CC BY
34
2005.02.013. ОЛЛУМ Ф., СЕНДС Дж. ОБЪЯСНЕНИЕ ПРИЧИН ЕВРОПЕЙСКОЙ ОРГАНИЗОВАННОЙ ПРЕСТУПНОСТИ: ПРАВЫ ЛИ ЭКОНОМИСТЫ?
ALLUM F., SANDS J. Explaning organized crime in Europe: Are economists always right? // Crime, law & social change. - Dordrecht etc., 2004. - Vol. 41. -P. 133-160.
Английские исследовательницы Ф. Эллум и Дж. Сэндс посвятили свое исследование анализу причин организованной преступности в Европе. Они берут в качестве исходного пункта концепцию организованной преступности, разработанную американским исследователем преступности Т. Шеллингом в 1967 г. Позиция Шеллинга является общепринятой в американской науке, она стала основой официальной доктрины и политики американских властей по отношению к преступности.
Шеллинг определяет организованную преступность в чисто экономических терминах. Он полагает, что деятельность криминального мира подчинена экономическим и коммерческим принципам и является разновидностью предпринимательской активности. Группировки организованной преступности являются, на его взгляд, крупными бюрократически построенными предприятиями (фирмами), основанными на высокоразвитой специализации и кооперации криминальной деятельности и имеющими монополистический характер. Другие виды криминального бизнеса, например, разбой, не относятся к организованной преступности, поскольку в этом случае отсутствуют крупные предприятия, стремящиеся контролировать рынок и монополизировать его. Шеллинг акцентировал монополистические тенденции, характерные для организованной преступности.
Идеи Шеллинга вызвали оживленную дискуссию среди специалистов по криминологии и криминальной социологии. Некоторые из американских исследователей преступности, опираясь на исследование американского преступного сообщества, подвергли позицию Шеллинга критике, утверждая, что нелегальный бизнес стремится к децентрализации и характеризуется малыми масштабами деятельности. Оппоненты Шеллинга считали, что криминальный рынок наполнен скорее индивидуальными, мелкими, чем крупными, бюрократически организованными предприятиями. Но, несмотря на всю критику, подход Шеллинга является весьма влиятельным. Оллум и Сендс ставят себе задачей в этой связи выяснить обоснованность концепции Шеллинга на материале европейской организованной преступности. Для этого, полагают они, необходимо выяснить
истинность положений, в соответствии с которыми организованные преступные группы:
1) образуют крупные, формально организованные фирмы;
2) располагают монополией на рынке или рынках, на которых они действуют;
3) используют насилие, либо устанавливают союзы с другими криминальными группами либо поглощают их для того, чтобы устранить конкуренцию.
Оллум и Сендс полагают, что в Европе более всего заметна криминальная деятельность китайских, колумбийских, итальянских, российских, восточноевропейских и турецких группировок организованной преступности.
Очень активны в среде европейской организованной преступности китайские криминальные группы, которые включают в себя так называемые «триады» и «тонги». Эти группировки действуют в Китае, в Гонконге и далеко за пределами своей родины. Возможно, в состав триад входят до 300 тыс. человек. В Европе деятельность китайских триад охватывает целый спектр различных видов криминальной деятельности. В Австрии триады занимаются контрабандой и отмыванием денег, в Нидерландах и Бельгии - торговлей наркотиками, в Испании - вымогательством, организацией нелегальной иммиграции, курируют проституцию, наркотики и игорный бизнес, в Великобритании - наркобизнесом, организацией нелегальной иммиграции и проституции, мошенничеством с кредитными картами, вымогательством, игорным бизнесом, подделкой документов. Китайская организованная преступность характеризуется жесткой иерархической структурой. Китайские триады сотрудничают с другими этническими преступными группировками - российскими, доминиканскими, афроамериканскими, пуэрто-риканскими, колумбийскими и нигерийскими.
Колумбийские преступные организации представляют собой союзы нескольких семей, кланов и региональных групп, называемых «картелями». Наиболее известные из них - Медельинский картель и картель Кали. Важное характерное свойство колумбийских криминальных группировок заключается в том, что они в основном занимаются наркобизнесом. Колумбийские наркокартели, как и китайские триады, тесно взаимодействуют с другими группировками организованной преступности в Европе.
