CC BY
37
СМИ, в первую очередь телевидение, в которых жизнь соседних государств освещается довольно скупо. Собственные установки молодежи во многом определяются тем, что будучи жителями Азии, молодые люди осознают свое глубокое культурное отличие от населения стран-соседей. Одним из наглядных показателей этого служит резко отрицательное отношение к потенциальным бракам своих родственников с иностранцами-неевропейцами. Тем не менее интерес к восточноазиатским странам среди молодежи растет не только в гуманитарной сфере, но и во вполне прагматичной экономической. Политические отношения с соседями по региону, в частности с Китаем, также оцениваются позитивно. Одну из главных угроз будущему своего региона до 30% молодых дальневосточников видят в «неправильной политике Москвы».
Главные интересы и ценности современной молодежи Владивостока выявило специальное исследование Лаборатории общественного мнения, проведенное весной - летом 2007 г. среди студентов города. На первом месте была названа семья (у троих из четырех опрошенных). Занимающее вторую позицию «здоровье» сильно отстает: его отметили 40% опрошенных. Далее близко друг к другу идут любовь, карьера и друзья. Такие ценности, как путешествия, увлечения и тем более политика, важны для очень небольшого круга студентов (с. 287). Вместе с тем опрос 2010 г. показал, что доверие к федеральной власти у части студенчества сохраняется: 28% из них считают, что целью руководства страны является превращение российского Дальнего Востока в высокоразвитый регион.
Т.Б. Уварова
ПО СТРАНИЦАМ ИСТОРИЧЕСКИХ ЖУРНАЛОВ
2013.01.042-046. БИОГРАФИЯ И ЖИЗНЕОПИСАНИЕ. (ПО СТРАНИЦАМ ЖУРНАЛА «AUSTRALIAN HISTORICAL STUDIES»).
2013.01.042. ЭВАНС Т., РЕЙНОЛДС Р. Вступление к специальному выпуску, посвященному биографии и жизнеописанию. EVANS T., REYNOLDS R. Introduction to this special issue on biography and life-writing // Australian historical studies. - Abingdon, 2012. -
Vol. 43, N 1. - P. 1-8. - Mode of access: http://dx.doi.org/10.1080/ 1031461X.2012.652301
2013.01.043. МАНРО Д. Биографии историков, или ремесло клио-графа.
MUNRO D. Biographies of historians - or, the cliographer's craft. -Ibid. - P. 11-27. - Mode of access: http://dx.doi.org/10.1080/ 1031461X.2011.640694
2013.01.044. ПАЛМЕР Ш. Важность лейтмотива и дистанции на примере биографии Бернарда Смита.
PALMER S. The importance of leitmotifs and distance in the biography of Bernard Smith. - Ibid. - P. 28-44. - Mode of access: http://dx. doi.org/10.1080/1031461X.2011.647825
2013.01.045. БРЕТ Дж. Детство Альфреда Дикина: Книги, мальчик и его мама.
BRETT J. Alfred Deakin's childhood: Books, a boy and his mother. -Ibid. - P. 61-77. - Mode of access: http://dx.doi.org/10.1080/ 1031461X.2011.585653
2013.01.046. РОУ Дж. Биография сегодня: Комментарий.
ROE J. Biography today: A commentary. - Ibid. - P. 107-118. - Mode of access: http://dx.doi.org/10.1080/1031461X.2011.640693
Ключевые слова: историческое исследование; биография; жизнеописание; отношения биограф - субъект.
Номер журнала «Australian historical studies» посвящен биографии и жизнеописанию как жанрам исторического исследования. Авторы уделяют внимание поджанрам биографии, применению методов других наук в биографическом исследовании, проблемам контекста и отношений биограф - субъект, а также исследовательским возможностям биографии и жизнеописания для исторической науки.
В предисловии (042) Т. Эванс и Р. Рейнолдс отмечают разницу между биографией и жизнеописанием. Термин «жизнеописание» окончательно оформился в середине 1970-х годов и подразумевает как биографию, так и автобиографию. Жизнеописание почти всегда связано с объяснением «собственного Я»; границы и методы этого жанра расплывчаты и неопределенны. А биография представляет собой полное и исчерпывающее описание жизни человека или группы людей. Историки-биографы, как правило, скон-
центрированы на социальном контексте и стараются максимально широко использовать специальные исторические и аналитические методы и подходы. Другие же авторы биографий уделяют больше внимания жизни индивида, иногда в ущерб всему остальному, пишут Т. Эванс и Р. Рейнолдс.
