CC BY
50
Вопросы теории и истории государства и права
УДК 340.15
ВОПРОСЫ РЕФОРМИРОВАНИЯ СИБИРСКОЙ ЮСТИЦИИ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XIX ВЕКА В ДЕЯТЕЛЬНОСТИ МЕСТНОЙ АДМИНИСТРАЦИИ
© Деревскова В. М., 2016
Академия Генеральной прокуратуры РФ, г. Иркутск
Рассматриваются вопросы реализации судебной реформы 1864 г., анализируется политика правительства в области судоустройства и судопроизводства в связи с длительностью процесса реформирования судебной системы страны на примере Сибири, а также позиция местной сибирской администрации в вопросах судебных преобразований. Результаты исследования позволяют выявить противоречия в вопросах реформирования сибирской юстиции между правительством и руководством края; при этом указываются причины, по которым судебная реформа в Сибири была проведена только в 1896 г.
Ключевые слова: судебная реформа 1864 г.; судебная система России; проблемы реализации судебной реформы; политика правительства; деятельность сибирской администрации; реформирование сибирской юстиции.
Судебная реформа 1864 г. занимает особое место в истории развития судоустройства и судопроизводства в России. Она была самой демократичной среди преобразований такого рода в России, но в ее проведении можно выделить ряд проблем. Реализация реформы была растянута во времени и завершилась лишь в 1900 г. Кроме того, судебная реформа по мере ее продвижения к окраинам России теряла свой первозданный вид, поскольку за столь длительный период реформирования существенно изменилась политическая обстановка в стране, что обуславливало корректировку правительственной политики, в том числе в политико-правовой сфере. При этом правительству при проведении реформы необходимо было учитывать этнонациональные и конфессиональные особенности России, неравномерность экономического и культурного развития ее регионов, цивилизационные различия, своеобразие жизненного уклада населения. Правовую основу судебной реформы в Сибири составили «Временные правила о применении Судебных Уставов к губерниям и областям Сибири» от 13 мая
1896 г., утвержденные Николаем II [1], а практическая реализация началась 2 июля
1897 г., когда в присутствии министра юстиции Н. В. Муравьева, Иркутского
генерал-губернатора А. Д. Горемыкина и Иркутского губернатора И. П. Моллериуса состоялось торжественное открытие Иркутской судебной палаты и Иркутского окружного суда [2]. Таким образом, судебные преобразования в Сибири на основе Судебных уставов 20 ноября 1864 г. были реализованы в итоговой фазе проведения судебной реформы в стране.
В середине 1860-х гг. состояние судебных учреждений Сибири вызывало недовольство всех слоев населения. Оно мотивировалось волокитой, сложностью судопроизводства, взяточничеством чиновников. Общественность Сибири требовала изменения судоустройства и судопроизводства [3]. Одновременно с этим и местная высшая администрация не перестает энергично заявлять о неудовлетворительной работе судебных учреждений в Сибири и необходимости радикально их реформировать. Эти заявления нашли поддержку и в высших правительственных кругах. Еще в 1859 г. министр внутренних дел заявил в своем всеподданнейшем докладе о неудовлетворительной организации в Сибири судебной и следственной частей [4].
Но больше всего сибиряков волновал вопрос о проведении судебной реформы в Сибири. В п. 8 Высочайше утвержденных 29 сентября 1862 г. «Основных положений
судебных преобразований в России» государственному секретарю поручалось узнать мнение начальства тех областей, которые управляются не по общему учреждению, какие изменения и дополнения необходимо внести в этот общий для империи документ для применения их к указанным территориям. В соответствии с этим статс-секретарь В. П. Бутков в апреле 1863 г. обратился к генерал-губернаторам Восточной и Западной Сибири о даче заключений по данному вопросу. 22 сентября 1863 г. было получено отношение генерал-губернатора Восточной Сибири с мнением совета Главного управления края, а 5 июня 1864 г. — заключение генерал-губернатора Западной Сибири. Кроме того, начальство Восточной Сибири направило министру юстиции предложение о введении в Восточной Сибири института судебных следователей, за исключением отдаленных пунктов [5].
Обобщив все полученные мнения, высшие правительственные круги признали необходимым создание специального отдела, который должен был заниматься разработкой проведения судебной реформы в Сибири. Вследствие этого статс-секретарь В. П. Бутков образовал в 1867 г. при комиссии, Высочайше учрежденной 11 января 1865 г. для работ по преобразованию судебной части, особый отдел [6].
