CC BY
29
ПСИХОЛИНГВИСТИКА
2009.02.010. ЛИНГВИСТИЧЕСКОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ АЛТАЙСКОГО ЯЗЫКА КАК БАЗА МОДЕЛИРОВАНИЯ ЭТНИЧЕСКОЙ КАРТИНЫ МИРА. (Обзор).
В связи с образованием Республики Алтай значительно изменился этносоциальный статус алтайцев, растет национальное самосознание, и потому значимость языка существенно повысилась, что требует отражения в лингвистических исследованиях. В настоящий обзор включены разноаспектные исследования современного алтайского языка, которые могут стать базой моделирования картины мира1.
Грамматические исследования. Полной научной грамматики современного алтайского языка пока не создано. Известны лишь работы А.Т. Тыбыковой по синтаксису простого предложения (Ты-быкова, 1991) и М.И. Черемисиной по отдельным вопросам лексикологии и синтаксиса (Черемисина, 2004). В работе А.Т. Тыбыко-вой выявлены разные типы предикативных узлов, детально исследована типология глагольных и именных сказуемых, освещены способы распространения предикативной основы предложения. Особое внимание уделено дискуссионным проблемам сочетаний переходных глаголов с прямым дополнением и изафетных словосочетаний.
В монографии М.И. Черемисиной (Черемисина, 2004) освещаются основные теоретические проблемы, связанные со словом как единицей лексики и грамматики, типами слов как функциональных знаков, границами лексических единиц и их форм. Первый раздел посвящен предикативным характеристикам в обращениях, функциям местоимений в модальных сравнениях, деепричастиям, их типам и функциям, грамматической структуре глагольной лексемы, деепричастию как классу глагольных форм в языках разных систем и др. Второй раздел посвящен синтаксису, преимущественно строю сложных предложений, исследование ко-
1 В обзор не включаются фонетические исследования алтайского языка, поскольку они не могут непосредственно служить базой моделирования картины мира. - Прим. авт.
торых ведется на материале языков народов Сибири, сначала алтайских, а затем уральских.
В тюркских языках наряду с синтетическими формами имеется много в разной степени грамматикализованных глагольных конструкций, существование которых оправдано богатством выражаемых ими грамматических значений: аспектуальных, темпоральных и модальных. В результате стяжения компонентов аналитической конструкции нередко образуются новые синтетические формы, которые, в свою очередь, участвуют в образовании новых аналитических конструкций.
Бивербальные конструкции с глаголами бытия до сих пор не были предметом специального исследования как в алтайском языке, так и в общей тюркологии, за исключением шорского языка. Они рассматривались лишь в общем контексте всех «сложных глаголов». Между тем в строе тюркских языков вообще и алтайского в частности эти аналитические конструкции играют важнейшую роль в выражении как аспектуальных, так и темпоральных и модальных значений. Значимость исследования аналитических конструкций с глаголами бытия определяется, прежде всего, особой важностью выполняемых ими грамматических функций: с их помощью образуются формы настоящего времени изъявительного наклонения от всех глаголов.
Диссертационная работа А.Р. Тазрановой (Тазранова, 2002) посвящена выявлению и системно-сопоставительному описанию глагольных аналитических конструкций алтайского языка, которые образуются сочетанием свободного переменного компонента в форме деепричастия на =п с одним из четырех вспомогательных глаголов бытия. Формула этих конструкций - Ту=" + у60", где Ту -основа глагола, =п - деепричастие с аффиксом =п, У60" - один из четырех вспомогательных глаголов бытия.
Исследование А.Р. Тазрановой показало, что в составе би-вербальных конструкций в тюркских языках деепричастный компонент является носителем лексического значения всей конструкции, а вспомогательный глагол - носителем служебной грамматической семантики, показывающий время и способ глагольного действия. Автором был проведен анализ сочетаемости каждого из четырех бытийных вспомогательных глаголов с глаголами восьми заранее выделенных лексико-семантических типов,
который показал, что для алтайских ВГ характерна неодинаковая сочетаемость с глаголами разных ЛСГ.
Лексико-семантические исследования. Эта группа исследований особо значима для моделирования национально-культурной специфики этнической картины мира. Большинство лексикологических работ, выполненных на материале алтайского языка, посвящены описанию различных лексико-семантических групп (далее - ЛСГ). В целом же алтайская лексика практически не изучена. Отдельные диссертационные работы только начинают осваивать огромный лексико-фразеологический пласт алтайского языка. Преимущественно это сопоставительные исследования с родственными и неродственными языками.
Так, диссертационное исследование А. Э. Чумакаева (Чумака-ев, 2002) посвящено сопоставительному описанию алтайских и русских фразеологизмов со значением качественной характеристики и состояния лица. Фразеологические единицы (далее -ФЕ) алтайского языка практически не фиксировались в лингвистических словарях и не были объектом научного исследования. Фразеология как раздел алтайского языкознания представлена единичными публикациями последних лет, в которых рассматриваются лишь отдельные немногочисленные группы алтайских фразеологизмов. В работе исследовано 300 алтайских и более 1000 русских ФЕ со значением качественной характеристики и состояния лица, зафиксированные в текстах устного народного творчества, в художественных произведениях алтайских писателей, в текстах республиканской газеты, а также в устной речи носителей алтайского языка. Следует отметить, что все рассматриваемые А.Э. Чумакае-вым алтайские ФЕ являются «живыми», активно используемыми в данное время носителями алтайского языка. Что же касается рассматриваемых в работе русских фразеологизмов, то среди них довольно много устаревших и активно не используемых носителями русского языка.
Сопоставительный анализ фразеологии алтайского и русского языков, предпринятый в работе, позволил выявить общее и различное в сопоставляемых фразеологизмах, семантика которых характеризует лицо. Это, в свою очередь, открывает перспективу для будущих этимологических исследований фразеологии алтайского языка. Материал исследуемых фразео-семантических групп (далее -
ФСГ) алтайского языка лексикографически обработан в приложении в виде словаря, который позднее лег в основу фразеологического словаря ((Чумакаев, 2002; см. ниже в разделе «Лексикографические исследования»).
