CC BY
34
ЭКОНОМИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ НАУЧНО-ТЕХНИЧЕСКОГО ПРОГРЕССА
2006.03.028. СПОРЕР З. ЭКОНОМИКА ЗНАНИЙ И СОЦИАЛЬНЫЙ КАПИТАЛ В СТРАНАХ ЦЕНТРАЛЬНОЙ И ВОСТОЧНОЙ ЕВРОПЫ.
SPORER Z. Knowledge-based economy and social capital in Central and Eastern European Countries // Eastern Europ. economics. - Armonk (N.J.), 2004. - Vol. 42, N 6. - P. 39-71.
Старший научный сотрудник Школы международного бизнеса Университета Южной Австралии ставит задачу исследовать степень отставания стран Центральной и Восточной Европы (ЦВЕ) от развитых западных экономик, в частности, стран ЕС по ключевым параметрам, характеризующим современный этап постиндустриальной экономики - экономику, основанную на знаниях. Исследование строится на положении, согласно которому в условиях экономики знания экономический рост базируется на инновационном потенциале. Двумя важнейшими факторами, определяющими динамику современной экономики знаний, являются, во-первых, глобализация, создающая новые условия функционирования экономики, и, во-вторых, информационные и коммуникационные технологии (ИКТ), определяющие возможности использования инновационного потенциала. Научно-инновационная сфера, поддерживаемая ИКТ, превратилась в движущую силу экономического роста.
Тесная связь экономики с социальной сферой выражается в концепции социального капитала, который является многосторонним проявлением культуры и способен оказывать как позитивное, так и негативное воздействие на функционирование экономики, ее результаты и инновационный потенциал. Социальный капитал определяется и измеряется тремя параметрами: во-первых, системой ценностей, регулирующей индивидуальное поведение; во-вторых, системой сетей и взаимосвязей, которые способствуют эффектив-
ности экономической кооперации; в-третьих, системой норм и степенью доверия к институтам.
Страны ЦВЕ пострадали, хотя и в разной степени, от изоляции от процессов глобализации и экономической интеграции, усилившихся с 70-х годов, когда международные корпорации стали перемещать свое производство в регионы с низким уровнем заработной платы, внося тем самым вклад в международное разделение труда. После падения коммунизма в конце 80-х годов надежды на быструю ликвидацию разрыва в уровне жизни не оправдались. «Стареющие» отрасли промышленности и отсутствие институциональной инфраструктуры препятствовали успешной интеграции. Важнейший вопрос заключается в том, сокращаются или увеличиваются технологические разрывы между ЦВЕ и западными экономиками.
Автор отмечает, что характерные черты коммунистической индустриализации, проведенной в странах ЦВЕ, не являются автоматическими препятствиями для перехода к рыночной и открытой экономике. Более того, некоторые характеристики могут рассматриваться как актив в переходном процессе. Так, политика всеобщего обязательного образования и равноправия женщин привела к формированию рабочей силы, обладающей значительным потенциалом, удовлетворяющим требованиям экономики знаний. В то же время более низкий технологический уровень экономики рассматриваемых стран служит барьером для полного восприятия стандартов и методов функционирования западных экономик.
Для сравнительного анализа авторы выбрали некоторые страны ЕС и ЦВЕ, различающиеся также по степени развития (табл. 1). Сравнение осуществлялось по следующим группам индикаторов, характеризующих уровень развития экономики знаний.
1. Показатели занятости: отраслевая структура, динамика, безработица, в том числе среди молодежи.
2. Показатели сферы образования: доля учащихся, количество выпускников, расходы на образование по отношению к ВВП.
3. Сфера НИОКР: численность занятых, объем инвестиций, доля в ВВП, источники финансирования.
4. Уровень глобализации экономики: показатели импорта, экспорта (особенно высокотехнологичного), прямые иностранные
инвестиции, членство в международных организациях, уровень миграции.
5. Уровень ИКТ: количество телефонов, мобильных телефонов, персональных компьютеров, пользователей Интернета.
6. Показатели социального капитала: ценностные установки, сети, отношения, доверие к институциональной системе.
Таблица 1
Группы стран, участвовавшие в сравнительном анализе
Регионы Страны ЦВЕ Страны ЕС
Южная Европа Хорватия Словения Греция Испания
Северная Европа Венгрия Польша Словакия Россия Эстония Франция Ирландия Дания Финляндия
Анализ показывает, что структуры занятости в ЦВЕ и ЕС близки друг другу, но все же различаются по доле отдельных секторов. Наибольшая доля занятости приходится на сектор услуг (в ЕС -в среднем 66,1%, в ЦВЕ - 55,6%); далее идут промышленность (26,8 и 33,5% соответственно) и сельское хозяйство (7,1 и 11,1% соответственно) (с. 48). Эти показатели, таким образом, свидетельствуют о постиндустриальной структуре экономики стран Южной и Северной Европы, но при некотором опережении стран ЕС.