Особым отделом были получены замечания и предложения от местных администраций Западной и Восточной Сибири, а также от должностных и частных лиц. По существу, все они сводились к одному главному выводу о том, что судебные преобразования в Сибири на общих началах не только возможны, но и крайне необходимы, причем, по мнению некоторых авторов, даже в большей степени, чем в центральных губерниях России, вследствие удаленности от столицы и существующего административного произвола. При этом они считали, исходя из местных условий, что проведение судебной реформы возможно только в том случае, если для многих сибирских местностей будут предусмотрены изменения и изъятия из «Основных положений преобразования судебной части в России». Главным основанием для такого рода мнений служила неоднородность сибирского населения по образу жизни, по социальному и правовому статусу, а также обширность края и неодинаковая плотность населения. Таким образом, уже с самого начала работы отдела стало ясно, что для Сибири будет необхо-
дим существенный отход от основных положений судебной реформы [7]. В связи с этим вопрос о проведении реформы в крае рассматривался в двух аспектах: 1) по отношению к оседлому населению края, пользующемуся всеми гражданскими правами, т. е. к русскому городскому и сельскому населению, казакам, оседлым инородцам; 2) к некоторым национальным группам, сословиям и отдельным местностям: к кочевым и бродячим инородцам, ссыльным, малонаселенным и значительно удаленным от центров общего управления местностям [8]. Особый отдел комиссии на основании предложений администрации и должностных лиц Западной и Восточной Сибири, а также собственных соображений по поводу применения «Основных положений преобразования судебной части в России» к сибирскому краю подготовил собственные предложения: институт мирового суда сделать выборным; установить особый временный порядок избрания мировых судей до введения земских учреждений в Сибири; в качестве апелляционной и кассационной инстанции для единоличных мировых судей предусмотреть съезд; ввести институт присяжных заседателей; изменить требования, предъявляемые к присяжным в Сибири, уменьшив имущественный ценз и включив в списки казаков и офицеров; ввести институт присяжных поверенных также с некоторыми изменениями требований к кандидатам (в сторону снижения). В уголовном судопроизводстве предлагалось сделать следующие исключения: а) в отдаленных местах Сибири разрешить производство предварительного следствия по уголовным делам вместо судебных следователей местной полиции, б) разрешать открывать заседания окружного суда с меньшим числом присяжных заседателей, но не менее пятнадцати, и при принятии решения допускать не менее шести присяжных, при этом если к исполнению обязанностей присяжных призывались оседлые инородцы, то их должно быть не более одной трети от общего числа присяжных, требуемого для разрешения дел. При применении к кочевым и бродячим инородцам судебных преобразований предлагалось: а) уголовные дела рассматривать мировыми и общими судами по общероссийским законам; б) следствие и суд над инородцами производить в местах их пребывания; в) не вводить суд присяжных; г) гражданские дела рассматривать инородческими судами по нормам обычного
права. По применению судебных преобразований к ссыльным предлагалось: а) резко сократить судебные полномочия администрации в отношении ссыльных; б) ввести мировую юстицию и общие судебные установления, в том числе и с участием присяжных [9]. В таком виде предложения особого отдела были представлены на обсуждение комиссии. В целом комиссия одобрила проект и отправила на заключение генерал-губернаторов Западной и Восточной Сибири.
Советом Главного управления Восточной Сибири (далее — Совет ГУВС) на основе мнений местных администраций был разработан проект «Положения о введении в действие Судебных уставов 20 ноября 1864 г. в губерниях и областях Восточной Сибири». Документ подписал и 17 октября 1868 г. отправил В. П. Буткову генерал-губернатор Восточной Сибири М. С. Корсаков; кроме того, для дачи объяснений был командирован иркутский губернский стряпчий казенных дел Д. М. Павлинов, имеющий юридическое образование и принимавший участие в составлении предложений ГУВС [10]. В первую очередь местное начальство волновал вопрос о применении судебной реформы к кочевым и бродячим инородцам Восточной Сибири. ГУВС выступил категорически против предложений особого отдела и в целом комиссии о необходимости сохранения обычного права и всего родового управления, чтобы, как считали члены комиссии, не делать резкого перехода от обычного права к действию общих законов. Приводились примеры того, что инородцы осознавали вред действующей искусственно созданной системы управления и отказывались судить своих сородичей по обычаям. Как исключение назывались только забайкальские буряты, что связывалось с влиянием ламаистского духовенства. Кроме того, ГУВС указывало, что можно провести сначала судебную реформу, а потом уже реформировать прежнюю систему управления, поскольку «реформа эта, сама по себе взятая, может служить лучшим средством к сближению и тем сильнейшим, что, буде благодетельной в существе, она приведет к желаемой цели незаметно». Если дополнить судебную реформу земской и привлечь к участию инородцев, то, как предполагало местное начальство, коренные изменения произойдут через 20 лет, а если оставить прежнюю систему, то этого не случится и через 100 [11]. По мнению Совета ГУВС, судебная реформа в целом могла быть при-
