CC BY
606
2008.02.002. ИСТОРИОГРАФИЯ СТАЛИНИЗМА / Под ред. Симония НА. - М.: РОССПЭН, 2007. - 480 с.
Ключевые слова: историография, сталинизм, история СССР, Сталин И.В., тоталитаризм, авторитарная власть, политическая система общества.
В предисловии к реферируемому сборнику авторы пишут о необходимости воссоздания политически неангажированной картины развития историографии одного из наиболее идеологизированных периодов в новейшей истории нашей страны.
Сборник открывает статья М.И. Смирновой и И.А. Дмитриевой «Социокультурные истоки сталинизма: историографический дискурс». В существующей обширной историографии сталинизма авторами обозначены следующие темы: 1) методологические подходы к проблеме сталинизма; 2) становление сталинизма; 3) личность Сталина. Из множества работ, посвященных теоретическим аспектам природы сталинского правления, подробно анализируется концепция А. С. Ахиезера, исследующая истоки и сущность сталинизма через социокультурные механизмы. Авторы статьи считают, что эта концепция имеет существенные изъяны: при смене формы сохраняет сущностные черты методологии сталинизма; невнятно объясняет причины появления новых ценностей; «стыдливо» протаскивает материализм в рамки идеализма, которому не хватает ресурсов для объяснения общественных явлений; подводит к априорному выводу о первичности идеальных факторов развития исторического процесса (с. 15).
Рассматривая тему «Становление сталинизма» авторы выделяют несколько концепций. О.Р. Лацис объясняет происхождение сталинизма исходя из объективного расклада истории и политики конца 1920-х годов. В концепции Г. А. Трукана на первое место выдвинута борьба внутри партии большевиков, в результате которой вместо представителей старой «ленинской гвардии» пришли малообразованные, отчаянные, жестокие политики, составившие опору авторитаризма. В параграфе «Личность Сталина» отмечена поляризация оценок, царящая как в исторической науке, так и в публицистике: от безудержного восхваления «вождя народов» при жизни до клейма «убийцы и преступника».
В публикации «История изучения и осмысления процесса зарождения и становления единовластия в Советской России» (С. В. Девятов) описаны и проанализированы наиболее характерные работы по истории власти в СССР в период 1920-1990-х годов XX в. Первый параграф «Литература 1920-х годов как инструмент внутрипартийной борьбы в период формирования системы единовластия» посвящен работам В. Ленина, Н. Бухарина, Л. Троцкого, А. Рыкова. Автор объясняет это тем, что «... главными исследователями вопросов внутрипартийной борьбы выступали сами большевистские лидеры, принимавшие в ней самое активное и непосредственное участие» (с. 32). Второй параграф «Советский период истории изучения процесса становления единовластия в России» охватывает 1930-е - сер. 1980-х годов. Отличительной чертой этого времени автор считает то, что конкретное идеологическое или практическое задание вождя или партии определяло как оценки в научной литературе, так и направления исследований. В заключительном параграфе «Методологические изменения в российской исторической литературе с конца 1980-х годов» отмечено жанровое и исследовательское разнообразие работ. Автор подчеркивает вклад, внесенный зарубежными исследователями С. Коэном, Э. Карром, Р. Таккером, М. Венером в создании новых подходов в историографии. Российские ученые стали активно изучать и развивать жанр политической биографии. Больше внимания уделяется проблемам формирования системы единовластия, внутрипартийной борьбы.
