CC BY
23
- создать под эгидой ООН специальный независимый антитеррористический центр, занимающийся проблемами финансирования терроризма;
- разработать законодательные процедуры координации деятельности государств и создать международный трибунал по вопросам борьбы с финансированием терроризма;
- создать механизмы, позволяющие институционализировать деятельность государственных и частных организаций, связанную с борьбой против терроризма.
В конце концов, подчеркивает Л. Наполеони, вряд ли когда-нибудь удастся полностью ликвидировать финансирование терроризма, однако резко ограничить и максимально затруднить его вполне возможно.
Л.А. Зубченко
2006.02.007. УОРД И. СУДЬБА ДОЛЛАРА РЕШАЕТСЯ В ПЕКИНЕ. WARDE I. Le sort du dollar se joue a Pekin // Monde diplomatique. -P., 2005. - A. 52, N 612. - P. 1; 6-7.
Статья профессора Флетчеровской школы права и дипломатии (Медфорд, Массачусетс) посвящена анализу перспектив и факторов изменения обменного курса доллара.
В последнее время в печати часто употребляются известные слова Дж. Коннели, бывшего министра финансов США при президенте Р. Никсоне, сказанные им в 1971 г.: «Доллар - это наша валюта, но ваша проблема». Это выражение может быть применено к валютной политике администрации президента Дж. Буша-младшего. В первую очередь озабоченное борьбой с международным терроризмом и войной в Ираке руководство США мало интересуется крупными проблемами международной экономики. Провозгласив свою привязанность к сильному доллару, оно объясняет растущие дефициты федерального бюджета и торгового баланса (так называемые «двойные дефициты») действием рыночных сил. В 2000 г. профицит федерального бюджета составлял 240 млрд. долл., в 2004 г. его дефицит достиг 412 млрд. долл., или 3,6% ВВП (с. 1). Такая перемена обусловлена действием ряда факторов, среди которых начавшаяся в 2001 г. рецессия, снижение налоговых поступлений в бюджет, резко возросшие расходы на оборону и обеспечение безопасности после событий 11 сентября 2001 г. Одновре-
событий 11 сентября 2001 г. Одновременно с этим постоянно растущее отрицательное сальдо торгового баланса США достигло в 2004 г. исторически высокого уровня в 618 млрд. долл. (5,6% ВВП), увеличившись за год на 24,4%. Участники всех последних совещаний «большой семерки» проявляют беспокойство по поводу одновременно растущих бюджетных и торговых дефицитов США, однако предлагаемые при этом меры - увеличение налогов, снижение военных расходов и стимулирование внутренних сбережений - противоречат основным направлениям политики администрации Дж. Буша.
Импорт США на 50% превышает их экспорт. Именно иностранные инвесторы, приобретая облигации американского казначейства, финансируют первую экономическую державу мира. Такое использование доллара позволяет США перекладывать свои издержки на остальной мир. Кроме того, «анемичный» доллар способствует повышению конкурентоспособности американских товаров и услуг на мировых рынках, делает приобретение американских активов выгодным для иностранных инвесторов и девальвирует внешний долг страны, достигающий 3 трлн. долл. Впервые в истории столь обремененная долгами страна является хранителем мировой резервной валюты.
В 2002-2004 гг. курс доллара по отношению к евро снизился на 20%, и в 2005 г., по прогнозам, это снижение продолжится, поскольку продолжится «авантюристическая внешняя и сверхтерпимая бюджетная политика» нынешней администрации США. Тем более что президент, переизбранный с минимальным перевесом голосов, намерен проводить столь же смелые, сколь и дорогостоящие реформы, в том числе частичную приватизацию федеральной пенсионной системы, что обойдется казне в 754 млрд. долл. в ближайшие 10 лет.
Растущее недоверие к доллару объясняется провалом политики сокращения внешних дефицитов, опираясь на законы рынка. Слабый доллар призван был облегчить расширение американского экспорта и ограничить импорт в США. Однако такая политика привела к значительному росту внешних дефицитов, что только подчеркнуло структурные слабости американской экономики. К тому же, по мнению некоторых экспертов, доллар был обесценен в недостаточной мере: чтобы сократить дефицит торгового баланса
сократить дефицит торгового баланса наполовину, курс доллара по отношению к евро должен был снизиться на 30% и составлять не более 0,55 евро за доллар.
