CC BY
61
2010.01.028
168 -
ИСТОРИЯ ФИЛОСОФИИ
2010.01.028. КИМЕЛЕВ ЮА. СОВРЕМЕННЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ ФИЛОСОФИИ Х. ОРТЕГИ-И-ГАССЕТА. (Аналитический обзор).
Творчество Хосе Ортеги-и-Гассета продолжает привлекать значительное внимание философов в Испании и Латинской Америке. В данной работе мы представим наиболее интересные исследования философии Ортеги, осуществленные испанскими философами в последние годы.
В современной литературе творчество Ортеги-и-Гассета как культурное явление помещается, как правило, в контекст деятельности так называемого «поколения-14». Речь идет о широком культурном движении, фактически предлагавшем определенную программу интеллектуального и социального развития Испании. В историко-философских исследованиях философия Ортеги предстает как источник и в определенной мере как основоположение «Мадридской школы».
Мануэль Суансес Маркос (6) репрезентативно резюмирует устоявшиеся воззрения на исторический контекст философии Ор-теги. По мнению этого автора, «кризис принципов» начала ХХ в. покончил с менталитетом модерна, как его понимал XIX в. Этот менталитет был представлен в чистом позитивизме, рационалистском сциентизме, наделении жизни имманентным ей смыслом, культом опытного, механицистским или биологистским видением общества.
Указанные принципы подверглись критике представителями «поколения-98». Критика была призвана не только пересмотреть эти принципы, но и служить решению «проблемы Испании».
В этом же русле, но посредством иных идей, действовала позднее Мадридская школа. М. Суансес Маркос помещает Мадридскую школу в контекст «поколения-14». Мадридская школа представляет собой применение в сфере философии тех установок
и ориентаций, которые применяло «поколение-14» по отношению к остальной испанской культуре.
По мнению Суансеса Маркоса, обозначение «Мадридская школа» применяется для указания на то влияние, которое оказала философия Ортеги-и-Гассета на определенную группу мыслителей. Мадридская школа - это не школа в строгом смысле слова. Это широкая группа интеллектуалов, которые обращаются к одним и тем же проблемам, но рассматривают их «в различных перспективах». Они «вдохновляются одной и той же доктринальной ориентацией и используют одинаковую методологию» (6, с. 308).
Эти исследования сосредоточиваются прежде всего на разработке периодизации философского пути Ортеги, на интерпретации ключевых понятий и положений его философских воззрений, общей характеристике этих воззрений.
М. Суансес Маркос указывает три общие характеристики «природы и структуры философского мышления» Ортеги-и-Гассета. Эти характеристики призваны служить исследовательским ориентиром, предваряющим содержательный анализ философии Ортеги. Первая заключается в том, что его философское мышление является «систематическим» несмотря на то, что не кажется таким. Системность этого мышления связана с определенным набором «когерентных идей». Эти идеи предстают как постоянные «фундаментальные темы», образующие структуры философского мышления Ортеги. Оно системно в своей основе, а не по форме. Это система, открытая по отношению к многообразию реальностей и идей. Таким образом, если говорить о философии Ортеги как о «философской системе», то и «систему», и «философию» у Ортеги следует понимать в «широком и открытом смысле», считает Суансес Маркос.
Вторая характеристика связана с «методом экспозиции» в философии Ортеги. Ортега использует «нарративный, или биографический» метод экспозиции своих воззрений, в первую очередь философских. У Ортеги «биография» означает особую систематическую структуру жизни и человеческой деятельности.
Третья общая характеристика философии Ортеги, по Суансе-су Маркосу, - характеристика стиля этой философии. Ортега большей частью предпочитал использовать эссе. Использование эссе позволяло, как считал Ортега, оказывать наиболее эффектив-
ное интеллектуальное и философское влияние на прессу и вообще на испанское общество. Стиль произведений Ортеги стал и значительным литературным событием, объектом подражания в испанской и латиноамериканской философии и литературе.
Современные исследования философского творчества Ортеги ориентируются во многом на генетико-эволюционный подход к изучению этого творчества, который использовал известный испанский и североамериканский философ Ферратер Мора. Ферратер Мора посвятил Ортеге целый ряд работ. Мы обратимся к той, которую правомерно считать итоговой. Речь идет о посвященной Орте-ге статье, которую Ферратер Мора поместил в свое энциклопедическое исследование основных представителей западной философской традиции.
