CC BY
57
ВЛАДИМИР НИКОЛАЕВИЧ МАЙНОВ — ПУБЛИЦИСТ-ЭТНОГРАФ, ИССЛЕДОВАТЕЛЬ БЫТА МОРДВЫ
Ю. А. МИШАНИН, кандидат исторических наук, П. И. МЕЗИН, кандидат исторических наук
Владимир Николаевич Майнов, известный ученый финно-угровед, родился 26 октября (7 ноября) 1845 года в Санкт-Петербурге. Окончил престижный Александровский лицей, Гельсинг-форсскую гимназию, а затем университет.
С 1866 г. начинается санкт-петер-бургский период в жизни молодого ученого. В. Н. Майнов преподае! французский язык во втором кадетском корпусе, пишет серию статей, принимает участие в научных экспедициях, редактирует и готовит для выхода в свет фундаментальные работы. Жанры его произведений разнообразны — от путевых заметок и материалов из жизни замечательных людей, например, Н. Н. Миклухо-Маклая, до фундаментальной правовой литературы. Одновременно он является заместителем редактора одного из лучших научно-популярных изданий — журнала «Живописная Россия».
В октябре 1871 г. В. Н. Майнов как исследователь, представивший ряд работ по этнографии и публиковавший свои труды в современных изданиях, назначен ученым секретарем отделения этнографии Русского географического общества. Заняв ответственный пост, ученый активно продолжает научную работу. Перед ним открыт рукописный фонд РГО, собранный священниками, и ссл едователями-этнографами, геогра-фами, статистами, картографами, содержащий материал по различным отраслям знаний и ставший впоследствии фундаментальной основой для четырехтомного издания «Описание рукописей ученого архива ИРГО». Оно увидело свет благодаря плодотворной работе В. Н. Майнова и Д. К. Зеленина. Ма-
4
териалы рукописного фонда были изучены и описаны лишь частично, основная их доля так и осталась необнаро-дованной. Об этом свидетельствуют структура работы, замечания авторов других трудов, связанных с исследованиями рукописного фонда, в том числе самого В. Н. Майнова.
Вскоре В. Н. Майнов вписал свое имя в мировую этнологию, впервые представляя вместе с коллегами российскую науку на Парижском географическом конгрессе в 1875 году. - Им подготовлена и представлена на обозрение зарубежных ученых-антрополо-гов этнографическая выставка с материалами о народах России, с добротной этнической картой, подготовленной комиссией под руководством академика А. Ф. Риттиха. Прочитанные русскими учеными доклады вызывали живой интерес иностранных исследователей. Впервые на международном форуме анализировался этнический состав населения России. Было отмечено, что лишь некоторые инородцы подчинились закону вымирания, а большинство выжило и вошло в состав населения им-
#
перии [14].
Существен вклад В. Н. Майнова в разработку методики собирания народных юридических обычаев. Мысль о необходимости этой работы проходит через все этнографические программы исследователя. Для активизации научной обработки этих материалов в целях объединения и согласования методического аппарата такие исследования развернулись не только в России, но и за рубежом по программе В. В. Богишича, .изданной на сербском, французском и немецком языках, предназначенной для собирания южнославянских народ-
© Ю. А. Мишанин, П. И. Мезин, 1999
ных обычаев. Учтя ее недостатки, В. Н. Майнов создал свою «Программу юридических обычаев» и опубликовал ее в журнале «Знание» в 1875 г. [7]. Она состояла из четырех разделов и 435 вопросов, включающих в себя комплекс правовых знаний, отраженных в сознании народа, по гражданскому праву, гражданскому и уголовному процессу, уголовному и международному праву.
В 1877 г. Майнов предложил' отделения? этнографии РГО снарядить экспедицию с целью антропологического и этнографического изучения мордвы. Предложение ученого секретаря было поддержано. Ему и было поручено провести экспедицию. «Проект экспедиции для исследования мордвы», разработанный В. Н. Майновым, был опубликован на страницах «Известий ИРГО» в 1877 г. [8]. В том же году на средства ИРГО исследователь совершил экспедицию, посетив мордовские населенные пункты шести губерний европейской части России: Нижегородской, Симбирской, Казанской, Тамбовской, Самарской, Пензенской. Перед тем как отправиться в путешествие, Майнов в течение года изучал эрзянский и мокшанский языки. Возможность объясняться с народом на его родном языке значительно облегчила работу. По утверждению редактора журнала «Исторический вестник" С. Н. Шубин-ского, ученому удалось собрать „громадное количество материала по антропологии, этнографии, юридическому быту, религии, языку и психологии мордовского народа« [13, с. 231 — 232].