Показатели занятости позволяют судить о динамике и направлении экономических изменений. Уровень занятости в Венгрии и Словении наиболее близок к уровню ЕС, наихудшие показатели у Хорватии и Польши. Автор делает вывод, что по показателям занятости (анализируются данные за 2001 г.) страны ЕС опережают страны ЦВЕ.
Уровень образования - один из важнейших индикаторов экономики знаний. Доля студентов высших учебных заведений в общей численности населения близка в обеих группах стран. В ЕС она колеблется от 2,25% в Греции до 7,06% в Финляндии, в ЦВЕ -от 2,45% в Хорватии до 4,49% в Эстонии. В среднем эти показатели составляют 3,47% в странах ЦВЕ и 3,92% в ЕС. Масштабы финансирования образования также идентичны: доля расходов по от-
ношению к ВВП в 1999-2001 гг. составляла в среднем в ЦВЕ 5,15%, в ЕС - 5,45% (с. 50). В этом плане разрыв между европейским Севером и Югом больше, чем между ЕС и ЦВЕ. Значение, придававшееся образованию в коммунистических странах, имеет долгосрочные последствия. Таким образом, в этой области страны ЦВЕ уже располагают предпосылками для развития экономики знаний.
Научно-исследовательский потенциал является источником новых знаний, инструментом их применения и расширения границ инноваций. Инновационная способность экономики страны отражается в показателях численности научно-исследовательского персонала в расчете на тысячу жителей и доли расходов на НИОКР по отношению к ВВП. Первый из этих показателей в странах ЦВЕ составляет в среднем 1,89 (он колеблется от 1,25 в Венгрии до 3,39 в Российской Федерации). В странах ЕС он выше и составляет 2,70 (от 1,40 в Греции до 4,91 в Финляндии). Доля расходов на НИОКР к ВВП в странах ЕС также выше, чем в ЦВЕ: в среднем соответственно 1,71% и 0,90%. В первом случае она колеблется от 0,67% в Греции до 3,22% в Финляндии, во втором - от 0,69% в Венгрии до 1,48% в Словении (с. 51). Однако страны ЕС существенно различаются по обоим показателям. Север Европы значительно опередил Юг в продвижении к экономике знаний, хотя и отстает от США и Японии. Эти различия объясняются не сознательной политикой, а скорее действием рыночных сил, фактом осознания бизнесом полезности и необходимости проведения исследований и разработок и наличием соответствующего спроса. В то же время это указывает на более высокий инновационный потенциал стран ЕС и вероятность дальнейшего расширения разрыва между ними и странами ЦВЕ.
Для более развитых стран характерна модель финансирования НИОКР, в которой ведущую роль играют инвестиции частного сектора. Следует ожидать, что эта модель, в наибольшей мере отражающая тесные связи между сферой науки и промышленностью и соответствующая потребностям интенсификации инноваций и коммерциализации знаний, будет распространяться в других странах. Однако трудно ожидать, что в странах, где доминирует государственное финансирование, процесс его замены инвестициями бизнеса окажется достаточно быстрым.
Степень экономической глобализации измеряется отсутствием барьеров для движения товаров, услуг, капиталов и рабочей силы. Анализируя показатели отношения объема внешней торговли к ВВП и торгового баланса, автор приходит к выводу, что большинство стран ЦВЕ (кроме России) достигло высокой степени открытости экономики по отношению к мировому рынку, но превышение импорта над экспортом означает, что эта открытость связана с зависимостью.
Показатели внешней торговли коррелируют с динамикой прямых иностранных инвестиций. Страны ЦВЕ, достигшие высокой степени открытости экономики, становятся привлекательными объектами для инвестирования. В этом плане такие страны, как Словения, Румыния, Хорватия, страны Балтии, превратились в «маленьких тигров» Европы. Проблема состоит в том, что они все еще не полностью интегрированы в мировую экономику, что выражается в их зависимости от импорта.
Важным элементом открытости экономики и фактором экономического роста являются свободное движение рабочей силы и гибкость рынка труда. В ЕС соответствующая политика рассматривается как необходимое условие создания общества, основанного на знании. Среди стран, испытывающих наибольший приток иммиграции, Хорватия, Ирландия, Словения, Дания и Греция. Польша и Эстония имеют отрицательный показатель.
