CC BY
53
ны в крае китайцами, корейцами и японцами (с. 376). Вместе с тем следовало всячески избегать полной зависимости от иностранных ресурсов, чтобы, в частности, не способствовать концентрации большого числа китайских подданных недалеко от границы Китая. Так возникла, полагает автор, «историческая дилемма» российского Дальнего Востока, которая остается актуальной и по сей день. Этот регион и в настоящее время не способен существовать без сотрудничества с восточноазиатскими странами, однако это сотрудничество не поощряется центральным правительством (с. 376).
Т.К. Сазонова
2013.03.009. КОЗЛОВ С.А. АГРАРНАЯ МОДЕРНИЗАЦИЯ ЦЕНТРАЛЬНО-НЕЧЕРНОЗЕМНОЙ РОССИИ В КОНЦЕ XIX - НАЧАЛЕ XX в.: ПО МАТЕРИАЛАМ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ПЕЧАТИ. -М.: Изд. дом ИРИ РАН, 2012. - 567 с.
Ключевые слова: Центрально-Нечерноземная Россия; конец XIX- начало XXв.; модернизация сельского хозяйства; экономическая политика правительства; аграрная печать.
Монография д-ра ист. наук С.А. Козлова, состоящая из введения, трех глав и заключения, посвящена изучению ключевых аспектов модернизации сельского хозяйства центрально-нечерноземных губерний России конца XIX - начала XX в.: характера, темпов и особенностей модернизационных процессов в регионе; эволюции практической и теоретической деятельности сельскохозяйственных обществ и отдельных рационализаторов; реакции российского общества на аграрные преобразования; экономической политике правительства; роли аграрной печати и другим вопросам.
Автор выделяет семь этапов в развитии рационализации основных отраслей сельского хозяйства Центрального Нечерноземья последней трети XVIII - начала XX в., основное внимание уделяя последним трем этапам.
Первый этап охватывает 55-летний период с момента учреждения Вольного экономического общества (ВЭО) в 1765 г. и до 1820 г., когда начинается практическая деятельность еще одного крупнейшего центра российской дореформенной рационализации -Московского общества сельского хозяйства. Создание ВЭО позволило объединить разрозненные усилия отечественных рационали-
заторов отдельных губерний средней полосы России и начать планомерную работу, направленную на подъем производительных сил в области сельского хозяйства. В этот период большую часть преобразователей региона составляли помещики. Однако постепенно в орбиту аграрной модернизации Центрального Нечерноземья втягиваются и отдельные представители крестьянства.
В книге подчеркивается, что в XVIII в. мощным фактором, сдерживающим внедрение аграрных новаций, выступала сила многолетней хозяйственной инерции, неизбежной в условиях натурального хозяйства. Она проявлялась, прежде всего, в традиционном жизненном укладе как большинства крестьян, так и их владельцев; и те и другие, как правило, крайне настороженно относились ко всему, что выходило за рамки их традиционного мировосприятия и повседневного жизненного опыта. Тормозящее влияние на развитие аграрного строя оказывали традиции общинного коллективизма: крестьянская община отвергала любые индивидуальные начинания.
В этот период, считает автор, по существу, были сделаны только первые робкие шаги на долгом пути сельскохозяйственной модернизации. Практика крепостничества, традиционные архаичные нормы хозяйствования (прежде всего связанные с экстенсивными методами природопользования), сословные предрассудки, слабое развитие товарно-денежных отношений, а также чиновничий бюрократизм тормозили внедрение новаций.
Второй этап в развитии рационализаторского движения центрально-нечерноземных губерний России дореформенной эпохи охватывает период с 1820 г. до середины 1850-х годов. В 1820 г. начинается практическая деятельность Московского общества сельского хозяйства, которое быстро становится главным центром агрономической теории и сельскохозяйственной практики дореформенной России.
