CC BY
226
10.7. ИСТОКИ РОССИЙСКОГО ТЕРРОРИЗМА (XIX - НАЧАЛО XX ВЕКА). ПЕРВЫЕ МЕТОДЫ ПРОТИВОДЕЙСТВИЯ
Виногоров Дмитрий Витальевич, аспирант кафедры публичного права России и зарубежных стран МарГУ email vinogorov@mail.ru.
Аннотация: Цель данной статьи состоит в исследовании истории террористической деятельности в России, начинающейся со времен Российской империи. Статья указывает на проблему, что самые важные документальные источники для “первой волны” российского терроризма в 1870-ых и 1880-ых годах доступны в изданной форме. Но есть существенный объем материалов для “второй волны” такого терроризма (первое десятилетие двадцатого века), который все еще хранится в архивах. Также статья интересна с точки зрения обзора самого использования слова "террор", происхождением и вариацией его смысловой нагрузки.
Ключевые слова: терроризм, противодействие, истоки, политические движения, предреволюционный.
THE BACKGROUNDS OF RUSSIAN TERRORISM (XIX-
BEGINNING OF XX). THE FIRST METHODS OF REBELLION
Vinogorov Dmitry Vitalievich. e-mail vinogorov@mail.ru
The summary: The purpose of this article is to critically examine the history of terrorism activity in Russia starting from the times of the Russian Empire and till the Red Terror and Great Terror campaigns. The article points out the problem that the most important documentary sources for the “first wave” of Russian terrorism in the 1870s and 1880s are accessible in published form. But there is a significant body of materials for the “second wave” of such terrorism (the first decade of the twentieth century) that must still be sought in archives. Also the article draws our attention to the pitfalls inherent in the very use of the word “terror,” so frequently called upon to describe political movements that differ in significant ways. Also, the article speaks about origin and variation of semantic loading of the word “terror”.
Keywords: terrorism, rebellion, background, political movements, prerevolutionary.
В литературе принято различать "террор" - насилие сильных над слабыми (государства над оппозицией) и "терроризм" - применение насилия и устрашения слабыми (оппозицией) по отношению к сильному (государству). Именно терроризм становится неизменной составляющей частью революционного движения.
Весной 1862 года Пётр Зайчневский, сидя в камере Тверской полицейской части, составил прокламацию «Молодая Россия», в которой террор впервые в России открыто признавался средством достижения социальных и политических преобразований. Эта прокламация послужила поводом для репрессий со стороны властей. Часть революционных лидеров, в частности, А. И. Герцен, подвергли её критике, но в широкой революционной среде идеи, сходные с озвученными в «Молодой России», становились популярными. 4 апреля 1866 года выстрел Каракозова положил начало
почти полувековой эпохе революционного террора в России.1
Первой последовательно террористической организацией стало основанное С. Г. Нечаевым в 1869 году общество «Народная расправа». Нечаев составил список лиц — первых кандидатов на уничтожение, но единственным террористическим актом, который он осуществил, стало убийство члена его организации студента И. И. Иванова, отказавшегося подчиниться Нечаеву. Убийство было раскрыто и на десять лет скомпрометировало методы террора в революционном движении.
Новый подъём терроризма в революционном движении произошёл в 1878 году, начавшись с выстрела Веры Засулич в петербургского градоначальника Ф. Ф. Трепова, — таким образом она отомстила Трепову за его приказ подвергнуть порке заключённого Петропавловской крепости Боголюбова, который не пожелал снять перед Треповым головной убор. Суд присяжных, к неожиданности для правительства, оправдал Засулич. Это послужило, с одной стороны, распространению террористических идей среди части революционной молодёжи, а с другой — ужесточению репрессивных мер царского правительства. С этих пор аналогичные дела по политическим убийствам и насильственным действиям выносились на рассмотрение военных судов, а не судов присяжных.
За выстрелом Засулич последовал ряд других террористических актов: покушения на главу жандармерии Одессы барона Г. Э. Гейкинга, на прокурора Киева М. М. Котляревского, на агента сыскной полиции А. Г. Никонова. 4 августа 1878 года землеволец С. М. Крав-чинский заколол в центре Петербурга шефа жандармов генерал-адъютанта Н. В. Мезенцева. Продолжался революционный террор и в следующем, 1879 году.
Провал «хождения в народ», кажущаяся неосуществимость народного восстания в ближайшие годы, с одной стороны, и репрессии правительства — с другой стороны подталкивали часть народников к террористическим методам политической борьбы.