Итальянская организованная преступность включает в себя сицилийскую мафию, неаполитанскую каморру, калабрийскую ндрагетту. История сицилийской мафии уходит в века, со временем она смогла стать весьма влиятельной криминальной организацией. Каморра появилась в XIX в. как чисто городское явление и с того времени стала разветвленной, иерархически организованной преступной группировкой. Ндрагетта появилась в то же время, как организация самозащиты бедных крестьян, направленная против крупных земельных владельцев. Ндрагетта основана на семейных и родственных связях, она известна также широким использованием ритуалов и церемоний.
При всех различиях, пишут Ф. Эллум и Дж. Сэндс, эти группировки имеют общие черты, основанные на культурных традициях итальянского Юга. Сфера действия мафии, каморры и ндрагетты очень широка и простирается далеко за пределы их регионов. Итальянская организованная преступность весьма активна во многих странах Европы. В Австрии она занимаются наркобизнесом и отмыванием денег, в Бельгии - торговлей оружием и наркотиками, во Франции - контрабандой сигарет и лекарств, рэкетом, отмыванием денег, организацией проституции и азартных игр. Итальянские преступные группировки активно действуют на территории Германии, занимаясь отмыванием денег, наркобизнесом, торговлей оружием и украденными автомобилями, но также и строительством, пищевой и кожевенной промышленностью и т.д. Итальянские преступники также тесно сотрудничают с международной организованной преступностью.
Нигерийская организованная преступность в Европе появилась относительно недавно. Она стала действовать в Европе после резкого падения цен на нефть в 1980-х годах, что лишило многих нигерийцев источников их дохода и вынудило их заниматься криминальной деятельностью. Нигерийские криминальные группировки основаны, как и итальянские, на семейных и клановых связях, что чрезвычайно затрудняет проникновение в их среду агентов полиции. Они занимаются преимущественно наркобизнесом. Во главе их стоят мультимиллионеры-наркобароны, а основание криминальных пирамид составляют рядовые наркокурьеры. Нигерийские группы взаимодействуют с другими криминальными объединениями.
После 1991 г. в Европе появилась организованная преступность из России и Восточной Европы. Всего в России действуют от 2500 до 8000 группировок организованной преступности. Некоторые из них основаны
на клановой или этнической общности, другие - на территориальной. Отличительной особенностью российских криминальных объединений является активное использование насилия, жестокость, частое обращение к услугам наемных киллеров. Российские криминальные объединения, отмечают Ф. Эллум и Дж. Сэндс, благодаря широко распространенной коррупции проникли в политическую систему своей страны. Российская организованная преступность занимается вымогательством, рэкетом, организацией проституции, производством порнографической продукции, торговлей украденными автомобилями и ядерными материалами, отмыванием денег, наркобизнесом (гашиш, синтетические наркотики, героин, марихуана и т.д.). Она давно уже стала транснациональной, действуя по всей Европе. В Австрии российские криминальные группировки занимаются организацией проституции, отмыванием денег, осуществляют наркотрафик, в Бельгии - организацией проституции, рэкетом, порнографией, в Финляндии - организацией проституции, незаконным ввозом людей, контрабандой водки и драгоценных металлов, во Франции - организацией проституции и отмыванием денег, в Германии они совершают треть от общего количества преступлений, включая проституцию, торговлю краденными автомобилями, вымогательством, поделкой документов, торговлей оружием и радиоактивными материалами. В Италии российские криминальные группы занимаются вымогательством, торговлей оружием, незаконным ввозом людей, в Нидерландах - организацией проституции, порнографией, экономическими преступлениями, торговлей краденными автомобилями, в Испании - отмыванием денег и воровством дорогих автомобилей, в Швеции - организацией незаконной иммиграции, в Великобритании - проституцией и отмыванием денег. Российские криминальные группы также тесно сотрудничают с организованной преступностью из других стран.