«Сталинизм и индустриальный "рывок": основные тенденции советской и постсоветской историографии» (И.Б. Орлов). Первый этап историографии - 1930-1950-е годы - становление и закрепление сталинской версии индустриализации страны. В работах этого периода практически не использованы архивные документы и периодика, историографическая база слабая, а анализ и выводы поверхностны и догматичны. Второй этап - 1950-1980-е годы - характеризуется расширением источниковой базы и применяемых методов исследований. Были опубликованы сборники документов по индустриализации, например, «История индустриализации СССР. 1926-1941 гг.», увеличилось число исследований (рассматриваются работы В.И. Кузьмина, В.К. Багдасарова, Б.А. Абрамова и др.). Третий этап - 1985-1991 гг. - время завершения советской
традиции и окончательного разрушения сталинской интерпретации индустриализации. Зачастую работы публицистов и учёных (Ю. Карякина, Н. Шмелева, Д. Волкогонова) инициировали процесс научного переосмысления сталинского периода. Четвертый этап - 1992-2005 гг. - отмечен появлением различных концепций в освещении этого процесса. Опубликованы работы, показывающие изменения материальной и духовной культуры рабочего класса в годы первых пятилеток, сборники документов, выходят исследования, освещающие неизученные ранее аспекты индустриализации.
В статье «Социалистический эксперимент в деревне: историографические оценки феномена коллективизации в СССР» (автор - В.Л. Телицын) выделено несколько периодов историографии. 1) Конец 1920-х - начало 1950-х годов - время формирования и развития ортодоксального направления в историографии, работы носили в основном пропагандистский характер и были выдержаны в русле, намеченном в статьях и брошюрах, написанных первыми лицами партии и государства. 2) Вторая половина 1950-х - середина 1960-х годов - появились исследования, основанные на архивных и документальных материалах, показывающие «перегибы» и жестокость проводимых преобразований. Но, подчеркивает автор статьи, коллективизация по-прежнему рассматривалась как неизбежный процесс, так же как неизбежными были жертвы ее реализации. Политика Сталина трактовалась уже как «волюнтаристская» и «субъективная». 3) Вторая половина 1960-х - середина 1980-х годов - это время исторического «ренессанса» сталинизма. Историки перенесли внимание на социально-экономические аспекты коллективизации, «выводя из-под удара фигуру Сталина». Основной упор делался на изучение самого процесса коллективизации, классовую борьбу, раскулачивание. 4) Конец 1980-х годов - настоящее время - характеризуется появлением новых направлений в историографии: 1) либерально-радикальное антисталинское - оценивает коллективизацию как практическое воплощение идей диктатора; 2) умеренно-социалистическое - положительно оценивается социализм, но критикуется политика Сталина; 3) представители ортодоксального направления продолжают утверждать, что сталинизм - единственно верный путь социально-экономического и политического развития страны.
Три статьи В.Э. Багдасаряна посвящены отдельным проблемам сталинизма. «Выстрел в Смольном: заговор или «трагическая случайность»? - анализ существующих в историографии версий убийства С.М. Кирова. «Загадочный тридцать седьмой»: опыт историографического моделирования» - представлены различные модели «большого террора»: модель «самоистребление революционеров» разработана Р. Орловой, А. Ахиезером, А. Солженицыным; «сталинская узурпация власти» - Р. Медведев, Дж. Хоскинг; «патологическая личность» - М. Шатров, Р. Такер, Б. Илизаров. Наряду с ними рассматриваются и другие модели: «кадровой ротации», «охоты на ведьм» и т.п. Статья «Заговор в РККА: историографический дискурс о "деле М.Н. Тухачевского"» показывает, что в исторической литературе существует несколько версий, объясняющих репрессии в Красной Армии в конце 1930-х годов.
М.И. Мельтюхов в статье «Предыстория Великой Отечественной войны в современной российской историографии» уделяет внимание новым направлениям в исследованиях кануна Второй мировой войны. В изучении предвоенного политического кризиса значительное место занимают англо-франко-советские переговоры и советско-германский пакт о ненападении. Если в освещении хода переговоров нет существенных разногласий, то вопрос об ответственности за их прекращение по-прежнему дискутируется. В традиционной версии вина возлагается на Англию за секретные переговоры с Германией. В другой концепции подчеркнуто взаимное недоверие переговаривающихся сторон. Советско-германский пакт также вызывает неоднозначные оценки: некоторые ученые оценивают его как успех советской дипломатии, другие как вынужденный шаг. Продолжаются споры ученых - существовали ли альтернативы пакту. В историографии внешней политики СССР М. Мельтюхов отмечает малоизученные темы: отношения СССР с Великобританией, Францией и Японией изучены фрагментарно, а советско-итальянские и советско-американские отношения по-прежнему остаются в тени.
