CC BY
24
Ключевым компонентом интернационализации высшего образования стало заимствование иностранных образовательных программ. На основе двусторонних или многосторонних соглашений о сотрудничестве были созданы межнациональные институты. В 2005 г. японское правительство выделило специальные бюджетные субсидии для содействия сотрудничеству японских университетов с зарубежными вузами и более 100 японских университетов воспользовались ими. Однако общее количество японских студентов, отправляющихся за границу, остается незначительным по сравнению с другими развитыми странами. Это свидетельствует о специфических трудностях, возникающих при попытке превращения иноземных ценностей в «институциализированный культурный капитал в Японии» (с. 93).
Без прочной традиции экспорта образования Япония вынуждена быть скорее пользователем, чем творцом новых идей в научном мире. «В общем, японские социальные науки играют маргинальную роль в международном контексте» (с. 93). Доля японских публикаций на английском языке растет, международную известность приобрели работы по экономике, особенно по эконометрике. Но даже в них сильно влияние западной мысли.
Исторические и институционные факторы продолжают препятствовать развитию социальных наук. Япония остается полупериферийной страной в глобальной системе социальных наук. Она вынуждена довольствоваться маргинальной ролью, адаптируясь к глобальной системе.
М.Н. Корнилов
ИСТОРИЯ
2010.03.069. ИСИИ КАНДЗИ. ОТВЕТ КУПЕЧЕСТВА НА ВЫЗОВЫ ПЕРИОДА МЭЙДЗИ: НАКОПЛЕНИЕ ТОРГОВОГО КАПИТАЛА И ОТКАЗ ПРАВИТЕЛЬСТВА ОТ ИНОСТРАННОГО КАПИТАЛА.
ISHII KANJI. The mercantile response in the Meiji period: Capital accumulation by merchants and the government's rejection of foreign capital // Social science Japan j. - Oxford, 2009. - Vol. 12, N 2. -Р. 211-225.
Профессор Токийского университета исследует отпор внешнему давлению стран Европы и США со стороны японских торговцев в начале периода Мэйдзи (1868-1912).
В период между «открытием» Японии в 1853 г. и началом индустриального подъема страна подвергалась политическому и экономическому давлению Запада. Господствовало мнение, что основой успешного противостояния этому давлению была проводимая правительством политическая и экономическая модернизация и создание концернов дзайбацу. Однако последние исследования показали, что в текстильной и ткацкой промышленности, которые быстрее остальных достигли мирового уровня, роль государственных предприятий и дзайбацу была незначительной. Большинство инвестиций в развитие железных дорог и морских перевозок поступало от городских купцов и местных землевладельцев. Помимо этого, после реставрации Мэйдзи (1868) продолжали существовать старые текстильные предприятия малого и среднего уровня, которые успешно составляли конкуренцию британским. Импортная ткань производилась из тонкой нити, а японская - из значительно более толстой, и товары не конкурировали между собой, занимая разные ниши рынка. Экономической деятельности иностранцев (включая инвестиции) за пределами открытых портов препятствовали власти. После открытия порта Йокогама бакуфу поощряло крупнейших купцов Эдо открывать там отделения, с тем чтобы они становились посредниками между иностранцами и непосредственными производителями шелка-сырца в регионах, стремясь таким способом помешать иностранцам вмешиваться во внутреннюю торговлю. Попытки же прямых закупок внутри страны в нарушение условий договора также оказались убыточными, это заставило иностранных торговцев сконцентрироваться на операциях, производимых исключительно в международных портах.
Купцы из Эдо (Токио) активно включились в закупку иностранных товаров в открытых портах. Однако им зачастую не хватало наличности. Проблема решалась с помощью развитой межрегиональной системы отделений торговых домов, позволявшей средствам циркулировать между регионами Эдо / Йокогама и Киото / Осака быстрее, чем импортный товар распродавался японским покупателям. Так, в 1875 г. наибольшее число векселей (82) на
сумму 113 226 йен приобрел купец Тёдзия Сацума Дзихэй (Токио) (с. 215).
Однако средств не хватало для растущего объема иностранной торговли и приходилось обращаться к иностранцам. Так, купец Ито Хатибэй получил от американской компании Walsh, Hall&Co заем в размере 1 млн. мексиканских долл. в начале 1870 г. (с. 214). И даже после основания нескольких национальных и коммерческих банков во второй половине 1870-х годов, в качестве дополнительных фондов привлекались займы иностранных компаний, особенно Jardine Matheson&Co (далее - JM&Co) из США, которая предоставляла капитал как закупщикам иностранных товаров, так и японским поставщикам. Наибольшая сумма займов от нее пришлась на 1879 г. и составила 500 176 мексиканских долл. (с. 215). Тем не менее после 1883 г. объем займов со стороны JM&Co стал резко сокращаться, тогда как японские банки проявляли большую активность в ссуживании средств своим купцам.
