CC BY
152009.02.020. МАРКОВИСИ Э. СУДЕБНАЯ ПРАКТИКА И КОНСТИТУЦИОННЫЙ ПЕРЕСМОТР (2007 г.). MARCOVICI É. Jurisprudence et révision constitutionnelle: l'exemple de 2007 // Rev. du droit public et de la science politique en France et à l'étranger. - P., 2007. - N 5. - Р. 1238-1261.
Статья преподавателя публичного права Университета г. Тулуза I посвящена влиянию судебных органов (общей и конституционной юстиции) на пересмотр Конституции Франции, проведенный в начале 2007 г. Этот пересмотр коснулся трех областей. Во-первых, была отменена смертная казнь (включена новая ст. 66-1 Конституции, содержащая норму: «Никто не может быть приговорен к смертной казни»). Во вторых, в раздел VIII о Новой Каледонии были включены ограничения при проведении территориальных выборов (ст. 77 Конституции). Наконец, третьей новеллой стало изменение порядка привлечения к ответственности главы государства (ст. 67 и 68 Конституции).
Автор отмечает, что проведенные в феврале 2007 г. конституционные изменения не составляют какого-либо единства, они сделаны в совершенно различных сферах регулирования (с. 1239). Однако имеется один признак, позволяющий рассматривать их в совокупности, - эти изменения проведены в результате вмешательства судебной власти (главным образом конституционной и общей юстиции). Автор указывает, что такая практика вмешательства не является новой при изменении Основного закона. В 1976 г. по рекомендации Конституционного совета была изменена ст. 7, в которую были включены правила в отношении кандидатов на президентский пост в случае их смерти или возникновения препятствий у одного из двух кандидатов. В 2007 г. произошло такое же вмешательство, но только в гораздо большем размере. В этой практике автору видится расширение власти судей, которым ранее принадлежало лишь право разрешения конфликтов в различных сферах жизни.
Дальнейшее содержание статьи посвящено рассмотрению причин и сути включенных в Конституцию поправок. Наибольшее влияние на эти поправки оказал Конституционный совет, которому действующий Основной закон 1958 г. в некоторых случаях разрешает быть инициатором пересмотра. Автор приводит содержание соответствующей статьи: «Если Конституционный совет, запро-
шенный Президентом республики, Премьер-министром, председателем одной или другой палаты, или шестьюдесятью депутатами, или шестьюдесятью сенаторами, заявит, что какое-либо международное соглашение содержит какие-либо положения, противоречащие Конституции, то разрешение на ратификацию или одобрение международного соглашения, о котором идет речь, может состояться только после пересмотра Конституции». Конституционный совет в своих прошлых решениях неоднократно высказывался по поводу применения смертной казни. Так случилось в 1984 г. по запросу о ратификации Шестого дополнительного протокола к Европейской конвенции о защите основных прав и свобод 1950 г., касающегося отмены смертной казни. Совет признал этот Протокол соответствующим Конституции. Второй раз названный орган по этому же поводу высказался в 2005 г. в отношении ратификации Тринадцатого дополнительного протокола к этой же Конвенции. Этот Протокол предусматривает отмену смертной казни при любых обстоятельствах, а также в отношении Второго дополнительного протокола к Международному пакту о гражданских и политических правах 1966 г. об отмене смертной казни. Этот Второй протокол, имеющий не региональный, как предшествующий, а универсальный характер, был принят ООН 15 декабря 1989 г.
Наибольшее значение для внесения нормы об отмене смертной казни в Конституцию имеет решение от 3 мая 2002 г. в отношении названного универсального Второго протокола. Конституционный совет постановил, что ратификация этого Протокола возможна лишь после внесения в Конституцию соответствующей нормы. По мнению Совета, Второй дополнительный протокол, регулирующий фундаментальное право на жизнь, не может быть предметом денонсации, и поэтому его ратификация должна быть выражением национального суверенитета (с. 1242). Совет в соответствии со ст. 53 Конституции Франции увидел необходимость ее пересмотра, гарантировавшего бы сам принцип отмены смертной казни.