А.Э. Ларионов в статье «Суд над генералиссимусом: современные дискуссии о роли Сталина в Великой Отечественной войне» реконструирует встречающуюся в литературе оправдательную аргументацию по выдвигающимся против Сталина обвинениям как военачальника и государственного деятеля. Автор считает, что на
смену безоговорочному господству антисталинских концепций приходит обратная тенденция, уравновешивающая первую. Наиболее подходящей он считает обобщающую оценку действий Сталина, представленную в одном из вузовских учебников. В ней подчеркнуты его волевые и военные способности, одобрен переход к политике государственного патриотизма и сотрудничества с церковью, оговорена сложность и неоднозначность личности.
Несколько статей посвящены проблемам историографии этнической политики в период сталинизма. А. А. Андросов в статье «Трагедия народов: коллаборационизм и этнические депортации в исторической литературе» рассматривает, как возникло и складывалось изучение военного сотрудничества, гражданского коллаборационизма, депортации народов. В 1940-1950-е годы тема депортации вообще не затрагивалась в исторической науке. В годы реабилитационных процессов стали возможны отдельные публикации о депортации некоторых народов Кавказа и других этносоциальных групп. Советские работы 1960-1970-х годов были малочисленны и носили ярко выраженный идеологический характер. Многогранное раскрытие сюжетов коллаборационизма, депортации и репатриации началось с 1980-х годов и продолжается до настоящего времени. Наибольшее количество работ посвящено депортации народов Северного Кавказа и Крыма, меньше работ о переселении прибалтийских народов, белорусов, украинцев.
В статье А.А. Данилова «И.В. Сталин в 1946-1953 гг.: новые источники и попытки осмысления» рассмотрена послевоенная эволюция политического режима, влияние межличностных отношений политических деятелей на принятие решений внешней и внутренней политики.
Д.А. Аманжолова в материале «Сталинизм в национальной политике: некоторые вопросы историографии» анализирует работы о процессе образования СССР и нациеобразования и труды, рассматривающие конкретные примеры формирования и функционирования советского унитаризма.
В материале Б.И. Поварницына «Историография сталинской этнополитики: от политической конъюнктуры - к научному знанию» анализируются отечественные и англо-американские «советские исследования». Поварницын подчеркивает, что первоначально советские исследования находились под сильным влиянием поли-
тических факторов, поэтому представляли роль Сталина в этнопо-литике как главенствующую, затем в 1960-1980-е годы апологетика Сталина сменилась апологетикой КПСС. Вместе с тем заметно расширилась тематика и специализация исследований. Основное место в них занимали такие темы, как теория наций при социализме, государственно-правовое положение республик и автономий, история формирования советского федерализма и т.п. Впоследствии в отечественной историографии возник интерес к истории автономий и неэтнических административных единиц, к истории отдельных этносов: российских немцев, евреев и т.п.
В англо-американской историографии 1920-1930-х годов оценки советской национальной политики варьировались от апологетических (А. Стронг, Л. Барнес) до сдержанных (К. Ламонт, С. Б.Вебб). 1940-1990-е годы - время одновременного господства политизированной советологии и развития страноведческих и ре-гионоведческих исследований. Значительное место в работах иностранных ученых уделялось истории отдельных народов СССР. На современном этапе в российской и зарубежной науке появились работы, рассматривающие этнополитику во взаимосвязи с внешней и внутренней политикой государства (С. Чешко, Р. Сюни).
Принципиально новая научная среда - ресурсы Интернета -предмет статьи С.И. Корниенко «Источники изучения проблем истории Сталина и сталинизма в Интернете». Рассматриваются сайты крупных отечественных и зарубежных научных и информационных центров, различные базы фото и видео материалов, сайты, посвященные сталинизму.
Завершается сборник статьей Н.А. Симония «Существовала ли реальная альтернатива сталинской диктатуре?», посвященной дискуссиям времен перестройки об альтернативных аспектах истории страны.
Ю.В. Дунаева
