CC BY
42
ПО СТРАНИЦАМ ИСТОРИЧЕСКИХ ЖУРНАЛОВ
2000.03.024. ВОПРОСЫ АНГЛОСАКСОНСКОЙ И РАННЕЙ НОРМАНДСКОЙ ИСТОРИИ В ЖУРНАЛЕ "SPECULUM" (ПО МАТЕРИАЛАМ ВЫПУСКОВ 1998-1999 гг.).
SPECULUM. — Cambridge (Mass.), 1998. — Vol. 73, N 1-4; 1999. — Vol. 74, N 1-2.
Журнал «Speculum» — издание американской Академии медиевистики — выходит четыре раза в год. В каждом номере около 250 страниц. Примерно половину этого объема составляют статьи (по четыре в номере), остальное — краткие (1-2 страницы) рецензии на вышедшие книги.
«Speculum» означает «Зеркало», и издатели журнала видят свою цель в том, чтобы представить читателю общую панораму связанных со Средневековьем исследований (в области истории, филологии, искусствоведения и др.), в которой из отдельных материалов, как из кусочков мозаики, складывается картина общего состояния медиевистики на нынешнем этапе ее развития — ее основных направлений, сферы интересов, методики и методологии.
Какой же предстает современная историография Средневековья и, в частности, англосаксонской Англии в этом «зеркале»? Чтобы ответить на вопрос, можно обратиться сначала к анализу рецензируемой в журнале литературы, из которой на исторические исследования в каждом номере приходится более половины.
Первое, что бросается в глаза, - обилие изданий, так или иначе связанных с тщательным и детальным анализом источников, — главным образом, повествовательных - философских и теологических сочинений, хроник, житий, писем, религиозных текстов. Большую группу составляют публикации самих источников, как правило, снабженные подробными комментариями и глоссарием, а также публикации переводов. Здесь можно обратить внимание на то, что рецензенты, рассматривая подобные издания, практически не касаются традиционных текстологических и палеографических вопросов; куда больше их интересует понимание переводчиком или публикатором исторического контекста, в который данный источник вписан, того места, которое он может занять в нашей исторической памяти, и в связи с этим его представление о целях данной публикации.
В частности, говоря о новом переводе Англосаксонской хроники, выполненном М.Свантоном (Т.73, N 3, с.205-207), рецензент указывает, что необходимость нового перевода Хроники (прежний, считающийся каноническим перевод Гармонсвея был выполнен и издан в 1953 г.) вызвана изменившимися запросами читателей. Студентов и исследователей, незнакомых с древнеанглийским языком, Хроника интересует сейчас в первую очередь как источник социальной и культурной информации, которая и дается автором перевода в подробных построчных комментариях, что рецензент отмечает и ставит ему в заслугу. Другой пример - издание «Краткого руководства» англосаксонского ученого Брюхтферта (1010-1012), осуществленное П.Баркером и М.Лапиджем (Т.73, N 1, с.153-154). Это сочинение, содержащее сведения из физики, геометрии, небесной механики, представляет, как подчеркивает рецензент, большую трудность для публикаторов из-за крайней запутанности и при этом очень плохой сохранности текстов. Однако, указывает он, П.Баркер и М.Лапидж прекрасно справились со своей задачей, представив специалистам достаточно связный текст, но без каких-либо перестановок, добавлений и купюр и не постеснявшись оставить непонятное непонятным. Третья книга такого рода - публикация «Предварений» Эльфрика к его гомилиям на тексты Священного Писания, осуществленная Дж. Вилкоксом (Т.74, N 2, с.377-379). Особенность книги, отмеченная рецензентом, заключена в самом выборе материала. Идея рассмотрения и анализа всего комплекса «Предварений» Эльфрика как единого корпуса сочинений, указывает рецензент, выдвигалась в историографической литературе и раньше, но публикация Дж.Вилкокса, снабженная подробным комментарием и библиографическим предисловием, как отмечает рецензент, повышает их ценность как источника, позволяющего судить о мировоззрении англосаксонского теолога и ученого Х в.
