CC BY
17
Bilas-Pleszak E. «Zobaczyc dzwi^k» - metafory synestezyjne jako przyklad «korespon-
dencji zmyslów» // Ibid. - S. 157-166. Slawkowa E. Nie tylko (sl^ska) opowiesc: Z zagadnien struktury i stylu tekstu Gnoju
Wojciecha Kuczoka // Ibid. - S. 167-177. Rudnik-Karwatowa Z. Разговорный язык в произведениях современных польских
писателей: (Начало XXI века) // Ibid. - S. 95-105. Mariak L. J^zykowa kreacja milosci w Krzyzakach Henryka Sienkiewicza // Slavia occidentalis / Pod red. Lewaszkiewicza T. - Poznan: Wyd-wo Poznanskiego tow-wa przyjaciól nauk, 2008. - Т. 65. - S. 55-76. Narloch O. J^zykowy obraz ojczyzny w poezji okolicznosciowej czasów stanis-lawowskich // Rozprawy Komisji j^zykowej. - Lódz, 2007. - T. 52, cz. 2: Diachronia w badaniach nad j^zykiem i w dydaktyce szkoly wyzszej / Red. nacz. Gala S.; Lódzkie tow-wo nauk. - S. 159-175. Zarqbski R. Z problematyki dawnej polszczyzny potocznej: Okreslenia miar w Podrózy do Ziemi swi^tej, Syrii i Egiptu M.K. Radziwilla // Ibid. - S. 251-261.
В.Г. Кульпина, В.А. Татаринов
2010.03.003-006. ИССЛЕДОВАНИЕ КОНЦЕПТОВ В АНТРОПОЛОГИЧЕСКОЙ ЛИНГВИСТИКЕ. (Сводный реферат).
2010.03.003. БУЛЬБЕНКО Е.С. Категоризация концептов «хитрость» и «коварство» в русскоязычном сознании // Антропологическая лингвистика / Под ред. Красавского Н.А. - Волгоград: Колледж, 2009. - Вып. 12. - С. 118-128.
2010.03.004. ОПАРА А.А. Профессиональный концепт «энергия» в русской концептосфере // Антропологическая лингвистика / Под ред. Красавского Н.А. - Волгоград: Колледж, 2009. - Вып. 12. -С. 137-141.
2010.03.005. ОСЫКА М.В., СЕДЫХ А.П. Концепт «закон, законность» в топонимической фразеологии: (На материале русского и французского языков // Антропологическая лингвистика / Под ред. Красавского Н.А. - Волгоград: Колледж, 2009. - Вып. 12. - С. 141148.
2010.03.006. ШЕСТЕРНИНА В.И. Лингвокультурная специфика концепта «дизайн» // Антропологическая лингвистика / Под ред. Красавского Н.А. - Волгоград: Колледж, 2009. - Вып. 12. - С. 157164.
В статье Е.С. Бульбенко (2010.03.003) представлен анализ слов 'коварный' и 'хитрый', основанный на изучении их словарных дефиниций и данных ассоциативного эксперимента. Эти лексемы
являются частью концептов 'хитрость' и 'коварство', важных для описания языковой картины мира носителей русского языка. Актуальность выбора предмета обусловлена тем, что в современном обществе, в том числе российском, наблюдаются значительные тенденции ложного, обманного коммуникативного поведения. Кроме того, в гуманитарных исследованиях наблюдается интерес к проблемам понимания сущности правды, а исследуемые концепты связаны с этим полем, поскольку являются ее антиподами. В ситуации общения коварное или хитрое поведение имеет целью обмануть партнера по коммуникации, исказив истинное положение дел.
Лексикографический анализ прилагательных показал, что каждое имеет свое смысловое ядро и особую коннотацию. Ядро лексемы 'коварный' - злобный, замысляющий злые деяния; обман здесь представлен как злостный умысел. 'Хитрый' имеет как отрицательную, так и положительную коннотацию. Основная отрицательная коннотация - обманный, в положительную входят семемы изобретательный, мудреный, замысловатый. Экспериментальная часть исследования позволила установить когнитивную интерпретацию информантами обозначаемых этих слов через ассоциации. Самыми частотными реакциями на слово ' хитрый' явились смыслы, выявляющие в целом положительную коннотированность концепта: очень продуманный, умный, лиса, ловкий. В 'коварном' же на первые места вышли смыслы злой, бесчувственный, мстительный, подлый, ищущий выгоду для себя. Комплексное использование методик позволило выявить многогранность и амбивалентность концепта 'хитрость' как части концепта 'обман' в русском языковом сознании. Такие данные пересекаются с материалами опросов, согласно которым большинство россиян замечают обман, хитрость и коварство в межличностном и межгрупповом общении, но полагают, что их надо принимать как данность и неотъемлемую часть бытия.