Биография и жизнеописание притягательны для историков, хотя есть сомнения в их пригодности как методов исторического анализа. В профессиональной исторической среде отношение к биографии и жизнеописанию неоднозначное. Структуралисты критикуют их за недостаточность внимания к экономическим и социальным организациям и процессам, постструктуралисты обвиняют в теоретической наивности. Вообще большинство «новых историков» считают эти жанры непригодными для описания прошлого. В то же время есть историки, не представляющие исторические исследования без биографий и жизнеописаний. Парадоксально, но именно новые исторические подходы расширили исследовательские поля и границы, благодаря чему появились биографии тех, кого историки прежде не замечали (представители так называемых маргинальных социальных групп, классов).
В статье Д. Манро (043) рассматривается одно из направлений биографических исследований - клиография (cliographie), т.е. биография историка. Термин «клиограф» («с1^гарЫег») ввел в оборот в 1989 г. Дж. Клайв. Анализируя несколько работ, посвященных биографиям историков, в том числе и австралийских, Д. Манро рассматривает особенности этого поджанра и его применимость.
Д. Манро обращает внимание на то, что клиограф должен быть профессионально подготовлен и разбираться в тех же разделах истории, что и субъект его исследования. Сложно представить, пишет автор, что можно написать хорошую биографию М. Блока (французский историк, 1886-1944) не зная истории Франции и не владея французским языком. Появление и быстрый рост количества работ, написанных профессиональными историками о профессиональных историках, показывает растущую специализацию и фрагментацию исторической профессии. Как правило, клиограф -это историк средних лет, уже имеющий другие публикации, подчеркивает автор. Видимо, продолжает он, молодые специалисты
недостаточно опытны, чтобы писать о чужой жизни, или биографическое исследование неблагоприятно для начала карьеры.
Как жанр клиография - это нечто среднее между интеллектуальной и персональной биографиями. Что касается расположения материала, то клиографии могут быть хронологические, тематические, смешанного типа. Д. Манро пишет, что клиографы редко используют методы психоистории или литературоведения. Хотя есть несколько работ, в которых авторы обращали внимание на тяжелое детство их субъекта или его / ее отношения с противоположным полом. Клиографы охотно используют автобиографии, иногда предпочитая их архивным материалам. Так же как и биографы, они стараются по возможности общаться с членами семьи или сообществ, в которых состоял субъект их исследования. Современные исследователи уделяют внимание личной жизни историка: описывают воспитание и начальное образование, университетские годы и семейную жизнь, отношения с коллегами и издателями. Конечно, большое место отводится именно профессиональному аспекту: участию в комитетах и организациях, преподавательской и исследовательской деятельности. Уделяется внимание и «внутренней кухне» научных исследований и создания статей и монографий.
Клиография наряду с изучением исторической профессии придает глубокий смысл тому, как историческая дисциплина развивается и функционирует. Клиография выглядит как практика исторической науки в ее лучшем виде, пишет Д. Манро. От клиогра-фа требуется владение широким диапазоном навыков и соответствие историческим профессиональным критериям. В то время как большинство историков обучены иметь дело с ситуациями, фактами, организациями и институтами, те, кто пишут о людях, должны развивать в себе новые способности и продвигаться вперед к неизведанным сферам человеческой жизни.
Ш. Палмер (044) пишет о таких проблемах интеллектуальной биографии, как лейтмотив исследования и дистанция между субъектом и исследователем. В качестве примера она берет историю жизни Бернарда Смита (1916-2011) - австралийского художника и «отца-основателя» истории искусства в Австралии. Его творчество повлияло на несколько поколений историков искусства, антропологов и историков культуры. Б. Смит был инициатором создания в 1959 г. группы «Антиподы», объединившей семь австралийских
художников, выступавших против американского абстракционизма. Помимо чисто профессиональных художественных целей - сохранение фигуративного искусства, Б. Смит преследовал еще и политические. Для него это был способ борьбы против «холодной войны» и американского империализма.
