CC BY
22
Автор надеется, что результаты данного исследования могут послужить базой для определения в дальнейшем принципов лексикографического описания шведских УС.
А.М. Кузнецов
ТИПОЛОГИЯ
2013.01.008. ЯЗЫКИ МИРА В ТИПОЛОГИЧЕСКОЙ ПЕРСПЕКТИВЕ. (Сводный реферат).
1. БУТОРИН С.С. Директивные глагольные сателлиты в кетском языке и типология моделей лексикализации Л. Талми // Вестн. Том. гос. пед. ун-та. - Томск, 2012. - № 1. - С. 33-37.
2. ГЕНЕРАЛОВА Л.М. О преимуществах когнитивного подхода к типологии семантических предикатов // Современные исследования социальных проблем: (Электронный научный журнал). - 2012. -№ 6. - С. 38.
3. ПРИБЫТОК И.И. Базисные единицы конструктивного синтаксиса // Изв. Сарат. ун-та. Новая сер. Филология. Журналистика. - Саратов, 2012. - Т. 12, № 1. - С. 3-7.
4. СМИРНОВА Н.В., СПИРИДОНОВ Д.В. Актантно-предикатные отношения в семантике телескопных лексических единиц: (На материале французского языка) // Гуманитарные исслед. в Восточной Сибири и на Дальнем Востоке. - Владивосток, 2012. - Т. 18, № 2. -
С. 5-11.
5. УСМИНСКИЙ О.И. Типология подчинительных словосочетаний // Вестн. Тюмен. гос. ун-та. - Тюмень, 2012. - № 1. - С. 55-59.
В статье (1) дается описание основных способов выражения семантического компонента Маршрут динамической локативной ситуации перемещения в кетском языке (КЯ).
Понятие «сателлит глагола» введено Л. Талми для тех случаев, когда информация о пути перемещения содержится не в корне глагола, а за его пределами и выражается компонентами, противопоставленными корням и отличными от именных комплиментов, причем сателлит является зависимым компонентом, а глагольный корень - вершиной. Сателлиты в КЯ выражают директивные значения, и 1) либо соотносятся с локативными наречиями, 2) либо представлены связанными адвербиальными основами. Сателлиты, соотносящиеся с наречиями, подразделяются на препозитивные
свободные (неинкорпорированные) сателлиты и сателлиты, которые могут выступать и как свободные, и как инкорпорированные в состав глагольной словоформы.
Основное отличие сателлита от наречия состоит в том, что сателлит вносит новый семантический (локативный) компонент в лексическое значение глагола и в отличие от наречий не может быть опущен без изменения лексического значения глагола и нарушения смысловой и грамматической структуры высказывания.
Возможность опущения наречия и невозможность опущения сателлита автор иллюстрирует на следующем примере: Наречие -бу... део: л'ац, лл'а с'уцды. н... «Она... вышла, снаружи там стоит»1 Л бу део: л 'ац, с 'уц ды: н «Она вышла, там стоит».
Сателлит - кул'тус'ка... н'ан' лл'а тдо: вил'да айдицал' «Культуська... хлеб выложил (букв. "наружу положил") из мешка»2 л *кул'тус'- ка... н'ан' тдо: вил'да айдицал' *«Культуська... хлеб положил из мешка» (т=до: вил 'да «он-положил»).
Определяя адвербиальные сателлиты как препозитивные адвербиальные частицы, по своей функции приближающиеся к глагольным префиксам типа русских - «вы=ложитъ», «от=броситъ», «вы=дернутъ», а также к английским постпозитивам в составе фразовых глаголов - go out, go away, come in и т.д., автор предполагает, что механизм инкорпорирования адвербиальных локативов в КЯ служит средством перемещения локатива из синтаксически приоритетной позиции (сирконстант) в синтаксически неприоритетную позицию с целью выведения его из коммуникативного «фокуса» и введения в «фон». Адвербиальные сателлиты компенсируют отсутствующую систему пространственных приставок в словообразовательной системе кетского языка.
В ходе рассмотрения кетских директивных сателлитов автором была предпринята попытка типологической характеристики КЯ на основе типологии моделей лексикализации семантических компонентов События движения (в авторской терминологии - Ситуации перемещения).
