CC BY
77
определить как социальное доцивилизован-ное состояние людей, подверженное значительному воздействию естественного. Философы ХУН-ХУН вв. не ставили вопрос подобным образом, потому что, как было сказано выше, исходили из других мировоззренческих установок, и это вынуждало для объяснения причин возникновения цивилизованного общества, подчиненного законам и нравственности, одних прибегать к теории общественного договора, а других - к утверждению, что нравственные законы имеют естественное происхождение.
1. Грицанов А.А. Социальное // Новейший философский словарь. Мн., 2001.
2. Гоббс Т. Левиафан, или материя, форма и власть государства церковного и гражданского // Гоббс Т. Избр. произведения: в 2 т. М., 1964. Т. 2.
3. Спиноза Б. Богословско-политический трактат / пер. с лат. М.; Мн., 1998. С. 15.
4. Локк Дж. Два трактата о правлении // Локк Дж. Сочинения: в 3 т. М., 1988. Т. 3. С. 263.
5. Юм Д. Трактат о человеческой природе, или попытка применить основанный на опыте метод рассуждения к моральным предметам // Юм. Д. Сочинения: в 2 т. / под общ. ред., вступ. ст. и прим. И.С. Нарского. М., 1965. Т. 1. С. 82.
Поступила в редакцию 4.09.2009 г.
Subbotina N.D. Problem of the “Natural State” in the history of philosophy. In the article the socially-philosophical analysis of concept “natural” is given. Variants of theory of the “natural state”, developed in XVII-XVIII centuries are compared. Communication of theory of the natural state with representations about essence of the person is shown.
Key words: theory of “natural state”; natural; artificial; social; right; mind; law.
УДК 374
ТРИ ОСНОВНЫХ ФОРМАТА ИСТОЛКОВАНИЯ СУЩНОСТИ КУЛЬТУРЫ
2. АКСИОЛОГИЧЕСКАЯ ПАРАДИГМА РАСКРЫТИЯ СУЩНОСТИ КОНТРКУЛЬТУРЫ И АНТИКУЛЬТУРЫ
© С.Г. Лавлинский
Аксиологический подход усматривает в культуре срез общественных отношений и деятельности. В таком понимании культуре как позитивности противостоит контркультура (антикультура) как выражение негативных факторов, присущих сущностным силам человека (наряду с их прогрессивными интенциями). Культура может быть как социально позитивной, творческой и гуманной, так и социально негативной, антигуманной.
Ключевые слова: культура; контркультура; аксиологическая парадигма; аксиологический подход; позитивные и негативные ценности.
Данной статьей мы продолжаем наш теоретический цикл статей «Три основных формата истолкования сущности культуры [1].
Второй теоретико-методологический
подход к рассмотрению категории «культура» тяготеет к аксиологическому. Он пытается устранить многочисленные логические противоречия первого (прежде всего, преодолеть неоправданное отождествление культуры с продуктами человеческой деятельности). С этой целью культура связывается как с мерой и качеством воплощения сущностных сил человеческого рода в самих
личностях или общностях людей, так и с реализацией важнейших человеческих ценностей в данном сообществе. Вот некоторые толкования феномена культуры подобного рода. 1. Культура представляет собой меру человеческого в человеке, характеристику развития человека как общественного существа [2]; 2. Культура есть реализация верховных ценностей путем заботы о высших благах человека [3].
В работах исследователей отмечается, что аксиологическая интерпретация культуры весьма перспективна и теоретически зна-
чима. Однако в нынешнем своем виде она несет печать незавершенности. Это проявляется, прежде всего, в наличии, как минимум, двух логически несовместимых интенций.
Первая из них исходит из определения культуры как явления, включающего в себя как позитивные, так и негативные ценности. Здесь к системе культуры относят любые социальные процессы и результаты: позитивные и негативные, прогрессивные и реакционные, гуманные и антигуманные. В этом случае к культуре пришлось бы отнести действия фашистских и реакционных режимов, захватнические и несправедливые войны, костры инквизиции и сталинские лагеря, массовое уничтожение людей гитлеровцами в Освенциме, Майданеке и других лагерях смерти, международный терроризм и некоторые новые, хотя и весьма сомнительные, формы «массовой культуры» и мн. др. Неслучайно, такие понятия, как «империалистическая культура», «космополитическая
культура», «клерикальная культура», «бессодержательная культура», широко проникли на страницы серьезных теоретических работ, учебных и других изданий еще в доперестроечное время [4].
