CC BY
122
все более жесткой трудовой дисциплины. В жизни промышленных рабочих материальные интересы, такие как распределение продуктов, жилья, медицинская помощь, и политические идеалы тесно переплетались и даже сливались воедино, что хорошо можно проследить, отмечает автор, на примере процесса создания, сохранения и воспроизводства семьи.
Исследуя социальную политику Советского государства, автор исследует повседневную жизнь трудящихся. На основании всестороннего изучения письменных обращений автор приходит к выводу, что трудящиеся хорошо осознавали свои права на получение социальной помощи со стороны Советского государства. Письма и обращения трудящихся, свидетельствует автор, были по существу единственным средством для защиты прав личности при постепенном размывании правового государства.
И.Е. Эман
НОВАЯ И НОВЕЙШАЯ ИСТОРИЯ
Международные отношения
2011.02.019. ФОМИН А.М. ВОЙНА С ПРОДОЛЖЕНИЕМ. ВЕЛИКОБРИТАНИЯ И ФРАНЦИЯ В БОРЬБЕ ЗА «ОСМАНСКОЕ НАСЛЕДСТВО». 1918-1923 / МГУ им. М.В. Ломоносова; Ун-т Дм. Пожарского. - М.: Русский Фонд содействия образованию и науке, 2010. - 449 с.
Ключевые слова: Европа, Первая мировая война, Франция и Великобритания, Турция, новый международный порядок.
Реферируемая монография посвящена одному из важных аспектов формирования нового международного порядка после окончания Первой мировой войны - борьбе Великобритании и Франции за «османское наследство». В ходе войны Турция была разгромлена, а вопрос о судьбе ее владений решался победителями. Хронологическими рамками исследования являются 1918-1923 гг., когда «на развалинах Османской империи при активном участии великих держав начиналось формирование современных ближневосточных государств» (с. 6).
Монография, написанная на основе не публиковавшихся ранее архивных материалов из Архива внешней политики Российской империи и опубликованных дипломатических источников, состоит из введения, пяти глав, заключения и приложения в виде карт. В первой главе рассматриваются отношения Османской империи и великих держав Европы накануне и во время Первой мировой войны. К 1914 г. великие державы имели определенные интересы в Османской империи. Автор делит их на «материальные» и «моральные». Начало экономическому проникновению европейских стран в Османскую империю было положено еще в XVI в., а к XX в. «финансы и экономика империи находились почти в полной зависимости от иностранного капитала» (с. 26). Так, Великобритания являлась одним из крупнейших инвесторов в экономику Турции, а особенностью ее экономических интересов была их значительная концентрация в регионе Персидского залива, который считался зоной особых интересов Лондона и важнейшим звеном в цепи коммуникаций Британской империи на пути в Индию. Франция же была самым крупным кредитором Османской империи. В начале XX в. Англия и Франция стали ощущать конкуренцию Германии, присутствие которой «было заметно даже в районе Персидского залива...» (с. 31).
К числу «моральных» интересов великих держав на Ближнем Востоке относилось «создание устойчивых отношений покровительства и лояльности с теми или иными этническими группами и формирование так называемой клиентелы (курсив автора. - Реф.)» (с. 33). Этому способствовала этноконфессиональная ситуация в Османской империи, где к 1914 г. помимо турок и арабов проживали курды, армяне, греки и евреи. Французы долгое время брали на себя роль защитников интересов католической церкви на Востоке, сформировав систему «католического протектората». Великобритания вела просветительскую деятельность, которая, впрочем, ограничилась созданием нескольких школ и протестантских миссий. США опирались на свои протестантские миссии и Американский Красный Крест. Германия имела в Османской империи сеть школ, больниц и благотворительных учреждений. Россия защищала права православных церквей, также поддерживая ряд школ и больниц.
В годы Первой мировой войны вопрос о судьбе Османской империи решался странами Антанты, которые с момента вступле-
ния Турции в войну «утратили всякую заинтересованность в сохранении ее территориальной целостности и давно вынашиваемые планы раздела теперь получили реальный шанс на воплощение в жизнь» (с. 42). Дипломатическое рассмотрение турецкого вопроса началось с подписания перемирия на борту английского крейсера «Агамемнон», стоявшего в порту Мудрос на острове Лемнос, - так называемого Мудросского перемирия. Заключение соглашения с Османской империей сопровождалось инцидентом в англофранцузских отношениях: документ от имени союзников подписал английский адмирал Кальтроп, а французский адмирал Амет, уполномоченный своим правительством для переговоров с турками, даже не был допущен на борт «Агамемнона» (с. 71). Результатом тайной дипломатии великих держав, а также прямым итогом войны стало падение Османской империи, на ее территории «предлагалось создать ряд национальных государств, каждое из которых могло по своему выбору пригласить любую иностранную державу, помощь которой оно хотело бы получить» (с. 96).