менена к инородцам, лишь с теми дополнениями, которые могут быть в Восточной Сибири: 1) предлагалось инородцев полностью подчинить мировому суду и определить их участие в выборе мировых судей наравне с другими сословиями; 2) если все же будут оставлены инородческие суды, то гражданские иски должны будут разбираться в этих судах соответственно цене, а все остальные — у мировых судей или в окружных судах на основе общероссийских законов, но с предоставлением мировым судьям возможности применять обычаи в мере, не противоречащей законам; 3) на бродячих инородцев не распространять право на участие в выборах мировых судей и в составлении списков присяжных заседателей. Категорично высказался ГУВС за внесение в списки присяжных заседателей инородцев, при этом исключив только бродячих инородцев, инородцев Якутской области, северных округов Приморской области. Совет ГУВС еще раз напомнил о том, что, с его точки зрения, институт присяжных, как и в целом судебная реформа, может повлечь за собой смягчение нравов инородцев, в то время как особый отдел комиссии указывал, что введение новых судебных институтов для инородцев будет несвоевременным и излишним. Совет считал несостоятельными суждения о низкой степени нравственных устоев и уровня образования инородцев и в качестве опровержения приводил некоторые примеры: так, из общего числа арестантов, находящихся в Иркутском тюремном замке (600 человек), инородцев не более 9 человек; в Иркутской губернии инородцы составляли 32 % населения, преступников среди них было менее 1 %, немало инородцев знало русский язык и т. п. [12].
Касательно организации в Восточной Сибири института присяжных заседателей Совет отметил трудности в определении имущественного ценза для присяжных, предполагая, он будет неодинаковым в разных местностях и для разных сословий, в отличие от Европейской России. Поэтому, с точки зрения Совета, нужно выбрать другой критерий, например ценз оседлости, и определить его двухлетним сроком. Совет предлагал значительно расширить социальную базу формирования института присяжных.
По вопросу о присяжных поверенных Совет ГУВС еще раз вернулся к проблеме формирования адвокатского корпуса. Здесь указывалось на нехватку людей, имеющих высшее юридическое образование, и на то,
что предпочтение в основном отдается государственной службе, поскольку она дает некоторое материальное обеспечение, адвокатская же практика больших доходов приносить не может, так как в сибирских судах из 100 дел примерно 80 касаются ссыльных, мещан, крестьян, казаков, а гражданские дела идут в основном с небольшой суммой иска. Поэтому Совет ГУВС констатировал, что для формирования института присяжных поверенных необходимо понизить требования по сравнению с Европейской Россией и предоставить хотя бы в первое время лицам, вступающим в корпорацию поверенных, некоторое вознаграждение [13]. Совет опять возвратился к предложению, уже озвученному в рамках обсуждения вопроса в особом отделе, исходящего от администраций Западной и Восточной Сибири, о создании института коронных адвокатов, но особый отдел отверг его, поскольку считал, что это было сопряжено со значительными государственными расходами. Не согласилась с этими предложениями Совета и комиссия, желавшая свести расходы по проведению судебной реформы к минимуму. Совет ГУВС также предлагал отменить п. 4 ст. 355 Учреждения судебных установлений, по которому присяжными поверенными не могли быть лица, состоявшие на службе. При этом правительству не нужно было дополнительно тратить средства на содержание адвокатуры, одновременно замещать множество вакансий, а также занижать требования к присяжным поверенным. Это предложение Совета встретило впоследствии протест со стороны комиссии, считавшей, что чиновники несудебных ведомств и полиции, как предлагал ГУВС, не должны быть защитниками. Совет счел также недостаточными предложенные комиссией требования к присяжной адвокатуре, предлагая расширить условия приема для лиц, не имеющих высшего юридического образования. Сибиряков с высшим юридическим образованием было мало, а выпускники вузов предпочитали не возвращаться в край, поэтому считалось необходимым расширить круг должностей, судебных и несудебных, в которых будущие поверенные смогли бы приобрести необходимые познания, и понизить планку должностей. Все предлагаемые меры должны были носить временный характер. Совет предлагал совместить адвокатуру с должностью кандидата на судебные должности, поскольку, с его точки зрения, предложен-
ные особым отделом меры могли привести к проникновению в адвокатуру нежелательных элементов. Кандидаты на судебные должности должны были входить в сословие присяжных поверенных, образуя две группы: штатную (с жалованьем) и сверхштатную (без жалованья) [14].
