CC BY
162010.01.051. НОВАК Ц. КОРРУПЦИЯ В ПОЛЬСКОМ УГОЛОВНОМ ПРАВЕ НА ФОНЕ МЕЖДУНАРОДНОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ. NOWAK C. Korupcja w polskim prawie karnym na tle uregulomwan mi^dzynarodowych. -W-wa: Beck, 2008. - XXXIV, 457 s.
Монография представляет собой комплексное исследование, ориентирующее читателя на сравнительно-правовые подходы к изучению коррупции с учетом специфики польского уголовного права.
Книга построена сложно: она состоит из введения, трех частей, в каждой из которых выделены разделы (всего их шесть), разделенные на параграфы, заключения и снабжена указателем сокращений, списком литературы, насчитывающим 395 наименований -в основном польско-, англо-, франко- и италоязычных, а также списком терминов.
В первой части «Криминализация коррупционного поведения в национальных законодательствах с исторической точки зрения» рассматриваются криминализация коррупционного поведения в польском праве (с. 19-82) и антикоррупционное регулирование в отдельных европейских странах и в США (с. 83-132). Отдавая дань историческому подходу, Ц. Новак последовательно анализирует польское законодательство, действовавшее до начала Второй мировой войны, послевоенное, уголовные кодексы 1969 и 1997 гг. Она отмечает, что в ныне действующем УК Республики Польша сфера криминализации платной протекции по сравнению с УК ПНР 1969 г. значительно сужена, а ответственность смягчена, хотя сами правовые конструкции в принципе остались теми же. Из признаков преступления были исключены получение личной выгоды либо ее обещание; предметом охраны признается только деятельность государственных органов и органов территориального самоуправления, но не общественных организаций. Кроме того, УК 1997 г. отказался от таких составов коррупционных преступлений, как содействие подстрекателя и пособника во взяточничестве (с. 78-81), не ввел состава подкупа при выборах. Таким образом, УК РП предусматривает ответственность за дачу и получение взятки, платную протекцию, подкуп и др.
В книге детально сравнивается развитие законодательства о коррупционных преступлениях в таких странах, как Англия, США,
Франция, Италия (§ 1-4 раздела 2) и очень кратко говорится о криминализации коррупционного поведения в немецком и бельгийском праве (§ 5). Ц. Новак предпринимает попытку оценить эффективность законодательства разных стран о криминализации коррупции. Она выделяет общую черту этого процесса - существование минимума пенализации коррупционного поведения, присущего всем странам, т.е. минимального стандарта в рамках внутренней регламентации коррупции (это ответственность за взяточничество в публичной сфере, за дачу и получение взятки, посягающие на функционирование государственного аппарата и органов управления). В то же время коррупционное поведение в частной сфере урегулировано по-разному. Наиболее широкая ответственность устанавливается в англосаксонском праве. Но и в Англии уголовно-правовая борьба с коррупцией до 90-х годов ХХ в. ограничивалась защитой интересов Британской короны и английских субъектов права. В США при регулировании ответственности за взяточничество упор делался на понятиях нелояльности, злоупотребления публичным доверием со стороны чиновника и на охране публичных интересов. Но именно американское уголовное право, по мнению автора, явилось пионером в решении вопроса об ответственности за коррупцию с участием зарубежных субъектов, совершающих преступления в рамках международной торговли и деятельности крупных корпораций (подкуп чиновников в других государствах в целях получения выгодных контрактов или сохранения влияния на рынке). При этом американский законодатель исходит из того, что коррупция посягает на свободу рынка, а не на принцип правового государства, т.е. руководствуется экономической философией криминализации коррупционного поведения (с. 127-129).
В европейском континентальном праве наиболее широкие рамки криминализации коррупции предусматривались во Франции. Здесь еще в Х1Х в. был сформирован перечень коррупционных преступлений, который был расширен в 40-х годах ХХ в. и воспринят при новой кодификации уголовного права в 1992 г. Он включает дачу и получение взятки в публичном секторе, платную протекцию (активную и пассивную), совершаемую субъектом публичных отношений или в отношении него, либо в отношении частного лица, коррупцию в частном секторе, совершаемую директором или работником юридического (частного) лица. Предметом охраны яв-
лялись только и исключительно интересы Французской Республики (с. 129-130). Аналогичные подходы существовали и в немецком праве, в Италии на переломе 80-90-х годов ХХ в. с учетом специфики ситуации в данной стране также были предприняты шаги по модернизации уголовного законодательства о даче и получении взятки и платной протекции. Самым узким являлся подход бельгийского законодателя, не предусматривавший ответственности за платную протекцию и коррупцию в частном секторе. В итоге Ц. Новак пишет: «Проведенный анализ позволяет утверждать, что до середины 90-х годов ХХ в. ...в уголовном законодательстве развитых стран образовалось общее пространство криминализации в области коррупционных действий, которое со временем могло создать - и как увидим позже - действительно создало основу для формулирования и создания инструментов гармонизации антикоррупционных правовых предписаний в международном праве. Сходство, существующее между системами, послужило их сближению; различия же, ставшие ориентирами для появления международных правовых инструментов борьбы с коррупцией, позволили сформулировать детальные рекомендации и в некоторых государствах целенаправленно расширить сферу криминализации» (с. 130-131).
