CC BY
45
ему язвительно-пренебрежительной манере он заявил своим коллегам в кремлевском руководстве: «ГДР? Да что представляет собой эта ГДР? Это же не настоящее государство. Оно существует только благодаря советским войскам, хотя мы и называем его Германской Демократической Республикой» (цит. по: 029, с. 104). Это мнение отличалось от точки зрения Сталина, согласно которой образование ГДР являлось «поворотным пунктом в истории Европы» и «существование миролюбивой Германии наряду с существованием миролюбивого Советского Союза» должно было исключить возможность новой войны в Европе (029, с. 74).
В.П. Любин
СТРАНЫ СЕВЕРНОЙ АМЕРИКИ
2013.04.030. КОББ Дж. ЮГ И АМЕРИКА ПОСЛЕ ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ.
COBB J.C. The South and America since World War II. - Oxford etc.: Oxford univ. press, 2011. - XVII, 374 p.
Ключевые слова: США; вторая половина XXв.; южные штаты; борьба за гражданские права.
Новая книга Джеймса Кобба (университет Джорджии) «Юг и Америка после Второй мировой войны» представляет собой первую развернутую историю южных штатов (Дикси) во второй половине минувшего столетия, ставшей для региона периодом драматических перемен - как в его внутренней жизни, так и в отношениях южан с остальной частью американской нации. Автор анализирует самые разные аспекты эволюции южных штатов, прослеживает путь, пройденный ими от «диксикратов» (южных демократов-расистов) к «южной стратегии» и доминированию южан в сегодняшней Республиканской партии, от распространения по всей стране южной культуры и музыки до появления на Юге иностранных инвесторов и многочисленных иммигрантов, описывает перемены в положении женщин, сексуальных меньшинств и т.д. Центральной темой монографии является борьба за гражданские права.
В предвоенные годы жители остальной части США часто воспринимали Юг почти как заграницу - с его зашкаливающим даже по тогдашним американским меркам уровнем расизма, сегре-
гацией чернокожих и жестким авторитарным мышлением, не допускающим даже малейшей критики сложившихся порядков: «Вы сейчас не в Соединенных Штатах. Это Северная Каролина» (цит. по: с. XIV); «Даже Конго не намного сильнее отличается от Массачусетса, Канзаса или Калифорнии» (цит. по: с. XIII). В годы войны, впрочем, журналистом Дж. Гантером была высказана иная точка зрения: по-настоящему понять Дикси можно лишь в том случае, если признать, что это - не другая страна, а скорее «трудный ребенок нации», поскольку «почти любая проблема Америки проявляется на Юге ярче, чем в любом другом регионе» (цит. по: с. XIV). Этот антагонизм между северными и южными штатами дает о себе знать и в наши дни - к примеру, даже в начале 2000-х годов очередное усиление позиций неоконсерваторов характеризовалось некоторыми авторами как своеобразная «победа Дикси» (с. XVII). Автор, впрочем, отмечает, что неудачи республиканцев на выборах 2006-2008 гг. обозначили и пределы этого процесса (там же). Вопрос о том, какую роль будут играть южные штаты в будущем, остается, таким образом, открытым.
Первые шаги к преодолению расовой сегрегации были сделаны еще до начала Второй мировой войны, однако в целом «законы Джима Кроу» (неофициальное название законодательства, ограничивающего права чернокожих) оставались в силе. Ситуация начала меняться в 1940-е годы, когда стало очевидным противоречие между борьбой США против расистского режима в гитлеровской Германии и терпимым отношением американской политической элиты к расизму в собственной стране. Летом 1941 г. президент Ф.Д. Рузвельт под давлением со стороны негритянского движения издал исполнительный указ, запрещающий сегрегацию в оборонной промышленности. Если в 1932 г. в качестве избирателей в южных штатах были фактически зарегистрированы всего около 1% чернокожих, обладавших по закону правом голоса, то в 1944 г. их доля возросла до 5%, а к 1947 г. - до 15%. Число членов Национальной ассоциации содействия прогрессу цветного населения (англ. NAACP - National Association for the Advancement of Colored People) выросло в девять раз за годы войны и продолжало расти после ее окончания. В 1948 г. исполнительным указом уже Г. Трумэна была ликвидирована сегрегация в вооруженных силах.