1 Дульзон А.П. Кетские сказки и другие тексты // Кетский сборник. Мифология. Этнография. Тексты. - М., 1969. - С. 198.
2
Дульзон А.П. Кетские сказки. - Томск, 1966. - С. 26.
Основная разновидность События движения состоит из четырех базовых внутрисобытийных компонентов.
Фигура (the Figure) - объект, перемещающийся или локализованный относительно другого объекта - опорного объекта, или Фона.
Фон (the Ground) - опорный объект, относительно которого осуществляется перемещение или определяется местонахождение объекта, названного Фигурой.
Путь (the Path), или Маршрут - маршрут, по которому перемещается Фигура, или местонахождение Фигуры относительно Фона.
Движение (Motion) - компонент, характеризующий наличие в событии собственно движения или статической локализации. Как видим, Событие движения у Л. Талми объединяет как статические, так и динамические ситуации локализации. В реферируемой статье рассматриваются только динамические ситуации - ситуации перемещения.
Языки глагольного типа отображают Маршрут в глагольном корне (романские, семитские, японский и др.), а языки сателлитно-го типа отображают Маршрут в сателлитах (большинство индоевропейских языков, финно-угорские, оджибва и др.).
В заключение отмечается, что в соответствии с двумя типологиями моделей лексикализации семантических компонентов ситуации перемещения Л. Талми и типологией Д. Слобина кетский язык относится к языкам сателлитного типа (с учетом способа лек-сикализации компонента Маршрут - по типологии Л. Талми), сильно ориентированным на Маршрут, но слабо ориентированным на Способ (по типологии Д. Слобина), причем глагольный корень преимущественно выражает не комбинации семантических компонентов, а лишь компонент Движение (по типологии Л. Талми).
В работе (2) дается анализ недостатков традиционных типологий семантических предикатов с позиций когнитивной лингвистики и определении места и значения семантического предиката для обозначения концептуализации событий внеязыковой действительности.
Существующие в лингвистике многообразные способы употребления термина «семантический предикат» характеризуются своей содержательной неопределенностью, под семантическим
предикатом часто имеют в виду глагол или другое слово с некоторыми глагольными свойствами, сказуемое и т.п. С вступлением лингвистики в область когнитивно ориентированных исследований становится понятным, по мнению автора, что язык функционирует отнюдь не «для себя» или «в себе», а служит для наименования определенным образом отражаемых в сознании говорящих ситуаций экстралингвистической реальности. Об этом свидетельствует прежде всего тот факт, что каждый язык располагает средствами интерпретировать одну и ту же ситуацию множеством разнообразных способов. Поэтому, одной из центральных задач лингвистики является изучение этих способов, основу которым составляет понятие семантического предиката. И если в западной лингвистике в течение десятилетий с особой тщательностью изучаются текстовые связи предикатов, то в работах отечественных лингвистов исследуется как раз предикативная семантика.
В лингвистике не существует единой, общепринятой классификации семантических предикатов из-за отсутствия четких гомогенных критериев, на которых можно было бы построить их типологию. Все классификации достаточно разнородны. Такую неоднородность можно объяснить прежде всего тем, что исследователи часто используют нечеткие критерии для разграничения предикативных типов, отождествляя, как правило, семантический предикат как понятийный конструкт с классами глаголов или с их сигнификативной интерпретацией в рамках конкретного языкового сознания. Такое отождествление семантических предикатов и семантических классов глаголов с их сигнификативной интерпретацией, автор считает главной причиной отсутствия их единой классификации.
Существующие классификации семантических предикатов наглядно подтверждают свой онтологический характер и демонстрируют существенные расхождения не только в критериях выделения типов семантических предикатов, но и в их количестве. Все они, так или иначе, построены на признаках, которые вряд ли можно отнести к универсальным для построения единой типологии семантических предикатов. Поскольку в основе рассмотренных классификаций находятся онтологические признаки, их нельзя признать вполне адекватными системе языка, ибо в них не укладывается все многообразие языковых фактов.
Результаты проведенного анализа существующих теорий семантических предикатов позволяют автору считать, что главной причиной их многообразия является прежде всего неразличение процессов категоризации и концептуализации мира, смешение этих двух уровней репрезентации ситуативного знания, отсутствие четкого понимания уровня локализации семантических предикатов. Это, в свою очередь, ведет к отождествлению предикатов не только с классами глаголов, но и с их онтологически обусловленными сигнификативными разновидностями.
