CC BY
19
первичной группы является между тем эмоциональность, связывающая ее членов.
Таким образом, природа первичной группы заключена не в ее частях, а в ее организации. Она базируется не на пространственной близости, а на функциональной взаимосвязи. Ее нельзя описать ни путем статистической переписи, ни путем пространственного измерения. В ней заключено больше, чем сумма отдельных элементов. Вдобавок к пространству есть еще и время. Первичная группа не может существовать без воспоминаний; она не может продолжаться без целей. Механическое или пространственное описание не будет для нее адекватным. Это меняющаяся организация функциональных деятельностей, устремленная к некоторой цели, находящаяся под влиянием ее прошлого и направляемая ее целями и ее будущим. Это не механизм; это часть жизни.
Пер. с англ. В.Г. Николаева
2010.03.022. СОРОКИН П.А. ОБЩЕСТВО, КУЛЬТУРА И ЛИЧНОСТЬ: ИХ СТРУКТУРА И ДИНАМИКА. СИСТЕМА ОБЩЕЙ СОЦИОЛОГИИ (ГЛАВЫ ИЗ КНИГИ)*. (Перевод). SOROKIN P.A. Society, culture and personality: Their structure and dynamics. A system of general sociology. - N.Y.: Harper & bros, 1947. -P. 359-364.
Глава 20.
Структура социокультурного пространства1
1. Невозможность размещения социокультурных феноменов в геометрическом пространстве
Какую бы разновидность существующей теории геометрического пространства мы ни взяли, будь то теория Евклида, Лобачев-
*
Продолжение публикации. Начало см. в предыдущем номере журнала.
1 Систематический анализ этой проблемы и список литературы см. в третьей главе моей книги: Sorokin P. Sociocultural causality, space, time: A study of referential principles of sociology and social science. - Durham (NC): Duke univ. press, 1943. См. также: Lins M. La transformación de los valores y objectos en el campo de socialificación de los sistemas sociales // Revista mexicana de sociologia. - Mexico, 1943. - Vol. 5, N 3. - P. 395-402; Lins M. La tipicidad de las relaciones sociales y el problema de la diferenciación interna del campo de socialificación. - Mexico, 1944. -Vol. 6, N 3. - P. 315-330.
ского, Римана, Минковского-Эйнштейна или понятие «п-мерного» пространства Г. Кантора, она не может быть использована для определения местонахождения социокультурных феноменов и их пространственных связей друг с другом. Достаточно лишь спросить, где находятся Мгъъа БоЫттъ Бетховена, таблица умножения, «Гамлет» Шекспира или десять заповедей, как сразу станет ясно, что они не могут быть размещены в геометрическом пространстве. В этом пространстве они здесь и там, везде и нигде. Их широту, долготу и высоту над уровнем моря нельзя конкретизировать; их положение в геометрическом пространстве не поддается определению.
То же касается социального и культурного положения индивида или группы; геометрическое пространство не определяет и не может определить его. Чтобы это стало ясно, достаточно спросить: каково мое социальное положение? каково социальное положение Сталина или Трумэна? или сионистской группы? или касты браминов? какую позицию я занимаю по отношению к рабству или войне, коммунизму или буддизму? Даже самая подробная геометрическая или географическая карта не сможет дать ответ на эти вопросы. Эти и прочие социокультурные феномены просто не ловятся в сети какой бы то ни было концепции геометрического пространства.
Эти же утверждения можно высказать в отношении социального или культурного изменения, замещения и изменения позиции сверхорганических объектов, лиц и групп в социокультурном универсуме. Ни одно из таких изменений не может быть адекватно определено через систему векторов геометрического пространства. Когда президент Рузвельт движется в геометрическом пространстве из Вашингтона в Тегеран, он не меняет своего социального положения - как президента США - вообще, как и наоборот. Пока такие властители, как Людовик XVI, Николай II, Альфонс Испанский, оставались в одном и том же дворце, их социальное положение колоссально изменилось: каждый из всемогущего правителя превратился в заключенного. Нацистская свастика остается в одном и том же месте в геометрическом пространстве, но ее положение в социокультурном универсуме совершенно изменилось с победой союзников.