В сферу научных интересов Б. Смита входили культурные и политические течения ХУШ-ХХ вв. Помимо многочисленных опубликованных работ, его обширный архив содержит эссе, статьи, лекции, заметки и дневники. Перед своей кончиной Б. Смит предложил Ш. Палмер написать его биографию. Эта статья - часть большого исследовательского проекта, отмечают редакторы журнала (042, с. 4).
Биографии публичных интеллектуалов, пишет Ш. Палмер, могут освещать разные контексты: культурную атмосферу или политические сложности, национальную историю. В биографии Б. Смита связаны темы колониализма, постколониализма и постмодернизма. О нем уже написано несколько исследований, изучающих его жизнь с разных точек зрения: социальной теории, истории австралийской живописи и искусства, новой истории искусства.
Ш. Палмер считает, что сложность написания интеллектуальной биографии заключается именно в определении лейтмотива, который доминирует в характере персонажа и его мотивации. Это в полной мере относится к Б. Смиту, чьи работы охватывают широкий спектр гуманитарных дисциплин. Он «рассматривал искусство как отражение общества, как социально-политический договор, написанный под знаменем культуры. Вместе с тем Смит выбрал историю искусства как методологическую призму для изучения австралийской культурной идентичности, которую он изучал как историк» (044, с. 29-30). Б. Смит исходил из того, что историческое прошлое - это своего рода реконструкция, поэтому прослеживая истоки и расшифровывая культурные перемещения, связанные с колонизацией, социализмом, романтизмом, элитизмом, модернизмом, он отыскивал культурные генеалогии, традиции, изменения, формировавшие австралийское культурное развитие в мировом и региональном масштабах.
Что касается определения лейтмотива жизни Б. Смита то, по мнению Ш. Палмер, его следует искать в происхождении и инди-
видуальной идентичности. Б. Смит был незаконнорожденным и воспитывался под опекой государства. С самого детства он чувствовал свою отчужденность, инаковость, дистанцированность. С одной стороны, это помогало ему преодолевать жизненные препятствия. С другой стороны, это определило его позицию аутсайдера, индивидуалиста. «Дистанцированность стала для него субъективным и сознательным методом отношений с миром, а его уверенность в "незаинтересованности" как методе визуальной и эмоциональной связи, стала частью его механизма выживания» (044, с. 37). Именно эта дистанцированность и незаинтересованность стали ключевым мотивом при структурировании биографии Б. Смита, пишет Ш. Палмер.
Также автор статьи затрагивает еще один аспект, часто обсуждаемый биографами: вопрос об отношениях между биографом и субъектом. «Биограф должен держать объективную дистанцию и вместе с тем сочувствовать присущим субъекту грехам» (044, с. 36).
Возможности применения психоаналитической теории при написании биографии политика рассмотрены в статье Д. Брет (045). Субъект ее исследования - Альфред Дикин (1856-1919) - австралийский журналист и политик, премьер-министр страны.
Д. Брет пишет, что биографы, изучавшие достижения и политическую карьеру А. Дикина, были заметно озадачены его эмоциональной неустойчивостью. Создается впечатление, что Альфред Дикин чувствовал себя разделенным на два «я» - внутреннее и внешнее. Внешне веселый и преуспевающий, на самом деле, как показывают его многочисленные частные заметки, он испытывал глубокую психическую двойственность: время от времени его охватывало сильное чувство одиночества, разобщенности, хаоса, бесцельности.