Построение лингвистически значимой типологии семантических предикатов предполагает выделение ограниченного количества типов семантических предикатов, которые обладали бы минимальным набором дифференциальных признаков, полностью абстрагированных от онтологии обозначаемых глаголами событий.
В статье (3) предлагается новая типология английских элементарных синтаксических единиц, используемых для объективации коммуникативных актов; прослеживается степень ее применимости к синтаксической системе русского языка.
Автор отмечает, что в течение длительного времени предложение рассматривалось в качестве единственной единицы конструктивного синтаксиса, непосредственно реализующей коммуникативные акты. Поскольку анализировались в основном письменные тексты, границы предложения обычно определялись графически. Как предложение квалифицировался любой отрезок текста, находящийся между заглавной буквой и конечным знаком пунктуации, и исследователи не могли не видеть структурной разнородности единиц, встречающихся между заглавной буквой и конечным знаком пунктуации, особенно в диалогической речи. Вследствие этого наряду с родовым термином «предложение» фигурировали такие видовые термины, как «неполное предложение», «слово-предложение» и др.
Коммуникативная функция, по мнению автора, не является дистинктивным признаком предложения, поскольку она свойственна также единице больше чем предложение - сверхфразовому единству, и языку в целом.
В качестве формальной характеристики элементарных синтаксических единиц, служащих целям реализации коммуникативной функции, рассматривается предикативность, которая актуализиру-
ется в морфологических категориях модальности и темпоральности, а также в морфологической, лексической или ономасиологической категории персональности. В соответствии со способом объективации предикативности предлагается разграничивать в английском языке три элементарные синтаксические единицы: 1) предложение; 2) сентенсоид; 3) репрезентант предложения.
Предложение и сентенсоид в предикативном плане образуют привативную оппозицию: предложение характеризуется наличием автономной эксплицитной предикативности, сентенсоид - ее отсутствием. Сигналом автономности эксплицитной предикативности является отсутствие в зачине синтаксической единицы подчинительных скреп, т. е. подчинительных союзов или подчинительных союзных слов. Морфологические маркеры модальности и темпоральности в английском предложении сосредоточены в глагольном компоненте предикативности. Ср.:
William laughed (J. Archer) - реальная модальность, прошедшее время;
If you could put in a word. - I'll do more than that (K. Follett) -нереальная модальность. Морфологический маркер персонально-сти в аналитическом английском языке содержится в глагольном компоненте только в сфере третьего лица единственного числа настоящего времени:
He lives in New York (S. Sheldon).
Во всех остальных случаях маркер персональности в аналитическом английском языке заключен в именном компоненте предикативности. Если именной компонент предикативности выражен личным местоимением, перед нами лексический маркер персо-нальности. Если именной компонент предикативности выражен существительным или каким-либо местоимением, не имеющим категории лица, говорят об ономасиологическом маркере персональ-ности, так как существительные и субстантивные местоимения (все, за исключением личных) в ономасиологическом плане всегда соотносятся с третьим лицом.
Сентенсоиды, в отличие от предложений, лишены автономной эксплицитной предикативности. Последнее, однако, не означает, что сентенсоиды вообще не имеют предикативности. Автор считает возможным выделение по крайней мере трех предикативных типов сентенсоидов в английском языке: 1) с зависимой экс-
плицитной предикативностью; 2) с частично эксплицитной предикативностью; 3) с имплицитной предикативностью.
Сентенсоиды с зависимой эксплицитной предикативностью отличаются от предложений только в одном аспекте: они содержат сигнал зависимой включенности в более крупное языковое построение, а именно подчинительный союз или подчинительное союзное слово. Особенно часто сентенсоиды с зависимой эксплицитной предикативностью в английском языке вводятся союзом because:
Why can't I choose the lawyer he names? - Because I wouldn't trust him (R. Stout).
Сентенсоиды с частично эксплицитной предикативностью содержат недвусмысленный маркер предикативной категории пер-сональности (лексический или ономасиологический). Что касается предикативных категорий модальности и темпоральности, то они в сентенсоидах с частично эксплицитной предикативностью выявляются только из конситуации.
