CC BY
19
нальность, упорядоченность и гармонию Космоса, а в философии - рациональность Бога, потому что Бог и логос - это одно и то же (с.55).
В свете сказанного выше, заключает автор, трудно согласиться с тем, что религиозные проблемы не важны для Гераклита. Напротив, система Гераклита может быть правильно понята лишь в теологической перспективе, если теология является главным интересом его философии, а другие ее компоненты - только его ответвлениями. Хотя Бог Гераклита имманентен миру, Гераклит отнюдь не является проповедником пантеизма, как часто думают. Бог-логос полностью контролирует все события в мире, но идентификация Бога с миром неприемлема (с.56).
Г.В.Хлебников
2004.04.027. ПРИМАВЕЗИ О. ДЕМОНОЛОГИЯ ФИЗИКИ ЭМПЕДОКЛА. PRIMAVESI O. La daimonologia della fisica Empedoclea // Aevum Antiquum. - Milano, 2001. - N 1. - P.3-68.
В статье рассматриваются религиозно-теологические аспекты учения Эмпедокла. Автор показывает внутреннюю связь и различия двух частей учения философа, произведений «О природе» и «Очищения», которые считает, соответственно, эзотерической и экзотерической работами.
Среди гекзаметров, дошедших до наших дней под авторством Эмпедокла, сохранились два заглавия: «О природе» и «Очищения», которые в сумме составляют, по данным Диогена Лаэртского, 5 тыс. стихов (на «О природе» приходится 2 тыс., на «Очищения» - 3 тыс.). «Очищения», таким образом, оказываются более объемными, чем вся физика Эмпедокла. Примавези подробно рассматривает проблему содержания обеих работ. Ссылаясь на Павсания, он утверждает, что трактат Эмпедокла о физике («О природе») составлен как секретная доктрина, в эзотерической форме, предназначенной для одного-единственного слушателя (фрагменты В 2, В 110 и В 111). «Очищения» же открываются обращением ко всем со-
гражданам, что исключает их тайный (эзотерический) характер. Поэтому произведения «О природе» и «Очищения» не должны объединяться.
Анализируя далее сохранившиеся фрагменты Эмпедокла с помощью филологических средств, Примавези стремится точно определить, какие из них могут принадлежать тому или другому произведению, проявляя особый интерес к демонологическому фрагменту В 115, который, согласно Х.Штайну (Heinrich Stein), относится к «Очищениям». Однако свидетельства античных авторов показывают, что этот фрагмент должен относиться к физике или же содержаться как в одном, так и в другом произведении. Кроме того, демонология как «Очищений», так и физики Эмпедокла должна быть аналогичной, хотя принадлежность самого фрагмента В 115 остается гипотетической.
Анахронизмом является идентификация Сферы Эмпедокла с но-этическим космосом Платона: демонология Эмпедокла не соединяется с его физикой таким образом, чтобы разрушение и восстановление Сферы физического, понимаемой как ноэтический космос, символически репрезентировало учение о восхождении и падении души. Возможна ли тогда неплатоническая интерпретация демонологии в физике? Для ответа на этот вопрос необходимо показать, что концепция демонологии составляет интегральную часть физики Эмпедокла. Вместе с тем существуют две версии эмпедокловой демонологии: эзотерическая, находящаяся в его физике, и экзотерическая, близкая к более традиционным мифологическим репрезентациям. Согласно эзотерической формулировке, происхождением и предназаначением демонов является единое, или сфера. Это единое отличается от периодических интервалов нашего мира множественности. С точки зрения экзотерической, демоны через природу присутствуют на «общем столе бессмертных», причем плюралистично (В 147,1). Некоторые из них из-за личных прегрешений осуждены временно блуждать вдали от блаженных (В 115,6). «Стол бессмертных», очевидно, соответствует Олимпу. При этом в В 115 репрезентирована лишь экзотерическая версия, что дает дополнительные основания отнести этот фрагмент к «Очищениям».
Но все это затемнено медио- и неоплатоническими прочтениями Эмпедокла, которые основываются на В 115 и берут из его физики только отдельные внешние элементы, считая в то же время чисто аллегорическими другие положения, прежде всего временное чередование Единого и многого. Такая интерпретация переворачивает первоначальные отношения. В качестве истинной и собственно эмпедокловской доктрины
считается экзотерическая версия, тогда как физическая эзотерическая доктрина не принимается всерьез. Как и «стол бессмертных» в экзотерической демонологии, так и платоновский ноэтический Космос содержат в себе множественность, и тот, и другой сосуществуют с чувственно-воспринимаемым миром.