Диссертационная работа Б.Б. Саналовой (Саналова, 2004) посвящена выявлению и описанию ЛСГ глаголов интеллектуальной деятельности в алтайском языке. До настоящего времени эти глаголы, как и вообще глагольная лексика алтайского языка, не были объектом специального исследования. Б.Б. Саналова обосновывает следующие положения: 1. ЛСГ глаголов интеллектуальной деятельности имеет иерархическую организацию. Она имеет две вершины: глагол сапан= 'думать', несущий в себе динамичный признак, т.е. обозначающий оперирование знанием, и бил= 'знать', которому свойственен статичный признак, т.е. обладание знанием. В соответствии с этим глаголы и их лексико-семантические варианты разделены на две подгруппы: 1) глаголы, объединенные по признаку «ситуация мыслительного процесса», и 2) глаголы, объединенные по семантическому признаку «знание». Глаголы первой микрогруппы далее по признаку «целенаправленность мышления» разделены на две микрогруппы: 1) обозначающие мыслительные акты, результатом которых являются какие-либо внутренние объекты (суждения, умозаключения и т.д.), и 2) обозначающие мыслительные акты, результатом которых являются какие-либо внешние объекты.
2. В ЛСГ глаголов интеллектуальной деятельности алтайского языка выделено семь синонимических рядов. За основу синонимичности принимается совпадение отдельных лексико-семантических вариантов (ЛСВ) в смысловой структуре слов. Синонимы того или иного синонимического ряда, будучи связаны общностью семантической основы, допускают незначительные различия семантического, стилистического, эмоционального характера в пределах одного понятия. Случаи невозможности полной замены одного синонима другим объясняются различной сочетаемостью синонимичных слов: у одного слова более широкий, у другого более узкий круг лексической сочетаемости.
В диссертационной работе О.М. Альчиковой (Альчикова, 2004) исследуются прилагательные, обозначающие измеряемый признак, воспринимаемый зрением. Своими переносными значе-
ниями параметрические прилагательные зрительного восприятия пересекаются с прилагательными других ЛСГ. О.М. Альчиковой установлено, что в алтайском языке ЛСГ параметрических имен прилагательных зрительного восприятия составляют 34 непроизводных прилагательных (для которых выявлено 140 значений) и их словообразовательные модификации (124 единиц). Они могут характеризовать и предмет, и действие, т.е. могут выполнять не только определительную, но и обстоятельственную функцию. Такие прилагательные в своих производно-номинативных, переносных, фразеологически связанных значениях, сочетаясь с существительными разных лексико-семантических групп, вступают в синонимические отношения с прилагательными других ЛСГ, в частности с прилагательными слухового восприятия, с прилагательными, обозначающими признаки: временной, интеллектуальный, социальный. Они могут выражать положительную или негативную оценку.
В своей диссертационной работе Е.Н. Калкина (Калкина, 2005) анализирует средства выражения категории оценки на уровне языка и речи в алтайском и немецком языках в антропоцентрическом аспекте. Следует отметить, что в алтайском языкознании подобных работ нет. Категория оценки в лингвистике, будучи категорией, выражающей отношение говорящего к объекту действительности, является универсальной. В исследуемых языках категория оценки выражается на разных уровнях языка, в частности лексическом и синтаксическом. Оценочные слова и словосочетания отличаются большим многообразием как в структурном плане, так и в плане выражаемых ими семантических отношений. Актуализация оценки приобретает особую значимость, так как при ее изучении весьма недостаточно учитывать основное значение лексемы, как правило, зафиксированное в словаре, необходимо изучать и параметры как лингвистического (контекстуального), так и экстралингвистического характера (культурологического, исторического).
Е.Н. Калкина делает важный вывод, позволяющий установить национальное своеобразие деривационных отношений в сравниваемых языках. Если аффиксация, словосложение, семантическая деривация являются характерными способами образования оценочной лексики в антропоцентрическом аспекте в немецком языке, то в алтайском - словосложение, конверсия, семантическая
деривация. Для алтайского языка, в отличие от немецкого, не характерно то, что категория оценки может выражаться при помощи отантропонимической лексики, десемантизованных специализированных элементов. В выражении категории оценки на морфологическом уровне в антропоцентрическом аспекте в сопоставляемых языках наблюдается больше алломорфизма, что объясняется тем, что оценка в алтайском языке больше всего выражается синтаксически.
Условно выделенные в диссертации эвалюативные именные и вербальные словосочетания в антропоцентрическом аспекте наличествуют в обоих сопоставляемых языках. При выражении категории оценки на уровне синтаксиса в антропоцентрическом аспекте в сопоставляемых языках наблюдается больше изоморфизма в плане структуры. Это объясняется общностью процессов восприятия и мышления. В обоих исследуемых языках оценочные именные словосочетания в антропоцентрическом аспекте могут распространяться именами существительными, местоимениями, числительными, глагольные - существительными, наречиями. В антропоцентрическом аспекте предложные оценочные именные словосочетания и эва-люативные именные словосочетания с определением-существительным в родительном падеже, имеющиеся в немецком языке, отсутствуют в алтайском языке. В антропоцентрическом аспекте оценочные именные словосочетания с послелогами и изафетными определениями, наличествующие в алтайском, отсутствуют в немецком языке.
Интенсификация и деинтенсификация выражаемого оценочным словосочетанием признака в антропоцентрическом аспекте достигается в сопоставляемых языках в основном наречиями, частицами, местоимениями.
В обоих исследуемых языках в выражении категории оценки в антропоцентрическом аспекте используются сравнение, метафора, метонимии, которые способствуют более точной и яркой передаче настроения говорящего, его эмоционально-оценочного отношения к объекту оценки, усилению экспрессивности. Метафоры, метонимия, при помощи которых выражается категория оценки, имеют универсальный характер, что состоит в типичности переносов и ассоциаций, которые возникают при взаимодействии исходного и вторичного значений.
Диссертационная работа Н.В. Ерленбаевой (Ерленбаева, 2005) посвящена описанию бытовой лексики алтайского языка. Выделены следующие лексико-грамматические группы: названия одежды и украшений, названия верхней одежды и ее частей, названия жилищ и хозяйственных построек, названия орудий труда, названия кухонной и домашней твари, названия сбруи и упряжи, названия сортов кожи и изделий из шерсти.