При выделении репрезентантов в особую группу элементарных синтаксических единиц автор исходил из того, что в предложении глагольный компонент предикативности, включающий в себя знаменательный глагол, характеризует именной компонент предикативности как в структурном, так и в смысловом отношении. Это делает предложение относительно коммуникативно самодостаточным даже вне конситуации. В коммуникативном плане репрезентанты менее самостоятельны, чем сентенсоиды, поскольку сентенсоиды, состоящие исключительно из дейктических элементов, представлены единичными примерами:
Who's there? - Me (M. Swan).
Сентенсоиды и репрезентанты представляют собой, по крайней мере в аналитическом английском языке, специфические элементарные синтаксические единицы, которые в процессе анализа можно сравнивать с предложениями, но не следует рассматривать как в некотором роде «дефектные» предложения.
Базисные элементарные синтаксические единицы могут быть не только предикативными (предложения, сентенсоиды, репрезентанты предложений), но и непредикативными. Непредикативные элементарные синтаксические единицы обычно называют комму-никативами. Коммуникативы представляют собой непосредствен-
ную реакцию на некую ситуацию в целом, а не на отдельный ее компонент и характеризуются смысловой, коммуникативной и синтаксической нерасчлененностью.
В завершение исследования автор определяет, характерны ли выделенные типы предикативных и непредикативных элементарных синтаксических единиц только для английского языка, и с этой целью обращается к материалу флективного русского языка.
В результате сопоставления обнаружилось, что в сфере предложений различия минимальны. Первое различие касается структурных типов предложений. Поскольку предикативная категория персональности в аналитическом английском языке обычно эксплицируется в именном компоненте предикативности, а предикативные категории модальности и персональности - в глагольном компоненте предикативности, большинство английских предложений относится к числу двусоставных. Односоставными в английском языке являются лишь побудительные предложения с глаголом-сказуемым в повелительном наклонении:
Don't talk so much! (H.E. Bates).
Русские односоставные предложения значительно более разнообразны. Они включают неопределенно-личные, обобщенно-личные, безличные, номинативные, инфинитивные и другие типы предложений. В английском языке соответствующие значения передаются двусоставными предложениями c именным компонентом личным местоимением you, they или it, которые в определенных контекстах обретают семы, свойственные русским односоставным неопределенно-личным, обобщенно-личным и безличным предложениям. Ср.:
You cannot learn a language in six weeks (M. Swan) - Язык невозможно выучить за шесть недель;
They don't like strangers round here (M. Swan) Здесь не любят иностранцев;
It's really cold today (M. Vince, P. Emmerson) Сегодня действительно холодно.
В сфере репрезентантов английский язык радикально отличается от русского. Глагольный компонент репрезентанта предложения всегда содержит служебный глагол, который репрезентирует ту или иную аналитическую глагольную форму и относящиеся к ней слова. Русский язык относится к числу флективных языков, в кото-
рых число аналитических глагольных форм крайне ограничено. Поэтому для выделения репрезентантов в особый класс элементарных синтаксических единиц в русском языке, по-видимому, нет оснований.
Что касается сентенсоидов, то они зарегистрированы в обоих языках. Однако одни структурные типы сентенсоидов характерны для обоих языков, другие - только для английского. Так, выделенные на материале английского языка сентенсоиды с зависимой эксплицитной и имплицитной предикативностью часто встречаются и в русском языке. Ср.:
Почему ты опоздал? - Потому что я попал в пробку на улице Чапаева;
Куда ты идешь? - В библиотеку.
Для реализации коммуникативной функции в английском языке используются как непредикативные, так и предикативные элементарные синтаксические единицы.
Наибольшую универсальность в плане конструктивного синтаксиса демонстрируют структурно недискретные непредикативные элементарные синтаксические единицы. Предикативные элементарные синтаксические единицы более чувствительны к типу языка.
В статье (4) рассматривается возможность анализа семантики французских лексических единиц, образованных путем телескопии (блендинга), с точки зрения типов актантов и предиката мотивирующей пропозиции. Предлагается типология телескопных слов, основанная на данном критерии, обсуждается проблема их идиома-тичности.