Значительный вклад в разворачивающуюся борьбу за гражданские права внесли вернувшиеся с фронта солдаты-афроамерикан-цы. Их поддержали и некоторые белые ветераны - опыт совместного с чернокожими участия в боях убеждал их в несправедливости расовой дискриминации. Многие другие белые фронтовики, впрочем, продолжали выступать с расистских позиций, рассматривая свое участие в войне прежде всего как борьбу за превосходство белой расы. Эти настроения усилила непростая экономическая ситуация в стране после окончания войны. В условиях высокой безработицы не все белые мужчины-южане были в состоянии выполнять в семье традиционную роль кормильца; это подрывало самооценку и вызывало еще большую неприязнь к чернокожим, которые рассматривались как конкуренты в борьбе за рабочие места.
Важной вехой стало в 1954 г. решение Верховного суда США по делу «Браун против Совета по образованию», в соответствии с которым не соответствующей Конституции признавалась сегрегация в школах. Федеральное правительство, однако, в течение длительного времени по существу устранялось от его воплощения в жизнь, что позволило властям южных штатов в целом успешно саботировать интеграцию школ. Ситуация начала меняться лишь после событий 1957 г. в Литл-Роке, когда президент Д. Эйзенхауэр вынужден был ввести в город войска после того, как руководство города при поддержке губернатора Арканзаса О. Фобуса воспрепятствовало поступлению девяти чернокожих детей в городскую Центральную среднюю школу. Борьба с сегрегацией в школах сопровождалась возникновением целого ряда новых общественных организаций расистского толка и спровоцировала мощную волну насилия против чернокожих, кульминацией которого стало убийство черного подростка Э.Л. Тилла 28 августа 1955 г. в штате Миссисипи. История получила широкий резонанс в обществе и повлекла за собою стремительный рост негритянского движения. Последовала новая серия протестов, наиболее значительным из которых стал бойкот автобусных линий в Монтгомери, продолжавшийся с 1 декабря 1955 по 20 декабря 1956 г., когда Верховный суд США признал сегрегацию на транспорте незаконной. Бойкот был первой крупной акцией, организованной по инициативе Мартина Лютера Кинга.
В экономическом отношении 1950-е годы стали для Юга периодом интенсивного промышленного развития и, как следствие, урбанизации. Этому способствовала и нарастающая механизация сельского хозяйства, которую заметно ускорили государственные дотации за сокращение посевных площадей, введенные в 1930-е годы в рамках Нового курса. В еще недавно по преимуществу аграрных штатах появились крупные города, на которые приходилась все более значительная доля населения и экономика которых развивалась в общем русле с экономикой остальной части США. Эти сдвиги постепенно изменяли и расстановку политических сил в регионе, поскольку в мегаполисах преобладали в целом более либеральные настроения, чем в маленьких провинциальных городках и в сельской местности.
В этих условиях негритянские организации (их число продолжало неуклонно расти) стали наращивать масштабы уличных акций протеста, с тем чтобы получить максимальный резонанс по всей стране и таким образом перехватить инициативу у расистского истеблишмента, чья стратегия фактически сводилась к тому, чтобы максимально замедлить реализацию новых законов (включая и наиболее радикальный на тот момент Акт о гражданских правах 1964 г.) и решений Верховного суда, направленных против сегрегации, заставив афроамериканцев бороться в местных судах буквально за каждую школу, за возможность регистрироваться в качестве избирателей в каждом избирательном округе и т.д. Одним из наиболее громких событий оказалась серия маршей из Сельмы в Монтгомери (штат Алабама) в марте 1965 г. в рамках кампании за регистрацию чернокожих избирателей. Первый марш был жестоко разогнан полицией в «кровавое воскресенье» 7 марта, однако видеохроника побоища, показанная по национальному телевидению, вызвала настолько широкое возмущение, что в ситуацию вынуждены были вмешаться федеральные власти. Определенную поддержку движению за гражданские права оказывала также деловая элита, поскольку сегрегация и репрессии в отношении протестующих снижали инвестиционную привлекательность южных штатов.