В работе также рассмотрены основные пути обогащения бытовой лексики алтайского языка, способы образования бытовой лексики алтайского языка и основные источники формирования бытовой лексики алтайского языка.
Семантическое поле цветообозначений алтайского языка в сопоставлении с монгольским языком стало предметом исследования А.Н. Майзиной (Майзина, 2006). В лексико-семантической системе алтайского языка это достаточно компактная группа наименований цвета, относящаяся к наиболее древним атрибутивным словам. Вырабатываемые языковым сознанием, они принимают активное участие в репрезентации окружающей действительности, одновременно характеризуя особенности мировосприятия и лин-гвокреативного мышления алтайского народа.
А.Н. Майзина доказывает следующие положения.
1. Система цветообозначений алтайского языка структурируется по полевому принципу: имеет ядро (центр) и периферию. Семантическое поле цветообозначений алтайского языка характеризуется наличием парадигматических и синтагматических отношений между его элементами. Парадигматические отношения основываются на синонимических, антонимических и гиперо-гипонимических корреляциях. Благодаря последним внутри семантического поля цвета алтайского языка выделяются отдельные микрополя. В системе цветообозначений алтайского языка выделяются восемь микрополей.
2. Пласт хроматической лексики алтайского языка составляют исконно тюркские наименования, монгольские заимствования и названия, относящиеся к общетюркско-монгольскому пласту.
3. Слова, обозначающие цвет, в алтайском и монгольском языках в результате некоторых семантических сдвигов, помимо своего основного цветового значения, развивают большое количество производных значений. В алтайском языке у слов-цвето-
обозначений выделяются следующие типы значений: основное (первичное) номинативное значение, связанное с выражением цвета; производно-номинативное значение, мотивированное основным значением и связанное с выражением цвета/света, воспринимаемого зрением; переносное значение, мотивированное основным значением, полностью утратившее цветовое значение; усилительное значение; фразеологически связанное значение.
Работа А.А. Добрининой (Добринина, 2006) посвящена выявлению и системному описанию прилагательных современного алтайского языка, обозначающих черты характера человека, в сопоставлении с русскими эквивалентами.
1. ЛСГ насчитывает 314 прилагательных. Все они содержат общую категориальную сему 'постоянное внутреннее качество человека'. Между членами этой ЛСГ наблюдаются родо-видовые отношения, а также отношения антонимии и синонимии.
2. В современном алтайском языке ядро ЛСГ прилагательных, обозначающих черты характера человека, составляют прилагательные, по общности инвариантных сем объединяющиеся в следующие подгруппы, отражающие: 1) отношение человека к себе; 2) манеру поведения человека; 3) волевые качества человека; 4) отношение человека к другим людям; 5) отношение человека к труду; 6) нравственную сущность человека; 7) отношение человека к вещам.
3. Самое частотное прилагательное в рассматриваемой ЛСГ в алтайском языке - ]алакай, в русском - добрый. Эти слова репрезентируют самую важную черту характера в языковом сознании алтайцев и русских. Слова куучынчы 'общительный', топ 'серьезный', ачык-]арык 'открытый',]обош 'тихий', иштетей 'трудолюбивый', кероу 'мудрый', ]'алтанбао 'смелый', буурзак 'добросердечный', кундучи 'гостеприимный', турумкай 'стойкий', килеукей 'жалостливый', нак 'дружный', чыдамкай 'выносливый', ак-чек 'честный', чындык 'верный', токыналу 'спокойный', кичееукей 'старательный' называют каждое одну из ведущих черт характера, которые алтайцы желают видеть в человеке (5, с. 3-4).
Отличительные свойства прилагательных, обозначающих черты характера человека, в сравниваемых языках связаны с существенными различиями культур и этносоциальными особенностями. Для алтайского этнического характера высокую ценность пред-
ставляет крепость кровнородственных связей и отношений, которая выражается прилагательным тбрббнзбк. Этому атрибутиву в русском языке эквивалента нет. Важнейшей чертой характера алтайского этноса является также его чадолюбие, которое выражается лексемой балазак, русский аналог слова чадолюбивый и тем более детолюбивый находятся на периферии системы.
Основным критерием отбора прилагательных послужила сочетаемость со словом кылык 'характер, нрав'. Фактический материал исследования извлекался путем сплошной выборки прилагательных из словарей (Морфемный словарь, 2005; Ойротско-русский словарь, 1947). 145 единиц были выявлены из текстов художественных произведений и получены от информантов.
Монография Л.М. Гальчук (Гальчук, 2004) содержит детальное описание основных типов русизмов по степени их смысловой близости к соответствующим исконным словам. В исследовании сформулированы критерии заимствованности лексической единицы, на основе которых определена степень лексико-семантической и функционально-стилистической адаптации русских слов в алтайском языке. Автором предложена их классификация по степени интегрированности в алтайскую лексико-семантическую систему и уточнен языковой статус большинства из трех тысяч русизмов, подвергнутых анализу.
Проблема межъязыковой синонимии рассматривается как частная в общем контексте исследований системных связей и отношений русизмов и исконной алтайской лексики. Априори признается, что русские лексические единицы - далеко не главный источник развития синонимии в алтайском языке. Заимствование русизмов предполагает возможность их речевого употребления в качестве лексических эквивалентов соответствующих исконных слов.
Таким образом, основу классификации типов семантических сближений русских и алтайских лексических единиц составили следующие критерии: 1) тождество лексического значения рассматриваемых слов определяется сопоставлением их толкований и сочетаемости; 2) осознание носителями их иноязычности: фактор субъективного порядка распространяется только на русизмы, иногда проявляется в их формальной неосвоенности, предпочтительном употреблении их алтайских лексических эквивалентов; 3) сходная сфера речевого использования предполагает функцио-
нирование рассматриваемых слов в однотипных функционально-стилистических условиях; 4) регулярность употребления в речи зависит от степени известности данных лексических единиц всем носителям алтайского языка, относит эти слова в разряд общеупотребительной или специальной лексики, определяя тем самым их узуальный (общепринятый) или окказиональный (ситуативный) характер.