Все это вызывает растущее беспокойство у держателей доллара и особенно у центральных банков, которые в 2003 г. финансировали 83% дефицита по текущим операциям США, приобретая облигации американского казначейства. К настоящему времени долларовые авуары центральных банков азиатских стран достигли 2 трлн. долл.(с. 6). Почему же Китай, Япония и другие страны накопили столько активов в валюте, курс которой продолжает падать? Очевидно потому, что они таким образом стремились помешать повышению кусов их собственной валюты на валютных рынках. К тому же эти страны хотели поддержать конкурентоспособность своих товаров на внешних рынках. И поскольку они вкладывали свои доллары в приобретение облигаций американского казначейства, они поддерживали уровень базовой процентной ставки в США на низком уровне. Таким образом, «в рамках этого странного цикла дефицит торгового баланса финансировал задолженность США» (с. 6).
В ответ на ослабление доллара некоторые центральные банки решили сократить приобретения долларов в пользу других валют, и прежде всего евро. Этот резкий стратегический поворот объясняется такими факторами, как потери при попытках продажи долларов за границу и высокие издержки «беспорядочного бегства» от этой валюты. Беспокойства добавили и сказанные в конце ноября 2004 г. слова А. Гринспена, председателя Федеральной резервной системы (ФРС) США, о том, что «утрата аппетита в приобретении долларовых активов неизбежна». Несколькими днями позже Ю Яндинь (Yu Young-ding), член валютного комитета Центрального банка Китая, заявил, что «Китай уменьшил относительную долю облигаций американского казначейства (но не их абсолютный объем) в своих валютных резервах, чтобы уберечь себя от последствий ослабления доллара».
Тенденция к сокращению долларовых авуаров в официальных резервах подтверждается данными опроса 67 центральных банков, опубликованными Central Banking Publication. Опрос проводился в течение последних четырех месяцев 2004 г. Более 2/3 опрошенных банков уменьшили сумму долларов в своих
портфелях. Эта доля уменьшилась до 70%, тогда как в течение почти 30 лет она составляла 80%. По словам Н. Карвера, одного из организаторов опроса, «энтузиазм центральных банков в отношении приобретения долларовых активов значительно охладел, и Америка не может больше рассчитывать на их безусловную поддержку». Страны - производители нефти, которые ведут торговлю в основном со странами зоны евро, не хотят больше видеть повышения цен на нефть за счет снижения курса долларов, в которых эти цены выражаются. Кроме того, арабские страны опасаются того, что однажды их счета в американских банках будут заморожены под предлогом борьбы с терроризмом.
В целом, подчеркивает автор, валютная политика - неточная наука, изобилующая обратными эффектами. По достижении определенного порога позитивные эффекты девальвации той или иной валюты уступают место негативным эффектам. Американские руководители, неспособные затормозить падение обменного курса доллара, начинают осознавать, что «долларовое оружие оборачивается против них». Для поддержания стоимости своей валюты США нуждаются в ежедневном притоке 1,8 млрд. долл. И когда кредит доверия исчерпан, доллар перестает быть проблемой только для других. Ожидания дальнейшего снижения курса доллара могут вызвать цепную реакцию: иностранные инвесторы потребуют повышения доходности операций по приобретению и сохранению долларов или по подписке на облигации американского казначейства, что потребует повышения базовой процентной ставки. Однако значительное повышение процентной ставки отрицательно скажется на инвестициях и потреблении в США, так как удорожит получение кредитов. Экономическая рецессия в США может вызвать спад в мировой экономике.
