CC BY
432009.01.013. ГРЮНДЛЕР Т. ЯВЛЯЕТСЯ ЛИ ФРАНЦУЗСКАЯ РЕСПУБЛИКА ЕДИНОЙ И НЕДЕЛИМОЙ?
GRÜNDLER T. La Republique Française, une et indivisible? // Rev. du droit public et de la science politique en France et l'étranger. - P., 2007. -N 2. - P.445-477.
Статья доктора права - сотрудника Прибрежного университета в гор. Опале (Opale) - посвящена проблеме территориальной целостности Французской Республики с точки зрения конституционного права. Первая статья действующей Конституции 1958 г. в редакции Конституционного закона от 28 марта 2003 г. установила, что «Франция является неделимой, светской, демократической и социальной республикой... Её организация является децентрализованной». Эта норма закрепляет верность принципу неделимости и отражает существующую административную организацию страны. В то же время данная норма указывает на отступление от закрепленного в прежних конституционных актах страны принципа единства республики. Два принципа - неделимость и единство - сопутствовали друг другу во время Французской революции (ст. 1 разд. II Конституции от 3 сентября 1791 г.). До 1792 г. при существовавшей тогда монархии эти принципы указывали на отказ от федерализма как формы территориального устройства. Затем принцип единства по наследству был провозглашен в Первой республике. Конвент подтвердил единство и неделимость республики. Оба этих принципа прошли «параллельную эволюцию» (с. 446) в основных законах 1795, 1799 и 1848 гг.
Классическая формула единства и неделимости исчезла в период между революционными конституциями и Второй республикой. Действительно, ни в конституциях Империи, ни в монархических хартиях 1814 и 1830 гг. названные принципы не упоминались юридически, хотя именно тогда политическое единство страны и её неделимость наиболее укрепились и привели к унификации управления во Франции (с. 446). В конституционных актах Третьей республики 1875 г. эти принципы также не упоминались, но следует иметь в виду, что данные акты рассматривались как временные и были посвящены не территориальной организации страны, а только структуре её центральных органов государственной власти и их взаимоотношениям.
Конституция Франции 1946 г. предложила своего рода компромисс. В её ст. 1 упоминался только принцип неделимости, а в разд. Х
говорилось о Французской Республике как единой и неделимой. Окончательное разъединение этих двух принципов произошло в действующей Конституции Франции 1958 г., которая более не подчеркивает унитарный характер государства (с. 446).
Отсутствие принципа единства, по мнению автора, не обосновано французской правовой доктриной. Одни авторы оправдывают такое отсутствие тем, что незачем акцентировать внимание на реально существующем унитарном устройстве страны; другие утверждают, что такой принцип продолжает существовать в позитивном праве. Например, Р. Деббасш утверждает, что неделимость - есть главное в единстве и означает его действенность и продолжительность существования (с. 447).
Автор указывает, что единство и неделимость исторически возникли одновременно и первоначально опирались на одну и ту же идею о необходимости сохранения целостности территории. Произошедшая эволюция затронула оба названных понятия, хотя и в разном отношении. Из приведенного положения Конституции Франции 1958 г. следует, что принцип неделимости продолжает сохраняться, тогда как принцип единства «исчез из позитивного права» (с. 448). По мнению автора, принцип неделимости также подвергается воздействию со стороны законодательной власти (децентрализация управления страной в 1980-е годы и в 2003 г. в результате конституционного пересмотра, затронувшего некоторые французские территории с существующими в них нестабильными режимами, - Корсика, Новая Каледония); принцип неделимости испытывает «коррозию» и в результате «коммунитарного строительства», т.е. деятельности Европейского сообщества и Европейского союза.
Неделимость - это «объявление окончательного и нерушимого характера установленной территории государства и устойчивости населения (la consistence de la population)». Такое понятие является географическим и демографическим определением государства. Принцип неделимости закреплен и в других положениях действующей Конституции Франции, в частности в ст. 5, 16 и 89.