Предлагаемая автором типология русско-алтайских лексических эквивалентов включает: 1) ситуативные синонимические соответствия; 2) абсолютные синонимы; 3) относительные синонимы; 4) квазисинонимы (семантические аналоги).
Заметим, что расположение указанных групп русско-алтайских лексических эквивалентов определяется степенью смысловой близости их значений и регулярностью употребления в речи. Отмечается последовательное изменение характера смысловых отношений между членами описываемых групп: от тождества значений ситуативных и абсолютных синонимов, существенного смыслового совпадения относительных до семантической близости значений квазисинонимов. По характеру употребления в речи «ситуативные синонимические соответствия» противопоставлены остальным группам как подчеркнуто окказиональные.
Лексикографические исследования. Алтайская лексикография по сравнению с другими тюркскими языками находится на начальном этапе развития. На сегодняшний день единственным значительным по объему словарем (около 33000 слов) является «Русско-алтайский словарь» (Русско-алтайский словарь, 1964). Выпущенные ранее краткие русско-алтайские и алтайско-русские словари не удовлетворяли и не удовлетворяют ни по своему объему, ни по лексикографической обработке. Основное назначение «Русско-алтайского словаря» - служить пособием для перевода с русского языка на алтайский и для изучения русского языка алтайцами - определило и характер самого словаря, рассчитанного главным образом на алтайского читателя. «Ойротско-русский словарь» (Ойротско-русский словарь, 1947) чрезвычайно мал, представляет лишь первый этап в исследовании семантики алтайских слов. В нем зафиксирован не весь лексический и фразеологический материал и раскрыты далеко не все значения и оттенки значений.
В «Морфемном словаре алтайского языка» (Морфемный словарь, 2005) представлена система образования слов в алтайском языке при помощи аффиксальных морфем. Словарь переведен на русский и английский языки, в качестве приложения к словарю дана грамматика алтайского языка в таблицах (с. 245-318). В алтайском языкознании аналогов подобного словаря среди тюркских языков нет. Словарь содержит пять тысяч слов. Впервые морфемный анализ слов в алтайском языке представлен в системе. Авторами ставилась цель - систематизировать алтайские словообразовательные морфемы, выявить специфику их функционирования в языке. Исходным материалом при словообразовательном анализе послужили основы слов, слово- и формообразовательные форманты, которые демонстрируют структурно-семантические связи между лексическими единицами. В морфемном словаре также взяты во внимание словоизменительные аффиксы, в частности аффиксы категорий падежа и принадлежности. В словаре впервые на материале алтайского языка четко представлены словообразовательные модели новых лексических единиц, также показано фонологическое оформление слова (варьирование фонем).
Авторы стремились показать ядерное (главное) слово и периферию многозначного слова, а также то, как они реализуются в контексте. Специфика словообразования в алтайском языке заключается в том, что в лексемах сохранились древнетюркские морфемы, которые в современном алтайском языке не сохранили своего номинативного значения, но производные от них слова активно функционируют. Словарь также содержит ценную информацию об активности/пассивности словообразовательной модели алтайского языка, что послужит, несомненно, источником для теоретических и практических изысканий в области лексикологии, лексикографии и грамматики.
В представленном своде лексики можно проследить взаимосвязь лексических значений слов с этнокультурными реалиями, поскольку при подаче слов, не имеющих русских эквивалентов, дается пояснительный перевод.
«Русско-алтайско-английский словарь общественно-политических и социально-экономических терминов» H.H. Тыдыковой (Тыдыкова, 2004) относится к типу отраслевых трехъязычных филологических словарей, в нем учтены как устаревшие, так и усто-
явшиеся, а также новые слова и понятия, находящиеся на стадии вхождения в язык. Данный словарь является переводным и ставит перед собой задачу научного отбора наиболее употребительной общественно-политической и социально-экономической лексики русского, английского языков и ее перевода на алтайский язык. В словарь вошли термины и терминологические словосочетания широкого употребления, однако некоторые термины алтайского языка зафиксированы в словаре впервые, что отражает сложное и спорное состояние терминологии алтайского языка. В нем также предпринята попытка приблизиться к нормам современного алтайского литературного языка.
Для отбора терминов использовались материалы средств массовой информации и редакционно-издательской деятельности, в частности словари различных типов. В становлении и развитии терминологии современного алтайского литературного языка сыграли большую роль русские заимствования. Поэтому в словаре зафиксировано значительное число терминов на русской и английской основе.
Терминоведение как самостоятельная лингвистическая дисциплина в алтайском языкознании является совершенно неисследованной отраслью науки. Заглавные термины и терминологические словосочетания подвергаются адекватному переводу без специального их толкования. Исключение составляют лишь некоторые термины, неизвестные широкому кругу читателей. Расшифровке подверглись также те термины, которые являются реалиями алтайского языка, неизвестными русскому и англоязычному читателю, или же не являются однозначными. Термины и терминологические словосочетания даются в порядке русского алфавита. При многозначности слова приводится то значение, которое имеет терминологический характер.
Необходимость, актуальность и репрезентативность различных ассоциативных методик для исследования языкового сознания в настоящее время доказаны на материале различных языков. С целью обнаружения закономерностей сосуществования когнитивных структур этнорегионального менталитета алтайцев и русских на территории Республики Алтай в 1999-2001 гг. проводился массовый ассоциативный эксперимент, по итогам которого
Т.А. Голиковой был составлен «Алтайско-русский ассоциативный словарь» (Голикова, 2004).
Выбор группы алтай-кижи и территории был обусловлен, во-первых, статусом алтайского диалекта как государственного языка Республики Алтай, во-вторых, статусом г. Горно-Алтайска как столицы республики, в-третьих, статусом алтай-кижи как титульного этноса. В связи с актуальностью в настоящее время различного рода сопоставительных исследований для установления закономерностей межэтнического речевого общения к эксперименту были привлечены также группы алтайцев-билингвов и русских, проживающих на указанной территории. Согласно этому названный словарь состоит из трех частей: первая представляет ассоциативные реакции группы алтай-кижи на алтайском языке, вторая - алтайцев-билингвов на русском языке, третья - русского населения.