Исследователи, возражающие против подобного понимания культуры, настаивают на неправомерности словосочетаний типа «каннибализм и культура». Они говорят о противоестественности формулы «политическая культура фашизма», ибо фашизм и культура - антиподы. Не устраняется эта противоестественность при характеристике фашизма в качестве «тоталитарной политической культуры». Как нонсенс, несообразность воспринимаются выражения типа «политическая культура империализма» и т. п. [5].
Наиболее распространенной формой данного варианта аксиологического подхода выступают в последние десятилетия позитивные или негативные идеологемы т. н. «культурного империализма». Этот термин в последние годы прочно вошел в литературу, посвященную проблемам современной западной культуры. С его помощью стали обозначать принципы производства и глобального распространения т. н. «массовой культуры» во всем мире.
О современном «культурном империализме» мы уже писали в одной из наших статей [6]. Здесь же отметим следующее. «Куль-
турный империализм» развивается в рамках мировой системы, внутри которой действует единый рынок, а условия и характер производства определяются характером этого рынка и распространяются за его пределы. Также акцентируем внимание на том, что культурно-коммуникационный сектор мировой системы развивается по необходимости в соответствии с целями и задачами общей системы американского доминирования. Это подтверждает односторонний в основе своей поток информации - от центра к периферии (из США в другие части мира), а также другой атрибут властного влияния - навязывание единого языка, английского. Кроме этого, создается и развивается высокоскоростная, всеохватывающая техника коммуникаций (телекоммуникационные спутники, компьютерные глобальные, корпоративные и локальные сети). Разработка этой технологии тесно связана со структурой и нуждами господствующих элементов мировой системы.
Идеология сильных мира сего обладает своими характерными особенностями, которые не могут не сказываться и в области культурной политики. Одним из таких проявлений империалистической идеологии является джингоизм - крайняя форма шовинизма, связанная с пропагандой силы, интервенции и экспансии. Термин «джингоизм» (от jingo - джинго, кличка английских шовинистов) возник в 70-х гг. XIX столетия в Великобритании и стал синонимом крайне шовинистических и экспансионистских воззрений [7].
Характерно, что джингоизм не ограничивается только областью политики. Существует также «культурный джингоизм», оправдывающий политику давления и экспансии в области культуры. Сторонники культурного джингоизма против политики культурных обменов и рассчитывают только на односторонний захват культурных рынков. Такого рода «культурный джингоизм» довольно часто проявляет себя на страницах американской печати и в выступлениях американских лидеров.
Следует заметить, что речь идет не столько о влиянии американской культуры в целом, сколько о влиянии именно «массовой культуры», воздействие которой на культуры других стран фактически равнозначно культурной агрессии. Эта агрессия - один из мо-
ментов в той общей американизации Европы, к которой стремятся США. Для ее проведения существует огромный пропагандистский аппарат, призванный осуществлять империалистическую политику в области культуры.
Отечественные исследователи отмечают, что термин «культурный империализм» - не просто теоретическая метафора. Он означает политику, которую проводит современный империализм в области культуры. Можно указать на следующие основные черты этой политики:
1) перенесение ценностей и культурных стереотипов высокоразвитых стран на развивающиеся страны;
2) насаждение одной национальной культуры в качестве универсальной и господствующей, угрожающей национальной самобытности других стран;
3) стремление использовать культуру для достижения политических целей, идеологической пропаганды и завоевания позитивного имиджа;
4) подчинение политики культуры транснациональным монополиям, стремящимся к контролю индустрии культуры в глобальном масштабе;
5) превращение культурного обмена в
культурную экспансию, обмена информацией в односторонний поток информации, захват культурных рынков, «культурный
джингоизм».