Аналогичным образом, когда мы говорим о социальных движениях, социальном застое, социальном подъеме и упадке, соци-
альном возвышении и падении, свержении политического режима, социальном воссоединении и социальном расколе, тесной дружбе и социальной отдаленности, социальной дистанции и т.п., мы, пользуясь этими терминами, не имеем в виду чего-то связанного с геометрическим пространством. Причина в том, что чистые значения, ценности и нормы геометрически беспространственны. Категория геометрического пространства к ним просто неприменима. По этой же причине геометрически беспространственны и все объективированные социокультурные феномены; компонент значений, ценностей и норм делает их в геометрическом пространстве неопределимыми и неопределенными. Их материальные проводники, будь то машина, церковное здание, студенческое общежитие, несомненно, размещены в геометрическом пространстве; находя местоположение этих проводников в геометрическом пространстве, мы не находим, однако, их места в социокультурном универсуме. Здание, в котором некогда ютилась церковь, может оставаться неизменным и занимать все то же геометрическое место, в то время как его положение в сверхорганическом универсуме сильно меняется, когда оно преобразуется в коммунистический клуб или в склад. Подведем итог: геометрическое пространство не позволяет установить позиции социокультурных феноменов или их «пространственные связи», такие как дистанция, близость, отдаленность и т.д.
2. Размещение социокультурных феноменов в социокультурном пространстве
Поскольку социокультурный феномен состоит из трех компонентов, социокультурное пространство должно быть способно расположить каждый из этих трех компонентов, а также этот социокультурный феномен как целое в сверхорганическом универсуме. Определение положения и связи между положениями должно быть не просто формальным, а содержательным, давая нам знание о природе данного положения и свойствах данной связи. Отсюда следует, что:
а) положение значения, ценности или нормы определяется тогда, когда определено место данного значения, ценности или нормы в универсуме значений, ценностей и норм;
б) место проводника определяется тогда, когда он размещен каким-то образом в универсуме проводников;
в) социокультурное положение лица или группы определяется тогда, когда индивид или группа размещаются в универсуме лиц или групп;
г) когда определены все эти компоненты данного сверхорганического феномена, устанавливается положение всего феномена в сверхорганическом универсуме.
Так, таблица умножения как чистое значение размещается в системе математики, закон тяготения Ньютона - в физике, «Месса си минор» Баха - в «поле музыки», христианский Символ веры - в поле христианской религии, Corpus juris civilis - в области права, а конкретнее римского права, и т.д. Если мы захотим еще лучше уточнить положение любого из этих значений, то мы сможем легко это сделать путем дальнейшего уточнения того, к какому именно роду математики, физики, музыки, права или религии оно относится. Устанавливая область или систему значений, к которой принадлежит данное значение и определяя «размещение» этой области значений в совокупном универсуме значений, мы точно определяем положение и позиционные связи любого значения в универсуме значений.
Если мы указываем основные системы значений, ценностей и норм в универсуме значений, а затем основные их суперсистемы, то эти основные системы и суперсистемы служат системой важнейших координат, или векторов, которые определяют положение значений в универсуме значений. Например, если мы берем некоторое множество основных систем значений, таких как язык, наука, философия, религия, изящные искусства, этика, право, технология, основные односвязные и многосвязные группы, то это 10-мерное множество позволяет нам довольно точно разместить в его универсуме любое значение, ценность или норму. Разделяя каждое из этих десяти измерений на под-под-подклассы, например, науку на математику, астрономию, физику, химию, биологию, социологию, психологию, а каждую из них на их подклассы и конкретные производные научные дисциплины, такие как история, геология и т.д., мы можем со всей ясностью и точностью определить положение любого научного значения. То же самое относится и к другим измерениям, в том числе к классификации основных
односвязных и многосвязных групп. Если вдобавок ко всему этому мы имеем суперсистему значений, сколько-нибудь эвристически значимую, такую как чувственная, идеалистическая или идеацион-ная система значений, то эти суперсистемы позволяют окончательно определить положение любого значения, ценности или нормы.
Для определения социокультурного положения индивида или группы мы должны установить: а) все группы и слои в каждой группе, к которым принадлежит человек, и б) культурное содержание «каждой души» в данном индивиде, в терминах указанного 10-мерного множества. Как мы увидели выше (в главе 17), группы и слои, к которым принадлежит индивид, точно определяют его социальное положение. Культурное содержание индивида - его язык, религия, философия, наука, искусство, этика и право - определенно очерчивает его культурное положение. Если положение некоторого человека определить по каждому из десяти измерений нашего множества, или системы векторов (в том числе под-подклассам каждой координаты), то мы довольно точно определим его целостное положение в социокультурном универсуме. То же можно сказать и о группе.