Борьба за избирательные права афроамериканцев дала свои плоды уже к концу 1960-х годов: рост числа черных избирателей больше не позволял белым политикам игнорировать их требования. Поддержка движения демократическими администрациями
Дж.Ф. Кеннеди и Л.Б. Джонсона привела к постепенной утрате Демократической партией своих прежде незыблемых позиций на Юге. Процесс этот, однако, происходил довольно медленно, и такой политик, как Дж.Э. Картер - первый южанин на посту президента со времен Т. В. Вильсона - хотя и был демократом, все же воспринимался в Дикси как «свой», и его победа на выборах 1976 г. для многих белых южан стала своеобразным знаком нормализации отношений между южными штатами и остальной частью нации.
Немаловажной предпосылкой к примирению между Севером и Югом стало распространение по всей стране в 1940-1950-х годах южной музыки, включая стили, имевшие негритянское происхождение (блюз, кантри-блюз, ритм-энд-блюз, рок-н-ролл; кантри-музыка как таковая также испытала влияние афроамериканской музыкальной культуры). Этому способствовала как массовая мобилизация в годы войны, так и миграции населения в последующий период.
Промышленность Дикси в 1970-е годы развивалась уже опережающими темпами по сравнению с другими регионами и все теснее интегрировалась в общенациональную экономику. Этот бум, а также энергетический кризис и широкое распространение кондиционеров стимулировали приток огромного числа переселенцев с Севера. Низкие налоги и дешевая рабочая сила обусловили скачкообразный рост иностранных инвестиций. Новым явлением уже в последние десятилетия стал приток многочисленных работников-иммигрантов, главным образом из соседней Мексики; с 2003 г. испаноязычные американцы стали самым многочисленным меньшинством в США, обогнав по численности чернокожих. Обратной стороной экономических успехов, однако, оказалось серьезное ухудшение экологической обстановки. Кроме того, в регионе сохранялся высокий уровень бедности, а также преступности.
Экономический рост, как и усиление позиций консерваторов, особенно республиканцев, в политике, охватил весь так называемый Солнечный пояс, т.е. не только собственно Юг (строго говоря, этот регион включает в себя только юго-восточную часть страны), но и штаты, расположенные западнее - вплоть до Тихоокеанского побережья. Многие обозреватели сделали из этого вывод, что параллельно с «американизацией Юга» происходит и «поюжание» ^оиШегш/айоп) Америки (с. 297-298).
Любопытно, что углубляющаяся интеграция Дикси с остальной частью США не привела к утрате его населением своей региональной идентичности. Более того, социологические опросы, проводившиеся с 1960-х до начала 2000-х годов, показали, что и чернокожие жители южных штатов все чаще считают себя южанами; здесь также сказалось преодоление расовой дискриминации.
М.М. Минц
2013.04.031. ПРЕСТОН Э. МЕЧ ДУХА, ЩИТ ВЕРЫ: РЕЛИГИЯ В АМЕРИКАНСКОЙ ДИПЛОМАТИИ И ВОЙНАХ. PRESTON A. Sword of the spirit, shield of faith: Religion in American war and diplomacy. - N.Y.; Toronto: Alfred A. Knopf, 2012. - XI, 815 p.
Ключевые слова: США; внешняя политика; религия и политика.
Книга Эндрю Престона (Кембриджский университет) «Меч духа, щит веры» посвящена месту и роли религии во внешней политике США. Как отмечается в предисловии, религия и внешняя политика относятся к числу важнейших факторов, повлиявших на историю Америки, и поэтому привлекают особое внимание исследователей. Любопытно, однако, что история религии и история внешней политики до сих пор остаются по существу изолированными друг от друга: специалисты по истории религии лишь эпизодически обращаются к внешнеполитической проблематике и в основном интересуются влиянием политики на религию, а не наоборот; в свою очередь, специалисты по истории дипломатии тоже довольно редко обращают внимание на религиозный фактор. Реферируемая книга, по замыслу автора, должна восполнить этот пробел. Данной проблематикой Престон, по его собственным словам, заинтересовался в 2003 г. под впечатлением от того, насколько активно религиозная риторика использовалась накануне американского вторжения в Ирак, причем как мусульманскими лидерами, так и президентом Дж. Бушем.
Во введении автор оговаривает, что не подвергает сомнению сам тот факт, что религия оказала существенное влияние на отношение американцев к внешнему миру, а следовательно - и на внешнюю политику Соединённых Штатов. Цель его исследования -
