CC BY
3052000.01.046. АНТОНЯН Ю.М. УБИЙСТВА РАДИ УБИЙСТВА. -М.: "Щит.-М., 1998.-232 с.-Библиогр.: с. 225-232.
Книга посвящена исследованию проблемы самой страшной человеческой патологии- влечении к смерти, разрушению, уничтожению -слепом, не рассуждающем, спонтанном. Некрофильские личности - люди смерти, психологически они существуют не только в этом, но и в том мире, он им даже ближе, чем жизнь. Поэтому они убивают без колебаний, даже получая удовлетворение, убив, не испытывают раскаяния, их не страшит и собственная смерть, в которой они предощущают забвение и покой. Особенно опасны те некрофилы, которые захватывают власть.
Работа основана на многочисленных имперических данных, в том числе статистических, обстоятельно проанализированы личности, поведение и жизнь некрофильских убийц. Особое внимание уделено танатологическим проблемам, размышлениям о смерти. Предлагается решение такого сложного вопроса, как смертная казнь.
Среди тех, кто совершил наиболее тяжкие преступления, пишет автор, можно выделить особую категорию - серийных убийц, т.е. тех, кто убил не один раз и чаще всего не за короткий промежуток времени. Обычно —это череда убийств, определяющая образ жизни и стиль жизни человека, подчиняющая себе его помыслы, интересы, общение, даже род занятий; нередко смерть убиваемых становится жизнью убивающего, подчас играя в ней определяющую роль. Следует отметить, указывает автор, что серийный и многоэпизодный убийца—это принципиально иной тип личности, аналог которого невозможно найти среди других преступников. Его научное познание имеет, по мнению автора, исключительное значение для науки и практики, поскольку в фокусе исследований оказываются самые странные, самые необычные и самые страшные люди—убийцы-некрофилы.
Они резко выделяются даже среди других убийц, в первую очередь тех, которые совершили убийство лишь единожды — в острой конфликтной ситуации, из ревности или зависти, в хулиганских драках, под влиянием своих сверстников в молодежных группах и т.д. Ряды этих никрофильских личностей составляют так называемые сексуальные маньяки, совершившие несколько изнасилований и убийств, разбойники, постоянно убивающие тех, кого они грабят, наемные убийцы и палачи, террористы, виновные в геноциде, и т. д.
Естественно, пишет автор, некрофильские личности отнюдь не "исключительно убийцы. Среди них могут быть вполне законопослушные граждане, например самоубийцы, —одним словом, все те, кого неодолимо влечет смерть и кто готов видеть в ней решение всех своих проблем, прежде всего самых сложных или представляющихся таковыми.
Автор выдвигает предположение, согласно которому в лице некрофильских убийц мы сталкиваемся с какой-то сверхчеловеческой трансцендентной реальностью. То, что среди них встречаются душевнобольные, указывает он, скорее подтверждает, чем опровергает выдвинутую им гипотезу. Любой некрофильский человек (не только преступник) живет в своем особом мире и говорит на своем языке с другими и с самим собой, хотя этот язык бывает невнятен и иногда непонятен ему самому. Поскольку из всех живых такой человек наиболее плотно соприкасается со смертью, он недоступен (или малодоступен) пониманию других.
Автор пытается взглянуть на танатологические проблемы с несколько неожиданной, во всяком случае, нетрадиционной позиции —со стороны убийцы. Если до этого осуществлялся поиск причин убийств, пишет он, то сейчас можно поставить проблему несколько иначе; почему убийца сознательно или (и) бессознательно (отдельные пласты мотивации могут не охватываться сознанием) стремится к смерти, причем иногда и к чужой и к своей; каково его отношение к смерти, как он ее понимает, определяет, ощущает; что его притягивает к ней; какие субъективные вопросы он при этом решает?
Эти страшные проблемы, пишет автор, реально существуют, угрожают нашему спокойствию и даже самому существованию. Две мировые войны и множество других, более мелких конфликтов, бесчеловечное обращение с военнопленными и мирным населением, геноцид, терроризм и разгул преступного насилия позволяют считать весьма актуальными научные изыскания причин и природы некрофильского поведения людей.
Поскольку большинство многоэпизодных и серийных убийц автор относит к категории некрофилов, специальное внимание в работе уделяется освещению некрофилии как научной проблеме. Одним из первых, кто подробно описал это из ряда вон выходящее нарушение, пишет он, был Р.Крафт-Эбинг, который рассматривал некрофилию как патологическое половое влечение (с. 9). Но как бы ни были опасны
случаи сексуальной некрофилии, указывает автор, даже те, когда "совершается убийство для получения полового удовлетворения, какой бы гнев они ни вызывали, все-таки подобных фактов мало. В этом смысле (только в этом) сексуальная некрофилия не идет ни в какое сравнение с асексуальной, теория которой впервые была разработана Э.Фроммом. Э.Фромм, пишет автор, определяет некрофилию как страстное влечение ко всему мёртвому, разлагающемуся, гниющему, нездоровому. Это страсть делать живое неживым, разрушать во имя одного разрушения. Это повышенный интерес ко всему чисто механическому. Это стремление расчленять живые структуры (с.12).