Чтобы доказать это, автор показывает прежде всего те условия, которые должны удовлетворять как физику, так и демонологию Эмпедокла, дабы они могли быть интегрированы в одну систему. Затем демонстрируется, что только физика с «двойной зоогонией» может принять эту демонологию, и, наоборот, что демонология, совместимая с физикой, должна в существенных пунктах отличаться от демонологии В 115. И, наконец, на основе недавно открытых свидетельств доказывается, что внутри трактата «О природе» философа имеется демонология, совместимая с учением о первоначалах и космологией этого же произведения, и это - эзотерическая демонология, которая отличается от экзотерической, содержащейся в В 115.
В физике Эмпедокла различаются шесть различных сущностей. Это две силы, вражда (veikoç) и любовь (cpiXoxnç), а также огонь и вода, земля и воздух, которые называются корнями (piÇœ^axa). Любовь и вражда оказывают влияние на четыре корня: любовь объединяет и держит эти корни соединенными, а вражда разъединяет эти союзы. При этом Учитель, от лица которого ведется повествование, не представляет отношения между корнями и силами просто как отношение между материей и силами. Под четырьмя корнями понимается не инертная материя, а божества (В 6), которым атрибутируются желания и сознание (В 110, 8-10). В то же время Учитель представляет любовь и вражду почти телесным образом: говоря о вражде, что «она имеет повсюду один и тот же вес» (В 17,19), о «длине и широте» любви (В 17,20), о членах вражды (В 30,1; В 35,11), о пространстве, которое вражда захватывает, а потом оставляет (В 35,11-12). Но к каждому единичному объединению и живому существу может быть привязана лишь крошечная часть воды и огня, воздуха и земли. Однако говорить о редукции этих четырех элементов к элементарным квантам, атомам огня, воды и т.д., автор считает анахронизмом (с.18-19).
Таким образом, можно констатировать: 1) как в четырех материальных корнях присутствует напряжение, т.е. потребность реализовать собственную гомогенность, так и любовь и вражда должны мыслиться материально и могут иметь части и члены; 2) эти части двух сил и четырех корней являются не чем-то элементарным в атомистическом смысле,
а напротив, всегда чем-то вторичным; первоначальным же является солидарность гомогенного (с.19-20).
В В 115 Учитель дает указание о предназначении демонов: согласно приговору необходимости, в качестве наказания за определенное преступление они в течение десяти лет должны вдали от блаженных пройти серию мучительных воплощений в человеческие существа. Это наставление обретает особое значение, поскольку делается от лица персоны, которая саму себя представляет одним из воплощенных для наказания демонов. Однако, согласно свидетельствам Плутарха («Об изгнании»), для Эмпедокла качество воплощенного демона составляет часть человеческих условий существования, а не свойство немногих людей. Если эти упомянутые демоны должны существовать в универсуме, который описан эмпедокловой физикой, то для их «химического анализа» остается не так много возможностей. Эта физика располагает шестью принципами, поэтому определение демонов, которое бы не соответствовало этим принципам, невозможно. Следовательно, демоны воплощаются в живое существо на всю длительность его жизни, оставляя его после смерти и входя затем в другие живые существа и сохраняя, по меньшей мере в определенных случаях, до самого конца сознание континуальности этой серии воплощений. Однако живые существа физического мира состоят из четырех корней, а также части любви, как свидетельствует Аристотель (Мет., L 10, 1075 В 4), которая соединяет их как «клей» и держит вместе (В 96). Эти четыре корня как таковые едва ли могут быть той материей, из которой первоначально состоит демон, поскольку последний, по меньшей мере, в некоторых периодах, может жить во вражде с этими корнями (В 115,9-12). Еще меньше демон может состоять из вражды, поскольку последняя является разрушителем гетерогенных союзов. Таким образом, в качестве носителя демонической континуальности остается одна любовь, присутствие которой в организме совпадает с длительностью его жизни, т. е. с присутствием демона в организме. Наиболее вероятной является гипотеза, согласно которой демон, воплощенный в живом существе, концепируется в физике Эмпедокла как квант любви, обеспечивая единство этого живого су-ществаДлительность изгнания демонов определяется в «три раза по десять тысяч хор (horai)» (В 115,6). После этого, согласно Плутарху («О Изиде и Озирисе» 361с), демоны Эмпедокла, искупив свое прегрешение, могут вернуться и присоединиться к общности блаженных. Их ссылка не является вечной. Аналогично Климент Александрийский характеризует
идеальное состояние, описываемое в В 147, как результат «освобождения от здешних условий», т.е. как возвращение из изгнания. Таким образом, существует демонологический цикл: пребывание в общности блаженных, преступление (загрязнение), искупление (изгнание), возвращение в общность блаженных. Этот цикл Эмпедокла отличается в одном существенном аспекте от орфического круга воплощений, в котором как преступление, так и искупление происходят один раз: у Эмпедокла, напротив, формулировка приговора необходимости показывает, что прегрешение, наказание и конец наказания мыслятся как события, которые регулярно возвращаются.