Вторая часть книги «Процесс интернационализации антикоррупционного законодательства и его характеристика» посвящен анализу источников международного права о борьбе с коррупцией. Процесс заключается в принятии международными организациями правовых актов, содержащих стандарты борьбы с коррупцией, которые ранее регламентировались только национальным законодательством. Ц. Новак отмечает, что хотя сама по себе интернационализация уголовного права не является чем-то новым, ее сфера постоянно расширяется; создается специфическая область правового регулирования на стыке международного, национального уголовного и иных отраслей права, например права ЕС. Автор называет ее международным антикоррупционным правом (с.133). Оно имеет свой предмет регулирования и опирается на автономные источники. Ц. Новак обращает внимание и на то обстоятельство, что наряду с международным антикоррупционным уголовным правом возникла и другая сфера регулирования, включающая гражданско-правовые, административные и другие нормы (с. 134).
Третья часть работы состоит из двух разделов. Первый из них посвящен периодизации процесса интернационализации антикоррупционного регулирования и его характеристике. Ц. Новак последовательно и подробно рассматривает первые попытки совместных антикоррупционных действий на международной арене. Это деятельность ООН и ОЭСР (Организации экономического сотрудничества и развития) в 70-е годы ХХ в. Их усилия, считает автор, были неэффективными, поскольку не предусматривали санкций (с. 142). На втором этапе, т.е. в 90-х годах ХХ в., ситуация начала меняться. Это связано с подписанием в 1977 г. Президентом США Foreigne Corrupt Practices Ad; (FCPA), в котором содержался призыв к международному сообществу принять антикоррупционные меры. Постепенно расширился каталог обстоятельств, исключающих вину, Генеральный прокурор США был наделен правом давать обязательные указания по толкованию положений FCPA в отношении малых предприятий и т.п., наступила смена позиций в борьбе с коррупцией. В этот период почти не было международных организаций, не уделявших внимания борьбе с коррупцией. Их опыт - и законодательный, и практический - оказал существенное влияние на позднейшие антикоррупционные конвенции. ООН предприняла шаги по интеграции антикоррупционной деятельности позже, чем иные международные организации. Однако это позволило ей использовать их опыт для создания антикоррупционного правового акта, которым является Конвенция против коррупции. Документ носит глобальный характер, это единственный обязывающий международный акт в данной сфере. Он представляет собой наиболее полный синтез положений, содержащихся в актах регионального значения, содержит предписания и о борьбе с коррупцией, и об ее предупреждении, и о профилактике ее последствий. Конвенция носит комплексный характер, поскольку содержит нормы уголовного, административного, гражданского и даже трудового права. «Можно полагать, - пишет автор, - что Конвенция ООН представляет собой пик законодательной деятельности международного сообщества в деле преодоления и предупреждения коррупции» (с. 200).
Однако Ц. Новак считает, что широкий подход одновременно является недостатком Конвенции, и приводит весомые аргументы для обоснования своей позиции: 1) в Конвенцию не вступили все
государства, и следовательно, туда могут направляться доходы от коррупционной деятельности (например Швейцария); 2) в целях ратификации документа всеми членами ООН Конвенции необходимо придать непротиворечивый характер, т.е. создать два вида законодательного регулирования уголовной ответственности за коррупционные преступления, для чего использовать иные виды юридической ответственности; 3) на основе принципа международной солидарности в Конвенцию включено положение о поддержке развивающихся государств, в том числе финансовой; однако с учетом проблем выплаты регулярных взносов отдельными государствами эффективность этого механизма вызывает сомнения (с. 201); 4) неизвестно, насколько эффективным будет функционирование предусмотренного в Конвенции механизма мониторинга ее имплементации, так как ни организационные, ни финансовые условия этого не являются оптимальными.
Раздел «Анализ норм международного антикоррупционного регулирования» содержит следующие параграфы: о минимальных стандартах криминализации; о принципах ответственности за коррупционные преступления и санкциях; об инструментах, служащих выявлению и преследованию коррупции. Автор анализирует профилактические меры, механизм мониторинга, юрисдикцию и иные положения Конвенции (с.265-276).
В третьей части Ц. Новак рассматривает также влияние наднационального регулирования на национальное антикоррупционное законодательство, дает оценку польскому антикоррупционному уголовному праву. Автор пишет: «Процесс имплементации международных антикоррупционных правовых актов в национальное право в отдельных государствах начиная со второй половины 90-х годов ХХ в., . целью которого была гармонизация национального законодательства, относящегося к борьбе с коррупцией, противостоял интернационализации антикоррупционного права.» (с. 277). Изменения законодательства происходили в большей мере под влиянием внутренних факторов, а не под воздействием международного права. Они дополняли положения международных документов, расширяя виды коррупционного поведения, подлежащего уголовной ответственности.
