CC BY
26
2008.03.017. КОМТЕР А. ПОДАРКИ И СОЦИАЛЬНЫЕ ОТНОШЕНИЯ: МЕХАНИЗМЫ ВЗАИМНОСТИ. KOMTER A. Gifts and social relations: the mechanisms of reciprocity // Intern. sociology. - L.: Sage Publications, 2007. - Vol. 22(1), N 1. -P.93-107.
Во введении к своей статье Аафке Комтер (университет Утрехта, Нидерланды) пишет, что обмен подарками происходит не только с целью получения вознаграждения. По К. Леви-Строссу, подарки являются «средствами и инструментами реальности иного порядка: влияния, власти, симпатии, статуса, эмоций; и мастерская игра обмена состоит из сложной сети маневров, сознательных и бессознательных, которые имеют целью достижение безопасности и усиление личного Я перед лицом рисков, которым подвергаются индивиды, заключая союзы и соперничая друг с другом»1. Это означает, что обмен дарами, прежде всего, имеет значение для выживания и укрепления человеческих взаимоотношений. Но помимо выражения любви, дружбы и подобных чувств подарки используются для того, чтобы манипулировать, льстить, обманывать, унижать и даже убивать. Таким образом, обмен дарами может создавать или поддерживать сообщества любого вида, от группы законопослушных граждан до сообщества отъявленных преступников. И хотя одна из первичных функций дара - создавать и поддерживать социальные отношения, подарки могут подрывать и разрушать человеческие связи.
Автор анализирует современные научные работы о даре, среди которых одни можно условно отнести к утилитаристскому направлению, а другие - антиутилитаристскому. Последние, по мнению автора, рассматривают свободу как одну из главных характеристик дарения, а идея о цикле взаимности (reciprocity) практически не рассматривается. Утилитаристский подход фокусируется на рациональных акторах, рассчитывающих полезность в любых ситуациях. В рамках утилитаризма взаимность в отношениях дарения рассматривается как потенциальная, но утилитаристские концепции не отвечают на вопрос о том, почему принцип вза-
1 Lévi-Strauss C. The principle of reciprocity // The gift: An interdisciplinary perspective / Komter A. (ed.). - Amsterdam: Amsterdam university press, 1996. - P. 19.
имности (the principle of reciprocity) так эффективен и распространен. Именно поиск ответа на этот вопрос является целью автора статьи. Показывая разнообразные формы подарков, поводы для дарения и универсальность лежащего в основе этого поведения принципа, А. Комтер пытается доказать, что подарки имеют многоцелевую символическую полезность. Такая постановка вопроса выходит за пределы обоих подходов, поскольку человеческое поведение в ситуации дарения слишком сложно, чтобы его можно было исчерпывающе описать в рамках утилитаризма или антиутилитаризма. Композиция статьи Комтер состоит из следующих рубрик, раскрывающих суть обмена дарами: «Объект», «Повод», «Ритуал», «Отношения», «Дух», «Принцип».
Объект. Любой объект может символизировать существенную или желаемую связь с другими людьми и превращаться в подарок: ракушка, найденная на морском побережье, только что сорванный цветок или камень, найденный в горах. Дары могли принимать и нематериальную форму. Жители Тробриандских островов, которых описывает Б. Малиновский, часто обменивали материальные дары на нематериальные, к числу которых могли относиться знания магических заклинаний или право исполнения танца и песни. Это делалось через ритуал передачи права или знания за существенную плату продуктами или другими ценностями. Малиновский подчеркивает, что невозможно прочертить строгую линию между торговлей с одной стороны и обменом дарами с другой1.
В западных обществах распространены такие нематериальные дары, как гостеприимство, помощь или забота. Подлинное значение гостеприимства состоит в выражении взаимности: как странник может нуждаться в тебе, так и ты можешь в будущем нуждаться в нем. Ритуал гостеприимства является протипическим примером морали и взаимности. Это свойственно не только человеческим обществам, но и высшим приматам, как показал Франц де Вааль в своих исследованиях о сообществах шимпанзе2.
Повод. Случаи или поводы для преподнесения подарков также многочисленны, как и сами объекты, предназначенные для дара,
1 Malinowsky B. Argonauts of the Western Pacific. - L.: Routledge & Kegan Paul, 1922. - P. 186.
2 De Waal F. Good natured: The origins of right and wrong in humans and other animals. - Cambridge (MA): Harvard university press, 1996.