Однако неделимость нельзя путать с целостностью (l'integrite) территории Республики. Второй абзац преамбулы Конституции Франции давал возможность заморским территориям на основании принципа самоопределения народов войти или не входить в состав Франции при конституировании её новых институтов в 1958 г. (тогда
стала независимой Гвинея). Затем на основании ст. 76 в сочетании со ст. 86, действовавших в тот период, бывшим колониям была предоставлена возможность в четырехмесячный срок стать членами Французского сообщества или сохранить свой статус заморской территории. В 1960 г. 12 территорий стали независимыми государствами. С тех пор Французская Республика - «логически неделимое государство» (с. 449). Однако до сих пор в некоторых французских территориях происходят голосования о самоопределении (насчитывается 15 департаментов и заморских территорий с общей численностью в 10 млн. жителей, которые хотели бы «покинуть» республику. Такое голосование состоялось в Новой Каледонии; и оно будет проведено вновь после переходного периода с 2014 по 2018 г., как это предусмотрено Договором между Францией и этой территорией, заключенным в 1998 г.
Автор пишет, что в принятых по поводу самоопределения решениях Конституционного совета имеется некоторая двусмысленность, поскольку используются различные нормы Конституции в зависимости от того, идет ли речь о заморских территориях или о департаментах самой метрополии. Например, в решении 1991 г. Совет утверждал, что существует правовая разница при применении Конституции в отношении народов заморских территорий и собственно французского народа. За первыми признается право на самоопределение.
Отсюда следует, что хотя существуют спорные юридические основания, на которые опираются решения Конституционного совета Франции, принцип неделимости республики не совпадает с принципом неприкосновенности её территории. На это же обстоятельство указывает и то, что Конституционный совет признает за законодателем право создавать новые территориальные единицы, придавать им специальный статус или с учетом местных условий статус с отступлениями от существующей компетенции общего характера (Корсика, Новая Каледония). Разнообразие статусов территорий порождает различия в существующем законодательстве, посягая на принцип неделимости территории даже значительнее, чем существующие различия между метрополией и заморскими территориями.
Автор рассматривает принцип неделимости территории в связи с изменением Основного закона от 28 марта 2003 г., достаточно четко прописавшим в ст.73 и 74 Конституции отношения законов, принимаемых французским парламентом, к заморским территориям, депар-
таментам и регионам. Автор приходит к выводу, что принцип неделимости в отношении этих территорий продолжает действовать (с некоторыми отступлениями в отношении Новой Каледонии до тех пор, пока эта территориальная единица не обретет независимость).
Грюндлер считает, что принцип неделимости следует рассматривать в совокупности с принципом равенства, закрепленным в нескольких положениях конституционного характера (с. 461). На этот принцип часто ссылаются при запросах Конституционного совета о соответствии законов Основному закону. Принцип равенства, по мнению автора, часто используется для усиления принципа неделимости, когда хотят доказать, что законодательные нормы создают неравные условия для различных частей французской территории. В некоторых случаях принцип равенства даже поглощает принцип неделимости.
Автор утверждает, что хотя в Конституции Франции 1958 г. принцип единства не закреплен, он, однако, бесследно не исчез. Более того, на этот принцип постоянно ссылаются в политической и док-тринальной литературе, и даже в судебной практике Конституционного совета. Этот принцип обусловлен самим существованием французского народа, он проявляется и в национальном и в международном праве, связанном с признанием прав национальных меньшинств.
«Единство, - подчеркивает автор, - заключено не в территории, а в людях» (с. 465). Автор приводит примеры признания Конституционным советом названного принципа, основанного на единстве французского народа. Так, в решении 1976 г. по поводу выборов в Европейский парламент Совет указал: «Все французские представители должны быть избраны от всей нации, от единого избирательного округа» (с. 466), а разделение Франции на избирательные округа на основе международного соглашения могло бы повлечь возникновение множества проблем. В результате Закон 1977 г. учредил в стране единый избирательный округ по выборам в названный международный орган.