С помощью той же процедуры и той же 10-мерной системы координат определяется положение проводников в сверхорганическом универсуме. Так, церковное здание, крест, потир, статуя Девы Марии попадают в область христианской религии. Здание суда, тюрьма, томик Уголовного кодекса - проводники права. Плуг, удобрения, молотилка, корова - проводники сельскохозяйственной науки и технологии. И так далее. Социокультурное положение любого проводника определяется через соотнесение с системой значений, которую он объективирует. Находя его место в системе значений в вышеописанной 10-мерной системе векторов, мы находим положение этого проводника в социокультурном универсуме.
Физическое размещение проводника в геометрическом пространстве - экологию проводников - можно, правда, определить через координатную систему геометрического пространства с ее широтой, долготой, высотой над уровнем моря и другими измерениями. Но такое экологическое размещение проводников в геометрическом пространстве становится возможным только после того, как они будут размещены в социокультурном пространстве. В противном случае они остаются просто физическими, химическими
или биологическими объектами, социокультурная природа и положение которых остаются неизвестными и неопределенными1.
Вышесказанное дает представление о том, как значения, проводники, человеческие агенты и любые трехкомпонентные социо-
1 Социокультурная экология, или география, в правильном ее понимании, есть не что иное, как изучение размещения, распределения, последовательности, вытеснения и миграции проводников и людей, как они отражаются на экране геометрического пространства, на территории нашей планеты. Такое изучение необходимо для полного знания размещения социокультурных феноменов в социокультурном и геометрическом пространстве. Когда мы изучаем «преступность», религию, войну или какой-то художественный стиль, нам нужно не только разместить их членов и проводников в социокультурном универсуме, но и выяснить, где на территории нашей планеты находятся эти проводники и человеческие агенты, с какой частотой они там встречаются и каковы их территориальная экспансия, сукцессия и миграция из одних мест в другие в геометрическом пространстве. Эту задачу можно, однако, решить лишь при условии, что мы будем изучать эти проводники и этих членов человеческого рода как компоненты соответствующего социокультурного феномена, и только после того, как мы разместим их в социокультурном универсуме. Это необходимо для экологии любого социокультурного феномена, будь то преступность, религия, наука, революция, бедность, гениальность. Главный недостаток существующих экологических теорий - их непоследовательность. Они изучают экологию проводников и человеческих агентов то как социокультурных феноменов, то как чисто физиохимических или биологических объектов. Такое смешение экологии физических явлений с экологией социокультурных феноменов является причиной многих просчетов в существующих экологических теориях.
Социокультурная экология дает нам некоторое дополнительное знание об изучаемом феномене, но это знание ограниченное и по значимости второстепенное. Оно ограниченное, поскольку отражение положения и изменения социокультурных феноменов на экране геометрического пространства всегда несовершенно и неадекватно. Многие изменения в социокультурном положении данного человека или явления вообще никак не отражаются на экране геометрического пространства (территории). С другой стороны, биофизическая природа проводника может существенно меняться без изменения его социального положения. Некоторое данное здание - скажем, Бостонский симфонический зал - остается на том же самом месте независимо от того, используется ли оно в данный момент симфоническим оркестром, общинной церковью или политическим съездом. С другой стороны, церковное здание может стать старым и полуразрушенным в физическом отношении, оставаясь в то же время проводником религии.
Более подробный анализ этого см. в моей книге: Sorokin P. Sociocultural causality, space, time: A study of referential principles of sociology and social science. -Durham (NC): Duke univ. press, 1943. - P. 137-139. Там же приводится и список литературы.
культурные явления размещаются в социокультурном пространстве и что такое размещение означает. Вместо приведенной выше 10-мерной системы координат можно использовать другую, более проработанную или более простую. Сложность или простота выбираются всего лишь в зависимости от той степени точности, с которой мы хотим установить положение и позиционные связи данного социокультурного феномена. Независимо от того, будем ли мы пользоваться 10-мерной или 20-мерной системой координат, мы будем делать это так же, как и в рассмотренном нами случае: измерениями в ней должны будут быть основные культурные системы и социальные группы. Не существует других систем векторов, которые позволяли бы уловить и локализовать социальные и культурные явления. Число культурных систем и социальных групп может меняться, но сами по себе культурные системы и социальные группы вместе с их компонентами являются необходимыми параметрами социокультурной системы координат.