Мнение комиссии о необходимости введения выборной мировой юстиции было полностью поддержано Советом ГУВС. Однако Совет обращал внимание на проблему соответствия кандидатов в мировые судьи предъявляемым образовательному и имущественному цензам. Поэтому, с его точки зрения, благоразумное соединение обоих условий может обеспечить то значение, которое правительство хотело бы придать этому институту. Это достижимо, по мнению ГУВС, если места участковых мировых судей будут предоставляться исключительно лицам, удовлетворяющим требованиям образования, а почетные — исключительно обладающим богатством. Предлагалось в качестве второй инстанции учредить съезд мировых судей, за исключением отдаленных районов, где функции таковых будут исполнять окружные суды, наделенные такими же полномочиями, которые предоставлены мировым съездам. Также предлагалось изменить статью доходов, направленную на содержание мировой юстиции.
Очень важным был вопрос о правилах избрания в Сибири мировых судей. Особый отдел комиссии предоставил право главным местным начальствам составить проект особых временных правил, касающихся этого вопроса, до введения в Сибири земских учреждений. По мнению ГУВС, связь между судебной реформой и земскими учреждениями была искусственной, важным является только то, какие будут сформированы собрания для выбора мировых судей. Указывалось, что в предоставленном Всеподданнейшем отчете за 1865 г. Совет твердо выказал убеждение о необходимости формирования земских учреждений в Сибири. ГУВС предполагал, что если и будут введены судебные уставы в Восточной Сибири, то не сразу, и выборы мировых судей в крае едва ли будут проведены земскими собраниями. Предложения строились на следующих принципах: 1) избирательные собрания должны состоять из депутатов всех сословий; 2) выборы должны быть двухступенчатыми (первая ступень — избрание депутатов — может быть сословной, вторая — избрание судей — бес-
сословной) [15]. В основу формирования избирательных собраний в Восточной Сибири были положены принципы выборности всех гласных, формальное равенство гласных, демократизм, открытость, всесо-словность, но, в отличие от земского представительства, имущественный ценз в избирательном собрании был невысок, поскольку частного землевладения в Сибири не было, дворянство было приезжим, занималось государственной службой и не выступало отдельным сословием, недвижимость в городах была недорогой, и к избранию допускались инородцы.
В целом необходимо отметить, что предложения Совета ГУВС в определенной мере были более радикальны: предлагалось распространить на народы Сибири общий судебный порядок и общее законодательство, подчинить инородцев мировой юстиции и предусмотреть их участие в выборах мировых судей наряду с другими сословиями и участие в суде присяжных, за исключением бродячих инородцев, якутов в Якутской области и инородцев северных округов Приморской области. Указанная позиция расходилась с позицией центральной власти как по этому вопросу, так и по вопросу об управлении народами Сибири в целом, и между ними существовало определенное противоречие. Правительство с известным недоверием относилось к предложениям и проектам на этот счет, поступавшим от сибирской администрации, придерживаясь консервативной политики. Позиция Совета ГУВС в большей части совпадала с мнением особого отдела комиссии, но по вопросу о лицах, участвующих в суде присяжных, ГУВС подчеркивало, что главным в определении принципов формирования этого института должен быть принцип оседлости, имущественный ценз был определен минимально, и в случае затруднений указывалось на необходимость еще более широкого участия отдельных категорий населения. По вопросу формирования корпуса адвокатов Совет ГУВС предлагал снизить требования к кандидатам в присяжные поверенные и установить им вознаграждение от правительства. Эти предложения отличались от проекта особого отдела.
Проект Совета ГУВС был направлен прежде всего на реализацию судебной реформы в Сибири, и, конечно же, приходилось формировать основные судебные учреждения и институты на принципах, заложенных «Основными положениями
преобразования судебной части в России», но применительно к местным условиям. На создание необходимых условий, достижение уровня гражданственности могли уйти годы, а развитие капиталистических отношений на восточных окраинах империи значительно усложнило задачи административных, полицейских и судебных учреждений.