и варьируют от культуры к культуре. В западной культуре привычны подарки к свадьбе, ко дню рождения, к Рождеству и проч. Автор вновь обращается к работам Б. Малиновского, который описывает ки1а - подарки, являющиеся знаками благосостояния и власти. Принцип подарить-и-принять, или принцип взаимности, - фундаментальное правило, лежащее в основе этой церемонии. В цикле обмена дарами иногда преподносятся промежуточные дары, как знаки того, что главный дар будет возвращен в будущем. Для того чтобы получить в ответ что-то желаемое, можно преподнести так называемый «просительный» дар, показывающий, что именно желается. Другая известная категория просительных даров - подношения богам и духам.
Ритуал. Символический смысл подарков подчеркивает их обертка (по крайней мере в западной культуре). Важно, что подарок выглядит иначе до и после дарения. Люди обычно тратят много времени и труда на выбор и оформление упаковки, несмотря на то, что она вскоре будет разорвана и выброшена. В Японии подарочная упаковка является искусством, а японские магазины продают готовые подарочные упаковки на каждый случай. Главная функция упаковки - облагородить подарок и добавить новые значения к нему. Упаковка указывает, что важен не только подарок, но и сам акт дарения: в Японии немедленное открывание подарка считается невежливым, поскольку обнаруживает слишком большую заинтересованность в материальном содержании подарка, нежели в чувствах, которые с ним связаны.
Существует и иной аспект ритуала дарения - способ, каким представляются и получаются подарки. Среди тробриандцев этикет обмена требует, чтобы дар преподносился в грубой и почти угрожающей манере, а получался с напускной небрежностью и безразличием. Согласно Малиновскому, получатель дара настаивает на ценности своего дара и принижает получаемые подарки1. Комтер в этой связи упоминает также и ритуал потлача (ро1;1а1;сЬ), который описан М. Моссом (среди индейских обществ Северной Америки). Система обмена среди этих людей характеризовалась насилием, преувеличением и антагонизмом. Мотив чести играл здесь главную
1 Malinowsky B. Argonauts of the Western Pacific. - L.: Routledge & Kegan Paul, 1922. - P. 352.
роль: индивидуальный престиж вождя и его клана был тесно связан с тем, что дарится. Потлач - соревнование в том, кто самый богатый и экстравагантный. В некоторых случаях подарки не принимались, а уничтожались, чтобы не показать, что они желаемы: сжигались дома, большие количества вещей и продуктов. Здесь дарение было средством поддержания власти и социального статуса.
Отношения. Автор использует классификацию социальных отношений А. Фиске1, согласно которому существует четыре базовых типа: «отношения сообщества» (community sharing), «отношения авторитета» (authority ranking), «партнерские отношения» (equality matching) и «рыночные отношения» (market pricing). Ком-тер рассматривает дарение через призму этих моделей. В «отношениях сообщества» вещи главным образом обмениваются на основе чувства связанности с другими людьми. То, что индивид дарит, не зависит от того, что он получает: он просто ориентируется на потребности других людей. Здесь подарками могут быть еда, забота или услуги. Другая категория даров в рамках этой модели основана на идентификации с другими людьми и имеет сентиментальную ценность, например, вещи, передающиеся по наследству. Во всех этих случаях дары маркируют «сообщество».
В «отношениях авторитета» обмен мотивирован осознанным или неосознанным желанием подчеркнуть социальный статус или властную позицию. Ценные вещи дарятся тем, кто располагается выше во властной иерархии, в то время как подачки предназначены для тех, кто занимает низкие позиции. В противоположность модели «сообщества» эта модель подразумевает демонстрацию и навязывание ценных вещей. Известный случай - престижное потребление. В этой модели дары маркируют положение в социальной иерархии.
Модель «партнерские отношения» предполагает обмен на основе принципа взаимности, где quid pro quo является превалирующей мотивацией, а статусу, власти и достоинству не придается большого значения. Обмениваемые дары рассматриваются, взвешиваются и сравниваются, побуждая участников достигать равенства. Подарки здесь - маркеры баланса отношений.