Не менее, а, пожалуй, даже более широко представлены среди рецензируемых книг труды, посвященные анализу какого-либо источника или группы источников. Для большинства работ такого рода характерно, как можно заключить из рецензий, пристальное «вчитывание» в текст источника, стремление сконцентрироваться на частностях, на одной или нескольких деталях, а затем — на основании глубокого понимания этих деталей - переход к более развернутым выводам и обобщениям. Яркий пример такого подхода будет дан ниже, при анализе статей, здесь же заметим, что сами методы работы с
текстами при этом могут быть различными - от вполне традиционных, как у Р.Марсдена в книге «Текст Ветхого Завета в англосаксонской Англии» (Т.73, N 1, с.229-231), где автор прослеживает историю рукописей Ветхого Завета в Англии, сравнивая ее с историей Вульгаты на континенте, до новых постструктуралистских, как у К. Джолли, автора книги «Народная религиозность в позднесаксонской Англии» (Т.73, N 1, с.196-198). К.Джолли, как указывает рецензент, беря в качестве материала для своего исследования два позднесаксонских лечебника "Bald's leechbook" (ок. 950 г.) и Lacnunga (ок. 1050 г.), привлекает в качестве дополнительных источников гомилии, письма, литургию, обряды, архитектурные памятники, предметы материальной культуры, своды законов. В соответствии с методологией постмодернизма, все это рассматривается как некий текст, который и анализируется исследовательницей. Однако ее основные выводы выходят далеко за рамки интерпретации лечебников. Снимая традиционное противопоставление христианского и языческого, ученого и профанного, литургии и народных суеверий, К. Джолли утверждает, что в центре всего восприятия христианства в позднесаксонской Англии стояло понятие "galdra" (заклинание), и именно оно было ядром религиозности той эпохи.
Интересна с точки зрения работы с источником книга Дж.Сквитера «Древнеанглийские юридические термины. Синонимические ряды для обозначения кражи» (Т.73, N 2, с.593-595). Несмотря на то что тема ее относится к лингвистике, а не к истории, автор предпосылает своему исследованию большое историческое введение о роли юридических текстов в англосаксонской Англии. Такой подход, по мнению рецензента, вполне укладывается в рамки высказанной в книге общей концепции Дж.Сквитера, согласно которой воссоздание синонимических рядов невозможно без привлечения всех источни-
ков - в том числе эпоса и поэзии - и без осознания места этих речевых пластов в общей структуре языка.
Несколько особняком стоит работа Анн Вильямс «Англия и нормандское завоевание» (Т.73, N 2, с.627-629). В ней, в отличие от названных выше, основой исследования служат источники документальные, в первую очередь - «Книга Страшного Суда». Именно интересную и новую интерпретацию этого документа рецензент выделяет как одно из главных достоинств работы Анн Вильямс. При этом тема исследования достаточно традиционна - влияние нормандского
завоевания на социальную, экономическую и политическую жизнь Англии. (Надо, кстати, заметить, что вопросы экономической и политической истории на страницах «Speculum» обсуждаются крайне мало. Эта книга вместе с работой А.Смита «Король Альфред Великий», получившей, нужно сказать, достаточно негативную оценку рецензента (Т.73, N 1, с.263-265), - одна из немногих.) Вопреки утвердившемуся в историографии в середине ХХ в. (в первую очередь благодаря работам Ф.Стентона) и распространенному по сей день мнению, что победа Вильгельма при Гастингсе повлекла за собой конец англосаксонской знати, потерявшей земли и положение, и полное устранение ее из экономической и политической жизни, А.Вильямс, анализируя документы, приходит к выводу, что, во-первых, такое отстранение явилось результатом не поражения при Гастингсе, после которого нормандцы, по мнению исследовательницы, ориентировались, скорее, на мирное «вживание», чем на репрессии, а военных выступлений 10671070 гг.; и во-вторых, гибель и разорение стали уделом самых благородных родов, средние же слои знати во многом сохранили свои позиции и, хотя и лишились изрядной части своих земель, продолжали занимать ключевые позиции в церкви и городском правлении.