В течение первого периода своего творчества (1902-1910) Ортега утверждал «объективизм», в соответствии с которым «вещи» (и идеи) обладают приоритетом по отношению к личностям.
Начиная с 1910 г., особенно после 1914 г., оформляется теоретическая ориентация, определявшая все его дальнейшее творчество. В развитии (разработке) этой ориентации можно выделить два периода: первый охватывает время до 1923 г., его можно назвать перспективизмом; второй период - после 1923 г., это рацио-виталистский период.
Применительно к перспективизму Ортега даже утверждает, что последней субстанцией мира является перспектива. Перспекти-визм становится краеугольным камнем теории познания. Здесь Ор-тега противостоит как идеализму, так и реализму. Реальность не вращается вокруг субъекта (против идеализма). Субъект не есть просто часть реальности (против реализма). Субъект - это экран, отбирающий впечатления и данности.
Субъект - не абстрактное бытие, это конкретная реальность, живущая здесь и сейчас. Субъект есть жизнь. Жизнь не понимается биологически. Культура продуцируется жизнью и для жизни, т.е. жизнь предшествует культуре. Но это не означает, что культурные ценности есть секреция витальных функций, тем более биологических. Они суть витальные функции, но такие витальные функции, которые подчиняются объективным законам. Между витальным и трансвитальным, или культурным, существует полная континуаль-
ность. Как следствие такого подхода можно утверждать, что разум не вне жизни, но и не жизнь, разум - функция жизни.
Разработка перспективизма ведет к рациовитализму. Некоторые моменты рациовитализма уже присутствуют в формуле «Я есть я и мои обстоятельства». Данный тезис вел Ортегу к разработке теории понятия, к учению о понятии как «органе» познания. Указанный тезис приобрел вообще фундаментальное значение, поскольку позволяет прийти к пониманию разума, образующему суть рациовитализма - понятия разума. В противоположность абстрактному рационализму, а также в противоположность прагматическим, биологистским и (исключительно) интуитивистским толкованиям витализма Ортега утверждает, что его позиции заключаются в том, что разум укоренен в жизни. Таким образом, рациовита-лизм отвергает только некоторые толкования разума, прежде всего отвергает физическую и абстрактную редукцию разума.
«Разум» - обозначение всех актов, которые объясняют (dan raz on de), в первую очередь объясняют факты жизни. «Жизненный разум» можно представить как «жизнь как разум». По Ортеге, нельзя говорить, что человек наделен разумом. Человек - реальность, которая должна использовать разум, чтобы жить. Нужно знать, на что можно опереться. Человек должен был изобрести разум, чтобы не пропасть во вселенной. Разум - не только метод, но и реальность. Разум - руководство в системе реальности, а также, (собственно) реальность, руководящая сама собой во вселенной.
Однако учение о человеке нуждается в еще более радикальном обосновании. Таким обоснованием служит тезис о том, что жизнь есть радикальная реальность, в которой встречаются и остальные реальности.
Общий подход к философии Ортеги Ферратера Моры воспроизводит во многом Мануэль Круус в книге «Современная философия», представляющей собой общую историю западной философии в двадцатом столетии (а такие работы являются чрезвычайной редкостью). М. Круус рассматривает творчество только одного испанского философа - Х. Ортеги-и-Гассета. Соответствующая глава помещена в разделе «Герменевтико-феноменологическая традиция. Центральное положение жизни».
М. Круус отмечает, прежде всего, что поскольку Ортега-и-Гассет считал, что «биография» представляет собой наилучшее
обозначение для особой систематической структуры человеческой жизни, то биографический метод следует использовать и при реконструкции философской эволюции этого мыслителя. Позиции, которые занимает Ортега во время первой фазы своего творчества (1902-1914), целесообразно охарактеризовать как «объективизм». В давнем споре между «европеистами» и «испанистами» Ортега выступает как сторонник цивилизации, которая, оставаясь подлинно испанской, будет и европейской. Специфическим достоянием Европы следует считать образование, культуру, науку. Ортега выступает поэтому в пользу чистой науки (включая философию), в пользу точности и ясности, против неправомерного смешения литературы с наукой. Для обновления духовной жизни Испании требуется дисциплина, способность усвоить европейскую ориентацию на интеллектуальную строгость и объективность.
