CC BY
32
2008.01.010
76 ---------------------------------------------------------------------
ЛОГИКА И ТЕОРИЯ ПОЗНАНИЯ
2008.01.010. МИКЕШИНА Л.А. ЭПИСТЕМОЛОГИЯ
ЦЕННОСТЕЙ. - М.: РОССПЭН, 2007. - 439 с.
Во введении «Аксиологические измерения эпистемологии» отмечается, что «обращение к проблеме ценностей напрямую связано с такой задачей, как преодоление чрезмерной абстрактности самой категории субъекта, ситуации, при которой в философии реальный живой процесс человеческого познания полностью заменен предельными абстракциями, результаты оперирования с которыми безоговорочно экстраполируются на реальный процесс познавательной деятельности» (с. 5).
Обращение к проблеме ценностей связано также с тем, что сегодня возникла потребность осмыслить опыт естественных и, особенно, гуманитарных наук, которые давно обратились к этим феноменам. При анализе проблемы ценностей сегодня необходимо учитывать следствия «лингвистического поворота», «антропологического поворота», признания важности социокультурной обусловленности научного знания, коммуникативного подхода и т. д.
Жесткое противопоставление когнитивного и ценностного происходит из того, что характеристики реально существующего мира рассматриваются как объективные, не зависящие от предпочтений и ценностей наблюдателя и могут быть описаны достаточно точно (стандартная концепция познания).
Сегодня проблема «наука и ценности» конкретизировалась и разрабатывается по следующим направлениям: роль ценностных факторов в деятельности ученого и в развитии научного познания в целом; формы проявления и присутствия ценностных ориентаций в науке (философско-мировоззренческие и общенаучные методологические принципы; научная картина мира, стиль научного познания, здравый смысл и др.); ценностное отношение как форма проявления социокультурной обусловленности познания; историчес-
кие типы ценностных ориентаций в науке (типы рациональности, идеалы, нормы и образы науки и т.д.) и их смены; этические и эстетические регулятивы научного познания и ряд других. Книга состоит из пяти глав.
Глава 1 - «Когнитивное и ценностное: К истории вопроса». Рассматривая наиболее значимые имена, представляющие главное разнообразие подходов в трактовке проблемы соотношения знания и ценностей, автор подчеркивает, какое богатство идей, способов понимания и интерпретации феномена ценностей уже существует в арсенале философии, и... как мало используется это богатство.
Р. Декарт является основателем рационализма. Но идеи его рационализма в дальнейшем огрубляются и абсолютизируются, «вырождаются» в утопическое представление о чистом разуме. Сам Декарт стремился «сохранить» присутствие человека, его морали и свободы в деятельности разума (с. 26).
В свете современных представлений в кантовской «Критике чистого разума» можно обнаружить ряд идей, имеющих значение для понимания роли ценностей в познавательной деятельности субъекта. Принципиально важно осуществленное И. Кантом разделение двух видов знания, описывающих моральные ценности, но «чистый моральный закон», как сегодня представляется, нуждается в «антропологическом дополнении, связывающем его не только с априорными, но и с диспозиционными формами существования ценностей» (с. 36).
В неокантианстве, как отмечает автор, утрачено наиболее продуктивное в наследии Канта - признание необходимости единства практического и теоретического разума; абсолютизирована сама мысль о первенствующей роли ценностных отношений, самостоятельном существовании «царства ценностей». Вместе с тем проблема обретает когнитивно-ценностное измерение (Р. Лотце, В. Виндельбанд), возникают новые аспекты, в частности, реальная проблематика социокультурной и ценностной обусловленности познания.
Г. Риккерт приводит к важному положению - необходимости различать философию оценок и философию ценностей. Ценности -это феномены, сущность которых состоит в значимости, а не фактичности. Они явлены в культуре. Лишь исследуя исторический материал, философия может подойти к миру ценностей.
Для эпистемологической теории ценностей особое значение имеют концепции М. Вебера и К. Манхейма. В работах М. Вебера обсуждаются понятие «ценность» и связанных с ним методов и процедур, таких как отнесение к ценностям, установление ценностных значений, обеспечение свободы познания от ценностных суждений, научная критика ценностей, ценностный анализ и др.
Манхейм предпринимает методологический анализ понятия «мировоззрение» с его ценностными коннотациями и устанавливает его логическое место в концептуальной структуре историкокультурного познания.
Феноменологический подход к философии ценностей осуществил М. Шелер. Н. Гартман, как и Шелер, считает, что существует «множественность моралей и единство этики» и по-своему развивает это фундаментальное положение.
Обращение к историко-философскому знанию дает возможность выявить два основных способа построения концепций ценностей - трансцендентальный и диспозиционный - и выдвинуть предположение об их дополнительности (с. 78).
Сегодня весьма абстрактное общефилософское когнитивноценностное рассмотрение проблемы сменилось исследованием конкретных принципов, способов и форм социальной детерминации на основе общеметодологического и историко-научного подходов (с. 93).