При этом Э.Фромм имеет в виду не только и даже не столько некрофильские поступки, сколько некрофильский характер, соответствующую личность, которая может реализовать в поведении заложенные в ней тенденции.
В работе указывается, что Э.Фромм на примере Гитлера блестяще доказал наличие некрофильских личностей и некрофильского характера. Совершенно очевидно, пишет автор, что такой личностью может быть не только убийца, стреляющий по толпе, но многие преступные правители, которые организуют разрушения и уничтожение людей. Подобно Гитлеру, некрофилом был и Сталин. Он страстно тяготел к смерти, ко всему гибнущему, разлагающемуся, активнейшим образом разрушал и уничтожал, отчего испытывал величайшее удовлетворение.
Конечно, пишет автор, далеко не каждый убийца может быть отнесен к некрофильским личностям. Некрофил, указывает он, — это человек, который все проблемы склонен решать только путем насилия и разрушения, которому доставляет наслаждение мучить и заставлять страдать, который не может существовать, не превращая живое в неживое. В данном случае весьма показателен специальный рецидив насильственных преступлений, особенно если в их цепи присутствует убийство. Если же говорить об уровнях некрофильности, пишет автор, то наивысший из них будет представлен теми, кто убивает детей или совершенно незнакомых людей (например, стреляя по толпе или убивая при разбое случайного прохожего), —наемными убийцами, которым все равно, кого убивать, лишь бы за это платили и была удовлетворена их жажда разрушения, наемниками —авантюристами в войнах и межнациональных конфликтах, политическими и религиозными террористами, среди которых много фанатиков, наконец, сексуальными убийцами. Разумеется, это не полный перечень некрофилов-убийц.
При определении некрофилии, пишет автор, не имеет значения, "совершается ли убийство для удовлетворения половой страсти или ради иных целей. Главное состоит в том, что субъект прибегает к причинению смерти для решения своих внутренних проблем. Предлагаемое понимание некрофилии, указывает он, позволяет объединить две основные формы данного явления — сексуальную и асексуальную. Естественно, что в действиях одного человека можно обнаружить обе формы, но такое бывает сравнительно редко. Разумеется, эти формы смешивать нельзя, тем более что они разительно отличаются друг от друга так же, как и личности их носителей.
Никрофильской, пишет автор, может быть не только отдельная личность, но и группы людей, даже отдельные эпохи в жизни того или иного общества. Некрофильская эпоха, указывает он, - это эпоха, где смерть (и угроза ее применения) становится основным регулятором отношений людей и управляет жизнью страны, когда смерть выступает в качестве основного способа реализации идей и решения возникающих проблем. Некрофильскими эпохами являются германский нацизм и советский большевизм.
Вместе с тем не у всех народов некрофильская эпоха связана с тоталитаризмом, но часто с высоким уровнем их духовных изысканий, как, например, у древних египтян, которые (по мнению Г.Лебона) презирали жизнь и лелеяли мысль о смерти. Более всего их занимала неподвижная мумия, которая своими покрытыми эмалью глазами в своей золотой маске вечно созерцает в глубине своего темного жилища таинственные иероглифы (с.17).
Таким образом, пишет автор, некрофилия - это влечение к смерти, которое может проявляться в самых различных формах: от безобидного до уничтожения и убийства.
Специальное внимание в свете исследуемой темы уделяется проблеме смертной казни.
Все умышленные убийства автор предлагает подразделить на две группы: совершенные против личности и совершенные против жизни; эти обозначения, конечно, условны. Первую группу составляют убийства, в которых убийца и жертва были связаны какими-то отношениями, чаще всего ненависти, вражды, зависти, ревности, неприязни, соперничества. В этих случаях преступник убивает не просто кого-нибудь, а строго определенного человека, обладающего строго
определенными личностными чертами и совершившего действия, "вызвавшие вражду, ревность и т.д.
Вторая группа включает деяния качественно иного рода: потерпевший не персонифицирован, с ним преступника ничего не связывает. Насильственные действия совершаются не для того, чтобы расправиться с конкретным человеком, а потому, что этот человек—живой или потому, что его убийство необходимо для достижения каких-либо иных целей, часто не имеющих никакого отношения к жертве. Лицам, совершающим подобные деяния, все равно, кого убить, и они представляют наибольшую опасность. Как правило, люди, совершающие названные преступления против жизни, наиболее жестоки и беспощадны, они не просто убивают, а как бы стирают жертву с лица земли, например, заживо сжигая потерпевшего или нанося ему множество ранений.
Только за подобные преступления против жизни человека и только таких убийц нужно, по мнению автора, наказывать смертью. Именно эти преступления являются некрофильскими. Поэтому автор не видит перспектив полной отмены смертной казни, ибо сомневается в том, что смертоносная некрофилия когда-нибудь исчезнет.
Л.Л.Ананиан