В целом необходимо отметить, что проект, подготовленный особым отделом комиссии Буткова, был одобрен Советом ГУВС, правда, с некоторыми существенными предложениями. В феврале 1869 г. В. П. Бутков отправляет министру юстиции мнения генерал-губернаторов Сибири о применении судебной реформы в краю. В марте 1869 г. генерал-губернатор Восточной Сибири М. С. Корсаков отправляет на имя министра юстиции записку, из которой следует, что местному начальству известно о том, что в ближайшее время введение судебных уставов в Восточной Сибири не предвидится по причинам, зависящим не столько от местных условий, сколько от решения правительства. Предполагалось, что решение вопроса можно будет ожидать только в 1874 г., сразу после введения уставов во внутренних губерниях. Корсаков считал, что непринятие каких-либо переходных мер до этого срока несправедливо по отношению к Сибири [16]. Помимо своих соображений по этому поводу генерал-губернатор отправил и мнение Совета ГУВС и особую записку члена этого совета от министерства юстиции Б. А. Милютина [17]. Суть предложений сводилась к следующему: введение мировой юстиции; мировые судьи должны избираться населением, а не назначаться правительством; избирать население должно как участковых, так и почетных мировых судей; второй инстанцией для мировых судей должны быть съезды мировых судей; рассмотрение жалоб в кассационном порядке на решения мировых съездов предоставить судебной палате; предоставить населению право при съездах учреждать судебных приставов; введение повсеместно судебных следователей; в городах Иркутске, Красноярске, Якутске, Благовещенске и Хабаровске учредить окружные суды в качестве судов первой инстанции, в Иркутске — одну на всю Восточную Сибирь судебную палату; с введением переходных мер освободить лиц прокурорского надзора, состоящих непосредственно при судах, от обязанностей
участвовать в тех или иных административных учреждениях; постепенное введение мировых учреждений.
Особый отдел комиссии для работ по преобразованию судебной части в России представил в конце 1869 г. свой проект судебных преобразований в Сибири в Государственный совет. Последний не принял никакого решения. Главными же выводами комиссии В. П. Буткова явилось заключение о невозможности скорого и повсеместного введения нового судоустройства в Сибири и о необходимости в этом деле действовать без «всякой поспешности, путем строгой постепенности и осторожности» [18].
Правительство по-прежнему придерживалось консервативной политики. Кроме того, оно считало, что судебные преобразования потребуют значительных расходов от казны. Это не был категорический отказ от реформ: правительство решило изменить тактику реформирования, пойдя по пути частичного изменения судебной системы Сибири.
1 января 1870 г. особый отдел комиссии, равно как и сама комиссия В. П. Буткова, были закрыты. Все работы по подготовке судебной реформы для Сибири сосредоточились в Министерстве юстиции. С этого времени правительством уже принимаются меры, направленные не на коренное преобразование, а на улучшение судебной части в Сибири.
Местное начальство по-прежнему требовало скорейшего решения вопроса о судебных преобразованиях в Сибири. Так, в записке «О положении судебных мест в Восточной Сибири» в январе 1879 г. к министру юстиции Д. Н. Набокову генерал-губернатор Восточной Сибири барон П. А. Фредерикс указывал на крайнюю недостаточность улучшений судебных учреждений и следственной части и просил оказать содействие в разрешении этого вопроса. Генерал-губернатор Западной Сибири заявлял, что начальники Томской и Тобольской губерний обращаются с непрерывными ходатайствами в Главное управление об увеличении окладов содержания должным лицам судебного ведомства [19]. Руководство краем при подаче отчетов о состоянии дел вверенных ему губерний и областей постоянно указывало на недостатки сибирского суда и просило о проведении в полном объеме судебных преобразований. Так, например, в 1887 г. на отчете военного губернатора Забайкальской области, напротив объяснений относительно устройства области, в том
числе и судебной части, были сделаны отметки императора: «печальная картина», «обратить серьезное внимание на это хаотическое состояние области», а на отчет генерал-губернатора Восточной Сибири император наложил резолюцию: «Сколько отчетов генерал-губернаторов Сибири я читал и должен с грустью и стыдом сознаться, что правительство до сих пор почти ничего не сделало для удовлетворения потребностей этого богатого края. А пора, очень пора!» [20].
С момента образования в 1867 г. под руководством статс-секретаря Буткова при комиссии, Высочайше учрежденной 11 января 1865 г. для работ по преобразованию судебной части, особого отдела, который разработал первый проект судебной реформы в Сибири на основе судебных уставов 1864 г., пройдет тридцать лет, прежде чем в отдаленном крае будут проведены действительные судебные преобразования.