Европа и в меньшей степени Япония вынуждены почти в одиночку платить немалую цену за падение доллара. В Европе повышение курса евро сделало счастливыми немногих, хотя в июне 2003 г. В. Дуйсенберг, первый председатель Европейского центрального банка (ЕЦБ), выдвинул лозунг: «Сильный евро для сильной Европы». Хотя первая часть этого лозунга достигнута, Ж.-К. Трише, нынешний председатель ЕЦБ, сожалеет о резком падении курса доллара, которое серьезно влияет на конкурентоспо-
собность Европы. В 2004 г. темпы экономического роста зоны евро были одними из самых низких в мире.
С тех пор как в 1994 г. Китай привязал свой юань к доллару, китайская валюта стала действовать заодно с долларом США. Колебания валютного курса доллара (и соответственно юаня) позволяли Китаю поддерживать свою конкурентоспособность в отношении США и повышать ее в отношении остального мира. Асимметрия в отношениях между Китаем и США поразительна: дефицит США в торговле с Китаем достиг в 2004 г. 207 млрд. долл. (почти треть торгового дефицита). Некоторые в США радуются притоку китайских товаров по поразительно низким ценам. Так, американский торговый гигант - компания «Wal-Mart» до 70% своего импорта получает из Китая. Но все больше американских компаний начинают усматривать в действиях Китая признаки незаконной конкуренции и обращаются к своему правительству с просьбой потребовать у Китая введения плавания юаня.
Много раз повторенная официальная позиция американских властей состоит в том, что курс юаня занижен на 40% и что Центральный банк Китая должен перестать осуществлять массированные интервенции для поддержания своей валюты. Китая дает на это двусмысленные ответы. Некоторые китайские руководители утверждают, что Китай работает над тем, чтобы сделать свой рынок капиталов более гибким, устранить тесную привязку юаня к доллару и тем самым создать «благоприятные и стабильные макроэкономические условия для установления рыночных механизмов». Другие, напротив, отвергают какие бы то ни было попытки реформирования валютной политики. Приглашенный в феврале 2005 г. на совещание министров финансов «большой семерки» Чжоу Сяочуань, управляющий Центрального банка Китая, отказался отвечать на вопрос, который продолжает держать все рынки в напряжении, и подтвердил право своей страны на «валютный суверенитет». Между тем от экономического развития Китая в определенной мере зависит уровень базовой процентной ставки, курс доллара и состояние торгового баланса США.
Исключительно высокие темпы роста китайской экономики, составившие в 1997-2004 гг. в среднем 9,5%, и гигантский потенциал его внутреннего рынка, насчитывающего 1,3 млрд. жителей,
жителей, делают Китай настоящим «эльдорадо» для транснациональных корпораций (ТНК). Сегодня доля Китая в мировой экономике составляет 4% (против 1% в 1976 г.), по некоторым прогнозам к 2020 г. эта доля возрастет до 15% (с. 6). Все больше становясь «мастерской мира», Китай намерен превратиться в локомотив развития мировой экономики, а также ведущей научно-технологической державой. Уже сегодня быстрый экономический рост этой страны во многом является причиной повышения цен на мировых рынках сырья. Весьма символичным является приобретение китайской группой «Lenovo» подразделения по производству персональных компьютеров американской компании IBM. Китай уже запустил более 40 спутников Земли и намерен каждые два года осуществлять пилотируемые полеты в космос.
Китайское руководство все больше осознает риски для их экономики, связанные с новой обстановкой на международных валютных рынках. Количество признаков усиления нестабильности постоянно растет: инфляция, спекуляции на рынке недвижимости, слабость банковского сектора, недоразвитость рынков капитала, усиление социального неравенства, отсутствие демократии - все это создает возможности для политического взрыва. В этих условиях понятна озабоченность китайского руководства недопущением замедления экономического роста, что имело бы неисчислимые экономические и политические последствия для страны и ее отношений с США. Тем более что у Китая и так хватает поводов для противостояния с Америкой - по проблемам Ирана, Северной Кореи, Тайваня.
Все в мире, за исключением, может быть, спекулянтов, понимают, что согласованное управление валютой предпочтительнее политики «каждый за себя». Однако сегодня большинство аналитиков сходятся в том, что современная ситуация на международных валютных рынках основывается на логике конфронтации и на «равновесии валютного страха». Об этом, в частности, свидетельствует альянс между Европой и Японией по поводу совместной интервенции на валютном рынке, а также «крупный альянс», противопоставляющий Китай и США остальному миру, в соответствии с которым США приобретают у Китая его товары, а Китай финансирует американские дефициты.