3. Структура социокультурного пространства и дистанция
Предшествующий анализ дает нам представление о природе и структуре социокультурного пространства. Его характеристики могут быть предварительно суммированы следующим образом:
а) Социокультурное пространство в корне отличается от любого вида физического, или геометрического, пространства. Это пространство не столько количественное, однородное и изотропное, сколько качественное, неоднородное и неизотропное.
б) Это особое множество, заданное тремя основными «плоскостями» и некоторым числом «измерений». В нем есть плоскость значений, ценностей и норм, плоскость проводников и плоскость человеческих агентов. Измерения задаются основными культу рны-ми системами и основными односвязными и многосвязными группами, вместе с их подсистемами и подгруппами. Число «измерений» зависит от того, с какой степенью точности мы хотим определить социальное и культурное положение данного социокультурного феномена в сверхорганическом универсуме.
в) Расположение проводников и человеческих агентов в физическом, или геометрическом пространстве, т.е. их «экология», тоже входит в общее положение социокультурного феномена в
сверхорганическом универсуме, но определение его является лишь одной - и притом второстепенной - задачей при определении позиционных связей сверхорганических феноменов.
Эта концепция социокультурного пространства содержит в себе определенное понимание таких производных понятий, как «социальная дистанция». С точки зрения социологии, два или более социокультурных явления близки друг к другу, если они занимают одинаковые или смежные положения в векторной системе социокультурного пространства; и они далеки друг от друга, если их положения в этой системе векторов различны. Два индивида, принадлежащие к одной и той же констелляции односвязных и многосвязных групп и к одним и тем же слоям внутри этих групп, очень близки друг к другу в сверхорганическом пространстве; чем больше друг от друга отличаются группы и слои, к которым они принадлежат, тем дальше они друг от друга отстоят. Так, если индивиды А и В являются гражданами Соединенных Штатов, членами Епископальной церкви, республиканцами, живут в одной и той же территориальной группе, являются людьми одного и того же пола и возраста, одинаково богаты, любят одну и ту же музыку, литературу, драматургию и т. д., то эти индивиды очень близки друг к другу в социокультурном универсуме. Индивиды, являющиеся людьми разных рас, возрастов или полов, имеющие разные родственные связи, национальности, гражданства, политические и религиозные принадлежности, роды занятий, экономические статусы и т. д., очень далеки друг от друга. Две христианские деноминации, как бы ни были далеки друг от друга их проводники и члены в физическом пространстве, располагаются в социокультурном пространстве гораздо ближе друг к другу, чем католическая церковь и «Дженерал моторс» или кубистская живопись и химическая наука. Предложенная формула ясно определяет понятие социальной дистанции и дает нам точное мерило для определения социокультурной дистанции между разными социокультурными феноменами1.
1 Предложенная концепция социокультурного пространства и дистанции очень отличается от концепции социальной дистанции Э. Богардуса. У него под «социальной дистанцией» понимается степень симпатии или антипатии между людьми. Такая концепция является психологической, а не социологической. Если король и его паж нравятся друг другу, то они, согласно его концепции социальной дистанции, очень близки друг к другу. Согласно концепции социокультурной дис-
4. Заключительные замечания о структуре социокультурного универсума
Мы подошли к завершению структурного анализа социокультурного универсума. На протяжении всего нашего объяснительного путешествия, от начальной точки до завершающей, мы настойчиво шли по одному и тому же пути, руководствуясь одними и теми же принципами.
а) Мы начали свой анализ с микрофизического изучения структуры родового «социокультурного атома» - межиндивидуального осмысленного взаимодействия. Это исследование позволило нам выделить главное в его сложной структуре: три компонента (значения, проводники и человеческие агенты) и три неразрывных его аспекта (социальный, культурный и личности взаимодействующих участников), со всеми богатыми и тонкими свойствами и связями каждого из этих компонентов-аспектов со всеми другими.
б) Знание общей структуры «социокультурного атома» как подвижной констелляции значений, проводников и людей привело нас к краткому изучению его основных форм и типов социокультурного взаимодействия, в особенности антагонистической, нейтральной, солидарной и организованной, полуорганизованной и неорганизованной форм взаимодействия.