А.А. Опара (2010.03.004) анализирует смысловые и ценностные характеристики концепта 'энергия', основываясь на данных Русского национального корпуса (www.ruscorpora.ru). Эти данные показывают, что концептуализация охватывает больший набор понятийных признаков, чем терминологическое естественно-научное значение и общеязыковое «настойчивость, решительность в действиях».
Тексты корпуса демонстрируют такие свойства энергии, как антропоморфность - ее ассоциируют с конкретными людьми. Энергия предстает как мощное духовное и творческое начало (... беспримерная энергия ее танца; Вся духовная энергия многих православных растрачивается на всевозможные кампании). Энергия также приписывается словам, чувствам, определенным веществам (Главное, чтобы была энергия в словах; Энергия серебра в каждой капле). Ее представляют как важнейший элемент в «обмене» эмоциями, жизнеспособностью, талантом, переходящий от одного человека к другому (.от тебя исходит энергия, и людям это нравится). Энергия также представляется как товар (Энергия - товар для нас уникальный? Еще бы!). Эти грани концепта имеют в основном положительные оценочные характеристики, однако в тех контекстах, где речь идет об использовании природных источников энергии и о связанном с ней научном прогрессе, проявляется амбивалентность оценок. Особенно это заметно в дискуссиях о пользе и вреде атомной энергетики, в которых обыгрывается связь в науке концептов 'энергия' и 'распад' (Атомная энергетика, как падаль-щик, питается продуктами распада). Таким образом, параметры концепта 'энергия' в русской концептосфере демонстрируют существенное отличие повседневной картины мира, являющейся частью «общего» языка, от научной.
В статье В.И. Шестерниной (2010.03.006) рассматриваются типологические признаки концепта 'дизайн', о формировании которого в современной русской концептосфере позволяет говорить наличие комплекса смыслов, проявляемых лексическими единицами дизайн, дизайнер, дизайнерский и их словосочетаниями.
Лексема дизайн вошла в русскую лингвокультуру из американской во второй половине ХХ в., первоначально в составе термина-словосочетания industrial design. Концепт связан с периодом развития постиндустриального общества, и в его содержании отражены такие признаки данной стадии развития, как научно-техническая революция, возникновение массового промышленного производства и общества потребления, переориентация экономики на сферу услуг. В современной русской концептосфере произошла метапрофессионализация понятия: оно вышло за пределы профессионального языка и осваивается обыденным сознанием с его образами и оценками. Динамика концепта 'дизайн' проявляется в
словообразовательной активности базовой лексемы, роль которой в составе новых сложных номинаций указывает на усложнение концепта: веб-дизайн, аква-дизайн, фито-дизайн, футуро-дизайн, пси-хо-дизайн. Заимствованные сложные номинации передают в сжатой форме новые культурные смыслы и способствуют адаптации концепта в русском языке и культуре. Понятийная составляющая концепта представлена как «вид и / или результат интеллектуальной творческой деятельности человека с целью создания объектов, отличающихся внешней красотой» (2010.03.006 с. 160). Согласно контекстам Русского национального корпуса1 дизайн ассоциируется прежде всего с техническими предметами повседневного пользования, строительством и бытом. Обозначаемые словосочетаний дизайн сайта, компьютерный дизайн, интерьер-дизайн, ландшафтный дизайн получают статус единых самостоятельных понятий. Исследуемое понятие является ценностно нагруженным, что отражается в многообразии оценочных сопроводителей в контекстах. Характерно использование лексемы в рекламе для создания позитивного имиджа: Встречают по дизайну. Кроме эстетической оценки, преобладающей в содержательном ядре концепта, в текстах выявляются конкретные нормативные критерии: важнейшими основаниями для позитивной оценки здесь выступают критерии «новизна, новаторство» и «индивидуальность» (авторский, изысканный, экстравагантный, эксклюзивный дизайн). Негативное отношение вызывают свойства «консервативность», «шаблонность»: скучный дизайн. За дизайном признается способность отражать черты исторического периода и национальной традиции (дизайн шестидесятых годов, итальянский дизайн, советский дизайн). Через образную сочетаемость дизайну придаются антропоморфные признаки (смелый, дружелюбный, мускулистый, разумный дизайн). Дизайн оказывает эмоциональное воздействие (радостный, веселый, игривый дизайн), при этом специфической для данного концепта является связь положительной оценки с эмоцией, традиционно считающейся негативной: агрессивный дизайн. Автор приходит к выводу, что интенсивное формирование аксиологического поля
1 Режим доступа: ШрУи^ш.гшсогрога.ги
признаков свидетельствует о значимости концепта 'дизайн' в русской лингвокультуре.