Турецкие криминальные группировки, действующие в Европе, основаны на семейных и клановых связях и структурированы иерархично. Они играют видную роль в торговле наркотиками, прежде всего в торговле героином и другими опиатами. Турецкая мафия ввозит в Европу наркотики из стран так называемого «Золотого треугольника» (западная часть Лаоса, северные провинции Таиланда и северо-восточные регионы Бирмы) и стран так называемого «Золотого полумесяца» (Афганистан, Иран и Пакистан). Турецкая организованная преступность занимается также подделкой продукции, нелегальной иммиграцией, похищением людей. Она чрезвычайно активна во всей Европе, опираясь на общины
турецких иммигрантов во всех европейских государствах. Турецкая мафия тесно сотрудничает с итальянскими, албанскими и голландскими преступными объединениями.
Подчиняются ли описанные криминальные объединения принципам, выделенным Шеллингом? Характерны ли для них крупный масштаб операций, наличие формально организованных фирм, использование насилия в целях преодоления конкуренции и коррупции для монополизации рынков?
Для того чтобы дать ответы на эти вопросы, Оллум и Сендс вначале обращаются к примеру китайской организованной преступности. Исследовательницы полагают, что культурные основания китайских криминальных организованных групп исключают их превращение в крупные, структурированные фирмы. Язык, место рождения и происхождение являются узами, связывающими членов этих группировок, но в глобальном масштабе китайские триады действуют не как единая организация, а как сеть отдельных объединений. Неясна степень монополизации рынка китайскими группировками. Но они активно используют насилие для устранения конкурентов. Китайские криминальные группы вместе с тем не совершают ни инфильтрацию, ни акты насилия против некитайцев. Китайские банды могут монополизировать криминальную деятельность внутри китайских общин, но нельзя говорить о том, что они стремятся монополизировать преступный мир в рамках Европы в целом. Монополизации криминальной деятельности препятствует также и то, что китайские криминальные объединения не могут в силу культурных и языковых барьеров коррумпировать органы власти в странах Европы. Все это в совокупности доказывает то, что модель объяснения организованной преступности Шеллинга в данном случае оказывается неверной.
Колумбийские преступные сообщества являются не бюрократически организованными предприятиями в духе Вебера, а скорее коалициями или конфедерациями преступников. Они могут быть описаны как крупные, в высшей степени структурированные и формально организованные фирмы, часто занимающиеся и легальным бизнесом. Многие полагают, что они монополизировали производство и торговлю кокаином. Существуют оценки, что 80% кокаина поставляют десять колумбийских криминальных картелей. Однако кокаиновый бизнес в высшей степени конкурентен на уровне уличной торговли, которой картели не занимаются. Колумбийские картели активно используют насилие, например в конкурентной борьбе с сицилийской мафией. Колумбийские наркокартели
коррумпировали полицию у себя на родине, но неизвестно, удалось ли им это в Европе. Казалось бы, колумбийские картели во многом подтверждают концепцию Шеллинга, но некоторые исследователи замечают, что они глубоко укоренены в своих культурах, традициях и региональных обществах.
Итальянская мафия, нигерийские, турецкие и российские криминальные организованные группы также лишь в незначительной мере соответствуют теоретической модели Шеллинга.
Оллум и Сендс в своем исследования приходят к выводу, что подход Шеллинга к объяснению организованной преступности в общем и целом не находит подтверждения на материале организованной преступности в Европе. Лишь колумбийские наркокартели являются крупными высокоорганизованными криминальными предприятиями. Возможно, модель Шеллинга отражала характеристики организованной преступности в США 40-летней давности, но для понимания преступного мира Европы начала XXI в. она не подходит. Это связано с тем, что наиболее влиятельные европейские криминальные группы опираются на исторические и культурные особенности стран своего происхождения.
Оллум и Сендс в заключении своей статьи утверждают, что для понимания организованной преступности и, следовательно, контроля над нею не следует ограничиваться только ее экономической интерпретацией, как то предполагает теоретическая модель объяснения организованной преступности Т. Шеллинга; необходимо рассматривать ее также как в высшей степени гибкое, изощренное, адаптивное, социальное, культурное, политическое и транснациональное явление. Чисто экономический подход не может дать удовлетворительного ответа.
А.Б. Рахманов