Автор обращает внимание и на методы имплементации. Первый из них она условно обозначает как метод транспозиции; перене-
сение в национальный Уголовный кодекс положений Конвенции, чаще всего практически in extenso. По мнению автора, данный метод содействует точности имплементации. Хотя ему присущ определенный недостаток: не возникает условий для конструирования единой согласованной системы регламентации, могут появиться неоправданные различия между нормами. Этот метод был применен во Франции и в Италии в отношении криминализации трансграничной коррупции. Второй метод Ц. Новак называет методом опосредованной транспозиции. Он применялся в трех формах: использование ассимиляционных клаузул, изменение дефиниций и признаков преступления, обозначение новых видов преступлений (с. 279-280). По мнению автора, использование этого метода позволяет избежать отсутствия единства норм по борьбе с внутренней и зарубежной коррупцией. Его недостаток в том, что конвенциональное предписание не всегда формулируется соответствующим национальному праву способом. Ц. Новак подчеркивает: «С учетом специфики национальных правовых систем, а также различий между национальными системами и международным антикоррупционным уголовным правом наблюдается ситуация, когда в случае осуществления такой транспозиции исчезают некоторые элементы, являющиеся основополагающими для данной криминализации. Это приводит к тому, что становится невозможной эффективная имплементация международных стандартов, а поэтому не достигается требуемого уровня согласованности с положениями Конвенций» (с. 281).
Далее автор последовательно анализирует современное законодательство США, Великобритании, Франции, Италии, Германии, Бельгии. Применительно к Бельгии Ц. Новак детально исследует изменения законодательства, касающиеся национальной коррупции в публичном секторе, трансграничной коррупции и коррупции в частном секторе (с. 313-321). Автор считает, что произошедшая институционализация антикоррупционной деятельности - это новое средство уголовной политики. В основном законодательные изменения сводились к адаптации предписаний национального законодательства к положениям международных конвенций и модернизации обязывающих норм внутреннего законодательства в связи с трансграничной и внутренней коррупцией (с. 328). В европейских государствах законодательное регулирование борьбы с коррупцией складывалось иначе, чем в США. Оно протекало двумя
путями. Во-первых, на введение регламентации о коррупции зарубежных публичных функционеров (что требовалось по Конвенции ОЭСР) повлияло отсутствие соответствующих норм в уголовных кодексах европейских стран. Во-вторых, международные нормы воздействовали на регламентацию ответственности за коррупцию национальных субъектов права. В этом плане изменения носили более дифференцированный характер, а их содержание зависело в значительной степени от политической воли законодателей отдельных европейских государств. Ц. Новак подчеркивает, что традиционно охраняемые интересы одного государства и государственного аппарата, включающие функционирование национальной администрации и национальных государственных органов, в ходе законодательных изменений были повсеместно расширены за счет включения в предмет уголовно-правовой охраны интересов иных государств и международных организаций (с. 329-340).
В заключительном разделе книги Ц. Новак подробно анализирует влияние международного права на изменения в области криминализации коррупции в польском уголовном праве и дает оценку эффективности проведенной польским законодателем им-плементации международных стандартов (с. 333-444). Она пишет об изменении субъектного признака, рассматривая, в частности, понятия лица, исполняющего публичную функцию, пенализацию коррупции зарубежных публичных функционеров и ответственность коллективных субъектов. Что касается изменений объектов правового регулирования, то Ц. Новак рассматривает составы платной протекции («торговля влиянием»), коррупцию в частном секторе (экономическую коррупцию), коррупцию в спорте и коррупцию при проведении выборов, взяточничество и платную протекцию, а также понятия «выгода», «ответственность соучастников», санкции, применяемые к физическим лицам, юрисдикцию и др. вопросы. При этом автор сопоставляет результаты имплемента-ции международных стандартов в действующее материальное польское уголовное право, цели и результаты уголовно-правового регулирования; кратко описывает новые (материально-правовые и процессуальные) инструменты, повышающие выявление коррупционной преступности и их оценку с точки зрения международных коррупционных стандартов. Завершающий параграф посвящен институциональным проблемам борьбы с коррупцией.
В заключение Ц. Новак подчеркивает, что современная коррупция пересекает границы государств и затрагивает все новые сферы социальной и экономической жизни. При этом коррупционные деяния принципиально не меняют своего характера, но изменяются контексты и ситуации, в которых они совершаются. Коррупция - это глобальная проблема, и для ее преодоления активно формируется международное антикоррупционное уголовное право. В этом процессе отчетливо выделяются три направления: экономическое, гуманитарное и менее значимое, в рамках которого коррупция утратила характер самостоятельной угрозы и стала частью более широкой совокупности преступных видов поведения, - организованная преступность. Все эти направления оказали воздействие на содержание международного и национального антикоррупционного права (с. 445-446).
О.Л. Дубовик, А.А. Рёрихт