Д. Брет анализирует некоторые автобиографические книги А. Дикина. Так, в работе «Книги и мальчик», написанной им незадолго до победы на выборах, отец, мать и сестра изображены любящими, но сам Альфред отгорожен от них и от мира книгами. «Дикин показывает, что формирование собственного "я" и внутреннего мира шло при помощи книг и чтения» (045, с. 64). Эту страсть он сохранил на протяжении всей жизни. Книги были для него средством ухода в другой мир и защитой от внутреннего раз-
лада. Д. Брет приводит мнение психоаналитика, согласно которому таким образом ребенок замещает отсутствие матери. Поэтому далее автор прослеживает обстановку в семье, описывает эмиграцию родителей Альфреда - Сары и Вильяма в Австралию и условия жизни в Мельбурне, обращает внимание на перенесенные сложности. Сара была беременна первым ребенком (Кэтрин), когда они с мужем отправились в Австралию в 1849 г. И все трудности и невзгоды переселенцев ей пришлось испытать с маленьким ребенком на руках. К неустроенности и тоске по родине добавились и личные утраты: в 1852 г. умер ее отец, а в 1855 - мать. Судя по всему, Сара Дикин страдала от депрессии или подобного психического расстройства и не могла уделять дочери и сыну должного внимания и заниматься их воспитанием. Что касается отношений в семье, то сам А. Дикин писал, что родители, в пуританском духе, не проявляли нежные чувства.
Когда Альфреду было всего четыре года, его вместе с сестрой отправили в школу, находившуюся далеко от Мельбурна, где остались родители. Сам А. Дикин считал, что именно это насильственное расставание с родителями и родным домом сформировало в нем чувство потерянности и одиночества. Но вместе с тем Д. Брет подчеркивает, что родители и их система воспитания давали детям чувство утешения. Сара и Вильям были начитанны и погружены в викторианскую литературную культуру (они оба писали стихи и поэмы) и поощряли в детях любовь к книге. Литература стала тем психологическим ресурсом, который помог А. Дикину развить свои способности и добиться политических успехов.
Д. Роу (046) рассматривает состояние биографии как исторического жанра и ситуацию с биографическими книгами в книжной индустрии. По мнению Д. Роу, в XX в. жанр биографии изменился под влиянием теории психоанализа З. Фрейда. Его работы были переведены на английский язык в 1920-е годы, что привело к «повсеместному самоосмыслению сексуальности и дало возможность уделить внимание сексуальной жизни субъекта биографии» (046, с. 108). Под влиянием «изучения жизненных циклов» (life-cycle studies) биографы стали больше внимания уделять таким периодам и факторам жизни субъекта / субъектов, как детство, старость, отцовство / материнство. Кстати, отмечает Д. Роу, биографии жизненных циклов приветствуются издательствами, по крайней мере в
Австралии. Подобный подход позволяет публиковать целые антологии (например, антология 1997 г. «The Oxford book of Australian schooldays»). С недавних пор, продолжает автор, среди исследователей и читателей стали пользоваться успехом коллективные биографии, или то, что сама Д. Роу называет «родственные биографии» (relational biography), т.е. биографии родителей и детей, братьев и сестер и т.п.
Вызывают интерес биографии, рассказывающие больше об их авторе, чем о субъекте. Как, например, книга «My Father's Daughter», написанная известным историком, специалистом по истории России Шейлой Фицпатрик. В этой биографии Брайана Фицпатрика - радикального австралийского историка и борца за гражданские права автор уделила большое внимание своим отношениям с отцом-алкоголиком. Более того, отмечает Д. Роу, сама Ш. Фицпатрик признает, что эта книга скорее о ней самой.
По некоторым прогнозам, в ближайшем будущем, полагает Д. Роу, возможны изменения типов публикаций. Речь идет о распространении электронных книг и об интерактивных электронных текстах, позволяющих читателю изменять текст, вносить в него поправки. Подобные новшества могут размыть границы между научным текстом и художественным.
Что касается биографии как способа исторического исследования, то, по мнению автора, это - исключительно педантичная форма, требующая определенных специальных навыков. Биография - достаточно консервативный жанр. Любое биографическое исследование должно опираться на факты, иметь начало, середину и конец, даже если его субъект жив. Изучаемая жизнь не должна вырываться из контекста. Автор приводит слова известного биографа Гермионы Ли: «Биография не является только персональной историей одной жизни. В ней всегда должен быть политический и социальный контекст» (046, с. 117).
Но, прежде всего, утверждает Д. Роу, биография - это постоянное очарование характером субъекта. Сегодня к биографии предъявляются исключительно высокие требования, касающиеся как ее содержания, так и подходов к материалу и его доступности. К этому жанру проявляют интерес и издатели, и читающая публика.
Ю.В. Дунаева