Циклическая повторяемость, характерная для демонологии Эмпедокла, обращена к его физике. Философ использует орфико-пифагорейский концепт круга не только для описания судеб демонов, но и для пути космического становления в общем (В 26,1; В 26,12). Автор приводит следующую последовательность космических событий.
1. Сфера. Это глобальная ситуация совершенного единства всех четырех корней, которые были инициированы или сохраняются любовью. Это законченное единство описано Эмпедоклом как живое существо (В 27), имеющее чувства и обозначенное как «божественное» (В 31), но не имеющее человеческую форму, а скорее форму сферы (В 29). Сфера характеризуется состоянием совершенного мира, и вражда здесь исключена (В 27).
2. Разрушение. Движение, начатое враждой, разрушило сферу. Эм-педокл описывает это событие как состоявшееся в прошлом (В 30).
3. Разделение. Растущая разъединительная сила вражды освобождает четыре корня, побуждая их постоянно реализовывать собственную ингерентную гомогенность (А 37). Вначале отделяются воздух и огонь, а затем земля отделяется от воды (А 49). В кульминации разделения возникает четыре гомогенные массы: в центре земная сфера, окруженная тремя летающими: воды, воздуха и огня.
4. Зоогония. Во время движения любви, направленного на объединение гетерогенных корней, она соединяется с зоогонией: от центра вихря любовь центробежно расширяется и производит растущие смеси различных корней (В 35). В этой экспансии любовь побеждает сопротивление вражды, которая стремится удержать корни в разъединенном состоянии и постепенно оттесняет его на периферию (В 35,8-13). Во время этого смешения возникают различные формы смертных существ (В 35,14-17).
Чтобы демонология могла соответствовать этому космическому циклу, необходимо выполнить следующие условия (с.25-28).
1. Полная интеграция демонологии и физики, предполагаемая ме-дио- и неоплатонической рецепцией Эмпедокла, предполагает три фазы: начальная идеальная ситуация, промежуточная фаза и, наконец, опять возвращается идеальная ситуация. Другими словами, циклу демонов (общность блаженных - изгнание - общность блаженных) соответствует космический цикл (единство - множественность - единство).
2. Но интеграция демонологического и космического циклов требует не только того, чтобы космический цикл был циклом, но и того, чтобы условия изгнания демонов оказались точно временем господства вражды, последовавшим за разрушением Сферы, поскольку иначе, если исполнение наказания пало бы на фазу экспансии любви, то изгнание могло бы стать не наказанием, а наградой, что абсурдно. Но тогда помимо зоогонии, возникающей во время господства любви, должна существовать еще другая зоогония - во время господства вражды, так как без живых существ невозможно существование инкарнации. При этом обе зоогонии должны быть отделены друг от друга.
3. Временная длительность господства вражды теперь легко устанавливается. Изгнание демонов длится, согласно В 115, три раза по 10 тыс. хор, т.е., согласно эпическому использованию этого выражения, замечает автор, 10 тыс. лет. Таким образом, если изгнание демонов должно реально вписываться в космический цикл, то время господства Вражды с момента разрушения Сферы и до начала экспансии любви также должно длиться столько же, сколько длится изгнание демонов: 10 тыс. лет.
