CC BY
45
ложения постоянно, временно или по специальному полномочию были непосредственно возложены обязанности по руководству организацией (например, руководитель исполнительного органа юридического лица либо иное лицо, имеющее право без доверенности действовать от имени этого юридического лица), а также лицо, фактически выполняющее обязанности или функции руководителя организации. Это положение исходит из ст. 19 УК и п. 10 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 18 ноября 2004 г. № 23 «О судебной практике по делам о незаконном предпринимательстве и легализации (отмывании) денежных средств или иного имущества, приобретенного преступным путем».
Многие исследователи предлагают распространить действие ст. 176 УК на общего субъекта.
В.Н. Балябин отмечает: «В связи с увеличением числа фактов незаконного получения потребительских кредитов (в том числе банковских), совершаемых физическими лицами, представляется целесообразным в качестве субъекта преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 176 УК РФ, указать физическое вменяемое лицо, достигшее возраста 16 лет, то есть общий субъект»3. Предложение ученого весьма целесообразно.
1 Гаухман Л.Д., Максимов С.В. Преступления в сфере экономической деятельности. М., 1998. С. 102.
2 Балябин В.Н. Уголовная ответственность за незаконное получение кредита : автореф. ... канд. юрид. наук. М., 2006. С. 133.
3 Там же. С. 143.
ВЛИЯНИЕ РЕШЕНИЙ ЕВРОПЕЙСКОГО СУДА ПО ПРАВАМ ЧЕЛОВЕКА НА РАЗВИТИЕ ИНСТИТУТА ОБЕСПЕЧЕНИЯ ЛИЧНОЙ БЕЗОПАСНОСТИ УЧАСТНИКОВ УГОЛОВНОГО
СУДОПРОИЗВОДСТВА
Н.В. МАКЕЕВА,
доцент кафедры предварительного расследования Московского университета МВД России,
кандидат юридических наук А.В. МАКЕЕВ,
старший научный сотрудник научного центра Академии управления МВД России,
кандидат юридических наук
Аннотация. Ратификация Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод и признание Россией юрисдикции Европейского суда по правам человека повлекло за собой обязанность обеспечивать соответствие нашего законодательства Конвенции. Несмотря на то что юридически решение, вынесенное Европейским судом, обязательно лишь для государства — ответчика по делу, тем не менее значимые решения Суда, вынесенные в отношение третьих стран, должны учитываться в том числе в правоприменительной практике России.
Ключевые слова: безопасность, Европейский суд по правам человека, жалоба, потерпевший, свидетель, уголовное судопроизводство, участник.
INFLUENCE OF DECISIONS OF THE EUROPEAN COURT UNDER HUMAN RIGHTS ON DEVELOPMENT OF INSTITUTE OF MAINTENANCE OF A PERSONAL SECURITY OF PARTICIPANTS OF CRIMINAL LEGAL PROCEEDINGS
N. V. MAKEEVA,
senior lecturer of chair of preliminary investigation Moscow university of the Ministry of Internal Affairs of Russia, the candidate of law science
A.V. MAKEEV,
senior scientific employee of a centre of science Academies of management of the Ministry of Internal Affairs of Russia, the candidate of law science
The summary. Ratification of the European Convention and a recognition Russia jurisdictions of the European court has caused a duty to provide conformity of our legislation of the Convention. In spite of the fact that legally the decision which has been taken out by the European court, is obligatory only for the state-respondent on business, nevertheless, the significant judgements which have been taken out in the relation of the third countries, should be considered including in practice of legal application in the Russian Federation.
Key words: safety, the European court under human rights, the complaint, the victim, the witness, criminal legal proceedings, the participant.
Решения Европейского суда по правам человека оказывают определяющее влияние на формирование нового правового пространства во всех государствах, ратифицировавших Европейскую конвенцию о защите прав человека и основных свобод и признающих юрисдикцию Европейского суда. Несмотря даже на неоднозначное отношение к решениям, принимаемым Европейским судом по жалобам граждан, тем не менее действия органов законодательной и исполнительной власти стран-участниц направлены на исполнение решений Европейского суда. Поскольку Россия признала юрисдикцию Европейского суда по правам человека (30 марта 1998 г.), она признала за собой обязанность обеспечивать соответствие нашего законодательства Конвенции и ликвидировать какие бы то ни было имеющиеся нарушения защищаемых Конвенцией основных прав и свобод1.