Ассоциативный словарь включает 105 слов-стимулов, которые были получены в результате массового опроса жителей города (русских и алтайцев). Частотность выявленных этнокультурных концептов коррелирует с количеством порождающих стимулов, последнее служит критерием структурирования центра языкового сознания. Наиболее частотны для русских: здоровье, любовь, семья, друзья, учеба, деньги, образование, мир, работа, родители; для алтайцев: любовь, семья, друзья, учеба, здоровье, счастье, жизнь. Наряду с высокочастотной лексикой была включена лексика, этнически значимая для каждой группы населения Республики Алтай, что обусловлено стремлением представить не только языковое сознание алтайцев и русских в ситуации совместного социально-территориального общения, но и специфику этнорегиональных менталитетов.
В смысловом отношении слова-стимулы образуют несколько групп (ассоциативно-смысловых полей). Это названия семейно-родственных отношений, природных явлений и реалий, нравственно-этических норм, социальных отношений, профессиональных отношений, эмоций и эмоциональных состояний др.
В эксперименте принимали участие носители языка различных социально-возрастных групп. Словарь состоит из двух частей: прямого и обратного словаря. Каждая часть словаря состоит из трех столбцов: первый представляет ассоциативные реакции алтай-
ского населения, второй - алтайцев-билингвов, третий - русского населения.
В обратном словаре материал представлен по трем группам соответственно: ассоциативные реакции алтайцев-монолингвов, алтайцев-билингвов и русских. Словарные статьи расположены в алфавите алтайского языка для группы алтайцев-монолингвов и в алфавите русского языка в группах алтайцев-билингвов и русских. Стимулы располагаются в порядке убывания частоты, а внутри группы - по алфавиту. Приложение к словарю содержит частотные списки реакций: реакции, упорядоченные по количеству порождающих стимулов, по каждой группе; реакции, упорядоченные по абсолютной частоте встречаемости.
«Алтайско-русский фразеологический словарь» А.Э. Чума-каева (Чумакаев, 2005) - первый словарь фразеологизмов алтайского языка, который содержит более тысячи фразеологизмов с буквальным переводом, семантическим толкованием на алтайском и русском языках и в контекстном окружении. В словарь вошли фразеологизмы из произведений алтайских писателей, республиканской массовой газеты и устной речи. В составе алтайских фразеологизмов, представленных в словаре, имеются также русские кальки.
Несмотря на то что в словарь вошли не все алтайские фразеологизмы, ценность его велика, поскольку открывает возможности для дальнейшего исследования фразеологического пласта, а также стимулирует различного рода сопоставительные исследования.
Фразеологизмы в словаре даны в алфавитном порядке, далее следует буквальный перевод фразеологизма на русский язык, после перевода даны толкования на алтайском и русском языках. Завершается словарная статья примерами в определенном контексте, переведенном на русский язык. В словаре представлены вариантные и факультативные компоненты фразеологизмов.
Этнопсихолингвистические исследования. Исследование национально-культурной специфики речевой деятельности имеет давнюю традицию и насчитывает огромное количество работ по всем языкам мира. Основной итог подобных работ - моделирование фрагмента или в целом этнической (национальной) картины мира. На материале алтайского языка выполнены несколько исследований.
В диссертационном исследовании С.И. Драчевой (Драчева, 1998) представлена реконструкция фрагментов русской и алтайской концептуальных систем (далее - КС) на основе результатов прямого и обратного ассоциативного эксперимента. Автор рассматривает сущность КС в психолингвистическом аспекте, что позволяет ей изучать речемыслительные процессы с учетом культурологических знаний, обнаруженных в психолингвистическом эксперименте. В определении КС принимает позицию В.А. Пи-щальниковой, которая считает, что КС - это система информации об окружающем мире, структурирующаяся в процессе деятельности индивида в результате присвоения конвенционального опыта и рефлексии мышления.
Концепт как структурная единица КС представляет и ее национальную специфику. Поэтому межъязыковое сопоставление концептов способствует выявлению национального и интернационального компонентов в их содержании. Национальное своеобразие КС проявляется в наличии тех или иных специфических концептов, отражающих ту или иную культуру. Совокупность таких концептов определяет специфику менталитета, а потому выявление их чрезвычайно важно не только для уяснения особенностей рече-порождения, но и, выявления специфики смыслообразования, что позволяет использовать полученные знания в социологии и политологии (при решении проблем этнической конфликтологии).
При межъязыковом сопоставлении концептов в их структуре обнаруживается устойчивое соотношение универсального и идио-этнического компонентов. При этом понятийный компонент концепта, соотносимый с одним фрагментом действительности, универсален, а национально-культурная специфика проявляется в других компонентах концепта.
С.И. Драчева ставит проблему билингвизма в аспекте его влияния на репрезентацию содержания КС. Отмечено, что овладение вторым языком осуществляется на уже сложившейся определенной национальной ассоциативно-апперцепционной базе мышления, поэтому усвоение второго языка не может проходить вне интериоризации инокультурных концептов. Как показал эксперимент, в КС билингва не существует не связанных между собой инокультурных и интракультурных концептов. В связи с континуальностью КС в концепте обнаруживаются устойчивые ассоциа-
тивные связи между ино- и интракультурными концептами, при использовании второго языка, как правило, употребляются языковые клише.
Для доказательства этих положений автором проведено «Экспериментальное исследование национальной специфики в содержании вербального компонента концептуальной системы», предметом которого стало межъязыковое сопоставление концептов, выявление соотношения универсальных и национально-культурных элементов в их структуре. Эксперимент по выявлению специфики в структуре и содержании концептов «огонь», «вселенная», «горы», «родник», «кедр», «кукушка», «конь» в русском и алтайском языках осуществлялся в четыре этапа. Анкетирование проводилось среди различных возрастных групп, при этом учитывалась социальная однородность в составе испытуемых.
Анализ результатов прямого ассоциативного эксперимента в русской и алтайской группах проводился по следующей методике: 1) сопоставительный анализ характера ассоциатов, полученных от реципиентов; 2) построение моделей концептов, отражающих конвенциональные смыслы, функционирующие в разных культурах; 3) построение гипотетической сопоставительной схемы исследуемого концепта (русской и алтайской).