Политический аспект глобализации отражается в росте числа международных организаций и расширении сферы их деятельности. Членство в этих организациях может служить существенным показателем участия той или иной страны в процессе глобализации. В этом вопросе прослеживается не более чем отставание стран, недавно входивших в состав федеративных государств. Нет оснований сомневаться в том, что при нормальном развитии эти страны достигнут показателей, аналогичных странам с длительным опытом независимого участия в международных отношениях.
Среди показателей, характеризующих развитие ИКТ, оснащенность телефонными линиями, мобильными телефонами, персональными компьютерами и Интернетом в странах ЕС выше, чем в ЦВЕ, однако в последние годы в ряде стран ЦВЕ наблюдаются высокие темпы внедрения ИКТ. Кроме того, два последних критерия демонстрируют значительные различия между северными и юж-
ными странами Европы. В целом по этим показателям среди рассматриваемых стран лидируют Финляндия, Дания, Ирландия, Словения и Эстония. Некоторые страны имеют значительное отставание, и это говорит о неготовности их инфраструктуры к развитию экономики знания.
Переходя к анализу социального капитала и его различий в рассматриваемых группах стран, автор останавливается на следующих его характеристиках.
Социальный капитал как система ценностей. Проведенное в 1995 г. «Мировое обследование ценностей» показало наличие в странах ЦВЕ более позитивного отношения к технологии, науке и труду, чем в странах ЕС. Эти личностные ценностные установки не являются здесь препятствием для развития ИКТ и экономики знания, напротив, они способствуют социальным преобразованиям, ведущим в этом направлении.
Открытость является одной из черт глобализации. Благоприятное отношение к свободной торговле особенно проявилось в Хорватии и Эстонии. Это может служить указанием на широкую поддержку открытости экономики и участия в мировой торговле.
Отношение к свободной миграции иностранной рабочей силы демонстрирует существенные различия между странами независимо от их принадлежности к группам ЕС или ЦВЕ. Наиболее позитивное отношение проявилось в Испании, Хорватии и Словении. Среди стран, предпочитающих более строгий контроль, Венгрия, Польша и Финляндия. Здесь очевидно совпадение более интенсивных потоков миграции, вызванных географическими и экономическими факторами, с более позитивным отношением к ней.
Социальный капитал как система сетей и взаимосвязей. Социальный капитал может быть оценен не только на индивидуальном уровне, как в случае с системой ценностей, но и на групповом уровне как свойства по созданию сетей и взаимоотношений, способствующих сотрудничеству. В этом плане может быть проведена аналогия между организацией и обществом. В организационной теории различаются формальная и неформальная организации. Если формальная организация становится дисфункциональной, неформальная структура помогает организации функционировать и преодолевать препятствия, чинимые формальной структурой. Можно полагать, что подобные механизмы действовали в бывших комму-
нистических странах. Социальный капитал как система сетей и взаимосвязей помогал коммунистическим обществам функционировать, несмотря на препятствия в виде централизации, а также отсутствия или деформации рынков.
В условиях дисфункциональной системы, прежде всего в отношении демократии и рынка, а также в силу подавления предпринимательского поведения рыночные силы заменялись командно-административной системой и социальными сетями. Социальный капитал компенсировал несовершенства формальной системы, а социальные сети и доверие стали важнее, чем закон и регулирующая институциональная система. Поэтому первыми людьми, отреагировавшими на рыночные стимулы, были те, кто не только был готов к принятию риска - подобно тому, как большинство из них поступали в то время, когда такое поведение считалось криминальным, - но и уже создал сети, занимавшиеся преимущественно нелегальной деятельностью. Когда «Большой Брат» контролировал все, деформируя рынки и уничтожая демократию, непреднамеренным последствием этого стало формирование такого социального капитала, основу которого составляло интенсивное создание социальных сетей и связей вопреки правовой системе и регулированию. Но можно ли предположить, задает автор риторический вопрос, что тот же социальный капитал, который помог людям пережить быструю индустриализацию, централизацию экономики, однопартийную систему и т.д., теперь служит препятствием для демократии и экономики знания? (с. 61).