Между тем такие меры, как избавление Японией от части облигаций американского казначейства или предпринимаемые в США ответные меры против Китая, периодически потрясают операторов финансовых рынков.
Конечно, согласованные интервенции «большой четверки» (США, ЕС, Японии и Китая) на валютном рынке способны затормозить спекуляции и ограничить финансовые потрясения, однако сегодня соглашение о подобных интервенциях маловероятно. Как известно, в октябре 1985 г. в нью-йоркском отеле «Плаза» пять ведущих стран Запада (США, Япония, Франция, Великобритания и Германия) заключили «соглашение Плаза» о координированных валютных интервенциях для предотвращения резкого падения обменного курса доллара. К сожалению, нынешнее стремление к односторонним действиям и различные «идеологические» соображения противоречат самому принципу согласования валютной политики. Кроме того, сегодня американское казначейство уже не обладает международным авторитетом, как это было 20 лет тому назад.
По словам П. О'Нейла, бывшего сотрудника американской администрации, Дж. Буш игнорирует экономическую реальность и обходится со своим кабинетом «как слепой, окруженный глухими». С началом войны в Ираке президент, озабоченный «крестовым походом за свободу», стал еще меньше уделять внимания проблемам внутреннего управления. После 20 января 2005 г. - официальной даты вступления Дж. Буша в должность президента - в США возобновились дебаты по поводу «двойного дефицита» и снижения обменного курса доллара. При этом сокращение дефицитов предполагается осуществлять не за счет девальвации доллара, а на основе ускорения темпов экономического роста, для чего планируется новое снижение налогов. Отныне дефицит торгового баланса США интерпретируется как отражение относительного здоровья американской экономики, которая растет более высокими темпами, чем экономика ее торговых партнеров. В этих условиях рост располагаемых доходов американских домохозяйств позволяет частично использовать их на приобретение импортируемых товаров.
Как и во время первого президентского срока Дж. Буша, официальная политика состоит в утверждении необходимости
сильного доллара, однако реальные действия властей противоречат этому утверждению. 2 февраля 2005 г. Комитет валютной политики ФРС повысил базовую процентную ставку до 2,5%. Это должно позволить повысить рентабельность вложений в США и поддержать доллар по отношению к евро в условиях, когда базовая процентная ставка ЕЦБ составляет 2%. В области бюджетной политики Дж. Буш объявил о намерении сократить бюджетный дефицит наполовину с помощью «жесткой экономии», которая затронет все статьи федерального бюджета, за исключением расходов на безопасность и оборону, которые увеличиваются на 19 млрд. долл. (с. 7). В проекте бюджета на 2006 г. предусматривается резкое сокращение или полное устранение более 150 правительственных программ, которые оценены администрацией как «неэффективные, избыточные и неприоритетные». В списке таких программ фигурируют социальные программы поддержки детей и неимущих. При этом не затрагиваются программы финансирования военных действий в Ираке и Афганистане, которые являются настоящей «бездонной бочкой» для американских финансов.
В этих условиях администрация Дж. Буша и поддерживающие ее конгрессмены рассчитывают на увеличение бюджетных поступлений за счет сокращения налогов, что якобы должно стимулировать экономический рост. Еще в первый президентский срок было объявлено об огромном снижении налогов - на 1800 млрд. долл. В результате в 2004 г. налоговые поступления составили 16,3% ВВП (самый низкий с 1959 г. уровень) против 21% в 2000 г., когда бюджет сводился с профицитом (с. 7). Многие члены американской администрации убеждены в том, что снижение налогов более настоятельная мера, чем борьба с бюджетным дефицитом. Р. Чейни (R. Cheney), отвечающий за проведение внутренних реформ, прямо заявил: «Дефициты, как это показал Р. Рейган, не имеют никакого значения».
Л.А. Зубченко