Вторая область исторических исследований, заметно представленная в «Speculum», может быть отнесена к истории искусств. Среди рецензируемых книг - искусствоведческие работы по средневековой архитектуре, скульптуре, живописи, базой для которых служат археологические и палеологические исследования. Из подобного рода сочинений, относящихся к англосаксонскому периоду, можно назвать работы Р.Дашмана «Благословение Этельвольфа» (Т.76, N 1, с.168-170), в которой анализируется иллюстративный ряд этого замечательного манускрипта, и Р.Бейли «Раннеанглийская скульптура» (в ней рецензент отмечает очень интересное рассмотрение происхождения и предназначения британских каменных крестов; см. Т.73, N 1, с.150-152), а также сборник «Исследования гобелена из Байо», составленный Р.Гамесоном, куда вошли статьи, написанные начиная с 1821 г., посвященные этому уникальному памятнику (Т.74, N 1, с.168-169).
Важно также отметить наличие публикаций по средневековой музыке, в том числе таких, где она анализируется как часть общекультурной традиции и ритуалов обыденной жизни (аналогична и тема одной из статей - Т.Макги «Обеденная музыка во Флорентийской синьории, 1350-1450»). И наконец, еще один круг вопросов, освещенный
в рецензионных материалах достаточно полно, - тендерные исследования. Хотя я и называю это направление третьим в силу того, что книг, относящихся к англосаксонскому периоду, среди публикаций по этой тематике нет, они составляют большой процент. Границы данного рода исследований, как они представлены в рецензиях, весьма широки - сюда входит и женская религиозность, и младенчество и детство в средневековом городе, и проблема женского труда в XII в. и др.
Если обратиться теперь к рассмотрению опубликованных в «Speculum» статей, картина получается достаточно похожей. Работы Б.Ньюмен «Одержимые и духовидцы: благочестивые женщины, одержимые и апостольская жизнь в XIII в.», Р.Шнеля «Отношение к браку в Средние века», В.Калва «Средневековое монашество и драма гомосексуализма» раскрывают гендерную тему. На анализе текстов источников строят свои исследования Дж.Стори («Катвульф, королевская власть и аббатство Сен-Дени»), Дж.Симпсон («Еще одна книга о Трое: «Historia Destructiones Troiae» Гида делла Колоне в Англии XIV-XV вв.»), Л.Смоллер («Чудеса, память и значение канонизации Винсента Феррера, 1453-1454»), Л.Перейро («Алхимия и использование народного языка в позднем Средневековье»), Б.Кедар («Первооснова ранних законов французского Иерусалима: решение собора в Набло, 1120»). Обзорную статью «Звуковая герменевтика: две современные работы» предлагает К.Моррисон. Вопросы социальной истории затрагивают М.Сортор («Спор вокруг Иеперлита: борьба за рынок в позднесредневековой Фландрии») и Ф.Дейлидер («Исчезновение консулатов в Каталонии»).
Конкретно интересующему нас периоду, т. е. англосаксонской и ранней нормандской истории, посвящены две статьи. К.Джонс в своей публикации «Литургические книги в англосаксонской Англии» (Т.73, N 3, с.659-703) говорит о том, что общий процесс упорядочивания и унификации литургии, а в связи с этим и особый интерес к ее толкованиям, по существу заменивший собою характерное для раннего христианства увлечение толкованиями Священного Писания, коснулся и Британии. Автор начинает свой анализ с того, какие именно тексты подобного рода - пришедшие с континента или написанные в самой Англии - были известны и как они использовались. Выяснение этого вопроса представляет, по мнению К.Джонса, большую сложность, поскольку прочтения литургии, как правило, были вкраплены в другие тексты, иногда такие, где довольно трудно ожидать их найти, а потому
исследователям предстоит сделать еще немало источниковедческих открытий в этой области. Известные нам источники, в первую очередь копии трудов Исидора Севильского и Амалариуса, датируются X-XI вв. Впрочем, по мнению автора статьи, распространение их было не очень велико, скорее имели хождения более мелкие комментарии, посвященные частным вопросам. Анализируя общий состав и направленность дошедших до нас источников, К.Джонс выявляет различия в целях литургической реформы в Англии и на континенте. Если континентальные реформаторы стремились в первую очередь к унификации, а через нее к объединению раздробленных приходов и общин, перед британской церковью с ее сильными монастырями такая задача не стояла. Их целью было скорее утверждение господства латинской литературы и через нее - латинского образа мыслей.