Автор отмечает, что названный пересмотр был проведен на основе прямых указаний Конституции. Однако Конституционный совет может побудить производную учредительную власть (1е
pouvoir constituant dérivé)1, под которой понимается действующий парламент страны, провести реформу Основного закона вне каких-либо существующих конституционно закрепленных рамок. Именно такая реформа касалась изменения ст. 77 Конституции в отношении Новой Каледонии. В своем решении 1999 г. Конституционный совет указал, что применение соглашений в Номейи 1998 г. (Nouméa - столица Новой Каледонии), включенных в состав французской Конституции, влечет ограничение избирательных прав части населения этой территории. В этом же смысле высказался и Государственный совет, как высший орган административной юстиции, который рассматривал дела в отношении избирательной процедуры на Новой Каледонии. В результате по инициативе правительства в феврале 2007 г. была изменена ст. 77 Конституции, закреплявшая такие ограничения прав.
Что же касается изменения порядка привлечения Президента республики к уголовной ответственности (ст. 67 и 68 Конституции Франции), то совершенно новое содержание этих статей в результате пересмотра 23 февраля 2007 г. было сделано вследствие решения Конституционного совета по поводу ратификации Статута Международного уголовного суда. Конституционный совет посчитал, что существовавший статус Президента позволяет ему пользоваться определенным иммунитетом «за действия при осуществлении своих обязанностей, за исключением государственной измены», и что уголовная ответственность может наступить только в результате вынесения решения Высокой палатой правосудия (с. 1243). В качестве повода для кардинального изменения ст. 67 и 68 Конституции послужили содержание названного Статута и решение Конституционного совета. Эти поправки вместо существовавшей ранее Высокой палаты правосудия учредили Верховный суд, а Президент республики стал отвечать за «нарушение (manquement)
1 Во французском конституционном праве принято разделять учредительную власть на первоначальную и производную. Первая чаще всего реализуется учредительным собранием или исполнительной властью, обращающейся к референдуму. Вторая принадлежит действующему парламенту или другим органам; такая власть может реализовываться путем принятия поправок самим парламентом с последующим проведением референдума или ратификации в Конгрессе, представляющим совместно заседающие палаты парламента, которые для этого специально съезжаются в Версаль. - Прим. реф.
своих обязанностей, явным образом не совместимых с осуществлением им своего мандата», а не только за государственную измену. Названная поправка была принята, как пишет автор, в результате «отклонения» Конституционного совета от своей компетенции при рассмотрении дела (о Статуте Международного уголовного суда), переданного ему на рассмотрение.
Автор задается вопросом, как учредительная власть, т.е. в данном случае парламент, восприняла названные вторжения со стороны судей. Оказывается, что этот орган признал правомерность такого вторжения и принял три названных конституционных закона от 23 февраля 2007 г. «Производная учредительная власть без колебаний учла судебную практику и провести конституционные изменения» (с. 1245). Члены Конституционного совета и других высших судов не были допущены в палаты парламента при обсуждении законопроектов о пересмотре, но на решения этих судов парламентарии ссылались в своих выступлениях.
Заключительная часть статьи посвящена оценке проведенных изменений с точки зрения их процедуры и последующего влияния судебных органов на содержание Конституции Франции. Автор указывает, что в результате названного масштабного вторжения в Конституцию со стороны судов последняя оказалась как бы разделенной на части, была совершена ее «деконструкция» (la déconstruction); судебные органы своей инициативой по пересмотру вторглись в совершено разные области конституционного регулирования и как бы «перевернули» содержание Основного закона (с. 1251). Этими областями стало фундаментальное право запрета смертной казни, уголовная ответственность главы государства и избирательное право, правда, в весьма ограниченной сфере, а именно на территории со специальным статусом - в Новой Каледонии. По мнению автора, Конституция Франции 1958 г. потеряла свою целостность, связанность, превратилась в «тысячу листков» («mille feuilles»). Судьи не позаботились о сохранении целостности текста Конституции. С другой стороны, названное вторжение судей подтвердило качество верховенства Конституции в иерархии нормативных правовых актов (с. 1255). Кроме того, по мнению автора, указанные выше конституционные изменения по инициативе судебных органов говорят о некоторой утрате престижа производной учредительной власти (с. 1257).
Еще одним следствием названной конституционной реформы стало то, что Конституционный совет расширил свои полномочия, сделав их более объемными. Отныне этому органу стала принадлежать фактическая инициатива внесения поправок в Основной закон.
Между судьями конституционными и обычной юрисдикции существуют многообразные, сложные и постоянно меняющиеся отношения, что достаточно полно продемонстрировали три одновременно проведенных пересмотра. В настоящее время во Франции «пошла мода» на внесение конституционных поправок; «новые поправки нас еще ожидают в ближайшем будущем, о чем неоднократно говорили кандидаты на президентских выборах 2007 г.», -заключает автор (с. 1261).
В.В. Маклаков