Испанцы не должны забывать о том, что не могут, подобно Адаму, все начинать с нуля, пренебрегая накопленным знанием и интеллектуальной строгостью. Критика такого представления может считаться переходом к позиции, обозначаемой как «перспекти-визм». В книге «Размышления о Дон Кихоте» эта позиция получает отчетливую формулировку - «я есть я и мои обстоятельства». Индивидуальная перспектива представляет собой единственный способ постижения реальности и вместе с тем - способ формулирования универсальных истин. Индивидуальная перспектива наделяется онтологическим, а не просто психологическим достоинством. Перспективы - это конкретные аспекты реальности, воспринимаемой конкретными людьми. Таким образом, на втором этапе своего творчества Ортега стремится прежде всего утвердить онтологическое и познавательное достоинство человека. Остается прояснить, что такое реальность и постигающий ее разум. В действительности речь идет, согласно Ортеге, об одном вопросе, поскольку реальность и разум суть измерения одного и того же: жизни.
Ортега предлагает новое учение, согласно которому разум возникает из жизни, а человеческая жизнь не может обходиться без разума. Разум есть только форма и функция жизни. Книги, которые можно отнести к третьему этапу творчества Ортеги, суть развернутое наполнение содержанием этого учения.
Жизнь, о которой идет речь у Ортеги, - это не та жизнь, которую изучает биология. Биологическое понятие жизни образует
лишь часть более широкого понятия. Жизнь не есть единственная или наиболее важная реальность. Жизнь - это то место, где вещи конституируются в реальность. Это пространство, в котором превращается в реальность то, что есть. А разум представляет собой всякое действие, устанавливающее наш контакт с реальностью.
Жизнь и разум взаимно необходимы, поскольку жить значит размышлять перед лицом неотвратимых обстоятельств для того, чтобы знать, на что опереться. Нужно, соответственно, избавиться от иллюзии чистого разума, что позволит указать идеям их истинное место.
Человек не в состоянии жить без того или иного жизненного проекта, поскольку жизнь всегда необходимо делать. Оказываясь в гуще обстоятельств, человек должен заранее определить, кем ему быть. Человек не имеет природы, у него есть история.
Человек в своей жизни опирается на идеи и верования, или убеждения. Мы в какой-то мере в состоянии господствовать над своими идеями, верования же всегда господствуют над нами. Каждый человек определяется каким-то набором верований, идей, привычек и проблем.
Это базисный уровень философского рассмотрения человека. Чтобы перейти от этого уровня к уровню всеобщей человеческой истории, Ортега использует понятие поколения. Поколения определяются общей и уникальной формой мира, в котором приходится жить людям, принадлежащим к одному поколению. Поколения суть конкретные исторические агенты. Взаимодействие поколений, проживающих вместе в определенный исторический период, образует продуктивное напряжение, движущее историю.
Мануэль Гарридо стремится представить философию Ортеги в общем контексте европейской философии жизни и историзма (3).
Начиная со своих первых произведений «Размышления о Дон Кихоте» (1914) и «Тема нашего времени» (1923) Ортега считает, что необходимо сконструировать рациональную теорию человеческой жизни. Ортега добавляет, что ни теоретический разум Аристотеля, ни физико-математический разум Декарта не в состоянии решить подобную задачу. Это заставляет его обратиться к новому разуму - «жизненному разуму».
Первоначально Ортега излагал свою теорию жизни в терминах философии культуры, используя иногда данные биологии.
Позднее после «Бытия и времени» и историзма Дильтея Ортега сформулировал свой рациовитализм в более строгих терминах -как онтологию человеческой жизни, апеллируя уже не только к жизненному разуму, но и к историческому разуму (в работах 3040-х годов «Вокруг Галилея», «История как система», в посмертных произведениях).
Человеческая жизнь, в каждом случае «моя жизнь» - для Ор-теги фундаментальная проблема и неотвратимая задача, которую каждый должен решать в своей актуальной ситуации в мире. Не factum, а faciendum - нечто, что мы должны делать, используя жизненный разум и нашу свободу (в согласии с Гете - werde, wer du bist).
Фундаментальное онтологическое положение, зафиксированное в форму «я есть я и мои обстоятельства», в более зрелом мышлении Ортеги получает более точную экспликацию: а) «я» замещается такими выражениями, как «человеческая жизнь», «то, что есть», «радикальная реальность», «моя жизнь»; б) окончание фразы «я и мои обстоятельства» интерпретируется как взаимодействие моего «я», т.е. моего врожденного призвания или призыва к бытию, с моим миром, ситуацией с ее многими параметрами. Они включают в том числе нравы и социальные верования, которые действуют в нас сверх или помимо идей, которые мы отстаиваем.