в) Организованное взаимодействие «автоматически» дало нам понятие организованной группы, ее единства и ее общих свойств.
г) Имея в своем распоряжении понятие организованной группы, мы перешли к анализу структуры социального аспекта сверхорганического универсума. Этот анализ дал нам классы одно-связных и многосвязных групп, могущественных и менее могущественных групп, вместе с их подклассами и подразделениями. Ориентируясь на эти основные формы социальных групп, мы легко
танции, предложенной здесь, они очень далеки друг от друга, поскольку положение монарха отлично от положения пажа. Концепция Богардуса ценна для изучения степени симпатии или антипатии между людьми, однако она не определяет ни социокультурного пространства, ни дистанции; к тому же она неприменима к местоположениям социокультурных феноменов в сверхорганическом универсуме. Она вообще не отвечает на такие вопросы, как, например: где находится симфония Бетховена? насколько она близка к музыке Баха, роману Стейнбека, Сталелитейной Корпорации Соединенных Штатов и т.д.? См. об этом и соответствующей литературе в: Sorokin P.A. Op. cit. - P. 139 и далее.
смогли изучить основные линии социокультурной дифференциации населения на наиболее могущественные односвязные и многосвязные группы. Их изучение позволило нам уловить систематическую таксономию односвязных и особенно малоизвестных многосвязных групп и получить довольно четкую формулу структуры каждой из этих групп. Таким образом, мы приоткрыли относительно неразработанную область «социологической химии» многосвязных социальных тел. Всесторонний анализ социальной дифференциации всего человечества, как и населения любого данного ареала на могущественные односвязные и многосвязные группы дал нам надежное знание групповой структуры социального мира.
д) Далее, руководствуясь теми же принципами, мы перешли к анализу социальной стратификации во всех ее основных формах, уделив особое внимание внутригрупповым и межгрупповым, одно-связным и многосвязным стратификациям. Это дало нам примерное представление о «вертикальном аспекте» многоэтажных социальных структур и человеческого населения в целом.
е) Когда исследование социальной дифференциации и стратификации было завершено, мы вернулись к населению как множеству (р1иге1) и как агломерации групп и страт. Обладая знанием основных групп и страт, мы легко смогли «рассечь» такие сложные социальные агрегаты на их «органы» (группы и страты) и легко выделили наиболее важные структурные типы населений как сложных социальных агрегатов.
ж) После анализа структуры социального аспекта сверхорганического мы перешли к структурному анализу его культурного аспекта. Он дал нам классы интегрированных культурных систем, а также неинтегрированных и противоречивых культурных скоплений, вместе с их связями субординации, координации, сосуществования и противоречия. Кроме того, он привел нас к различению идеологических, поведенческих и материальных культур. Вооруженные представлениями об этих классах культурных феноменов, мы легко смогли понять структуру культуры индивида, группы или культурного ареала и смогли дать довольно точное описание таких структур.
з) Затем мы перешли к анализу структуры личности как третьего аспекта сверхорганического. Мы получили четкую формулу для структуры эго, ментальности и внешних действий инди-
вида. Эта формула, вероятно, намного адекватнее и надежнее преобладающих в наши дни фрейдистских, психоаналитических, психиатрических и психосоциальных представлений о структуре эго, ментальности и внешних деятельностях индивида. Кроме того, наша формула ясно определяет связь между числом и содержанием разных эго в индивиде и теми социальными группами и культурными системами, в которых он укоренен. За исключением остаточного фактора Х - фактора избирательности-креативности - данная формула адекватно объясняет все существенное в структуре индивидуальных эго, их культурном содержании и внешних деятельностях индивида. Вдобавок к тому, она точно определяет положение индивида в сверхорганическом универсуме.
и) Наконец, структурный анализ социального, культурного и личностного аспектов сверхорганического универсума логически привел нас к концепциям социокультурного пространства, его системы координат и социокультурной дистанции. Наша концепция социокультурного пространства и его структуры - всего лишь следствие предшествующего структурного анализа социокультурного универсума, выделившего в нем три компонента, или аспекта.
На этом мы можем закончить структурный анализ социокультурного универсума и обратиться к изучению основных социокультурных процессов, которые регулярно происходят в этом универсуме.
Пер. с англ. В.Г. Николаева