Россия проходит этап формирования законодательства, соответствующего стандартам прав человека. Это относится и к уголовно-процессуальному законодательству, а также иным законам, регулирующим деятельность органов, осуществляющих уголовное судопроизводство. Так, ратификация Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод стала главной причиной принятия нового УПК, а также Федеральных законов «О мировых судьях в Российской Федерации», «О судебной системе Российской Федерации», «О статусе судей в Российской Федерации».
Европейский суд по правам человека компетентен рассматривать жалобы граждан на действия государств — участников Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, деятельность которых ущемила интересы гражданина, т.е. предметом такой жалобы являются права гражданина, гарантируемые Конвенцией по правам человека или ее Протоколами. Основная часть работы Европейского суда состоит в изучении индивидуальных жалоб граждан. В связи с присоединением новых стран к Конвенции увеличилось количество дел, рассматриваемых Европейским судом, в частности в год рассматривается больше 1 тыс. дел.
Поскольку в Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод установлены основные права граждан, вовлеченных в уголовное судопроизводство, Европейский суд по правам человека, эволюционируя вместе с обществом, принимает решения, в которых представляет свою позицию по
тому или иному процедурному вопросу в нашем законодательстве.
Как правовой институт обеспечение личной безопасности участников уголовного процесса сначала формировалось в странах Европы, а также США. Первым посылом к формированию этого правового института в России до ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод можно считать существовавшие в других государствах нормативно-правовую основу и правоприменительный опыт обеспечения личной безопасности участников уголовного процесса. Активно этот институт стал развиваться в период вступления России в Совет Европы и ратификации Россией 30 марта 1998 г. Конвенции.
Несмотря на то что в Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод установлены пусть и минимальные права граждан, вовлеченных в сферу уголовного судопроизводства, право на справедливое судебное разбирательство потребовало от России урегулировать уголовно-процессуальную деятельность с помощью законов и подзаконных актов, в которых четко были бы определены и отражены в полной мере права личности. Вследствие реформирования российского законодательства защита прав и свобод человека, установленная нормами международного права, стала основной задачей уголовного судопроизводства. Причем порядок их защиты регулируется национальным законодательством с учетом особенностей процедуры производства по уголовному делу.
Европейский суд по правам человека не является высшей инстанцией по отношению к судебной системе государств — участников Конвенции о защите прав человека и основных свобод. Тем не менее его юридические решения обязательны для государств — ответчиков по делу, а неисполнение решений может привести даже к приостановлению членства государства.
Во избежание возникновения в дальнейшем повторения уже однажды рассмотренной Европейским судом по правам человека ситуации государство-ответчик исправляет ставшие очевидными в свете решения Суда наиболее уязвимые положения нормативных правовых актов. Причем эта судебная практика может и должна выходит за национальные пределы, тем самым воздействуя на право и судебную практику других государств-участников.
Практика Европейского суда по правам человека получила свое отражение в российском законодательстве, регулирующем обеспечение личной безопасности участников процесса. Во многом опыт европейских государств был использован в формировании нового правового института в уголовно-процессуальном законодательстве, поскольку он был проверен правоприменительной практикой стран — участниц Конвенции о защите прав человека и основных свобод.
Согласно ч. 3 ст. 11 УПК в отношении участников уголовного процесса в целях обеспечения их личной безопасности могут применяться следующие меры безопасности:
® допрос свидетеля, потерпевшего под псевдонимом (ч. 9 ст. 166);
контроль и запись телефонных и иных переговоров потерпевшего, свидетеля или их родственников и близких (ч. 2 ст. 186);
защита опознающего потерпевшего или свидетеля от опознаваемого подозреваемого, обвиняемого или подсудимого (ч. 8 ст. 193);
обеспечение безопасности участников судебного разбирательства, их близких родственников, родственников или близких лиц (п. 4 ч. 2 ст. 241); ® допрос потерпевшего, свидетеля в суде без оглашения подлинных данных об их личности в условиях, исключающих их визуальное наблюдение другими участниками судебного разбирательства (ч. 5 ст. 278 и ч. 1 ст. 277).