Автор отмечает ярко выраженный всесословный характер работы Общества в эти годы, что выразилось в постоянном стремлении его членов решать не только свои личные и «дворянско-корпоративные» задачи, в основном связанные с увеличением доходности имений, но и насущные аграрные проблемы региона в целом, включая меры по развитию крестьянских хозяйств. Хозяйственные и просветительские начинания рационализаторов и уче-
ных Центрального Нечерноземья в 20-50-х годах XIX в. являлись первой в истории крепостнической России попыткой диалога так называемого «образованного меньшинства» с крестьянским общинным «миром».
Третий этап аграрной рационализации региона - середина 50-х годов XIX в. до реформы 1861 г. После поражения страны в Крымской войне потребность в глубоких социально-экономических преобразованиях становится особенно очевидной. На процесс модернизации аграрного строя региона в эти годы оказывают мощное воздействие и товарно-денежные отношения. Накануне крестьянской реформы возникают новые хозяйственные и социокультурные тенденции. Заметно ускоряются темпы внедрения усовершенствованных орудий и земледельческих машин не только в помещичьих имениях, но и в хозяйствах зажиточных крестьян. Необходимость использования новаций и их эффективность уже не вызывает сомнений у подавляющего большинства сельского населения.
Четвертый этап сельскохозяйственной модернизации Центрально-Нечерноземной России охватывает период с 1861 по 1894 г. Эйфория, охватившая все российское общество и связанная с надеждами на быстрый прогресс после освобождения от пут крепостничества, быстро сменилась разочарованием и апатией. Значительная часть помещиков либо разоряется, либо продает за бесценок хозяйства и переезжает в города. Оставшиеся в своих поместьях сталкиваются с огромными трудностями: отсутствием навыков и знаний для ведения рационального хозяйства, острейшим недостатком средств, потравами полей и порчей помещичьего инвентаря, дороговизной вольнонаемного труда и неумением наладить взаимовыгодные отношения с наемными работниками. Для автора очевидно, что целый ряд дореформенных общинных традиций, связанных с патернализмом, патриархальностью и преобладанием экстенсивных методов аграрного развития, благополучно «перекочевал» и в пореформенную эпоху, по-прежнему определяя доминанты поведения и мышления крестьянина, его культурно-хозяйственный быт.
Однако, пишет Козлов, уже с середины 70-х годов XIX в. ситуация начинает меняться к лучшему. Еще в начале 1870-х годов наметился и процесс «оживления» частных помещичьих хозяйств. Главная причина этого, по мнению автора, заключалась в том, что
землевладельческое хозяйство постепенно оправилось от кризиса 60-х годов XIX в.; у помещиков вновь пробуждается интерес к рациональным рыночным формам и методам природопользования. Быстрыми темпами развивалось в эти годы кооперативное движение. Проведение этих и ряда других просветительских мероприятий способствовало развитию народного образования в целом и сельскохозяйственных знаний в частности. Однако масштабы начинаний были все еще малы. У крестьянина, как правило, не было реальных возможностей для получения знаний и навыков. Однако внедрить технические новшества было все же легче, чем решить сложнейшую задачу изменения архаичного массового сознания. Крестьянская психология, приверженная «старине», упорно сопротивлялась новациям. В этих условиях следует отметить огромное хозяйственное и просветительское значение ряда российских периодических изданий второй половины XIX в. Большое значение в рассматриваемый период имела деятельность российских ученых-аграрников. В 80-х - первой половине 90-х годов XIX в. заметно активизируется работа земств Центрального Нечерноземья в области аграрной рационализации.
Невзирая на наличие многочисленных нерешенных экономических и социокультурных проблем, хозяйственная и общественная инициатива местного крестьянства в этот период резко возросла (с. 16). Однако наиболее ценные для аграрной модернизации крестьянские качества (прежде всего, инициатива и предприимчивость) проявлялись все же отнюдь не в области аграрного производства, а прежде всего в торговле, крестьянской кустарной промышленности и отхожих промыслах.