Таким образом, из вышеизложенного видно, что руководство краем с самого начала введения Судебных уставов 1864 г. считало необходимым реформирование сибирского суда на тех же основаниях и принципах. При этом генерал-губернаторы указывали на то, что применение этих принципов должно лишь учитывать особенности развития Сибири, что эта часть Российской империи нуждается в справедливом и разумном судебном устройстве, и главное — это надо делать, не откладывая надолго. Несмотря на то что в скором времени стало понятно, что правительство этого делать не собирается, руководство края по-прежнему продолжало считать, что преобразования необходимы, предлагая те или иные варианты преобразований. Мнение сибирского начальства в этом стремлении полностью совпадало с мнением сибирского общества, о чем свидетельствовали многочисленные публикации в прессе, посвященные недостаткам сибирского суда и необходимости реформ [21]. Возникает вопрос о том, почему при единстве мнения и руководства и жителей Сибири реформа была проведена лишь в 1896 г. Причины этого интерпретировались авторами по-разному и носили как общий, так и особенный характер. 1. Дореволюционные исследователи объясняли такое положение дел геополитической особенностью края, его естественной удаленностью от культурных и экономических центров, низкой плотностью населения, особенностью национального и социального состава населения и т. д. На
необходимость учета особенностей территорий Российской империи указывают и современные авторы [22]. Эти причины чаще всего указывались в документах Министерства юстиции, других ведомств и правительства при решении судьбы реформы, тогда как местное начальство не считало это препятствием для проведения судебных преобразований. Только спустя определенное время высшие власти сочли, что наконец развитие Сибири достигло определенного уровня и можно даже вводить суд присяжных. На это, например, указывал министр юстиции И. Г. Щегловитов в 1907 г. в докладе императору [23]. 2. Для проведения реформы на территории всей империи потребовались бы очень большие материальные средства, не было необходимого числа лиц, отвечающих требованиям закона, предъявлявшимся к служащим судов, и планировалось, что при постепенном введении новых правил можно будет учесть недостатки, возникшие вначале. Об этом писали дореволюционные авторы, эту позицию поддерживают и современные исследователи [24]. Данные причины постоянно указывались при решении о проведении реформы министерствами юстиции, внутренних дел, финансов, однако местное начальство предлагало различные варианты снижения расходов и требований к служащим как временной меры, лишь бы эти преобразования осуществились [25]. 3. Долгое время царизм не решался распространить на сибирский край свободы, поскольку край не заслуживал его доверия из-за господствовавшей в нем атмосферы свободолюбия, отсутствия традиций крепостничества, фактического отсутствия дворянства как класса. За аргументом «непригодность населения», на которую ссылались противники сибирского суда присяжных, скрывались политические резоны [26]. Так, Томский присяжный поверенный, депутат III Государственной думы Р. Л. Вейсман писал: «Пусть Сибирь помечтает пока о суде присяжных и у нее не будет времени мечтать о чем-то другом, о том, что составляет вечный кошмар метрополии по отношению к колониям» [27]. Отношение к Сибири уровня «метрополия — колония» определяло место края в империи как ограниченного в выгодах, и власть учитывала сепаратистские настроения части сибирского социума [28]. 4. Судебная реформа 1864 г. стала подвергаться корректировке, поскольку демократические начала, зало-
женные в ней, противоречили существовавшим на тот период основам государственного строя [29]. Поэтому стремление привести в соответствие самодержавию новый судебный строй и вызывало к жизни те изменения, которые часто в литературе называют контрреформами [30]. В условиях изменения внутриполитического курса проведение судебной реформы все время откладывалось, а когда она была проведена в 1896 г., то уже реализовывалась в деформированном виде [31]. Если первые две причины всегда присутствовали в документах центральной власти при решении вопроса о распространении Судебных уставов на Сибирь, то третья и четвертая в официальной переписке, конечно, не формулировались, однако именно они были решающими в этом вопросе. С нашей точки зрения, региональные особенности края в сочетании с внутриполитическим курсом определяли вектор государственно-правового развития, поскольку это находит подтверждение в проведенной сибирской судебной реформе 1896 г. Однако важным является тот факт, что в своем стремлении к развитию Сибири на новых принципах судоустройства и судопроизводства местное общество и региональная власть оказались единодушны. ^
1. Полное собрание законов Российской империи (ПСЗРИ) : в 33 т. Собр. 3-е. СПб., 1899. Т. 16. № 12932.
2. Открытие судебных установлений / / Вост. обозрение. 1897. № 79. С. 1; № 80. С. 1; № 81. С. 1; № 83. С. 1; № 84. С. 1; № 86. С. 1; Открытие Иркутских судебной палаты и окружного суда // Журн. М-ва юстиции. 1897. № 7. С. 125.
3. Вологодский П. К истории вопроса о судебной реформе в Сибири // Рус. богатство. 1892. № 12. С. 1; Замечания о применении к Сибири основных положений преобразования судебной части в России. СПб., 1863. С. 8.