Проведенное межъязыковое сопоставление концептов, смоделированных по результатам ассоциативного эксперимента в русской и алтайской группах, позволило С.И. Драчевой выделить ряд факторов, обусловливающих их содержание. Во-первых, в эксперименте выявились вербальные ассоциативные нормы русского и алтайского языков. Языковые стереотипы соотносятся с ядром концепта, представленным понятийным компонентом, и репрезентируют интернациональные знания об объекте. Во-вторых, представленные в содержании концептов национально-культурные знания детерминируются: 1) национально-культурными традициями и спецификой быта; 2) спецификой деятельности, характерной для определенного этноса; 3) значимостью концепта в культуре, что определяет эмоциональное отношение к нему; 4) географическими особенностями, в нашем случае спецификой ландшафта, формирующей определенные культурные представления.
Особенности экспериментального исследования определялись и необходимостью выявления вопроса о влиянии языка на ха-
рактер репрезентации содержания КС. В ходе эксперимента подтвердилось положение об интерференции разнокультурных смысловых элементов в структуре концепта билингва (во всех проанализированных концептах). В содержании культурологического компонента доминируют национальные знания, при этом культурологические знания детерминируют языковые. Эмоциональный компонент, репрезентированный ассоциатами, данными билингвами на неродном языке, носит национальный характер.
На материале массового алтайско-русского ассоциативного эксперимента (Голикова, 2004) Т.А. Голиковой было проведено этнопсихолингвистическое исследование языкового сознания. Монография (4) посвящена моделированию этнической картины мира в современной науке; теоретическому рассмотрению ведущих концепций в области этнопсихолингвистических категорий национальное (этническое) сознание, национальное (этническое) самосознание, этнорегиональный менталитет, этнорегиональный стереотип; а также выявлению на психолингвистическом экспериментальном материале специфики этностереотипов и разработке методики анализа этноспецифичных стереотипов.
Автор исследует проблему выявления национально-культурной специфики в этнопсихолингвистическом аспекте, что позволяет не только интегрировать уже разработанные модели описания этнолингвистических различий культур, но и интерпретировать специфику межэтнического взаимодействия.
По современным представлениям универсальная человеческая картина мира дана в своих этнических вариантах. Этническая картина мира является особым структурированным представлением о мироздании, характерным для членов того или иного этноса, которое, с одной стороны, имеет адаптивную функцию, а с другой -воплощает в себе ценностные доминанты, присущие культуре конкретного народа. Этническая картина мира не тождественна культуре или этнической традиции. Она меняется с течением времени, более того, различным группам внутри этноса в один и тот же период могут быть присущи разные картины мира. Этническая картина мира представляет собой каждый раз своеобразный ракурс этнической традиции. Но, безусловно, существуют неизменные коммуникативные и поведенческие модели, стереотипы, которые являются обязательным атрибутом любого этноса и составляют
менталитет народа. В таком понимании этническая картина мира сближается с понятием этнического менталитета, под которым автор понимает биологически, географически, исторически и социально обусловленную систему стереотипов речевого коллектива данного региона.
На основе анализа ведущих концепций менталитета Т.А. Голиковой делается вывод о том, что продуктивнее говорить о менталитете как системе, где при функционировании определенных компонентов обнаруживается его специфика. Менталитет определяется автором как система стереотипов речевого коллектива, обусловленная географически, биологически, исторически и социально. Механизм же функционирования менталитета как феномена, подчиненного психофизиологическим процессам адаптации, заключается в стереотипизации как психической деятельности коллектива, окружающего мира, так и способов репрезентации, благодаря чему вырабатываются устойчивые когнитивные структуры.
В главе «Содержание этноспецифичных стереотипов алтайского и русского языкового сознания: сопоставительный аспект» анализируются экспериментальные данные. К анализу привлекаются лингвокультурологические исследования констант, концептов, ключевых понятий, ценностей русской культуры. Лингвистические, когнитивные, логические, психолингвистические исследования оперируют понятиями концептуальная картина мира, этническая картина мира, модель мира, модель мира в народной культуре, языковая модель мира, языковое сознание, ядро языкового сознания.
По итогам анализа ассоциативного материала автор моделирует ядро языкового сознания алтайцев-монолингвов, алтайцев-билингвов и русских, проживающих на одной территории, а также проводит сравнительное исследование. Попарное сравнение общего количества совпадений показало, что наиболее близки ядра языкового сознания алтайцев-билингвов и русских, в ядре алтайцев-монолингвов и алтайцев-билингвов 50% совпадений, а в ядре алтай-цев-монолингвов и русских - 46,3%. Сравнительный анализ ядра языкового сознания различных этносов по итогам эксперимента показал различную степень близости, что обусловлено рядом причин, как этнокультурных, так и собственно языковых. Показателен выявленный этнорегиональный фактор, детерминирующий наибольшую степень близости среди проанализированных групп населения.
По данным ассоциативного словаря (Голикова, 2004) выявлена когнитивная структура языкового сознания алтайцев и русских, коррелирующая со структурой центра ядра языкового сознания (семья / дом / родина; природные явления и реалии; нравственно-этические нормы; эмоции и эмоциональные состояния; ценности; образование; язык; цивилизация; время). Ассоциативный эксперимент обнаруживает закономерности сосуществования когнитивных структур этнорегионального менталитета. Конструируя когнитивную структуру этнорегиональных концептов, автор разрабатывает комплексную методику, позволяющую наиболее полно выявлять когнитивные особенности функционирования коррелирующих лексем, имеющих, однако, разную степень лакунарности - как лингвокультурологическую, так и этнопсихологическую.
Автор делает вывод о том, что ассоциативный эксперимент может служить инструментом обнаружения не только этнической напряженности, но и степени близости этносов, а также средством обнаружения тенденций к ассимиляции этноса. Эта степень близости не только может осознаваться носителями той или иной этнической культуры, но и очевидно выявляется в анализе содержания ряда этнически значимых концептов.