Одним из важнейших методов проведения политики культурного империализма является политическая и коммерческая реклама. Транснациональные рекламные агентства обладают могущественным влиянием, они ведут коммерческую, культурную и политическую пропаганду в масштабах всего мира, в особенности в развивающихся странах. Деятельность этих агентств наносит непоправимый и болезненный ущерб развитию национальных культур в развивающихся странах, насаждая повсюду американизированные стереотипы «массовой культуры».
Итак, в соответствии с первым вариантом аксиологического подхода допустимо в равной мере использование понятия культуры как в социально позитивном, так и негативном смысле. Иначе подходит к решению проблемы второй вариант аксиологического подхода, который противопоставляет культуре как социально позитивному или нега-
тивному фактору (в зависимости от субъективных предпочтений исследователей) в качестве противоположного антикультуру или контркультуру.
Кроме этого, такой вариант аксиологического подхода нередко проявляется в форме суждений о культуре как феномене в высшей степени этичном и гуманистическом (Д.С. Лихачев, А. Швейцер и мн. др.).
Аксиологическая парадигма понимания культуры наиболее рельефно прослеживается у тех мыслителей, которые пришли к необходимости различения культуры и контркультуры.
Термин «контркультура» в научный оборот введен американским социологом Т. Роз-заком. В основу содержательного наполнения этого понятия мыслитель положил принципиальные отличия идеологии и практики «нового левого движения». Оно объединило в своих рядах радикалов из среды студенческой молодежи и гуманитарной интеллигенции, а также «критически мыслящих личностей» из среды мелкой и средней буржуазии, выдвинувших идею тотального отрицания культуры капиталистического общества. В последующем понятие «контркультура» было использовано Ч. Рейнчем в работе «Зеленеющая Америка», в которой им были осмыслены истоки и предпосылки мировоззренческих позиций и ценностей, радикально настроенных представителей послевоенной интеллигенции, выступивших с критикой культурологических основ капиталистического общества в 60-х гг. ХХ в.
Концепции контркультуры изначально их создателями формировались в качестве альтернативы идеологии «новых левых», которые направили движение молодежного протеста в тупик левого экстремизма. С другой стороны, создатели концепции считали, что возникновение контркультурного сознания у широкой части молодежи позволит направить энергию молодежного протеста в позитивное русло и заменить в нем отрицательное на положительное. Поэтому проте-стные идеи были поставлены на службу всему обществу, а не отдельным индивидам, стремящимся воплотить идеи достижения безграничной и неконтролируемой власти. В тоже время западные социологи, разделяя оценку контркультуры как особого социального феномена, возникшего на базовых уста-
новках «нового левого движения», вкладывали в термин «контркультура» разный смысл, обнаруживая разнообразие и несовпадение точек зрения.
Т. Роззак рассматривает контркультуру как социокультурный феномен, по своей природе противостоящий культуре современного буржуазного общества. Как считает Т. Роззак, между традиционной культурой и конктркультурой лежит непреодолимое противоречие, поскольку их базовые ценности отрицают друг друга. В этой связи возникает необходимость целенаправленной критики контркультуры и ее главной цели социального протеста. Идеологической основой контркультуры, по мнению Т. Роззака, выступает «новая социология» Ч. Миллса, фрейдо-марксизм Г. Маркузе, гештальт-анархизм П. Гудмена, «апокалипсический мистицизм»
Н. Брауна, «дзенбуддийская психотерапия» А. Уотса, «оккультный нарциссизм» Т. Лири.
Ч. Рейч стремится представить контркультуру привлекательной для широких масс, и особенно для «среднего класса». Контркультура им рассматривалась как часть современной культуры Запада, формирующаяся в процессе перехода от косного, буржуазного по своей сути «сознания-2» к «сознанию-3», возникающего как результат добровольного принятия первоначально отдельными индивидами, а затем и широкими массами норм «гуманистической этики», нового мировоззрения, отличного от мировоззрения человека эпохи модерна. Тип «сознания-3», по мнению Ч. Рейча, характеризуется наличием сочетания рационального и иррационального способов освоения действительности, ориентацией на использование в освоении объективной реальности интуиции, мистического откровения как средства познания, равноценных по своим эвристическим возможностям философской рефлексии, эксперименту и научному теоретизированию.