В 1982 г. Конституционный совет был запрошен по поводу закона, устанавливавшего избирательные квоты на гендерной основе. Совет вновь защитил принцип единства, опираясь на ст. 3 Конституции Франции 1958 г. и ст. 6 Декларации прав и свобод человека и гражданина 1789 г. По мнению Совета, эти акты содержат конституционный запрет «на любое разделение избирателей или кандидатов на категории» (с. 466). В решении 1998 г. Конституционный совет вы-
сказался о неконституционности установления паритета для кандидатов-мужчин и кандидатов-женщин на выборах. В результате Конституционный закон от 8 июля 1999 г. № 99-569 включил в ст. 3 действующего Основного закона следующие положения: «Закон способствует равному доступу женщин и мужчин к получению выборных мандатов и выборных должностей».
Аналогичной точки зрения придерживался Конституционный совет и в отношении Закона о Корсике 1991 г. и при рассмотрении возможности ратификации Европейской хартии о региональных языках и языков меньшинств в 1999 г. (с. 466).
Принцип единства народа нашел отражение в принятом основополагающем Законе о французском языке. Феномен языка - один из аргументов при признании неконституционным закона о Корсике, поскольку в этом акте корсиканский народ выделялся в качестве обособленного. Конституционный совет признал, что корсиканский народ является «частью французского народа, и он обладает правами, которые им осуществляются при соблюдении национального единства» (с. 470). Другими словами, этот народ не отдельная часть французского народа, а часть национального единства, что должно уважаться законодателем. Существующая связь между языками и народами является средством сохранения единства последнего. Язык - средство для образования единства французского народа (с. 471). Конституционным законом от 25 июня 1992 г. № 92-554 в ст.2 действующей Конституции была включена норма о том, что «французский язык является языком Республики».
В заключительной части статьи автор рассматривает проблему «разрушения единства французского народа» вследствие поселения на территории страны народов, говорящих на иных языках (с. 473), а также из-за предоставления избирательного права гражданам других государств - членов Европейского союза, проживающих на территории Франции, при избрании Европейского парламента и при избрании муниципальных советов.
В отношении второй возможности «разрушения единства» Конституционный совет признал, что предоставление европейского гражданства как дополняющего национальное гражданство не заменяет последнего. Если в 1976 г. при рассмотрении Закона о выборах в Европейский парламент путем прямого голосования Совет признавал феномен существования европейского народа, то в решении 2003 г. он
«отодвинул» всякую идею о существовании европейского народа, еще раз подчеркнув, что выборы в указанный международный орган должны проводиться по единому национальному округу.
Автор указывает далее, что поскольку признается принцип неделимости и единства народа, то Франция исключает любые формы признания прав меньшинств или даже индивидов, входящих в состав этих меньшинств (с. 476). Этот вопрос был поставлен в связи с языковыми правами, провозглашенными в Европейской хартии о региональных языках и языках меньшинств и в Рамочной конвенции о защите национальных меньшинств.
Позиция Франции по названной проблеме состоит в том, что её Конституция запрещает какую-либо дискриминацию граждан по мотивам их происхождения, расы или религии; основные принципы Конституции запрещают любое признание прав, осуществляемых коллективно (с. 476). Защита прав и свобод каждой группы (религиозной, культурной, лингвистической или иной) может быть обеспечена только посредством защиты прав индивидуальных членов такой группы. Поэтому Франция не подписала Рамочную конвенцию Совета Европы о защите национальных меньшинств и не ратифицировала Европейскую хартию о региональных языках и языках меньшинств, а также акты, на которые эти документы ссылаются (например, на ст. 27 Международного пакта о гражданских и политических правах).
Автор делает вывод, что отстаивая эту позицию, Франция рискует быть исключенной из международного движения по защите прав человека (с. 476). Поддерживая принцип единства французского народа, Конституционный совет, таким образом, предоставил неожиданную гарантию принципу неделимости Республики (с. 477), заключает Т. Грюдлер.
В.В. Маклаков