Об этом писал и сам В. Н. Майнов, подчеркивая; что благодаря содействию многих лиц ему удалось получить такие результаты, «какие вовсе и нельзя было предполагать. Пришлось горевать уже не об отсутствии материалов, а скорее задумываться перед огромным их количеством; оказалось, например, что описание юридического быта мордвы составит само по себе том весьма* почтенных размеров» [3, с. 53].
Первую часть «Очерков юридического быта мордвы», посвященную описанию брака, В. Н. Майнов опублико-
вал почти сразу по возвращении из экспедиции на страницах ежемесячного научного, литературного и политического журнала «Слово» в 1879 г. [6]. Через несколько лет в «Записках Императорского русского географического общества по отделению этнографии» увидели свет его работы «Результаты антропологических исследований среди мордвы-эрзй» [9] и «Очерки юридического быта мордвы» [5 ]. «Журнал Финно-угорского общества» напечатал в переводе на французский язык работу «Остатки мордовской мифологии» [15 ]. Кроме того, на основе исследования жизни, быта, культуры мордовского народа В. Н. Майнов написал статьи «Инородцы Среднего Поволжья» [1], «Один день среди мокши» [2], «Очерки поездки в мордву» [4 ], «Предварительный очерк имеющихся в литературе сведений о мордве» [6] и др. К сожалению, до сих пор не опубликованы рукописи «Антропологические исследования среди мордвы-мокши», «Очерк быта мордвы в момент встречи ее с русскими» и «Народная психология мордвы». Об их существовании упоминал редактор «Исторического вестника» С. Н. Шубинскийг на страницах журнала» [13].
Как считают современные исследователи, работа В. Н. Майнова «Результаты антропологических исследований среди мордвы-эрзи» к настоящему времени во многом устарела [10]. Для своего же времени это было значительное исследование, высоко оцененное специалистами. Не случайно РГО удо~ .стоило автора золотой медали [12]. По мнению В. Н. Майнова, антропологические данные, эрзи и терюхан довольно близки. Характеризуя эрзянское население, исследователь пишет: «Эрзя хотя не отличается особой плодовитостью (у 26 обследованных лиц — 165 детей, из них живых 77, среднее число — 5,89; выжило 2,96), но не принадлежит к народностям, вымирающим от столкновения с русскими; даже в »тех местах, где она утратила свой язык и народную одежду и называет себя русинами, она сохранила свое лицо»
[9, с. 559].
аь
Наиболее важный труд В. Н. Май-нова — «Очерки юридического быта мордвы». Работа включает разделы «Обособление мордвы и влияние на нее русских и татар», «Родственный союз по понятиям мордвы», «Брак», «Семья как союз родителей и детей», «Семья в широком значении слова», «Опека и попечительство», «Разделы и наследство», «Вещное право», «Договоры». По мнению Н. Ф. Мокшина, это был первый опыт, и очень удачный, систематического описания традиционного быта мордвы. Автор стремился привлечь сравнительный материал о соседних с мордвой народах, особенно о русских, проследить самобытные и заимствованные черты в «юридическом быте» мордвы [11, с. 103].
При сборе материала автор строго придерживался правила, чтобы каждый-обычай был подтвержден сохранившейся у народа пословицей или поговоркой, которых в работе приведено достаточно много.
Говоря о выработавшемся у мордвы понятии о роде как семье, В. Н. Май-нов приводит мордовскую поговорку «фкя шачема — фкя пирьф», то есть «одни роды — один двор», причем двор понимается в смысле живущих под одной крышей преимущественно детей одного и того же родителя [5].
Заслуживает внимания и анализ терминологии родства, предпринятый В. Н. Майновым: «В мордовской семье, — пишет автор, — существует бесчисленное количество разных наименований, которые дают друг другу односемьяне, и плохо взглянут на того из членов семьи, кто не сумеет назвать как следует по его рождению того или иного родственника, так как каждое прозвище непременно намекает на то место, которое родственник занимает по своему старшинству в семье или
роде» [5, с. 5].
В. Н. Майнов указывал на чрезвычайную важность функционирования и употребления терминов как кровного родства, так и свойства внутри мордовских семей. «Мордва строго соблюдает обычаи приличия при обращении членов семьи друг к другу и, заметим
лишь здесь, что замена одного обращения другим, менее почетным, влечет за собой часто большие семейные неудовольствия» [5,- с. 163].