Д.М. Йингер отводит контркультуре позитивную роль в обществе, поскольку она не является культурой всецело и полностью отрицающей культуру общества, в котором она сформировалась. Позитивная роль контркультуры заключается в стимулировании движения культуры социальной системы, которая способна развиваться только в условиях противостояния двух начал - дестабилизирующего (роль которого выполняет
контркультура) и стабилизирующего (функции которого выполняет традиционная культура, одобряемая обществом). Д.М. Йингер рассматривает контркультуру как комплекс, «конфигурацию» норм и ценностей группы, не совпадающих с нормами и ценностями, господствующими в обществе. В контркультуре он не видит разрушительного потенциала, поскольку она не стремится стать господствующей в обществе.
Точка зрения Г. Дэвиса базируется на понимании контркультуры как культуры, которая возникла из норм и ценностей господствующей культуры путем инверсии, т. е. путем придания им обратного смысла. Г. Дэвис обращает внимание на то, что если в ценностно-нормативной системе буржуазного общества добропорядочность рассматривается как одна из значимых ценностей, то в рамках контркультуры она - наоборот, антиценность, свидетельство мещанской ограниченности, филистерства тех индивидов, которые ориентированы на нее.
Такое «зеркальное» превращение характерно и для сохранения индивидуальноличностных начал в бытии. Это относится, прежде всего, к сфере интимных отношений, вмешиваться в которые согласно нормам традиционной культуры и морали, не позволительно. В контркультуре ценность личностного бытия отрицается и противопоставляется ценностям группового «Мы». Это обстоятельство позволяет Г. Дэвису поставить знак равенства между контркультурой и антикультурой и рассматривать контркультуру как нечто открыто противостоящее культуре современного общества, обладающее набором всех отрицательных характеристик, противоположных тем, которыми обладает культура как таковая.
Вслед за западными теоретиками в отечественной мировоззренческой мысли также стало широко использоваться понятие контркультуры. Большинство российских исследователей полагают, что контркультура отрицает принципы буржуазного общества. Крайними выражениями социального протеста в контркультуре являются публичная демонстрация половых актов, проведение сеансов группового секса, которые, по мнению адептов контркультуры, способствуют деиндивидуализации личности, обобществ-
лению интимных переживаний и утверждению в обществе коммунитаристских начал.
Человек в контркультуре не признается высшей нравственной ценностью, а этически ориентированные формы религиозности, постулирующие существование личностного бытия объявляются несостоятельными. Такие общечеловеческие ценности, как добро и зло, трактуются гипертрофированно. Добро -это все то, что приносит человеку наслаждение и удовольствие, зло - все то, что препятствует этому. Иными словами, критериальную базу нравственности составляют только объективные ощущения индивида, исповедующего рафинированный и безудержный гедонизм.
В основу контркультуры нередко кладется бездеятельное начало. Здесь принцип бездеятельности возведен в ранг культа, а в основе совершенствования индивидуума, обретения им представлений о смысле жизни и своем предназначении лежит погружение в состояние нирваны, медитация и одурманивание наркотическими средствами. С точки зрения контркультурного сознания мир хаотичен и лишен упорядоченности, строится на принципе дисгармонии и стихийности. Основной постулат контркультуры - дисгармония действительности должна находить свое выражение в дисгармонии художественных произведений, которые выстраиваются в музыке - на принципе атональности, в театре -на абсурде, в литературе - художественно неоформленном потоке сознания, в живописи - на беспредметном изображении.
Эстетика контркультуры отрицает достижения человеческого духа, на которых базируется традиционная культура общества. В ней в качестве базовой эстетической категории избрана категория «безобразного». Это обстоятельство обусловливает отражение в контркультуре всего низменного, различных извращений, садистских и мазохистских наклонностей и проявлений и т. д. Среди особенностей контркультуры, отличающих ее от других феноменов, исследователи выделяют то, что, во-первых, она является артефактом, созданным социальной группой или сообществом, пребывающем в состоянии конфликта с обществом; во-вторых, контркультура не имеет культурообразующего принципа, а базируется на чистом отрицании традиционной культуры общества.