4. Кроме того, лицо, от которого идет речь в поэме, предсказывает своим слушателям в В 145, что они, побуждаемые злобой, не облегчат свою душу от тягот страшных страданий, «если не обратятся и не раскаются». В другом фрагменте (В 139), обращаясь в отчаянии к себе самому, это же лицо объявляет, что для него лучше умереть, чем совершить прожорливой глоткой ужасные проступки из любви к еде. Отсюда следует, что тех, кто убивает и пожирает живые существа, постигает судьба худшая, чем смерть. Во фрагменте не говорится о том, какова эта судьба, но из сравнения фрагментов видно, что речь должна идти о будущих инкарнациях, в которых нечистого демона постигает страшная судьба. При этом В 115,6 регулирует длительность изгнания, но не последовательно -сти инкарнации.
Автор считает фрагмент В 115 важным для реконструкции демонологии Эмпедокла, в том числе в том, что касается ключевой проблемы отношений между демонологией и космическим циклом, поскольку он описывает преступления как причину изгнания демонов. Из него следует, что преступление, повлекшее за собой изгнание, должно произойти до господства вражды, т.е. - в терминах космического цикла - до разрушения сферы. Из этого возникает ряд трудностей, которые автор последовательно рассматривает, приходя к выводу, что критико-текстуальный анализ не в состоянии редуцировать расстояние между концепциями В 115 и сферой эмпедокловой физики.
Анализируя далее имеющиеся версии текста В 115 и проблемы, связанные с его интерпретацией, Примавези предлагает его перевод на основе версии Дильса - Кранца, которую считает в достаточной мере достоверной.
Более подробный филологический анализ стиха В 115,3 с учетом того, что вражда и любовь у Эмпедокла мыслятся как одновременно сила и материя, дает возможность более точно установить характер проникновения вражды в сферу как контаминацию материи, из которой сделана сфера, материей, из которой сделана вражда. Близость между Эмпедок-лом и орфизмом, подтвержденная Плутархом, дает основание считать, что изгнание демонов основывалось на мифическом преступлении, которое не идентифицируется с разрушением сферы, а предлагает этому событию экзотерический народный эквивалент. Таким образом, согласно идее, выраженной в В 115,3, в начале времени страдания находится индивидуальное преступление некоего демона, что подтверждает его экзотерический мифологический характер.
Далее автор анализирует значение второго преступления, совершенного демонами, клятвопреступления, зафиксированного в В 115,4. Филологический анализ дает основание считать, что демонам, о которых идет речь в В 115, может быть инкриминировано клятвопреступление, но едва ли убийство. Бесспорен факт включения в Сферу эзотерической физики демонов, способных к индивидуальным преступлениям, но прямое включение фрагмента В 115 в космический цикл эмпедокловской физики невозможно. В 115,6 суггестирует пространственное разделение, но отнюдь не то, что общность блаженных перестает существовать, когда виновный демон отправляется в изгнание, т. е. суггестирует временное сосуществование общности блаженных и изгнания демона. Кроме того, принадлежность В 115 к экзотерическим «Очищениям» кажется более
вероятной, чем гипотеза о том, что В 115 составляет часть в качестве экзотерического и чуждого тела эзотерической физики Эмпедокла.
Существование физико-эзотерической демонологии, предложенной В 59, может быть подтверждено некоторыми особенностями фрагмента В 115 и - с необходимой осторожностью - их можно использовать для ее реконструкции. Вот эти особенности: 1) (В 115,6) длительность изгнания - 30 000 хор; 2) (В 115,8) концепция инкарнации как страдания; 3) (В 115,9-12) перспектива еще больших страданий в конце изгнания демона, которым, как мячом, перебрасываются четыре космические массы; 4) (В 115,14) парадоксальная верность вражде мучимого демона. Чем больше возрастает сила вражды, тем скорее она приближается к концу, который принесет демону освобождение.