В реферируемой работе автор дает попытку семантико-деривационного (словообразовательного) анализа телескопных лексических единиц (ТЕ), который учитывает, во-первых, семантический тип мотивирующего предиката, а во-вторых, семантику ак-тантных ролей при данном предикате, замещаемых словами, входящими в производную ТЕ. Это позволит автору выделить наиболее продуктивные словообразовательные типы ТЕ (модели телескопной номинации), а также определить факторы, влияющие на идиоматичность деривата, что является важнейшей задачей композитной семантики.
Для исследования были отобраны из французских газет (Le Monde, Liberation, La Tribune, Le Point, Le Parisien, Le Figaro - за последние 15 лет), интернет-публикаций и сообщений на форумах 90 телескопических единиц. При этом из рассмотрения исключались окказионализмы, представленные в единичных контекстах (в нашу выборку попадали только узуальные единицы, для которых было найдено не менее трех-пяти контекстов); профессионализмы, лексические значения которых ясны лишь узкому кругу специалистов (типа cladogramme, harmolodie); индивидуальные авторские неологизмы из многочисленных словарей «слов-чемоданов».
Для каждой единицы из выборки была выполнена процедура восстановления «мотивирующей дефиниции». Под «мотивирующей дефиницией» мы понимаем семантическую дефиницию телескопного слова, которая: а) включает исходные (производящие) слова; б) отражает мотивирующие ТЕ семантико-синтаксические (логические) отношения между выражаемыми данными словами-понятиями. Для реконструкции таких дефиниций автор опирался на словарные определения (в тех случаях, когда соответствующая единица зафиксирована в словаре) и (или - если слово в словарях не встретилось) на контексты. Это существенно, поскольку большинство телескопных слов потенциально допускает несколько вариантов «семантического развертывания». Например, русское слово бредактор гипотетически можно было бы понимать и как (1) «редактор, который высказывает бредовые идеи», и как (2) «редактор, пишущий бред (плохо редактирующий / пишущий тексты)», и как (3) «редактор, специализирующийся на исправлении бредовых текстов».
Необходимым условием для построения ТЕ на основе конъюнкции является обязательное наличие у исходных слов общей семантической зоны, включающей категориальную семантику (например, оба слова называют устройство, язык, территорию, экономическое явление и т.п.), и, следовательно, общность грамматических признаков.
Проведенный анализ позволяет автору сделать вывод о том, что наиболее частотными, а значит, и прототипическими для телескопии являются непредикативные сочетания слов по типу семантической конъюнкции («нейтральные отношения»), либо сочетания на основе «семантической доминации», в которых зависимый ком-
понент выполняет характеризующую функцию (сюда мы относим ТЕ на основе сочетаний с характеризующим предикатом). Сочетания с реляционным предикатом в целом находятся на периферии данной словообразовательной стратегии (реляционный предикат обнаруживается только в ТЕ типа N = N + N и V = N + V), а построенные на их основе ТЕ характеризуются более высокой степенью идиоматичности, нежели сочетания, построенные на основе «нейтральных отношений» или характеризующего предиката.
Сам тип актантно-предикатной связи также влияет на степень идиоматичности деривата. Если оставить в стороне формальную сторону вопроса (т.е. оценку возможности корректно «распознать» входящие в ТЕ слова - а она зависит от способа и объема «наложения» двух слов или «вхождения» одного слова в другое, которые, в свою очередь, определяются игровой стратегией телескопии) и учитывать только семантический аспект, можно утверждать, что степень идиоматичности зависит от трех факторов.
Во-первых, идиоматичность возрастает вместе с устранением предиката из ТЕ. Так, идиоматичность ТЕ типа N = N + N в целом выше, чем у ТЕ типа V = N + V или у субстантивных ТЕ, в которых «доминирующее» слово является номинализованным предикатом. Это объясняется тем, что в предикативных ТЕ семантическая роль характеризующего актанта может быть дедуцирована из актантной структуры соответствующего глагола, ср.: clavar- der, coca-colonisation vs. rangongiciel (последняя ТЕ, очевидно, предполагает гораздо большее количество возможных интерпретаций исходных синтаксических отношений двух слов).
Во-вторых, идиоматичность возрастает вместе с понижением синтаксического ранга входящих в ТЕ актантов: так, ТЕ типа emoticone (иконка, изображающая эмоцию) менее идиоматичны, чем ТЕ типа raffarindum (референдум, на котором народу предложено высказаться за вариант Раффарена). Закономерность следующая: чем менее обязателен актант, выражаемый характеризующим словом, при данном предикате, тем менее обусловленной самим предикатом кажется его роль, а значит, тем менее прозрачно «инте-гративное значение» (термин Е.С. Кубряковой) деривата.