Пятый этап в аграрной рационализации Центрального Нечерноземья охватывает период с 1894 г. до начала Столыпинской аграрной реформы в ноябре 1906 г. В 1894 г. учреждается Министерство земледелия и государственных имуществ во главе с А.С. Ермоловым, начавшее планомерную работу по подъему сельского хозяйства России. На протяжении этого этапа происходят важные положительные сдвиги в области модернизации сельского хозяйства. Усиливается координация земств, экономических и сельскохозяйственных обществ и государственных учреждений. На передний план в деятельности местных земств выходят вопросы практической пропаганды сельскохозяйственных знаний и навыков
среди крестьян. Одновременно растет и инициатива самих крестьян, что находит отражение и в осознании ими значимости сельскохозяйственного образования, и в возрастании запросов на действенную агрономическую помощь. Быстрыми темпами развивается кооперативное движение (с. 20). Значительную роль в процессе усовершенствования основных отраслей сельского хозяйства центрально-нечерноземных губерний в этот период сыграли «образцовые» хозяйства. Усиливается и роль отечественной экономической печати.
С середины 1890-х до середины 1900-х годов благодаря агрономической деятельности местных губернских и уездных земств были достигнуты значительные успехи на пути аграрной модернизации Центрального Нечерноземья. В целом земская сельскохозяйственная деятельность на рубеже XIX-XX вв. заложила основы для дальнейшего успешного развития аграрной рационализации в регионе (с. 75).
Характерно, что даже аграрники, защищавшие общинный строй, были вынуждены признать, что большинство крестьян, заинтересованных в улучшении собственного хозяйства, в начале XX в. уже добивалось «свободной собственности на землю и полного уничтожения общинного хозяйства» (с. 81). В то же время главные задачи аграрной рационализации были далеки от своего решения. Архаичная техника, отсталая аграрная технология, отсутствие знаний и передовых навыков по-прежнему являлись отличительными чертами хозяйственно-культурного быта Центрального Нечерноземья к моменту начала столыпинских аграрных преобразований.
Между тем, пишет автор, общественные условия формировали психологические установки, негативно отражавшиеся на развитии аграрной модернизации и сельского хозяйства региона в целом (с. 109). Представители «левых» и «правых» общественных и политических движений, действовавших в этот период в Центральном Нечерноземье, крайне редко занимались практической работой в сфере аграрной рационализации. Аграрную модернизацию сдерживали также острейшие межсословные противоречия, присущая многим российским интеллигентам идейно-психологическая установка на противостояние государственной власти, а также недоверие значительной части крестьянства к правительственным инициативам.
На развитие аграрной модернизации региона во многом повлияли события Первой российской революции 1905-1907 гг., и, прежде всего, широкое крестьянское движение, которое оказало противоречивое воздействие на сельское хозяйство Центрального Нечерноземья: с одной стороны, крестьянские выступления сопровождались ростом инициативы и самодеятельности деревенского населения, а с другой - разрушением хозяйства местных помещиков. Кроме того, революционная пропаганда негативно отразилась и на нравственном облике сельского населения. Однако в целом, считает автор, крестьянство региона не пошло за революционерами: лишь в Нижегородской и Тверской губерниях социал-демократам удалось добиться значительного влияния на местные слои «малоимущих» обитателей деревни.
В период массовых крестьянских выступлений революции 1905-1907 гг. хозяйству помещиков Центрального Нечерноземья был нанесен значительный ущерб. Однако после поражения революции положение стабилизировалось, и у местных землевладельцев появились шансы на усовершенствование частновладельческого хозяйства (с. 201).
Шестой этап в истории аграрной модернизации Центрального Нечерноземья охватывает время с начала столыпинских преобразований в ноябре 1906 г. до вступления России в Первую мировую войну. Вначале в результате реформы наиболее предприимчивая часть крестьянства вышла из общины, но затем этот процесс стал затухать. Активизировалась деятельность Крестьянского поземельного банка; интенсивное развитие получила сельская кооперация. Следует отметить и деятельность губернских и уездных землеустроительных комиссий, а также Комитета по землеустроительным делам: постепенно ликвидировалась чересполосица, выделялись и разграничивались земельные владения. Налицо были и серьезные сдвиги в развитии сельскохозяйственного образования.