1 Fiske A.P. Structures of social life: the four elementary forms of human relations. - N.Y.: The Free Press, 1991.
В рамках «рыночных отношений» главное - это получение выгоды от обмена подарками. Эти отношения инструментальны и часто сопровождаются конкуренцией и борьбой. Дары выступают в таких отношениях символами полезности и экономической прибыли.
Дух. Какие мотивы лежат в основе указанных моделей отношений, другими словами, каков дух дара? Дух дара практически не меняет своего содержания и в современных обществах. Первая категория мотивов включает дружбу, любовь, благодарность, уважение, лояльность или солидарность. Главная цель подарка - сообщить наши позитивные чувства получателю. Об этом свидетельствуют исследования автора1: подарки здесь бескорыстны. Однако даже такие дары имеют далеко идущие цели, например, могут выражать желание успокоить совесть, напомнить о себе, польстить и др. Еще один известный класс мотивов может быть связан с незащищенностью статуса отношений. Множество даров преподносится для подтверждения или усиления отношений. По аналогии религиозные подношения могут быть попыткой преодолеть тревогу и страх перед будущим или другими событиями. Все вышеописанные мотивы укладываются в рамки модели «отношения сообщества» по А. Фиске.
Вторая категория мотивов основывается на потребности во власти и престиже. Дар как знак власти является обычной практикой в обществах западного типа. В одних случаях ресурсы, которыми обмениваются дарители, распределяются так, что одна сторона играет роль получателя подарков, а другая сторона вынуждается играть роль дарителя. В других случаях посредством щедрых даров одна сторона ставит себя в морально более высокую позицию, вынуждая адресата подарков чувствовать себя должником. Дар служит доминированию и ставит получателя в зависимость от нашего желания поделиться с ним ценностями. Следующий набор мотивов связан с враждебностью, ненавистью или презрением. Мы можем дарить подарок кому-либо, кто находится в конфликте с нами или не любит нас, для того, чтобы дать понять этому человеку, как недостойно он себя ведет. Скудный подарок свидетельствует о враждебности и преподносится тому, кого мы
1 The gift: An interdisciplinary perspective / Komter A. (ed.). - Amsterdam: Amsterdam university press, 1996; Komter A. Reciprocity as a principle of exclusion. // Sociology. - L.: Sage Publications, 1996. - Vol. 30. - P. 299-316.
щедро одаривали в прошлом. Все эти примеры подходят под модель «отношения авторитета».
Третья категория мотивов связана с психологическими ожиданиями взаимности и равенства: я подарю тебе что-нибудь, поскольку я ожидаю, что ты вернешь мне эквивалентный подарок в соответствующее время. Комтер показывает, что в Нидерландах (по её собственным эмпирическим данным) дарение происходит именно по этому сценарию: возникающие чувства обязывают одаривать взаимно (с. 100). Это иллюстрация третьей модели Фиске: «отношений партнерства».
Четвертая категория мотивов основана на явном и неявном эгоистическом интересе. Такие подарки дарятся с целью манипулирования, коррупции, шантажа или взятки. Особенно в большом бизнесе подарки всегда напоминают взятку. Кроме того, денежные подарки используются как средство достижения политических целей, отмывания денег или выкупа. Модель «рыночного оценивания» охватывает данную категорию мотивов.
Принцип. А. Кайе, основатель журнала Revue de MAUSS (Mouvement Anti-Utilitariste en Sciences Sociales - Анти-утилита-ристское движение в социальных науках, аббревиатура имени Мосс), представитель антиутилитаристского подхода, не приемлет экономический взгляд на общество и считает, что теория дара может служить парадигмой критического понимания современного общества. Расчет и взаимность не являются определяющими в отношениях дарения. В некоторых деконструктивистских подходах к дару взаимность рассматривается как разрушающая «чистый» или «бескорыстный» подарок (Ж. Деррида, с. 101). А. Шрифт показывает, что описание эгоистического обмена подарками преобладает в современных работах о даре, но дарение можно также считать потенциальной этикой великодушия или щедрости1.
По мнению Комтер, обмен дарами нельзя объяснить только максимизацией частного эгоистического интереса, как это пытаются сделать сторонники утилитаристских концепций. Многие исследователи приходят к выводу, что мотивы дарения ранжируются от чисто альтруистических намерений до полностью эгоистических.