4. Арефьев Н. За пределами Европейской России // Север. вестн. 1896. № 1. С. 49.
5. Государственный архив Иркутской области (ГАИО). Ф. 25. Оп. 6. Д. 1. Л. 44-46.
6. Российский государственный исторический архив (РГИА). Ф. 1405. Оп. 65. Д. 3451а. Л. 5.
7. Ремнев А. В. Самодержавие и Сибирь. Административная политика во второй половине XIX в. Омск, 1997. С. 144.
8. РГИА. Ф. 1405. Оп. 65. Д. 3451а. Л. 6-7об.
9. См. более подробно: Деревскова В. М. Становление и развитие пореформенной судебной системы Восточной Сибири в конце XIX — начале XX века. Иркутск, 2004. С. 39-84.
10. РГИА. Ф. 1405. Оп. 65. Д. 3451а. Л. 144.
11. Там же. Л. 146об.—147.
12. Там же. Л. 148, 150.
13. Там же. Л. 159.
14. Соображения Совета Главного управления Восточной Сибири // Замечания о развитии «Основных положений преобразования судебной части в России». Материалы Государственного совета. Дело № 3. М.,1896. Т. 244. С. 30, 36.
15. РГИА. Ф. 1405. Оп. 65. Д. 3451а. Л. 194—198.
16. Там же. Оп. 64. Д. 7646. Л. 92об.
17. Там же. Л. 98—116, 117—143.
18. Ремнев А. В. Указ. соч. С. 146.
19. ГАИО. Ф. 25. Оп. 6. Д. 1. Л. 35об, 212об.
20. РГИА. Ф. 1405. Оп. 542. Д. 241. Л. 2об.
21. Судебные порядки в Сибири // Судебная газ. 1895. № 2. С. 2—3; Верховский К. Преобразование судебного дела в Сибири // Журн. М-ва юстиции. 1895. № 8. С. 148; Вост. обозрение. 1894. № 28. С. 3.
22. Серафимович А. Е. Организационное состояние системы прокурорского надзора округа Омской судебной палаты в конце XIX — начале XX века // Грамота. 2013. № 11. Ч. 2. С. 159; Золотарев В. В. Организационно-правовые основы проведения судебных реформ в России: сравнительно-правовой анализ [Электронный ресурс] : дис. ... канд. юрид. наук. М., 2006. и^: http://www.dissercat.com/content/orgam-zatsюnno-pravovye-osnovy-provedeшya-sudebnykh-reform-v-rossii-sravnitelno-pravovoi-a#ixzz3EmSGopOK.
23. Крестьянников Е. А. «Великая реформа»: к 100-летию введения суда присяжных в Сибири / / Гуманитар. науки в Сибири. 2010. № 1. С. 46.
24. Сведения о ходе работ по введению в действие судебной реформы // Журн. М-ва юстиции. 1865. № 10. С. 51; Курас Т. Л. Реформирование судебной системы в России: исторический опыт и современные проблемы. Региональный аспект // Сиб. юрид. вестн. 2014. № 4. С. 45—46.
25. Деревскова В. М. Указ. соч. С. 103, 114, 115.
26. Крестьянников Е. А. Указ. соч. С. 46.
27. Вейсман Р. Л. Яркие недостатки сибирского суда // Сиб. вопросы. 1908. № 7. С. 43-44.
28. Крестьянников Е. А. Указ. соч. С. 45-46; Серафимович А. Е. Указ. соч. С. 159; Чечелев С. В. Судебная реформа в Сибири во второй половине XIX — начале XX в. : дис. ... канд. юрид. наук. Омск, 2001. С. 97.
29. Домрачев И. Г. Судебные преобразования в России XVШ—XX вв.: позитивные и негативные результаты : авто-реф. дис. ... канд. юрид. наук. Н. Новгород, 2008. С. 17.
30. Немытина М. В. Суд в России: вторая половина XIX — начало XX вв. : автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. М., 1999. С. 13.
31. Деревскова В. М. Судебная система Сибири во второй половине XIX века: сравнительный анализ общеимперских и региональных начал // Сиб. юрид. вестн. 2011. № 3. С. 12.
список литературы
Полное собрание законов Российской империи (ПСЗРИ) : в 33 т. — Собр. 3-е. — СПб., 1899. — Т. 16, № 12932.
Государственный архив Иркутской области (ГАИО). Ф. 25. Оп. 6. Д. 1. Л. 44—46, Оп. 6. Д. 1. Л. 35об, 212об.