Материалы В. Н. Майнова характеризуют структуру мордовской семьи конца XIX века. По его наблюдению, в большинстве случаев у мордвы семья состояла из родителей с детьми, в том числе женатыми, но встречались и такие семьи, в которых жил дед кудазор (м.), покштяй (э.) — глава семейства, его жена кудазорава (м.), покштяавай (э.), их женатые сыновья с детьми, которые иногда и после смерти родителей под руководством старшего по возрасту брата вели совместное хозяйство. Чаще неразделенные семьи встречались у мордвы-мокши. «Более 7 членов в одной семье, — писал публицист-этнограф, — нам встретить у эрзи не случалось, тогда как не раз приходилось наблюдать у мокши семьи в 25 й более человек... В Иссе нам указывали на деда, который выезжал на десятину в 21 соху; семья его состояла, кроме его жены и брата с двумя сыновьями, из шестерых сыновей с женами, их 21 ребенка, 7 внуков и 6 правнуков, всего из 51 души» [5, с. 155].
Касаясь вопросов воспитания детей, автор «Очерков...» указывал на важное .место в требованиях мордвы к детям воспитания почтения к родителям, старшим: «Мордва воспитывает своих детей так, чтобы они прежде всего любили своих родителей» [5, с. 1291. Неуважение к родителям считалось безнравственным поступком: «Не было случая, — констатировал публицист, — чтобы дети отказывались давать содержание своим престарелым родителям, так как на такого человека такой факт навел бы всеобщее презрение» [5,
с. 135].
Высоконравственные поступки и поведение старших, их честность, трудолюбие, доброта были наглядным образцом для подражания. Как отмечал
г
В. Н. Майнов, «...мордва чрезвычайно дорожат семейным благополучием. Отец всегда сумеет до такой степени заставить уважать себя, что и тридцатилетние сыновья не выходят из-под
/
его воли. Но и по истечении этого^сро-ка нравственная опека не прекращается никогда. Отец всегда обязан руководить посредством советов и указаний» |5, с. 131 —-132].
Переведенная на финский язык, высоко оцененная современными автору исследователями, сохранившая научную ценность до сих пор, работа В. Н. Майнова «Очерки юридического быта мордвы» еще ждет основательного и разностороннего анализа. Это касается и посмертного труда ученого «Остатки мордовской мифологии», которому был полностью посвящен пятый номер «Журнала Финно-угорского общества» за 1889 г.
■ь
Исследование издано на французском языке. В книге «Мордва глазами зарубежных и российских путешественников» [11] профессор Н. Ф. Мокшин, обращаясь к работе В. Н. Майнова, ограничивается лишь утверждением о том, что автору в целом не удалось верно реконструировать систему верований мордвы. Однако этот солидный труд (170 стр.) ни Н. Ф. Мокшиным, ни другими исследователями практически не анализировался.
гПублицист-этнограф систематизировал и обобщил ранее опубликованные источники по мифологии мордвы, представил наблюдения по религиозно-магическим обрядам и верованиям, наметил древние формы языческого культа, подчеркнул влияние мордовского язычества на- русскую мифологию. Автор подробно описал торжественное мордовское богослужение, место для которого (кереметь) выбиралось после тщательного осмотра и только в том случае, «если оно отвечало требованиям мордовского религиозного ритуала» [15, с. 24]. Согласно им кереметь должна быть расположена возле ручья или реки, которые служат для религиозных умываний, а также являются символом плодородия. Второе условие состоит в
• т
и/
том, чтобы кереметь была обязательно в лесу, достаточно отдаленном от бдительного глаза властей. В качестве третьего условия В. Н. Майнов называл наличие наиболее почитаемых мордвой деревьев: дуба, липы или березы. Причем «большой грех строить новую кереметь на новом месте, так как то место, которое выбрано для цее, — абсолютно святое» [15, с. 7]. Именно поэтому, «когда во время христианизации местные власти или проповедники оскверняли, разрушали кереметь, то на следующий же день народ собирался не на новом месте, а там же, наскоро восстановив необходимые для ритуала предметы» [15, с. 7].