Автор отмечает еще две особенности аграрной модернизации Центрального Нечерноземья в 1907-1914 гг. Во-первых, усиление торгово-хозяйственной активности местного крестьянства. Во-вторых, неспособность основной части местных дворян-землевладельцев приспособиться к конкуренции буржуазного аграрного рынка.
Источники этого периода свидетельствуют и о позитивных моментах в развитии традиционного крестьянского менталитета,
связанных с расширением кругозора деревенского населения, развитием предприимчивости и инициативы, что, как правило, сопровождалось отторжением общинных норм и обычаев. Большинство крестьянских хозяйств региона вышло из общин не на хутора, а на отруба, оставив коллективное пользование пастбищами и сохранив традиционный деревенский культурно-хозяйственный уклад.
В то же время в формах крестьянского протеста ярко отразились и специфические черты крестьянского общинного менталитета: неоправданное стремление к экстенсивному хозяйствованию, желание не допустить выход из общины на хутора и отруба более зажиточных (и, как правило, более энергичных и трудолюбивых) односельчан и др.
На основании полученных данных, относящихся к теории и практике развития сельского хозяйства региона с 1907 до середины 1914 г., автор делает вывод о том, что несмотря на все трудности и проблемы, положительные результаты работы, проведенной за этот период, перевешивают отрицательные. Вместе с тем аграрное движение 1905-1907 гг., даже подавленное властями, имело важное последствие: крестьянство поняло, что с помощью силы можно многое решить. Автор считает, что исходный импульс насилия, как правило, исходил из самой деревенской среды, а не был привнесен революционной пропагандой.
Автор считает, что не следует также преувеличивать масштабы крестьянских выступлений. Как свидетельствуют донесения московского, ярославского, смоленского, костромского и владимирского губернаторов, в целом «переход крестьян к личной собственности» проходил в губерниях достаточно спокойно (с. 251).
Седьмой этап в развитии дореволюционной аграрной модернизации Центрального Нечерноземья продолжался с начала Первой мировой войны до Февральской революции 1917 г. В условиях военного времени возможности для реализации многих культурно-хозяйственных начинаний резко сократились. Несмотря на огромные трудности, сельское хозяйство Центрально-Нечерноземной России во второй половине 1914 - первой половине 1915 г. в целом успешно перестроилось с учетом нужд и потребностей военного времени. Прежде всего, в этом была заслуга местного крестьянства.
На развитие аграрной модернизации в регионе в годы войны все более заметное воздействие оказывала общественно-политичес-
кая обстановка в стране. Заметно усилился процесс имущественной и идейной поляризации в отдельных губерниях Центрального Нечерноземья. Положение деревенской бедноты все более ухудшалось, что подталкивало ее к «социальному реваншу», в то время как зажиточные крестьяне использовали военное положение для собственного обогащения, захватив часть «мирских» угодий.
Несмотря на то что в полном объеме решить поставленные задачи не удалось, чему во многом помешала Первая мировая война, в ходе столыпинских аграрных преобразований был осуществлен крупномасштабный технико-технологический и социокультурный прорыв (успехи, достигнутые в ходе ведения крестьянских хозяйств, в деятельности кооперативных организаций, земских учреждений, а также экономических, просветительских и сельскохозяйственных обществ).
Вместе с тем, полагает автор, не следует идеализировать и процесс отечественной аграрной модернизации, и буржуазную модернизацию как таковую: зачастую она сопровождалась безвозвратными утратами традиционных духовных ценностей крестьянской и дворянской культуры, на смену которым шла конкуренция капиталистического рынка (с. 314).
Несмотря на большое количество объективных и субъективных трудностей, вектор движения по пути буржуазной модернизации сельского хозяйства региона был избран верный. Даже в 1917 -начале 1920-х годов, в условиях принципиально иного социально-экономического, политического и идеологического режима, частнособственнические тенденции в крестьянском землепользовании отдельных губерний региона не только не ослабевают, но, напротив, заметно усиливаются, что свидетельствует не только об их живучести, но и об умении сельских тружеников отстаивать свои индивидуальные интересы и при власти, враждебной частной инициативе (с. 317).
В. С. Коновалов