Во "Всеподданейшем отчете о действиях III Отделения Собственной Его Императорского Величества канцелярии и Корпуса жандармов за 1866 год" подчеркивалось, что "обстоятельства дела о событиях 4-го апреля представили фактические доказательства, что те разрушительные начала и пагубное направление, которые вкоренелись в известной среде нашего общества, преимущественно в юношестве, не только продолжают существовать, но и приобретали все более последователей, не останавливающихся ни перед какими преградами и готовых на самые безнравственные и кровавые преступления".2
В июне 1879 года в результате раскола «Земли и воли» была создана партия «Народная воля», целью террора организация поставила дезорганизацию правительства и возбуждение народных масс. Необходимость террора народовольцы обосновывали преследованиями народников со стороны властей и личной ответственностью Александра II за репрессии, которую зафиксировал Исполнительный комитет «Народной воли» в смертном приговоре царю.
За Александром II была устроена настоящая «охота». Три попытки устроить крушение царского поезда
1 Будницкий О. В. Терроризм в российском освободительном движении: идеология, этика, психология (вторая половина XIX — начало XX в.). — М.: РОССПЭН, 2000.
2 Гейфман А. Революционный террор в России, 1894—1917. М.: КРОН-ПРЕСС, 1997.
4'2010
Пробелы в российском законодательстве
были предприняты осенью 1879 года. 5 февраля 1880 года С. Н. Халтурин произвёл взрыв в Зимнем дворце, в результате которого император не пострадал, хотя было убито и ранено несколько десятков человек.
В 1880 году состоялось «Высочайшее повеление принять энергичные и решительные меры против наплыва в Россию разрушительных теорий», часть из которых была возложена на III Отделение. Но "брожение в некоторых слоях интеллигенции, начавшееся в 60-е годы, быстро усиливалось и во второй половине 70-х годов приняло террористический характер". Указ от 12 февраля 1880 г. о создании Верховной распорядительной комиссии по охране государственного порядка и общественного спокойствия был продиктован "твердым решением положить предел беспрерывно повторяющимся в последнее время покушениям дерзких злоумышленников поколебать в российском государстве и обществе порядок".3
Однако 1 марта 1881 года группой народовольцев было осуществлено покушение на Александра II путём бомбометания, в ходе которого император был смертельно ранен вместе с И. И. Гриневицким, одним из бомбометателей.
После цареубийства Исполнительный комитет «Народной воли» 10 марта предъявил новому императору Александру III письмо-ультиматум, в котором заявлялась готовность прекратить вооружённую борьбу и «посвятить себя культурной работе на благо родного народа».
К 17 марта все участники убийства Александра II были арестованы, а затем преданы суду. 3 апреля 1881 года пятеро первомартовцев: А. И. Желябов, С. Л. Перовская, Н. И. Кибальчич, Т. М. Михайлов и Н. И. Рысаков — были повешены.
Убийство Александра II, вопреки предположениям теоретиков народнического социализма, не привело к революции - наоборот, оно породило слухи о том, что царя-освободителя убили дворяне ради восстановления крепостного права. Реформы, начатые Александром II, были остановлены. В стране наступила эпоха реакции.
Одним из важных направлений активизации борьбы с противоправительственной деятельностью становится организация аналитической работы в Департаменте полиции.
Помимо готовившихся III Отделением С.Е.И.В.К. ежегодных отчетов "о нравственно-политическом состоянии России", одним из первых обширных информационно-обзорных документов, анализировавших противоправительственные политические процессы в обществе, была известная записка министра юстиции графа К.И. Палена от мая 1875 г., рассматривавшая
м и 4
историю организации "хождения в народ".4
Первым выявленным специальным аналитическим документом по проблеме является обзор С.С.Татищева "Революционное движение в России 1861-1871 годы". В обзоре Татишева, предназначавшегося для руководителей политического розыска, содержится описание дел, ведшихся III Отделением С.Е.И.В.К. со ссылками на конкретные документы, а также биографические справки и характеритики конкретных лиц, цитаты и изложения нелегально распро-
3 Николаевский Б. И. История одного предателя: Террористы и политическая полиция. М., 1991.
4 Спиридович А. И. Архивъ русской революцм // При царском
режиме / Под ред. И. В. Гессена. — 1-е изд. — Берлин: Slowo-Verlag, 1924.
странявшихся "противуправительственных" прокламаций.
Следующим исследователем и практиком борьбы с политическим радикализмом и терроризмом в России был А.П.Мальшинский. В 1879 г. по поручению начальника III Отделения С.Е.И.В. канцелярии Дрен-тельна привлечен к написанию секретного "Обзора социально-революционного движения в России".
Упомянутый "Обзор социально-революционного движения в России", объемом 322 страницы был напечатан в ограниченном количестве экземпляров для "внутреннего употребления" в III Отделении, а затем в Департаменте государственной полиции МВД России. По словам самого Мальшинского, с обзором знакомился Александр II, который подверг его "высочайшему запрещению".
Возможно, последнее явилось следствием неких "либеральных" вольностей автора, дерзнувшего указать "причины неудовольства, заслуживающие особого внимания правительства", а также на "своевременность и предметы необходимого для общего блага вмешательства государственной власти в отношения нанимателя-фабриканта к работнику".