Российский государственный исторический архив (РГИА). Ф. 1405. Ф. 1405. Оп. 64. Д. 7646. Л. 92об, Л. 98—116, 117—143; Оп. 65. Д. 3451а. Л. 5, 6—7об, 144, 146об.—147, 148, 150, 159, 194—198; Оп. 542. Д. 241. Л. 2об.
Арефьев Н. За пределами Европейской России // Север. вестн. — 1896. — № 1. — С. 48—58.
Вейсман Р. Л. Яркие недостатки сибирского суда // Сиб. вопросы. — 1908. — № 7. — С. 41—47.
Верховский К. Преобразование судебного дела в Сибири // Журн. М-ва юстиции. — 1895. — № 8. — С. 148—153.
Вологодский П. К истории вопроса о судебной реформе в Сибири // Рус. богатство. — 1892. — № 12. — С. 1—5.
Деревскова В. М. Становление и развитие пореформенной судебной системы Восточной Сибири в конце XIX — начале XX века / В. М. Деревскова. — Иркутск : Арт-Пресс, 2004. — 344 с.
Деревскова В. М. Судебная система Сибири во второй половине XIX века: сравнительный анализ общеимперских и региональных начал / / Сиб. юрид. вестн. — 2011. — № 3. — С. 10—14.
Домрачев И. Г. Судебные преобразования в России XVIII—XX вв.: позитивные и негативные результаты : автореф. дис. ... канд. юрид. наук / И. Г. Домрачев. — Н. Новгород, 2008. — 21 с.
Замечания о применении к Сибири основных положений преобразования судебной части в России. - СПб., 1863. - 438 с.
Золотарев В. В. Организационно-правовые основы проведения судебных реформ в России: сравнительно-правовой анализ [Электронный ресурс] : дис. ... канд. юрид. наук / В. В. Золотарев. — М., 2006. — URL: http://www.dissercat.com/ content/organizat-sionno-pravovye-osnovy-provedeniya-sudebnykh-reform-v-rossii-sravmtelno-pravovoi-a#ixzz3EmSGopOK.
Крестьянников Е. А. «Великая реформа»: к 100-летию введения суда присяжных в Сибири // Гуманитар. науки в Сибири. — 2010. — № 1. — С. 45—48.
Курас Т. Л. Реформирование судебной системы в России: исторический опыт и современные проблемы. Региональный аспект // Сиб. юрид. вестн. — 2014. — № 4. — С. 45—53.
Немытина М. В. Суд в России: вторая половина XIX — начало XX вв. : автореф. дис. ... д-ра юрид. наук / М. В. Немытина. — М., 1999. — 40 с.
Открытие Иркутских судебной палаты и окружного суда / / Журн. М-ва юстиции. — 1897. — № 7. — С. 121—134.
Открытие судебных установлений // Вост. обозрение. — 1897. — № 79. — С. 1; № 80. — С. 1; № 81. — С. 1; № 83. — С. 1; № 84. — С. 1; № 86. — С. 1.
Ремнев А. В. Самодержавие и Сибирь. Административная политика во второй половине XIX в. / А. В. Ремнев. — Омск : ОмГУ, 1997. — 237 с.
Сведения о ходе работ по введению в действие судебной реформы // Журн. М-ва юстиции. — 1865. — № 10. — С. 49—60.
Серафимович А. Е. Организационное состояние системы прокурорского надзора округа Омской судебной палаты в конце XIX — начале XX века // Грамота. — 2013. — № 11, ч. 2. — С. 159—163.
Соображения Совета Главного управления Восточной Сибири // Замечания о развитии «Основных положений преобразования судебной части в России». Материалы Государственного совета. Дело № 3. — М., 1896. — Т. 244. — С. 30—36.
Судебные порядки в Сибири // Судебная газ. — 1895. — № 2. — С. 2—3.
Чечелев С. В. Судебная реформа в Сибири во второй половине XIX — начале XX в. : дис. ... канд. юрид. наук / С. В. Чечелев. — Омск, 2001. — 205 с.
Siberian Justice Reform Issues
in Second Half XIX Century in the Local
Administration
© Derevskova V., 2016
The article focuses on issues of the 1864 judicial reform realization. The author analyzes the government policies in the area of the judicial system and legal proceedings in connection with the duration of the process of reforming the country's judicial system on the example of Siberia, as well as the position of the local Siberian administration in matters of judicial reforms in the second half of the XIX century. The findings reveal the contradictions in reforming Siberian justice between the government and the leadership of the region. The author points out the reasons for which the judicial reform in Siberia was held only in 1896.
Key words: judicial reform 1864 year; judicial system Russia; reform realization problems; government policy; Siberian administration activities; Siberian justice reform.