Вторая глава посвящена рассмотрению Восточного вопроса в период Парижской мирной конференции. Автор отмечает, что в 1919 г. «определилось место ближневосточных проблем в общем комплексе вопросов, связанных с формированием новой системы международных отношений, а также среди приоритетов внешней политики Великобритании и Франции» (с. 192). Обе занимались в то время определением границ в Центральной и Южной Европе и борьбой с революционным движением. Восточный вопрос был отчасти оттеснен на второй план, а Лондон и Париж дожидались решения США по предложенным им мандатам. Из восточных проблем главное место занимала тогда сирийская проблема. Англичане были полны решимости выдворить французов из Сирии или свести их присутствие к минимуму. Однако добиться этой цели Лондону не удалось по причине провала идеи о посредничестве арабов в англо-французских спорах. Решения по ближневосточным делам были кабинетными и не учитывали мнение людей, знакомых с реальной ситуацией на местах.
Для Великобритании большое значение имел безраздельный контроль над Палестиной и доступ к нефтяным богатствам Мо-сульского района, который был возможен при договоренности с французами о транзите через их подмандатную территорию.
На собственно турецких землях важное значение приобретал вопрос о контроле над Константинополем, проливами и соседними территориями. Чтобы добиться успеха в бывших османских владениях, Лондон принудил Италию и Грецию «к соглашению между собой в надежде использовать обе эти страны как противовес французскому влиянию в Анатолии, но сама необходимость пользоваться поддержкой третьих стран указывала на слабость позиций Великобритании, которая вынуждена была экономить на военных расходах и проводить спешную демобилизацию» (с. 195).
В третьей главе рассматривается подготовка Севрского договора. Предварительные переговоры проходили в декабре 1919 -январе 1920 г., их начали представители США и Франции, к которым присоединились Великобритания и Италия. В ходе переговоров было решено передать французам Киликию, но в Англии «стали раздаваться голоса сожаления» по этому поводу (с. 213). В феврале-марте 1920 г. прошла Лондонская конференция стран Антанты, на которой были выработаны условия мирного договора с Турцией. После событий в Мараше, где в январе 1919 г. вспыхнуло антифранцузское и одновременно антиармянское восстание, участники конференции вынуждены были «всерьез задуматься о положении дел на месте» (с. 224). В ответ на восстание было решено оккупировать Константинополь. Этой оккупацией, осуществленной только собственными войсками, Лондон надеялся укрепить свои позиции на Босфоре. Дипломатическое одобрение этого шага со стороны Парижа и Рима «было получено путем ловкой интриги, причем англичане не постеснялись и откровенной лжи» (с. 229). Непосредственным поводом для оккупации Константинополя послужили нападения турецких националистов на французские войска и христианское население в Киликии. Но Франция ничего не выиграла от оккупации, а только продемонстрировала, «как сильно ее политика теперь зависела от союзника» (там же).
После Парижа и Лондона заседания Верховного Совета Антанты переместились в Сан-Ремо, где в апреле 1920 г. прошла еще одна конференция. Восточный и германский вопрос обсуждались на ней в равной степени. Наиболее важное значение придавалось распределению мандатов на арабские земли, будущему Курдистана, определению границ Армении и уточнению финансовых условий договора с Турцией. Уже 10 августа 1920 г. в Севре был подпи-
сан договор о мире между Турцией, с одной стороны, и союзными и присоединившимися державами, с другой стороны. Под документом стояла также подпись представителя дашнакского правительства Армении. По условиям договора Турция потеряла все арабские земли и Армению. Сирия, Палестина и Месопотамия перешли под мандаты великих держав. Турция признавала британский протекторат над Египтом и аннексию Кипра. Восточная Фракия до линии Чаталджи передавалась Греции. Другие условия договора также были составлены в пользу союзников. Однако, как пишет А.М. Фомин, «недооценка силы и потенциальных возможностей кемалистов приводила руководителей стран Антанты к мысли о возможности решить данную проблему исключительно путем репрессий или самых незначительных уступок. Именно это глубокое заблуждение союзников и предопределило дальнейшую судьбу Севрского мирного договора» (с. 264).