Важными являются выводы «В7Н. Майнова о наличии у мордвы идолов. Известно, что некоторые исследователи считали мордву идолопоклонниками. Автор «Остатков мордовской мифологии» не согласен с подобным утверждением. Он писал: «Мордва никогда не обожествляла изделия собственного изготовления, хотя у нас есть масса доказательств о наличии у них святых предметов; которые они почитали как божества, но все эти предметы почитания были только продуктами природы...» [15, с. 11]. Труд Майнова насыщен мордовскими языческими молитвами, заклинаниями, ре-лигиозно-мифологической терминологией, он представляет интерес не только для историков, этнологов, но и для языковедов, филологов и фольклористов.
Как публицист-этнограф В. Н. Май-нов кроме названных периодических изданий выступал на страницах многих других журналов и газет России: «Неделя», «Новости», «Знание», «Древняя и новая Россия», «Киевская старина», «Новь» и др. Его богатое публицистическое наследие заслуживает специального обстоятельного исследования.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
1 Майнов В. Н. Инородцы Среднего Поволжья // Живописная Россия. 1883. Т. 8, ч 1 С. 57 — 118.
2. Майнов В. Н. Один день среди мокши //
Древняя и новая Россия. 1878. Т. 3, № 10. С. 477 — 184.
3. Майнов В. Н. Очерки быта мордвы. Брак. Гл. 1 — 6 // Слово. 1879. Июнь. С. 53.
I, в- н- Очерки поездки в мордву //
Изв. ИРГО. 1878. Т. 13, вып. 6. С. 195 - 196.
5. Маинов В. Н. Очерки юридического быта мордвы // Зап. ИРГО по отделению этнографии. 1885. Т. 14, вып. 1. С. И.
6. Маинов В. Н. Предварительный очерк имеющихся в литературе сведений о мордве // Изв. ИРГО. 1877. Т. 13, вып. 1, 2. С, 90 - 113.
7. Маинов В. Н. Программа юридических обычаев // Знание. 1875. № 4. С. 30 — 53.
8. Майнов В. Н. Проспект экспедиции для исследования мордвы // Изв. ИРГО. 1877. Т. 13. С. 36 — 77.
9. Майнов В. Н. Результаты антропологических исследований среди мордвы-эрзи // Зап. ИРГО по отделению этнографии. 1883. Т. 11.
10. Марк К. Ю. Этническая антропология мордвы // Вопросы этнической истории мордовского народа. М., 1960. С. 119.
Поступила 30.08.99.
11. Мокшин Н. Ф. Мордва глазами зарубежных и российских путешестпениикон. Саранск: Морд. кн. изд-во, 1993\ С. 240.
12. Семенов П. П. История полувековой деятельности Русского географического общества. 1845 — 1895. СПб., 1896. Ч. 1.
13. С. Ш. Очерк юридического быта мордвы. Ответы на программу Императорского Русского географического общества Владимира Майнова. СПб., 1885 // Историч. вестн. 1886. Т. 23. С. 213 — 232.
14. Этнология, история, география и историческая география на Парижской географической выставке 1875 года: Отчет действ, чл. ИРГО В. Н. Майнова // Изв. ИРГО. 1875. Т. 12.
15. Mainov W. Les restes de la mythologie Mordvine // Journal de la Société Fmno-Ougrien-ne. 1889. №' 5. C. 170.
#################### Педагогика
ККККХККККККККККККККККККККККККККХКККККККККККККХКК
ПЕДАГОГИЧЕСКАЯ ИНДИВИДУАЛЬНОСТЬ:
РИТОРИЧЕСКИЙ АСПЕКТ ФОРМИРОВАНИЯ
>
О. В. ФИЛИППОВА, кандидат филологических наук
Чрезвычайно важно уже в стенах вуза помочь студенту — будущему учителю осознать особенности его собственной творческой индивидуальности.
В. А. Кан-Калик
Для педагогического речеведения актуальным остается вопрос о содержании и границах такого понятия, как „индивидуальный речевой стиль" а для педагогической риторики — проблема формирования у будущего учителя индивидуального речевого стиля как составляющей индивидуального стиля общения, как показателя определенного уровня профессиональной компетенции. Причин такой актуальности несколько. Вот некоторые из них: коммуникативная структура урока планируется с учетом индивидуальности
♦
педагога, через индивидуальный речевой стиль педагога учащиеся усваивают учебный материал, приобщаются к коммуникативной культуре, культивируемому обществом типу общения, национальным риторическим нормам и традициям.
В последнее время в связи с реорганизацией высшего образования все чаще стали говорить о необходимости развивать педагогическую индивидуальность. Так, В. В. Ильин замечает, что необходимо обновить нашу концепцию учебно-образовательного процесса,
© О. В. Филиппова, 1999