Итак, когнитивное пространство тела знака изменяется при этническом взаимодействии. Необходимость детализировать когнитивное пространство по аналогии с русским, где каждый актуальный фрагмент действительности фиксируется отдельной языковой единицей, вызывает многочисленные заимствования из русской языковой системы, а следовательно, и когнитивной системы. В одних случаях языковой знак заимствуется полностью, со всеми когнитивно-концептуальными признаками и фонетической оболочкой. В других случаях заимствуется определенный набор этих признаков.
Диссертационная работа А.К. Кравченко (Кравченко, 2007) продолжает этнопсихолингвистическое исследование национальных алтайских концептов; она посвящена изучению мифа как когнитивной структуры, отражающей этнически специфичное содержание картины мира, и исследованию воздействия мифологических представлений на языковую картину мира. Признавая необходимость исследования категоризирующего потенциа-
ла мифа, автор исследует механизмы влияния мифологем на характер структурирования языковой картины мира.
А.К. Кравченко разделяет позицию В. А. Пищальниковой, которая трактует миф как «когнитивную структуру, содержание которой зависит от характера и степени систематизации накопленных социумом знаний» (Пищальникова, Сорокин, 1993, с. 102), и прежде всего как вербальную структуру.
Выбор космогонических мифов в качестве материала исследования продиктован тем, что большинство из них складывались в период первоначального структурирования знаний об окружающей среде и формирования космологических представлений этноса как основы этнической картины мира. Близость алтайских и америнд-ских мифологических сюжетов, номенклатурно-функциональное сходство персонажей и приемов представления содержания обусловили сопоставительное исследование архаических моделей мироздания алтайцев и американских индейцев. При анализе материала, включающего 923 текста, использовались данные этимологии, словообразования и словоупотребления в древнетюрк-ском, алтайском и америндских языках, зафиксированные в соответствующих словарях, свидетельства информантов - носителей языка, а также мнемонические символы как невербальный способ верификации интуитивно-эмпирической интерпретации концептов.
А. К. Кравченко в исследовании алтайских национальных концептов использует метод реконструкции первобытного мировоззрения, основанный на культурно-историческом изучении духовной жизни и мыслительной деятельности народов, которые в силу тех или иных исторических причин сохранили характерные черты реликтовой культуры, социального слоя и соответствующего общественного сознания; а также специально разработанный для своего исследования метод ретроспективной реконструкции прото-типических концептов, в основе которого - учение о внутренней форме А.А. Потебни и теория концептуальных систем Р.И. Пави-лениса. Высказанные в них положения о континуальности и непрерывности построения системы смыслов, о структуре концепта и способности языкового значения репрезентировать его в целом позволили предположить, во-первых, принципиальную возможность функционирования архаических концептов в современной языковой картине мира; во-вторых, возможность выявления синтагмати-
ческих и парадигматических взаимодействий смысловых пространств доминантных архаических концептов путем анализа мифологических текстов. Метод позволил автору реконструировать целостные фрагменты древней культуры, максимально избегая при этом атрибуций современных воззрений.
Интегративность исследования, состоящая в синтезировании парадигматических проекций - когнитивной, психолингвистической и синергетической, - позволила А.К. Кравченко провести продуктивный анализ раннего мировидения и вывести исследование в области лингвистического анализа текста на более высокий фило-софско-антропологический уровень. Психолингвистический подход предполагает встречное конструирование - понимание текста, исходя из комплекса свойственных человеку психических процессов. Необходимость синергетического подхода обусловлена тем, что для первобытного сознания в эпоху создания древних космогонических мифов характерно, по мнению многих исследователей, синкретичное восприятие окружающего мира при отсутствии развитого, детального анализа.
Таким образом, в рамках концепции, развиваемой в работе, универсальные онтологические ассоциации и когнитивные паттерны впервые соотносятся с перцептивно и концептуально выделенными объектами реального мира. Впервые применяемый метод ретроспективной реконструкции прототипических концептов позволил не только выявить наиболее вероятностные динамические модели фрагментов архаической картины мира, но и обнаружить предположительно обусловленные воздействием мифов слабо реф-лектируемые концептуальные связи между значениями языковых единиц.
А.К. Кравченко установлено, что формирование и развитие мифологии алтайского и индейских народов в основном подчинено общим типологическим закономерностям, которые легко обнаруживают себя при сравнении. Совпадения по номенклатуре персонажей, характеру их действий и основным сюжетным мотивам могут свидетельствовать о психологической, социальной, культурной и историко-эволюционной обусловленности сходства мифологического осмысления внешнего мира. А зафиксированная в процессе их продукции мифологическая апперцепция может способствовать выявлению механизмов обработки языковых и внеязыковых знаний.
Вопрос о репрезентантах архаического мыслительного содержания также решается посредством анализа мифологических текстов. Частотность упоминания в этиологическом контексте позволяет предположить, что ядром картины мира могли быть концепты, объективирующие наиболее значительные объекты и явления природы, воспринимаемые органами зрения, слуха и осязания, такие как солнце, луна, звезды, небо, земля, вода, огонь и пр. Содержащийся в них значительный объем межкультурного знания служит доказательством включенности их в инвариантную часть картины мира и, следовательно, занимаемого ими центрального положения в архаической картине мира, что позволяет определить их как базовые.
Таким образом, анализ вербальной репрезентации космогонических мифов позволил А.К. Кравченко установить, что универсальными принципами организации архаичного образа мироздания являются: целостность; системность многоуровневых отношений; глубинное взаимодействие и строгая иерархичность конституентов, обусловленная последовательностью происхождения объектов; динамичность как последовательность пространственных изменений; сакральность и имплицитный антропоцентризм.
Указанные универсальные принципы получают этноспеци-фичное воплощение в алтайской языковой картине мира, которой присущи уникальные комбинации универсальных и специфичных дериваций исходных значений; многочленные агглютинативные конструкции, объективирующие реально существующие связи и отношения между элементами действительности; атрибутивные глагольные проекции, репрезентирующие сущностные свойства реалий и интерпретирующие значения табуированных единиц; синтагматические отношения принадлежности и специфичные предикативные отношения, манифестирующие синкретичность восприятия объектов реальности, их сущностных признаков и свойств.