Кроме того, законодатель предоставил право потерпевшим (свидетелям) ходатайствовать о применении в отношении их мер безопасности (п. 21 ч. 2 ст. 42, п. 7 ч. 4 ст. 56 УПК). Внесенные в июне 2009 г. поправки в УПК позволяют применять вышеуказанные меры безопасности в отношении подозреваемого или обвиняемого, с которым заключено досудебное соглашение о сотрудничестве. Поправка уравняла в правах стороны уголовного процесса.
Особый порядок обеспечения анонимности граждан, которые желают и готовы оказать содействие уголовному правосудию, предусмотренный УПК, применяется в некоторых странах Европы. В частности, в Германии законодательством установлены не только возможность засекречивания личных данных свидетелей, но и замена непосредственного допроса свидетелей преступления в открытом судебном заседании оглашением показаний, которые были ими даны в ходе допроса, проведенного органами полиции или следствия.
В практике Европейского суда по правам человека накоплен определенный опыт по применению показаний анонимных свидетелей.
Европейским судом по правам человека рассмотрено дело Курупа против Дании по поводу того, что личность свидетелей, допрошенных в отсутствие подсудимого, остались нераскрытыми для подсудимого, а были
сообщены его защитнику «под обязательство сохранять тайну». Этот способ обеспечения личной безопасности свидетеля в ходе допроса в суде, по мнению Европейского суда, не нарушает ст. 6 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, устанавливающей право обвиняемого иметь достаточное время и возможности для подготовки своей защиты, «поскольку национальный суд обоснованно защищает интересы свидетеля, который опасается ответных мер со стороны обвиняемого, и поскольку защитнику было разрешено обсуждать с заявителем суть свидетельских показаний»2.
Европейским судом по правам человека поддерживается практика использования показаний анонимных свидетелей с условием, что стороне защиты будет предоставлена возможность участвовать в допросе такого свидетеля. Между тем ст. 278 УПК установлена возможность личного допроса свидетеля, однако в условиях, исключающих его визуальное наблюдение другими участниками судебного разбирательства.
По делу С.Н. против Швеции (№ 34209/96) Европейским судом по правам человека была высказана следующая позиция: «Нельзя считать, что подп. «&> п. 3 ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод требует во всех случаях, чтобы вопросы задавались непосредственно обвиняемым или его адвокатом путем допроса стороной защиты... Воспроизведение видео- и аудиозаписей или оглашение протоколов необходимо считать достаточным, чтобы дать возможность оспаривать утверждения свидетеля или ставить под сомнение его показания». На этом основании Суд заключает, что доказательства, получаемые от свидетеля в условиях, в которых права защиты не могут быть обеспечены в том объеме, в каком это требует Конвенция, следует рассматривать с крайней осторожностью. Но Суд допускает возможность оглашения в суде показаний свидетелей и иных участников уголовного судопроизводства (даже при условии их анонимности) в том случае, если заявителю была ранее предоставлена возможность задать вопросы через допрашивавших его лиц.
Позднее в своем решении от 11 декабря 2008 г. по делу Мирилашвили против России (№ 6293/04) Европейским судом по правам человека было подтверждено, что для соблюдения законных интересов сторон возможно намеренное сокрытие некоторых элементов информации от защиты (в том числе в случаях, касающихся анонимных свидетелей) при условии, что причины для этого будут «соответствующими и достаточными»3. В то же время, как разъясняется в решении Суда по делу Мирилашвили против России, «Конвенция не запрещает категорически основываться на доказательствах, которые не были рассмотрены в состязательном процессе... Тем не менее, когда обвинительный приговор основан в решающей степени на таких показаниях, права защиты ограничены в степе-
ни, не совместимой с гарантиями, предусмотренными ст. 6Конвенции».
Национальное законодательство также предусматривает возможность оглашения показаний свидетеля (ст. 281 УПК), однако это допустимо только с согласия обеих сторон в случае отсутствия свидетеля либо по ходатайству стороны или судья сам может огласить показания, данные на предварительном следствии, однако законом не предусмотрено использование этой возможности в целях обеспечения личной безопасности участников процесса. У законодателя остаются резервы для совершенствования правового института в рамках уголовно-процессуального законодательства.