В качестве короллария своей формулы он вывел, что человек не обладает природой, он обладает историей, и отсюда - неслыханная пластичность человеческого существа. Отсюда также необходимость дополнить жизненный разум историческим разумом.
В своей общей характеристике философии Ортеги Нельсон Оррингер отмечает, что «Ортега стремился сконцентрировать все свое учение в утверждении «я есть я и мои обстоятельства» (5, с. 910). Это утверждение означает, что «я» как человеческое существо находится в диалоге со своим конкретным окружением, конкретными обстоятельствами. Эти конкретные обстоятельства представляют собой определенный набор возможностей, в которых и через которые «я» реализует себя с помощью своего разума.
В общем же философские воззрения Ортеги, представленные в его зрелых произведениях (1929-1954), Н. Оррингер считает возможным резюмировать в следующих положениях. 1. Моя жизнь есть «радикальная реальность», с которой соотносятся все прочие
реальности. 2. Моя жизнь представляет собой долженствование, что ставит проблему достижения «подлинности» этой жизни.
3. Указанное долженствование сопряжено с осуществлением выбора между различными возможностями моей самореализации.
4. Широта возможностей, среди которых осуществляется мой выбор, определяет меру моей личностной свободы. В то же время неизбежная ограниченность предоставляющихся мне возможностей свидетельствует о «фатальности» моего существования, моей экзистенции.
Итак, как видно из рассмотренных работ, метафизика жизненного разума, выраженная в концепции рациовитализма, а также перспективизм воспринимаются как ядро философских воззрений Ортеги. Именно эти основные моменты его философии преимущественно находятся в фокусе исследовательского внимания.
Философия Ортеги становится не только объектом, если можно так выразиться, сугубо историко-философского интереса. К ней обращаются и как к средству осмысления современных проблем. Это относится в первую очередь к социально-философской сфере, сфере этики и философии культуры.
Так, Агустин Морено Фернандес (3) видит в «повторной встрече» с мыслью Ортеги возможность диагностицировать и даже найти выход из «эпохального кризиса» наших дней. Как известно, Ортега немало внимания уделил анализу ряда исторических кризисов, прежде всего кризиса современного ему социального и культурного мира. Рассмотрев соответствующие рассуждения Ортеги, А. Морено Фернандес приходит к выводу о том, что для «испанского философа истоки кризиса в том, что человек утрачивает контакт с самим собой» (3, с. 125). Это выражается в общей дезориентации, размывании ценностей.
В такой ситуации мы можем обратиться к философии. Следуя Ортеге, мы вправе утверждать жизнь как ответственность и как «реализацию разума». Это даст нам возможность обрести ориентацию и продолжить созидание во всех сферах нашего существования.
Материалы нашего обзора позволяют сделать вывод о том, что в современной литературе фактически оформилась общая интерпретация философского творчества Ортеги-и-Гассета. Эта интерпретация не являет каких-либо отчетливых разногласий, тем более не являет контрастных подходов. Продолжающееся исследо-
вание философии Ортеги развертывается в горизонте уже устоявшегося общего видения этой философии.
Список литературы
1. Cruz M. Ortega y Gasset // Cruz M. Filosofía contemporánea. - Madrid: Santillana Ediciones Generales, 2002. - P. 249-272.
2. Ferrater Mora J. Ortega y Gasset // Ferrater Mora J. Diccionario de grandes filosofes. - Madrid: Alianza Editorial, 2002. - P. 375-382.
3. Garrido M. Historicismo y filosofia de la vida // El legado filosofico y cientifico del siglo XX. - Madrid: Ediciones Cótedra, 2007. - P. 89-109.
4. Moreno Fernández A. Crisis epocal. Un reencuentro con Ortega. - Madrid: Arena Libros, 2009. - P. 119-138.
5. Orringer N. La filosofia española del siglo XX // El legado filosofico y cientifico del siglo XX. - Madrid: Ediciones Cótedra, 2007. - P. 901-940.
6. Suances Marcos M. La Escuela de Madrid: José Ortega y Gasset // Suances Marcos M. Historia de la filosofia española contemporánea. - Madrid: Editorial Sinteses, 2008. - P. 305-352.