Далее автор дает обоснование гипотезе эзотерической демонологии, которая отличается от экзотерической включением временного чередования единства и множественности. В качестве необходимого условия для интеграции в космический цикл изгнания демонов необходимо соответствие длительности этого последнего (30 тыс. хор) (В 115,6) с длительностью господства вражды в космическом цикле. Но до сих пор еще не была указана длительность этого последнего. Однако благодаря недавнему открытию Марваном Рашедом (Marwan Rashed) новых фрагментов, свидетельств, относящихся к Эмпедоклу, появилась возможность прояснить и этот вопрос. Речь идет об экзегетических маргинальных заметках, которые находятся в аристотелевском кодексе Laurent. 87.7, содержащем трактаты «Физика», «О небе», «О возникновении и уничтожении» и «Метеорология». Сами заметки относятся к тем местам «Физики» и «О возникновении и уничтожении», в которых Аристотель говорит о космическом цикле Эмпедокла, и содержат точные цифровые данные о длительности некоторых фаз этого последнего. Примавези подвергает эти фрагменты детальному филологическому и концептуальному анализу и приходит к выводу, что длительность спокойного состояния Сферы продолжалась 40 единиц времени, экспансия любви - 60 единиц, экспансия вражды - тоже 60, период сверхскорости (вихрей) - 40 единиц. Изгнание длилось 30 тыс. хор, или, согласно эпическому использованию, 10 тыс. лет (с.53). Но, чтобы была возможной интеграция демонологии с физикой, период господства вражды должен длиться столько же, сколько и изгнание демонов, потому что господство вражды, с одной стороны, и изгнание демонов - с другой, это всего лишь два аспекта одного и того же процесса. С момента разрушения сферы до появления любви, которая
наступает в кульминацию господства вражды, проходит 100 единиц времени, т. е. 10 тыс. лет, а это - тот же период времени, который указан в В 115 для наказания демонов.
Автор тут же показывает, что местоимение первого лица множественного числа, встречающееся в этих новых фрагментах, относится к толпе демонов (с.54).
Подробный филологический и концептуальный анализ возможных вариантов перевода одного стиха Эмпедокла (В 17,7; 20,2; 26,5; 35,5) дает возможность установить, что демоны должны быть частями любви, рассеянными и находящимися в живых существах, а также подтвердить атрибуцию местоимения первого лица множественного числа. Эти демоны, понимаемые как части любви, могут быть как инкарнированы в живых существах, так и находиться вне тел. Таким образом, удалось ясно показать различие между эзотерической и экзотерической демонологией: множество демонов, порожденное любовью, которое на пике господства вражды движется к воссоединению, становится вместо коллективного субъекта субъектом индивидуальным: любовью. В этот момент исчезает индивидуальность отдельных демонов, даже если потом в своей экспансии любовь вновь разделится, чтобы снова сформировать новые живые существа.
В заключение автор подводит итог своим исследованиям: заметки к «Физике» Аристотеля и к его же «О возникновении и исчезновении», открытым Рашедом, делает более чем возможным длительность господства вражды в космическом цикле физики Эмпедокла, точно соответствующей длительности изгнания демонов, как она засвидетельствована в В 115: в обоих случаях она равна 30 тыс. хор = 100 эонам = 10 тыс. лет. «Мы» в некоторых местах физики в свете вновь найденного документа в Страсбурге объясняется как демоны, части любви, которые то воплощены в телесных существах, то развоплощены. Эти же демоны эмпедокло-вой физики в конце своего изгнания не возвратятся в сообщество блаженных прежде, чем на пике господства вражды не соединятся с любовью, а затем в качестве агентов универсального Единого не реконструируют сферу. Тем самым удовлетворяются два фундаментальных условия: необходимое и достаточное для гипотезы о демонологии, интегрированной в физику. Из этого следуют и другие обстоятельства, необходимые для интеграции эзотерической демонологии: существование зоогонии возрастающей любви во время экспансии вражды - как сценария для изгнания демонов. Тем самым проясняется различие между этой эзотери-
ческой демонологией и экзотерической демонологией фрагмента В 115: в сфере физики нет места для индивидуального преступления отдельных демонов, описанных в экзотерической демонологии; возвращение к столу бессмертных является экзотерико-народным эквивалентом реконструкции единого, но не является приемлемой идентификацией одного и другого. На основании различия между трактатами «О природе» и «Очищения» нет простого несоответствия между физикой и любым типом демонологии, а есть различие между демонологией физико-эзотерической и экзотерической; следовательно, эзотерическое содержание физики состоит не столько в обещании магических способностей (В 111), сколько во введении парменидовского Единого в течение мира. Но различие между двумя произведениями является необходимым условием для адекватной интерпретации философии Эмпедокла.
Г.В.Хлебников