Статья Дж.Рубенштейна называется «Литургия против истории: воззрения Ланфранка и Эадмера Кентерберийского - скрытое противостояние» (Т.73, N 2, с.279-310). Свое исследование он открывает кратким историографическим экскурсом. В историографии, отмечает Рубенштейн, долгое время было принято рассматривать нормандское завоевание как некую катастрофу, приведшую к гибели целого культурного пласта - англосаксонской культуры. Сторонники этого взгляда, родоначальником которого справедливо считается Ф.Стентон, говорят как о примере нормандского «фанатизма» в том числе и об изъятии из церковного календаря целого ряда англосаксонских святых. Вместе с тем, благодаря опубликованным в последние годы работам С. Ридьярд, стало формироваться иное мнение, согласно которому нормандцы просто продолжили естественный ход развития страны, в том числе и ее культуры, и это мнение получает постепенно все большее распространение. Дж.Рубенштейн связывает свое исследование именно с этой полемикой, но избирает для рассмотрения вопрос, казалось бы, частный: изменение литургии в монастыре Христа в Кентербери. С 1070 по 1089 г. монастырь этот относился к епархии архиепископа Ланфранка, в силу чего стал центром англо-нормандской церковной реформы. Кроме того, в то время в монастыре жил агиограф и историк Эадмер (ок.10601125), поэтому в нашем распоряжении имеется много авторитетных и подробных свидетельств происходившего. В силу этого, как считает автор, события в Кентербери могут послужить своего рода призмой, через которую мы увидим процессы, имевшие место в стране в целом.
Дж.Рубенштейн начинает с анализа деятельности и воззрений Ланфранка. Да, действительно, Ланфранк при восстановлении сгоревшего собора в монастыре Христа переместил мощи св. Вилфреда и св. Дунстана с почетного места у алтаря в верхнюю комнату в северном приделе и исключил из литургии монастыря праздники в честь этих святых. Однако, если обратиться к письмам архиепископа, к фактам, изложенным в его Деяниях, и другим документам, связанным с его реформаторской деятельностью, становится достаточно очевидным, что названные его поступки не были следствием «антисаксонских настроений», а вытекают логически из общего мировоззрения Ланфранка. Для него, убежденного сторонника христианского универсализма, ни один из культов святых не сравним с культом Христа - единственного подлинного источника чудес и благ. Цель его реформ -обратить сердца монахов к этому высшему и истиннейшему из культов, очистив их, как и здание собора, от всего второстепенного. Однако, подчеркивает Дж.Рубенштейн, ограничиться констатацией этого факта -значит не сказать ничего. Ибо одно дело - что в действительности совершал Ланфранк, и другое - как выглядели его поступки в глазах современников и последующих историков. Если Ланфранк был «пришельцем», «иноземцем» для Эадмера, пережившего ребенком победоносное вторжение нормандцев и ужас пожара в монастыре в 1067 г., то англосаксонское прошлое навсегда осталось для него символом чего-то ностальгически-прекрасного, сродни уничтоженному огнем собору. Разочарование в настоящем (не последнюю роль здесь, как считает автор, сыграла неудавшаяся попытка Эадмера привести под духовное главенство Кентербери земли Йорка) вместе с этой ностальгией и породили тот прекрасный образ возвышенного и героического прошлого, которое было стерто и поругано нормандцами. Исследователь приводит вопиющий факт. Сравнение сохранившихся церковных календарей, относящихся ко временам до и после нормандского завоевания, выявляет, что многие праздники в честь англосаксонских святых, якобы исключенные поначалу завоевателями из литургии, а потом возвращенные туда, либо вовсе не отмечались в саксонский период, либо появились там лишь в последние годы правления Эдуарда Исповедника.
Итак, характеры и мотивы действующих лиц драмы в Кентербери ясны. Но, подчеркивает Дж.Рубенштейн, если бы результатом исследования было только уточнение нашего понимания нормандской
церковной реформы, он не стоил бы затраченных усилий. Однако за частной политической полемикой встает нечто более общее. Эадмер и его соратники, боровшиеся за возрождение культа англосаксонских святых, на самом деле не обращались к прошлому, а пролагали пути в будущее, творя культ англосаксонской Англии, которой никогда не было, но которая стала с тех пор жить в умах и сердцах историков.
З.Ю.Метлицкая