Контркультурное сознание отрицает возможность познания мира с помощью разума, определяя основным методом познания истины иррационализм. Адепты контркультуры не признают методологию научного познания, а опираются на магию, оккультизм, мистическое озарение, что, по их мнению, позволяет преодолеть «вещь в себе», постичь ее скрытую сущность.
Наиболее радикальная версия рассматриваемого нами подхода предлагает ограничить феномен культуры устойчивыми общественными связями, т. е. сферой отношений, и рассматривать ее в качестве стороны важнейшего диалектического противоречия последних. В этом случае второй стороной основного противоречия в системе отношений выступает контркультура. С этих методологических позиций культуру определяют как категорию для обозначения меры реализации социумом собственных творчески-прогрес-сивных сущностных сил в рамках общественных отношений. Напротив, контркультура является мерой реализации обществом собственных регрессивных потенций в границах устойчивых связей. Иначе говоря, к контркультурным относятся все те компоненты отношения, которые препятствуют реализации субъектом своих прогрессивных и творческих устремлений. При таком понимании культуру невозможно отождествить ни с результатами человеческой деятельности (т. е. наличным миром материальных и духовных ценностей), ни с процессом этой деятельности.
Вещно-предметный и рефлекторно-духовный мир человека (машины и механизмы, научные и художественные произведения, политические труды и т. д.) могут быть оценены как культурные, если служат целям всестороннего развития и гуманизации всей системы отношений. Что касается вопроса оценки тех или иных элементов цивилизации (техносистем и технологических процессов, естественнонаучных открытий и т. п.), то в зависимости от того, какими социальными группами они используются (прогрессивными или непрогрессивными), их следует отнести к факторам либо культуры, либо контркультуры.
Необходимо, таким образом, разграничить два соотносительных понятия: культуру и контркультуру, которые выступают сторо-
нами наиболее глубокого диалектического противоречия в системе отношения. Диалектический характер полярности между культурой и контркультурой проявляется в способности составляющих их элементов при определенных исторических условиях переходить друг в друга. Говоря предельно кратко, культура - прогрессивная, контркультура -регрессивная стороны отношения [8].
Второй вариант аксиологического подхода выглядит более логичным по сравнению с первым, однако весьма дискуссионным при этом является стремление ограничить границы культуры исключительно рамками устойчивых общественных отношений. Иными словами, человеческая деятельность в самом широком ее аспекте, социодинамика оказываются как бы вне феномена культуры или, по крайней мере, не относятся к его (феномену) сущности.
Несмотря на все новые трудности и сложности, возникшие при разделении гносеологических и аксиологических аспектов культуры, сам принцип их разделения обладает эвристической значимостью и должен всячески поддерживаться и развиваться исследователями далее. Каждый из рассмотренных подходов имеет свои сильные и слабые стороны.
Разумеется, как и всякая классификация, проводимое нами разделение подходов и их вариантов к пониманию культуры имеет значительный момент условности и относительности. Так, гносеологический подход достаточно редко носит вполне последовательный характер. Обычно он в большей или меньшей степени сопровождается аксиологическими вкраплениями. В справочных изданиях эти вкрапления чаще всего представлены тезисом о существовании в рамках культуры «более высоких» и «низких» качественно различных «уровней». Изменения, связанные с динамикой культуры, направлены на достижение высшего уровня результата. В этом случае культура рассматривается как высший результат изменения, возможный для «изменяемого» и «преобразуемого» («внутреннего» и «внешнего»). Другими словами, замысел, идея, претворяясь в деятельности людей в результат через его качественные изменения, достигают в нем его высшего состояния. Эти результаты могут быть производственными, общественными, духовными и др.
Таким образом, нами поддерживается и актуализируется выдвинутая в последние годы в философии культуры идея разделения существовавших ранее и ныне существующих подходов к пониманию сущности культуры на гносеологические и аксиологические. При этом мы считаем необходимым отдельное выделение и комплексного (гно-сеолого-аксиологического) подхода.
