превращениях и переходах. При этом едва один процесс достигает своего максимума, как в нем зарождается противоположная тенденция, и первый постепенно переходит во второй. «При достижении предела перемены неизбежны», - говорится в комментарии к китайской «Книге перемен», «И-Цзин». И данная двойственность рассматривается не сама по себе, а как аспект единства, причем она является ведущей чертой китайской мысли (с. 110).
Авторы считают, что идея инь и ян, раскрывающая Вселенную как целостное и непрестанное движение, состоящее из взаимных перемен и превращений, является ответом китайской философии на квантово-волновой парадокс. Не случайно, что там взаимодействие инь - ян называется «дыханием Неба и Земли» -они могут быть сопоставлены с корпускулярно-волновым характером света. Данный парадокс является таковым лишь на Западе в силу его рассмотрения, объяснения и противопоставления западной мыслью.
У-СИН
Инь и ян - это два аспекта в движении ци. Кроме того, энергия в китайской древней мудрости движется пятью различными способами и проходит через пять энергетических трансформаций или фаз. Они носят название у-синь, буквально означающих пять шагов или пять действий. Характерно, что представляющий один из этих шагов иероглиф изображает перекресток и связан с идеей движения. Однако на западные языки его часто неправомочно переводят как «элемент», придавая не присущую ему субстанциальность и лишая характерной для него динамики.
Доктрина у-син непосредственно связана с пятичленной космологической моделью шанской культуры, культурогемой года и закодированного в ней смысла развития и ритма энергии инь - ян (с. 111). Вода, дерево, огонь, земля и металл обозначают пять фаз перехода энергии и способов ее движения, причем дерево и огонь соотносятся с ян, металл и вода - с инь, а земля - со спокойствием и равновесием инь и ян. Эти пять ходов энергии непрестанно нахо-
дятся во взаимодействии, трансформируясь друг в друга в кругообороте без начала и конца. Данная концепция очень древняя - ее создание приписывают легендарному императору Хуанди. Самым ранним памятником, открывающим систематическое изложение у-син в так называемом Великом плане (модели, законе, правиле) канонического конфуцианства является Шу-дзин - «Книга документов»1, в которой девять категорий этого Великого плана изложены в неизменных принципах (нравственного) порядка, и первая из них у-син (с. 112-113).
По мнению ряда исследователей, иероглиф «син» мог бы переводиться как «классификационный ряд» и дерево, огонь, земля, металл и вода - «первые и главные члены пяти рядов-классов, на которые делятся все предметы и явления в мире, как вещественные, так и невещественные. Каждый из этих рядов характеризует некое состояние в процессуальной связи с другими рядами-состояниями, каковые связаны с «огнем», «водой» и пр. не субстанционально, подобно «первоэлементам» древнегреческой философии, а функционально (Кобзев А.И.) (цит. по: с. 113). Так, за «деревом» в открываемом им ряду следуют восток, весна, утро, ветер, рождение, зеленый (цвет), кислый (вкус), пшеница, рыбы и др. Подобные ряды можно продолжать до бесконечности. Они раскрывают тип мышления, где все объекты, принадлежащие к одному типу движения, связаны между собой различными проявлениями одной энергии, хотя причинно-следственное мышление едва найдет между ними связь (там же).
Теория пяти ходов энергии разработала стройную систему различных типов взаимоотношений между этими пятью энергиями, отражающую взаимоотношения и связи всех процессов в человеке, обществе и космосе. Среди этих взаимоотношений выделяются цикл порождения (сян шэн): огонь порождает землю, земля - металл, металл - воду, вода - дерево, дерево - огонь (с. 114), цикл разрушения (преодоления или контроля) (сян кэн): вода тушит огонь, тот расплавляет металл и т.д. (с. 114-115), и цикл смягчения, в котором энергия, стоящая между противоборствующими, смягчает их деструктивное влияние (дерево смягчает отношения между огнем и водой и т.п.) (с. 115).
1 В нашей традиции чаще встречается перевод «Книга истории».
Не стоит забывать, что «дерево», «огонь» и пр. - исключительно символические обозначения. Причинно-следственное не присуще для китайской философии, открывшей много более сложные и закономерные отношения между всеми аспектами изменчивого сущего. В концепции «взаимности» проглядывается некая двойственность, которая может быть соотнесена с инь - ян, отражающей через концепцию ци изначальное единство, между тем как у-син передает множественность «десяти тысяч вещей», в коей это единство проявляется (с. 116).
Китайская философия требует от человека быть предельно открытым всем энергетическим изменениям и флуктуациям, дабы оставаться в гармонии с собой и окружающим. Застой пагубен. Однако это не исключает состояния покоя, являющегося неотъемлемым аспектом движения (там же).
Всякое равновесие представляется единством динамики и покоя, устойчивости и изменчивости. В этом древнекитайская точка зрения сближается с идеями современной синергетики, что отмечали такие исследователи как Е.Н. Князева, С.П. Курдюмов (с. 117).
Авторы вслед за Т.П. Григорьевой требуют, руководствуясь принципами восточной мудрости, преодолеть границы обособленности, разделения и заточения в рамках собственного «эго». А это придаст новый смысл нашим творческим способностям и понятиям свободы и ответственности (там же).
И.М. Цибизова
2014.02.003. ФЕТИСОВА Е.Э. ФИЛОСОФСКАЯ ГЕРМЕНЕВТИКА КАК КЛЮЧ К ПОНИМАНИЮ ПОЭТИЧЕСКОГО ТЕКСТА: НА ПРИМЕРЕ ИНТЕРПРЕТАЦИИ НАСЛЕДИЯ А.А. АХМАТОВОЙ И НС. ГУМИЛЁВА. (Аналитический обзор).
1. Проблема метода и структурно-семиотический подход в интерпретации поэтического наследия А.А. Ахматовой и Н.С. Гумилёва
Огромное многообразие научных подходов к исследованию творческого диалога А. Ахматовой и Н. Гумилёва, а также художественного времени и пространства в поэзии А. Ахматовой не ис-