Четвертая глава посвящена краху Севрского договора, призванного завершить создание системы договоров, закреплявших победу Антанты в Первой мировой войне. «Но уже ратификация договора, - отмечает автор, - вызывала большие трудности» (с. 265). Турки сочли Севрский договор «несуществующим», а западные дипломаты предупредили руководство своих стран о том, что суровые условия мира можно будет навязать Турции только при помощи новой войны. Однако лидеры западных демократий не приняли эти предупреждения всерьез. Британцы колебались в выборе средств выполнения условий мирного договора - от военного наступления вглубь Анатолии до попытки установить контакт с «умеренными националистами». У французской стороны «исчезли и чисто персональные мотивы для сохранения Севрского договора» (с. 270). После того как турецкий кабинет отказался ратифицировать Севрский договор в обход конституционных процедур, Антанта перестала видеть смысл в его поддержке. Первые признаки кризиса Севрского договора проявились на Кавказе в связи с начавшейся в сентябре 1920 г. войной между дашнакской Арменией и кемалистской Турцией из-за территориальных претензий Еревана к Константинополю. Севрский договор расшатал и греческий вопрос. Греция была «важнейшим элементом системы иностранного господства над Ближневосточным регионом», но в ней сложилась непростая внутренняя ситуация. Кроме того, французы были
недовольны тем, что «греческое господство в Смирне и Фракии удачно дополняло и прикрывало фактическое британское господство в зоне Проливов» (с. 287). Когда же греки, вопреки требованиям Антанты, проголосовали за возвращение на престол короля Константина I, французское руководство перестало маскировать свои взгляды. Париж даже рассматривал возможность пересмотреть Севрский договор. В ответ англичане пытались устраивать провокации в отношении французов. Греция же развязала войну с Турцией.
В результате Лондонская конференция 1921 г. закончилась ожидаемым провалом, а греки объявили об очередном наступлении в Турции. Основным итогом Лондонской конференции «стало фактическое признание кемалистского правительства державами Антанты в качестве мощной и вполне самостоятельной силы, обладающей реальной властью на большей части территории страны» (с. 312).
В пятой главе анализируются решения Лозаннской конференции и проблема «единого фронта». В октябре 1922 г. решение турецкого вопроса было окончательно переведено в дипломатическую плоскость. Западные державы намеревались решить все проблемы, связанные с Турцией, на Лозаннской конференции. Перед открытием конференции лорду Керзону удалось воскресить «единый фронт» союзников, но из-за многочисленных противоречий он оказался непрочным. Лозаннская конференция открылась 20 ноября 1922 г. Среди ее участников были Великобритания, Франция, Италия, Греция, Турция, Югославия, Румыния и Япония. Болгария и Советская Россия участвовали только в рассмотрении вопросов о проливах.
Великобритания и Франция преследовали на конференции разные цели. Если для Лондона «важнее всего была судьба проливов и Мосула, то для французских представителей на первом месте стояли финансовые и экономические стороны дела, а также вопрос о режиме капитуляций» (с. 397). По итогам переговоров 24 июля 1923 г. состоялось подписание Лозаннского договора, согласно которому сухопутные границы Турции с Грецией и Болгарией устанавливались там, где они проходят и в настоящее время. Граница Турции с Сирией устанавливалась в соответствии с Анкарским договором 1921 г. Граница с Ираком должна была быть определена
на англо-турецких переговорах в течение девяти месяцев. Турция полностью отказывалась от всех претензий на территории, лежащие вне этих границ. Взамен она освобождалась от всякого иностранного контроля над своими финансами и экономикой и оставляла за собой право пересматривать концессионные договоры. Проливы же открывались для прохода торговых и военных судов как в мирное, так и в военное время. Берега проливов демилитари-зовывались. В споре о капитуляциях турки добились полного признания своих требований.
Для Турции Лозаннские соглашения были безусловной дипломатической победой. Как отмечает автор, она «пошла на уступки лишь в тех вопросах, в которых она была заранее к ним готова» (с. 426). Англичане могли гордиться тем, что им хотя бы частично удалось восстановить свои позиции на Востоке, а французам «оставалось только признать свое поражение» (с. 427).
В заключение автор приходит к выводу, что изучаемый период можно разделить на два больших этапа: 1) «с октября 1918 года по август 1920 - то есть от Мудросского перемирия до подписания Севрского договора»; 2) со второй половины 1920 г. до 24 июля 1923 г., когда были заключены Лозаннские соглашения (с. 428). Он отмечает, что в англо-французских отношениях на первом этапе решения турецкой проблемы преобладало стремление к сотрудничеству и поиску компромиссов. Однако при принятии важных решений в Восточном вопросе инициатива принадлежала Великобритании. Лондон и Париж решали судьбу стран Ближнего Востока, практически не считаясь с мнением большинства их населения.
На втором этапе изучаемого периода проявилась тенденция к проведению Францией независимой от Великобритании политики, а проблемы стран Ближнего Востока утратили международный характер после распределения мандатов в 1920 г. Отношения между великими державами в заморских странах были теперь связаны с Европой, а здесь главной международной проблемой была германская. Ее нерешенность позволяла Великобритании оказывать давление на Францию, в том числе и в Восточном вопросе. Отношения между Великобританией и Францией приобрели «глобальный характер, и разные их региональные аспекты были теснейшим образом взаимосвязаны» (с. 433).
О.В. Бабенко