В соответствии с ч. 9 ст. 166 УПК предусмотрена возможность засекречивания личных данных свидетеля или потерпевшего в целях обеспечения личной безопасности участников процесса, в связи с чем реальные данные о них, изложенные в постановлении, помещаются в конверт, который опечатывается и приобщается к уголовному делу. В дальнейшем по окончании расследования при ознакомлении обвиняемого с материалами уголовного дела ч. 1 ст. 217 устанавливается, что конверт с анкетными данными засекреченного лица не должен предъявляться обвиняемому и его защитнику.
Статьей 6 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод устанавливается право обвиняемого иметь достаточное время и возможности для подготовки своей защиты. В данном случае можно усмотреть не предоставление достаточной возможности для подготовки обвиняемым своей защиты. Однако Суд разъясняет, что «при определенных обстоятельствах из статьи 6 (3) Ь) можно вывести право на разумный доступ к документации обвинения... Хотя обвинение может предоставлять защитнику в разумных пределах доступ к своим документам, оно не обязано уведомлять его о всех доказательствах, которые оно намерено представить суду. Европейская комиссия постановила, что государство может налагать разумные ограничения на доступ к документам обвинения»4.
Установленное ст. 166 УПК такое ограничение в качестве меры безопасности участников процесса не является нарушением прав обвиняемого, должна восприниматься как одно из средств, используемых для защиты свидетеля или потерпевшего.
Согласно п. 4 ч. 2 ст. 241 УПК закрытое судебное разбирательство допускается на основании определения или постановления суда в случаях, когда этого требуют интересы обеспечения безопасности участников судебного разбирательства, их близких родственников, родственников или близких лиц. Эта правовая норма введена в УПК в соответствии с требованиями п. 1 ст. 6 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, согласно которой судебное решение объявляется публично, тогда как пресса и
публика могут не допускаться на судебные заседания в течение всего процесса или его части, когда гласность нарушала бы интересы правосудия, а также решения Европейского суда по правам человека, который в 1992 г. признал допустимым закрытое слушание «для защиты испытывающих большой страх свидетелей».
В соответствии с ч. 7 ст. 241 УПК в целях обеспечения личной безопасности участников уголовного судопроизводства на основании определения или постановления суда могут оглашаться только вводная и резолютивная части приговора. Появление этой нормы в УПК стало возможным в связи с практикой Европейского суда по правам человека.
Европейским судом по правам человека была высказана позиция по делу Претто против Италии, в котором он не считает оглашение приговора обязательным. Поскольку многие государства-участники «имеют укоренившуюся традицию прибегать к другим средствам, помимо чтения вслух, для обнародования решений... Хотя редакция данного положения может навести на мысль о необходимости чтения вслух, Европейский суд не счел обязательным принимать буквальное толкование положения о публичном вынесении приговора»5.
Существует определенный потенциал, неиспользованные резервы, которые могут быть учтены в процессе дальнейшего развития этого правового института. Несмотря на то что юридически решение, вынесенное Европейским судом по правам человека, обязательно лишь для государства — ответчика по делу, тем не менее значимые решения Суда, вынесенные в отношение третьих стран, должны учитываться в правоприменительной практике России. Именно таким образом правоприменительная практика европейских государств, подтвержденная решениями, разъяснениями Европейского суда, позволила сформироваться институту обеспечения личной безопасности участников уголовного судопроизводства.
Заимствование норм, проверенных практикой других государств, позволили закрепить в УПК механизм (процедуру) обеспечения личной безопасности, которая не нарушает основных прав человека, защищаемых Европейской конвенцией о защите прав человека и основных свобод и Европейским судом по правам человека.
1 Егоров С.Е. Права человека в уголовном процессе: международные стандарты и российское законодательство. М., 2006. С. 61.
2 E/CN.4/Sub.2/1992/24/Add.1, 15 may, 1992. P. 27.
3 Виссер против Нидерландов (№ 26668/95).
4 Добавление к третьему докладу Комиссии по правам человека ЭКОСОС ООН «Право на справедливое судебное разбирательство: признание в современных условиях и меры по его укреплению» // Док. E/CN.4/Sub.2/1992/24/ Add.1, 15 may, 1992. P. 27.
5 Европейский суд по правам человека : избр. решения ; в 2 т. М., 2000. Т 1. С. 430—437.