Распространенное мнение, что большинство торговых домов не пережило «Акта об отмене серебряного денежного стандарта» (с целью перехода на золотой) 1868 г., не подтверждается точными данными. Сведения о состоянии крупнейших торговых компаний в 1864-1916 гг. показывают, что крупнейшие дома, занимавшиеся финансированием даймё: успешно пережили период преобразований. Многие из них стали основателями крупнейших банков (к примеру, Коноикэ или Кадзима). А такие как Мицуи, Сумитомо и др., смогли превратиться в концерны дзайбацу. Крупнейшие современные банки Японии, Мидзухо, Сумитомо-Мицуи и Мицубиси уходят корнями во времена сёгуната Токугава (1603-1867). Действительно, многие Осакские дома пришли в упадок, но их дочерние предприятия зачастую успешно переживали переходные времена.
Волна банкротств осакских торговых домов произошла за три месяца до принятия акта 1868 г. и была спровоцирована вступлением в Осаку войск сторонников императора. Так как большинство крупных торговых домов - Мицуи, Сумия, Кадзимая и др. -финансировали сёгунат и княжества, державшие его сторону, значительная часть их фондов была конфискована победившей стороной. Это вызвало банкротство большинства крупнейших торговых домов (кроме Мицуи, который смог выстоять благодаря обладанию самыми большими средствами) и повлекло разорение их партнеров.
В 1868-1876 гг. выжившие торговые дома продолжали проводить финансовые операции. В 1868 г. сумма операций отделений торгового дома Тёгин в Токио и Киото составила 440 000 йен, в 1871 г. - 1 млн. йен, а в 1875 г. достигла 2,77 млн. йен (с. 220).
Однако накопление капитала японскими торговыми домами в начале периода Мэйдзи не привело непосредственно к инвестированию в национальную промышленность. Япония, как и Китай, перед лицом угрозы со стороны Запада предприняла во второй половине XIX в. попытку создания собственной промышленности. Разница состояла в том, что в Китае создавались государственные монополистические промышленные предприятия с целью предотвратить появление частных. В Японии же правительство, напротив, поощряло создание частной индустрии. Толчком послужил опыт миссии Ивакуры (1871-1873 гг. - Реф.), отправленной в страны Запада с целью подготовки почвы для пересмотра неравноправных договоров. Ивакуру особенно потрясла Великобритания, под влиянием посещения этой страны он пришел к выводу, что могущество этой нации основано не на военной силе, а на экономическом процветании местной буржуазии. Победа в 1873 г. политической группировки Окубо Тосимити, который также участвовал в посольстве Ивакуры, над группировкой Сайго Такамори, выступавшего за наращивание военного потенциала, закрепила частнопредпринимательскую стратегию развития.
Одной из причин противодействия Окубо военной экспансии была необходимость для этого иностранных займов. Опыт выплаты займов, взятых за границей на строительство железных дорог и уплату выходных пособий членам распущенных самурайских кланов, показал правительству, что таких займов следует избегать всеми силами. Проводилась жесткая линия отклонения всех предложений о привлечении иностранного капитала. Более того, японцами (частными лицами при активной поддержке правительства) были выкуплены японские предприятия, контролировавшиеся западным капиталом: угольные шахты Такасима, управлявшиеся американской JM&Co, и банк Мицуи, бывший до этого под контролем Oriental Bank. В 1880 г. правительство отвергло проект перехода с бумажных банкнот на более твердый стандарт, поскольку это также потребовало бы привлечения иностранных займов. Позднее переход удалось сделать уже без иностранных займов.
Таким образом, модернизация японской экономики в период Мэйдзи происходила на основе последовательного отказа от привлечения иностранного капитала. Капитал, сформированный торговцами в период Эдо, послужил основой для японской промышленной революции. Активное инвестирование в национальную промышленность было во многом обусловлено предсказуемостью прибыли, чему способствовал ввод стандартной системы налогообложения. В 1870-х годах предприятия, созданные на основе японского капитала, были еще небольшого масштаба из-за неустойчивого курса йены. Создание системы национальных банков, утверждение твердой валюты и введение в 1889 г. конституции, гарантировавшей право частной собственности, устранили препятствия для развития промышленности. Однако исключительно частных инвестиций было недостаточно для устранения разрыва между уровнем развития японской промышленности и западными странами. Такие отрасли, как строительство железных дорог, развитие морского флота, кораблестроение, требовали правительственной инициативы.
А.А. Лисицына
2010.03.070. ПЕРРО-СОССИН Э. ПАКИСТАН В ПОИСКАХ РЕЛИГИОЗНОГО И ЛИБЕРАЛЬНОГО НАЦИОНАЛИЗМА. PERREAU-SAUSSINE E. Le Pakistan a la recherche d'un nationalisme religieux et liberal // Commentaire. - P., 2009. - N 126. - P. 353-362.
Внутреннее положение Пакистана вызывает все большую тревогу: рост терроризма (в том числе и на экспорт); инструмента-лизация армией и тайной полицией воинствующих исламистов; прогрессирующий распад страны, о чем нагляднейшим образом свидетельствуют договоренности пакистанского правительства с талибами (согласно этим договоренностям северо-запад страны фактически переходит под их власть) - все это не оставляет сомнений в серьезности создавшейся ситуации. Индикатором остроты кризиса может служить отъезд имущих слоев населения за границу. Единственной хорошей новостью можно было бы счесть неослабевающее внимание, которое проявляют к Пакистану США; однако, если говорить о финансовой составляющей американской поддержки, то не совсем ясно, приносят ли стране эти миллиарды долларов пользу или же вред.