Исследование показало, что этническая специфика алтайской КМ состоит, прежде всего, в характере интерпретативных отношений между концептами разных уровней, обусловленном в числе прочих языковым содержанием. Специфика ЯКМ складывается в ходе оперирования образными, понятийными, эмоциональными, оценочными, ассоциативными и языковыми содержаниями в процессе выработки и аккомодации нового знания.
Мифологическая парадигма, благодаря содержащемуся в ней комплексу конвенционально закрепленных ассоциаций, раскрывает идиоэтническую конфигурацию всей совокупности рематических смыслов, порожденных базовым концептом; выявляет коэффициенты интенсивности отношений между ядерными компонентами картины мира; актуализирует слабо рефлектируемые основания изначальных смысловых интерпретаций, манифестирует наиболее частотные когнитивные схемы, способствуя не только конструированию вероятностной динамической модели фрагментов картины мира, но и выявлению специфических черт когнитивного стиля этноса, к числу которых можно отнести отчетливое преобладание метонимических когнитивных стратегий, обнаруженное в текстовой реализации древних алтайских мифов.
То, что архаическая КМ как первичный образ мироздания функционирует наряду с современной научной КМ в составе ККМ, не вызывает сомнений. Но факт детерминированности системы языковых презентаций исходными принципами архаической картины мира - глубинным взаимодействием и строгой иерархичностью конституентов, обусловленными зафиксированной мифом последовательностью происхождения объектов, - поддается рефлексии только при определенных условиях.
В заключение отметим также сборник «Крылатые слова: алтайские пословицы и поговорки» (Крылатые слова, 2007), содержащий 1311 алтайских поговорок, а также около сотни фразеологизмов. Все они приведены на алтайском и русском языках. Основой сборника стал фольклорный материал, собранный журналистами газеты «Алтайдь^ Чолмоны» за 30 лет. Кроме того, в книгу вошли и материалы, собранные исследователями В. Вербицким и В. Радловым в XIX в. Составители отмечают, что книга не является научной работой. Ее главная цель - максимально полно собрать пословицы и поговорки алтайцев. Тем не менее такой материал исчерпывающе характеризует быт, менталитет и привычки современных алтайцев и станет, безусловно, важнейшим источником этнопсихолингвистических исследований.
Список литературы
Альчикова О.М. Лексико-семантическая группа параметрических имен прилагательных зрительного восприятия в алтайском языке: в сопоставлении с киргизским языком: Дис. ... канд. филол. наук. - Новосибирск, 2004. - 174 с.
Баскаков Н.А., Тощакова Т.М. Ойротско-русский словарь. - М., 1947. - 312 с.
Гальчук Л.М. Лексико-семантическое и функциональное освоение русизмов в тюркских языках Сибири: (На материале алтай. яз.). - Новосибирск, 2004. -231 с.
Голикова Т.А. Алтайско-русский ассоциативный словарь = Алтай-орус ассоциативный созлик. - М., 2004. - 380 с.
Голикова Т.А. Этнопсихолингвистическое исследование языкового сознания: (На материале алтай.-рус. ассоциатив. эксперимента). - М., 2005. - 322 с.
Добринина А.А. Прилагательные современного алтайского языка, обозначающие черты характера человека: (В сопоставит. аспекте): Автореф. дис. ... канд. филол. наук. - Новосибирск, 2006. - 20 с.
Драчева С.И. Экспериментальное исследование национальной специфики концептуальной картины мира: (На материале рус. и алтай. яз.): Дис. ... канд. филол. наук. - Барнаул, 1998. - 172 с.
Ерленбаева Н.В. Бытовая лексика алтайского языка: Дис. ... канд. филол. наук. -Горно-Алтайск, 2005. - 166 с.
Калкина Е.Н. Структурно-семантическая характеристика средств выражения категории оценки в немецком и алтайском языках: В антропоцентрич. аспекте: Дис. ... канд. филол. наук. -
http://diss.rsl.ru/diss/rsl01002000000/rsl01002750000/rsl010027505 62/геЮ1002750562^Казань, 2005. - 253 с.
Кравченко А.К. Миф как национально специфичный компонент языковой картины мира: (Сравнительный анализ вербальной репрезентации алтай. и америндских мифов): Дис. ... канд. филол. наук. - Барнаул, 2007. - 179 с.
Крылатые слова: Алтайские пословицы и поговорки / Сост. Петешева К. - Горно-Алтайск, 2007. - 306 с.
Майзина А.Н. Семантическое поле цветообозначений алтайского языка в сопоставлении с монгольским языком: Дис. ... канд. филол. наук. - Горно-Алтайск, 2006. - 208 с.
Морфемный словарь алтайского языка / Тыбыкова А.Т., Вуд Дж.Б., Пиянтино-ва К.К. и др. - Горно-Алтайск, 2005. - 319 с.
Пищальникова В.А., Сорокин Ю.А. Введение в психолингвистику. - Барнаул, 1993. -211 с.
Русско-алтайский словарь / Под ред. Баскакова Н.А. - М., 1964. - 875 с.
Саналова Б.Б. Глаголы интеллектуальной деятельности в алтайском языке: В сопоставит. аспекте: Дис. ... канд. филол. наук. - Новосибирск, 2004. - 180 с.
Тазранова А.Р. Бивербальные конструкции с бытийными глаголами в алтайском языке: (В сопоставит. аспекте): Дис. ... канд. филол. наук. - Новосибирск, 2002. - 203 с.
Тыбыкова А.Т. Исследования по синтаксису алтайского языка: Простое предложение. - Новосибирск, 1991. - 228 с.
Тыдыкова H.H. Русско-алтайско-английский словарь общественно-политических и социально-экономических терминов. - Горно-Алтайск, 2004. - 207 с.
Черемисина М.И. Теоретические проблемы синтаксиса и лексикологии языков разных систем. - Новосибирск, 2004. - 895 с.
Чумакаев А.Э. Алтайско-русский фразеологический словарь. - Горно-Алтайск, 2005. - 312 с.
Чумакаев А.Э. Фразеологические единицы со значением качественной характеристики и состояния лица в алтайском языке в сопоставлении с русским: Дис. ... канд. филол. наук. - Горно-Алтайск, 2002. - 167 с.
Т.А. Голикова