Глава 2 - «Аксиологическая составляющая фундаментальных операций познания». К фундаментальным операциям познания в первую очередь следует отнести операции репрезентации, категоризации, интерпретации и конвенции. Все они характеризуются тремя главными особенностями: 1) реализуют особые способы выхода за пределы опыта. Этот момент трансцендентальности не всегда осознается и принимается во внимание в современной эпистемологии; 2) обладают коммуникативной природой; 3) имеют сложную гетерогенную структуру, т.е. не исчерпываются логикометодологическими методами, но включают содержательноинтуитивные, творчески-конструктивные нестрогие приемы, в частности выбора и предпочтения. Соответственно в каждой из операций явно или неявно присутствуют моменты оценивания и отнесения к ценностям.
Глава 3 - «Ценности в познании как форма проявления социокультурной обусловленности». Сегодня уже не вызывает сомнений, что в любом знании через индивидуально-ценностные отношения субъекта опосредуются социокультурные исторические отношения, и внутринаучные логико-методологические ценности, в конечном счете, всегда детерминированы социальными потребностями и отражают культурно-исторические условия эпохи.
Критическое отношение к неопозитивистской исследовательской программе возродило интерес к основаниям и предпосылкам научного знания. Существуют различные трактовки предпосылоч-ного знания (К. Поппер, А. Масгрейв, И. Лакатос, У. Куайн, Дж. Уоткинс и др.). В то же время «вопрос о включенности в пред-посылочное знание философско-мировоззренческих, регулятивнометодологических компонентов -главный - по существу не ставится» (с. 175).
Ценностное сознание выполняет в науке предпосылочные функции. Это ставит ряд новых проблем, касающихся способов введения ценностных предпосылок в научное познание через «предпосылочное знание» - носителя ценностей, имплицитных форм ценностных предпосылок науки и способов их выявления, личностного неявного знания как способа существования ценностей в знании, имплицитных предпосылок в гуманитарном и естественнонаучном знании.
Глава 4 - «Мировоззренческое и методологическое знание как формы ценностных предпосылок науки». К ценнностно-мировоззреническим формам предпосылочного знания могут быть отнесены идеологические принципы, философские универсалии, научная картина мира, а также конструкты здравого смысла.
Методологические и эпистемологические формы знания, методы и операции познавательной деятельности могут иметь ценностный статус. В последние годы большое внимание уделяется таким методологическим феноменам - как диалог и синтез когнитивных практик на основе глобальных метафор, обмена парадигмами, «сквозными» темами и проблемами в науках и философии. Анализ диалога и взаимодействия различных форм познавательной практики выводит на уровень, который сегодня называется «трансдисциплинарным». В отличие от «междисциплинарного» этот уровень охватывает не только конкретные взаимодействую-
щие дисциплины, но и процессы в культуре, философии и методологии, науке и социуме в целом. «Тем самым рассмотрение проблемы ценностей переходит на новый метауровень, близкий к трансцендентальному пониманию ценностей» (с. 295).
Глава 5 - «Формы рефлексии ценностных компонентов в гуманитарном и социальном знании». Гуманитарное знание имеет специфические формы рефлексии ценностных компонентов.
Проблему природы гуманитарного и социального знания впервые, по новому решал Дж. Вико, увидевший в мифах образы прошлых социальных конфликтов, из которых выросло множество разнообразных культур. Каждую из них надо оценивать особо.
В главе рассмотрены следующие проблемы: трансценден-тальность и социально-ценностная обусловленность языка, текста и дискурса; методология индивидуализма/коллективизма как пример концептуализации ценностных предпосылок в социальном знании; индокринация - способ введения ценностей в социальное и другие виды знания; неявные ценностные компоненты в социальном познании.
Представление о трансцендентальном знании позволяет «в нетрадиционном ракурсе исследовать эпистемологическую природу гуманитарного знания, понять его специфические свойства -реальность как текст, язык как его «материя», субъект внутри объекта, ценности как атрибут - соотносятся с трансцендентальными формами, присущими этому типу научного знания, наконец, выяснить условия возможности его аподиктичности» (с. 303).
Раскрыта специфика рефлексии ценностных компонентов в филологических науках, в философии образования и в систематической теологии. Большое значение для ее исследования имеют идеи, образы, мысли, разработанные отечественными гуманитариями, в частности М.М. Бахтиным, Д.С. Лихачевым, С.С. Аверинцевым.
Базовой идеей для философии и педагогики, вокруг которой продолжаются дискуссии, всегда была идея человека, его оценка и понимание. «Антропологический поворот» в философии проявился и в педагогике. Концепции антропологической педагогики строились по-разному: варианты трансцендентализма (К.Х. Дикоп), персонализма (М. Шеллер, Э. Мунье), феноменологии (А. Мерло-Понти, В. Лох), экзистенциализма (К. Ясперс, М. Бубур, Э. Финк).
В европейской истории культуры существует богатый и своеобразный опыт взаимодействия методологий научного и религиозного знания. Сегодня можно по-новому прочесть ставшие классическими тексты самих теологов, в первую очередь Р. Бультмана и П. Тиллиха, учесть опыт их методологических поисков. «Осмысление различных теологических трудностей одновременно может подсказать пути решения определенных проблем эпистемологии социально-гуманитарного знания» (с. 395).
В заключении автора отмечается, что одной из целей при написании книги было «обнаружить незамеченные или забытые “движения мысли”. Всегда хотелось одного: сберечь, сохранить, не потерять, возродить и вступить в диалог, объединить, мыслью почувствовать себя с философией как целостностью» (с. 420).
Л.А. Боброва