М.В. Осыка и А.П. Седых (2010.03.005) анализируют фразеологизмы и пословицы русского и французского языков, в которых концепт 'закон', представленный особыми группами смыслов в каждом из двух языков, выражается через ассоциацию с наименованием топонима.
В русском языке выделяются следующие группы смыслов: 1) «прописные истины»; 2) нормативно-нравственный; 3) юридический; 4) религиозный. Первый смысл выражен в идиомах, интерпретирующих закон как определенный порядок вещей, данность. Например, в пословице Видно уж Дунай с Волгой не сойдутся. Нормативно-нравственный смысл выявляется через ассоциацию обозначаемой в идиоме ситуации с действием / свойством, оцениваемым положительно или отрицательно с точки зрения нравственных норм обыденной картины мира: Елец всем ворам отец, а Ливны всем ворам дивны (воровство); Показать Москву в решето в значении «одурачить, обмануть». Москва вообще очень активно представлена в пословицах и фразеологизмах. Это проявляется, например, в большом количестве пословиц, интерпретирующих отношения столицы как символа власти с народом и народа с государством еще в царской России: Царство Москва, а мужикам тоска; Москва по нашим (по чужим) бедам не плачет; Москву не разжалобишь.
Во французском языке концепт 'закон' представлен большим, чем в русском, количеством лексем: loi, législation, édit, disposition и др. Они несут следующие концептуальные смыслы: 1) юридический; 2) власть, установленная завоеванием; 3) религиозный, понимаемый как выражение воли Бога; 4) морально-нравственный; 5) эстетический. Сохранилось большое число топонимических фразеологизмов и пословиц, отражающих порядки и судебную систему дореволюционной Франции: les enfants de France «дети французского короля» (или наследника престола) букв. «дети Франции»; monsieur de Paris «парижский палач» букв. «господин из Парижа», «парижский мсье». Морально-нравственный смысл репрезентируется идиомами gibier de Cayenne «злодей», «убийца» букв. «дичь из Кайена»; filer en Belgique «скрыться, не уплатив кредиторам», «совершить обман» букв. «удрать в Бельгию». Смысл «власть, уста-
новленная по праву победы», использует идиомы, основанные на аллюзии к античной истории: C'est en essaynnt que les Grecs ont pris Troi «Попытавшись, греки взяли Трою». Эстетический смысл концептуализирован в фразеологизмах le jardin d'Eden: 1) «рай земной», 2) «место, где есть много красивых девушек» букв. «сад Эдема»; le jardin de la France «сад Франции» (о Турени). Таким образом, смыслы и способы вербализации исследуемого концепта в топонимической фразеологии двух языков имеют сходства и различия в ядерных и периферийных признаках. Это объясняется, с одной стороны, лингвокультурной спецификой каждой из двух картин мира, с другой стороны - универсальностью концепта для индоевропейских языков и культур.
Е.О. Опарина
2010.03.007. ГОЛОВАНИВСКАЯ М.К. МЕНТАЛЬНОСТЬ В ЗЕРКАЛЕ ЯЗЫКА: Некоторые базовые концепты в представлении французов и русских. - М.: Языки славян. культуры, 2009. - 376 с. -(Язык. Семиотика. Культура).
Цель монографии, состоящей из 14 глав, состоит в контра-стивном анализе групп абстрактных понятий, являющихся основой русской и французской языковой картин мира. Исследование проводилось по следующим шагам: словарное определение слова, обозначающего понятие; история его словарных определений; этимология слова; выявление связи понятия с обусловившей его мифологической системой; анализ соответствующих аллегорических изображений; анализ сочетаемости слова в современном языке; описание на этой основе вещественных коннотаций понятия; сопоставление по этим позициям слов французского и русского языков, считающихся переводческими эквивалентами. Материалом для исследования стали абстрактные существительные, представляющие, по мнению автора, мировоззренческое ядро двух лингво-культурных сообществ: это наименования предопределенности человеческой жизни, морально-нравственные понятия, наименования ментальных процессов и явлений, названия чувств и эмоций, фрагменты «наивной анатомии», а также обозначения причины, следствия и цели во французском и русском языках.
Работа принадлежит к лингвокультурологической парадигме и базируется на том принципе, что система представлений (наивная