В-третьих, идиоматичность возрастает вместе с ростом числа участников ситуации, необходимых для корректного понимания ТЕ, но не отраженных в структуре телескопного производного: так,
очевидно, что слово по81а^епе (ностальгия по Алжиру) менее идиоматично, чем 1аий8ше (состояние общественного аутизма, вызываемое повторением информации в СМИ), несмотря на то что обе ТЕ построены на основе отношений каузации, дефиниция первого содержит только те актанты, которые входят в ТЕ, тогда как в дефиниции второго абсолютно необходимые для корректной интерпретации значения телескопного деривата периферийные актанты «общество» и «СМИ» не представлены в структуре ТЕ.
В статье (5) исследуется вопрос типологического распределения подчинительных словосочетаний современного русского языка. Типология основана на пересечениях парадигмы, включающей виды синтаксической связи, и парадигмы грамматических (синтаксических) значений.
Автор обозначила четыре основные причины, вызвавшие необходимость в данном исследовании.
1. Традиционно используемые понятия - согласование, управление, примыкание - типологически не «покрывают» все разнообразие словосочетаний, что требует активно использовать и другие термины-понятия.
2. По-прежнему актуальным, по мнению автора, остается принципиальное разграничение типа словосочетания (вида связи) и грамматического значения конкретного словосочетания. Например, интерпретация аппозитивного согласования в качестве синтаксического значения недопустима хотя бы в силу семантической бессодержательности в ряду таких значений, как «объектное», «атрибутивное», «субъектноатрибутивное».
3. Заслуживающей внимания автор считает синтаксическую диффузию, которая проявляется в сочетании синтаксических качеств или типологической отнесенности в границах одного словосочетания.
4. Требует дальнейшего уточнения и парадигма грамматических значений, которые актуализируются в сочетаниях.
Общее таксономическое решение основано на принципе пересечения видовых проявлений парадигмы «Тип сочетания» и видовых проявлений парадигмы «Значение» (синтаксическое значение словосочетания). Результатами таких таксономических пересечений стали комплексные идентификации, формулы которых отражают:
1. Тип сочетания (вид синтаксической связи).
2. Синтаксическое значение словосочетания.
3. Морфологическое «наполнение» словосочетания.
В современном русском синтаксисе, по мнению автора, явно «не повезло» такому типу связи, как «соположение». Чаще всего оно приписывается особенностям связи между подлежащим и сказуемым, например мы вместе; мы против войны. Иногда соположение между подлежащим и сказуемым определяют и как «некоорди-нируемую форму», например жаловаться бесполезно. В последнем примере паузация очень просто доказывает двусоставность предикативной единицы: жаловаться - бесполезно.
Опыт типологического решения проблемы подчинительных словосочетаний дает основания говорить, что основная сложность составления непротиворечивой классификации обусловлена как диффузией разновидностей синтаксических связей, так и диффузией синтаксических значений. Последняя проблема в данной статье не рассматривалась в силу ее сложности и необходимости очень значительного текстового объема. Семантическая диффузия обусловливает более сложную, более проблемную идентификацию грамматических значений. Например, весьма частое определение синтаксического значения в сочетании хозяйка гостиницы в качестве «объектного», а не «атрибутивного» может объясняться мощным влиянием лексической семантики и актуализированным лек-сикосемантическим полем предикативного характера: если хозяйка, значит, она владеет гостиницей. Такие переключения с синтаксической семантики на лексическую типичны и в значительной мере могут объясняться отсутствием опыта проверочных трансформаций: хозяйка гостиницы - гостиничная хозяйка.
По наблюдениям автора, наиболее сложными и неоднозначными в плане идентификации типов связи оказываются словосочетания типа «управление» и «соположение». Что касается определения синтаксической семантики, то связь «управление» допускает, пожалуй, наибольшее количество сочетательных или диффузных синтаксических значений. Но не учитывать такие сложные случаи означало бы принципиально обеднять реальную картину этих синтаксических явлений и снижать корректность синтаксических классификаций.
М.Х. Шахбиева