Анализируя состояние "социально-революционного движения" Мальшинский давал следующую его "статистику и географию" по 16 делам, завершенным III отделением с 1874 года по 1 января 1877 г.
Из 1611 человек привлекавшихся к дознанию о "противоправительственной деятельности" 85 % составляли мужчины.
Из указанного числа 557 человек были освобождены от "преследования без последствий", а из оставшихся 1 054 человек 525 обвиняемых, или 49,5% из них были уличены в противоправной деятельности, 79 человек "усвоили вполне вредные направления относительно участия в противоправных действиях", а 450 - "не принимали особого участия".5
Далее приводилось распределение "бунтовщиков" по возрастам, званиям, местам рождения и проживания, получения образования и работы, характеру участия в движении, пункты "провоза из-за границы сочинений преступного содержания". То есть информация, представлявшая практический интерес для организации розыскной деятельности.
Работа Мальшинского, как и ранее указанная работа С.С.Татищева, показывают, что III Отделение весьма неплохо было информировано о деятельности российских эмигрантов за границей, что свидетельствует о весьма успешной деятельности за рубежом заграничной агентуры (ЗАГ), хотя нередко описание истории этого уникального образования начинается с 1884 г., с момента назначения ее руководителем П.И.Рачковского.
В "Обзоре..." Мальшинский указывал на связь деструктивных идей и идеологий анархизма и "бакунизма" с практикой российских радикалов и террористов, и в этой связи выдвинул идею теоретикопропагандистского противодействия их распространению. Причем остался в истории не только исследова-телем-теоретиком, но и практиком.
Этот эпизод, точнее, попытка организации идеологического, идейно-теоретического и информационного противодействия терроризму, относится к 1881-1883 г. и связана с деятельностью Мальшинского в качестве агента "Священной дружины".
5 О.В.Будницкий «Терроризм глазами историка. Идеология терроризма» // Вопросы философии N5, 2004.
О последней другой полицейский историограф Н.Н.Голицын писал впоследствии: "Доведенная до отчаяния ужасным преступлением (имеется в виду убийство Александра II 1 марта 1881 г. - О.Х.), группа мужественных добровольцев решила организовать с оружием в руках тайный крестовый поход против врагов порядка, целью этого похода было вырезать анархистов (род тайных судилищ в средние века). Другой кружок добровольцев со специальным намерением помочь суду и полиции в их розысках и сыскной деятельности, как в России, так и за границей, действительно сорганизовался; в его состав вошли лица, занимающие самые высокие положения в столице; эта ассоциация носила имя "дружина" и функционировала до осени 1882 г."6
Возникновение терроризма в России не было чем-то уникальным, террористические идеи развивались в работах германских (К. Гейнцен, И. Мост), итальянских, французских революционеров (преимущественно анархистов). Однако генезис террористических идей в российском освободительном движении носил достаточно самобытный характер, а размах, организация и успех террористической борьбы русских революционеров сделали их образцом для террористов во многих уголках земного шара. Так, в Индии в начале века терроризм называли «русским способом». Россия оказалась не готова противодействовать терроризму, в спешке создаваемые отделы и комиссии были беспомощны и бесполезны. Удручающими стали последствия этого времени, остановившие страну в развитии на долгие годы. Однако опыт Российской Империи бесценен для сегодняшней России. Террор красной линией проходит сквозь историю России с середины XIX века и по сей день. Однако меры противодействия терроризма и спустя полтора столетия несовершенны, а порой и бесполезны.
Рецензия
на статью Виноюрова Д.В. на тему: «ИСТОКИ РОССИЙСКОГО
ТЕРРОРИЗМА (XIX - начало XX века). ПЕРВЫЕ МЕТОДЫ ПРОТИВОДЕЙСТВИЯ»
Представленная статья написана на актуальную тему. В современном мире и России проблемы борьбы с терроризмом выходят на первый план. Участившиеся случаи террористических актов вынуждают еще раз обратиться к истокам возникновения терроризма, установить причины его появления не только в мировом масштабе, но и в России.
Автор скрупулезно исследовал материалы, касающиеся причин и условий, способствовавших зарождению терроризма в России. В свое работе Д. Виногоров акцентирует внимание на политической составляющей данного явления.
Суждения автора основаны на детальном анализе правовых источников, воспоминаний современников событий.
Работу Д. Виноюрова характеризует умелое использование правовых категорий в интересах анализа проблем, определяемых предметом исследования.
Новизна и научная ценность результатов, полученных автором не вызывают сомнений.
Полагаю, что статья Виногорова Д. отвечает современным требованиям, предъявляемым к работам, публикуемым в периодических научных изданиях, рекомендованных ВАК, в силу чего она рекомендуется к публикации.
Научный руководитель
6 Кошель П.А. История российского терроризма. М., 1995