1 См.: Schrift A. The logic of the gift: Towards an ethics of generosity. - N.Y.: Routledge, 1997.
Однако людей интересует не только выгода, но и справедливость, равенство и взаимность, поэтому подарки могут быть и экономическими сигналами, и социальными символами. В противовес вышеуказанным позициям, автор предлагает собственное видение обсуждаемых феноменов. Следующие пять элементов принципа взаимности определяют эффективность обмена дарами: 1) ценность для выживания; 2) признание другого; 3) обязательства, лежащие в основе этого принципа; 4) моральный характер взаимности; 5) сочетание щедрости и эгоистических интересов.
Согласно М. Моссу, теория дара - это теория социальной солидарности, которая основывается на коллективном интересе сотрудничества и обмена услугами и дарами. Биологи-эволюционисты утверждают, что среди людей и животных альтруистическое поведение служит сохранению вида (с. 102).
Второй аспект принципа взаимности имплицитно содержит признание другого человека союзником. Социальная и культурная система, на которой основаны архаические общества, подразумевает, что в обмене дарами происходит взаимное принятие другого человека как партнера. Без признания человека, его идентичности, невозможен обмен: интернализованные другие служат основанием нашей моральной чувствительности. Ю. Хабермас рассматривает идентичность как результат взаимного признания и утверждает, что основные принципы солидарности в современных обществах существенно не отличаются от системы взаимных ожиданий до-современных обществ (там же).
Третий коренной аспект принципа взаимности содержится в знаменитом положении Мосса о трех обязательствах: обязательство дарить, обязательство принимать (дары) и обязательство поступать в соответствии с принципом взаимности. Согласно Моссу, отказ дарить связан с вероятностью лишиться приглашения, а отказ принять дар равносилен объявлению войны, поскольку это не просто отказ от предмета, но и отвержение вступления в союз. Как следствие этих трех обязательств, постоянный цикл обменов осуществляется внутри и между поколениями. Социальные связи создаются, подтверждаются и усиливаются посредством обмена дарами.
Четвертый аспект - это моральный характер взаимности. Три вышеупомянутых обязательства являются интернализованным моральным долгом. Получение подарка рождает чувство благодарно-
сти, которое обладает моральной силой, заставляющей подарить в ответ. В своей работе «Почтительность и благодарность» Г. Зим-мель пишет, что все контакты между людьми укладываются в схему эквивалентных дарения и получения в ответ, и что большая часть этих обменов может поддерживаться законом. Благодарность, по Зиммелю, - дополнение к легальному порядку (с. 103). Без моральных обязательств, подразумеваемых благодарностью, не будет основы для доверия и продолжительных социальных отношений.
Почему неформальные соглашения, создающиеся взаимностью, так эффективны в поддержании социальной солидарности? По мнению автора, взаимность способствует примирению индивидуальных и социальных интересов и представляет собой комбинацию эгоистических устремлений с требованиями социальной жизни. Дары могут быть одновременно свободными и принудительными, альтруистическими и эгоистическими. Именно эта двойственность дара делает его удачным решением в условиях хрупкости и незащищенности, которые присущи любому развивающемуся социальному отношению.
Подводя итоги своих размышлений, автор делает ряд выводов. Первый вывод заключается в том, что сам дар не существует в прямом смысле и чистом виде, в котором он обычно понимается. Второе заключение Комтер: не существует ничего свойственного дару, что делало бы его плохим или хорошим в моральном отношении. Подарки помогают поддерживать социальные связи между партнерами по бизнесу или теми, у кого очевидные криминальные намерения, так же как между теми, кто стремится реализовать некие благородные цели. Моральное значение дара зависит от природы социальных отношений, в рамках которых происходит дарение, и от бессознательных и осознанных целей и мотивов тех, кто вовлечен в эти отношения. Третий вывод касается природы социальных отношений и их связи с духом дара, с его мотивами. Четвертый вывод имеет отношение к принципу взаимности, который лежит в основе дарения. Как и дар, взаимность сама по себе не является правильной в моральном отношении: взаимные действия не обязательно ведут к лучшему обществу. Как отмечает Франц де Вааль: «Взаимность может существовать без морали; но не может быть морали без взаимности» (с. 104).
О.А. Симонова