Социальный капитал как нормы и доверие к общественным институтам. Институты коммунистической системы строились «сверху вниз», но система, будучи основана на утопии, не работала как было задумано. В результате ее институты не эволюционировали в соответствии с экономическими, технологическими и социальными изменениями, а подвергались частым перестройкам, направляемым идеологией вопреки реальности и порождавшим нестабильность. Нормы часто игнорировались, поскольку воспринимались как нереалистичные и идеологизированные, уровень доверия к институтам был низок, стабильность имела место только в рамках неформальных сетей и связей. Вместе с тем, отмечает автор, любые выводы о положительном или отрицательном воздействии такой социальной структуры на посткоммунистическое разви-
тие в 90-е годы в высшей степени спорны, поскольку не ясны легальность многих действий, степень выгоды для общества или индивидов, влияние на социальные конфликты и т. д.
Проблема социального капитала остро стоит и в западных обществах, где индивидуалистический дух капитализма разрушает социальные связи в обществе, жизненно важные как связующие звенья, объединяющие общественные институты в единое целое. Ясно, что в странах ЦВЕ проблема стоит иначе, здесь она заключается, прежде всего, в отсутствии стабильных институтов и недостатке доверия к институциональной системе. Важнейшей задачей социальной политики является укрепление институциональных систем в направлении, обеспечивающем функционирование рынка и демократии и в то же время контроль негативных элементов предшествующих социальных сетей.
Таким образом, сравнительный анализ экономических индикаторов в группе стран ЕС и ЦВЕ показывает сложную картину сходств и различий, определяемых особенностями исторического развития. В некоторых областях имеется существенное отставание стран ЦВЕ от ЕС. Это касается объема и структуры финансирования исследований и разработок, отсутствия связей между бизнесом и сферой науки. Содействие таким связям, стимулирование коммерциализации знаний и предпринимательского поведения становятся важнейшими задачами государственной политики во всем мире.
Радикальные технологические инновации вызывают новый экономический цикл. Последняя по времени крупная инновационная волна, основанная на технологиях цифровых сетей и новых материалов, началась в 90-х годах и служит новым импульсом экономического роста и социальных изменений. Скорейшее освоение новых технологий и овладение этим импульсом жизненно важны для любой экономики. Страны ЦВЕ существенно отстают в применении ИКТ, и этот разрыв возрастает, а это означает, что они упускают возможность использовать преимущества нового инновационного цикла.
Инвестиции в ИКТ будут стимулировать спрос на новую технологию. Происходящие в крупных организациях процессы рационализации, специализации и аутсорсинга, а в странах ЦВЕ плюс к тому и процессы приватизации, способствуют созданию нового значительного числа малых предприятий. Страны ЦВЕ, обладаю-
щие значительным потенциалом человеческого капитала, при активном освоении ИКТ способны вызвать рост малых высокотехнологичных фирм, привлекательных для венчурного капитала.
Способность внедрять изменения и адаптироваться к ним зависит от человеческого капитала, институциональной системы, а также от социального капитала. Система ценностей как составляющая социального капитала указывает на наличие положительной основы для формирования экономики знания в странах ЦВЕ. В то же время такие элементы социального капитала, как взаимосвязи и доверие, сохранившие черты ушедшей системы, оказывают негативное воздействие на сферу бизнеса. Эти негативные эффекты социального капитала требуют от правительств стран ЦВЕ политики, направленной на создание стабильных институциональных систем, укрепление правовых норм и стимулирующей системы регулирования.
И.Г. Минервин
2006.03.029. ХЮЮТИНЕН А., ТОЙВАНЕН О. ФИНАНСОВЫЕ ОГРАНИЧЕНИЯ КАК ПРЕПЯТСТВИЕ ДЛЯ ИННОВАЦИЙ И РОСТА И РОЛЬ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ПОЛИТИКИ. HYYTINEN A., TOIVANEN O. Do financial constraints hold back innovation and growth? Evidence on the role of public policy // Research policy. - Amsterdam, 2005. - Vol. 34, N 9. - P. 1385-1403.
Финские исследователи рассматривают влияние государственного финансирования на поведение мелких и средних предприятий (МСП) в Финляндии и показывают, что несовершенства рынка капиталов являются препятствием для инноваций и роста, а государственная политика способна дополнить и скорректировать воздействие рынка.
Государственное финансирование промышленных исследований и разработок, отмечают авторы, является важным элементом инновационной политики. Выделяя средства, правительства рассчитывают на последующий результат в виде инноваций и роста. Однако публикуемые данные о результатах этой политики в лучшем случае неоднозначны. Причинами отсутствия доказательств могут служить недостаточность данных и недостатки методологии исследования. Отсюда задача установления причинно-следственных связей между финансированием в целом и государственным финан-