Резюмируя результаты данной статьи, отметим, что каждый из трех основных теоретико-методологических подходов к толкованию сущности культуры имеет ряд вариантов, нуждающихся в специальном изучении и осмыслении. Представим характеристику рассмотренного нами аксиологического подхода к раскрытию содержания понятия «культура».
Аксиологический подход в своем наиболее последовательном виде усматривает в культуре позитивный срез общественных отношений и деятельности. Культура рассматривается как совокупность традиционно передаваемых норм и ценностей деятельности и поведения человека. В таком понимании культуре как позитивности противостоит контркультура (антикультура) как выражение негативных тенденций, присущих сущностным силам человека (наряду с их прогрессивными интенциями).
Аксиологический подход внутренне неоднороден и предполагает, по крайней мере, два несводимых друг к другу варианта. Первый исходит из понимания культуры как позитивного (прогрессивного, творческого, гуманного) общественного фактора. В качестве негативного фактора культуре противопоставляют цивилизацию, контркультуру или антикультуру.
Второй вариант предполагает понимание культуры как внутренне противоречивого явления. С этой точки зрения культура может быть как социально позитивной, творческой, гуманной, так и социально негативной, антигуманной.
1. Лавлинский С.Г. Три основных формата истолкования сущности культуры. 1. Гносеологическая парадигма // Вестн. Тамбовского ун-та. Сер. Гуманитарные науки. Тамбов, 2009. Вып. 8 (76). С. 171-175.
2. Введение в философию: в 2 ч. М., 1989. Ч. 2. С. 526.
Поступила в редакцию 20.05.2009 г.
Lavlinskiy S.G. Three basic formats of interpretation of the culture essence. 2. Axiological paradigm of revealing of the essence of contra-culture and anti-culture. Axio-logical approach keeps an eye on the culture cut of public relations and activity. In such understanding to culture as positiveness withstands anti-culture as an expression of negative factor, inherent to natural personal powers (alongside with its progressive intentions). In accordance with axiological approach culture is understood: 1. as positive (progressive, creative, humane) social factor. As negative factor oppose to civilization, anti-culture. 2. Culture is considered as intrinsically inconsistent phenomena. Culture can be as socially positive, creative and humane, so and social negative, humanless.
Key words: culture; anti-culture; axiological paradigm; axiological approach; positive and negative values.
УДК 316.647
ГЕНДЕРНЫЕ СТЕРЕОТИПЫ И ГЕНДЕРНЫЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЯ В ОРГАНИЗАЦИОННОЙ КУЛЬТУРЕ:
НА ПРИМЕРЕ ОРГАНИЗАЦИЙ МАЛОГО БИЗНЕСА
© С.А. Ильиных
В статье анализируются гендерные стереотипы и гендерные представления персонала организации. Они касаются таких вопросов, как сферы деятельности мужчин и женщин, социальные роли, возможность совмещения разных ролей, личностные характеристики руководителей в зависимости от пола. Выявленные гендерные аспекты сознания получают авторскую интерпретацию.
Ключевые слова: гендер; гендерные стереотипы; гендерные представления; организационная культура; руководство; гендерные роли.
Организационная культура воспроизводит гендерные стереотипы и гендерные представления. Ведя речь о различных формах гендерных проявлений, мы опираемся на социально-конструктивистский подход к их интерпретации. Его сильной стороной является исследование не самого факта различий между мужчинами и женщинами, не простого описания разницы в статусах, ролях и иных аспектах жизни мужчин и женщин, но анализ доминирования, утверждаемого в обществе через гендерные роли, гендерные отношения, гендерные стереотипы и гендерные представления. Они, по сути, являются ограничителями в процессе реализации личностями своей субъектности.
Значимым для гендерного подхода является показ культурно-детерминированных различий между полами, а также того, как культурное конструирование этих различий
сказывается на социальном статусе гендерных групп [1]. Гендер иерархически организует социальную систему и, как указывают Е.А. Здравомыслова и А. А. Темкина, выступает одним из базовых измерений социальной структуры общества, наряду с классовой принадлежностью, возрастом [2]. Гендер включается в социальные институты, а потому приобретает фундаментальность и постоянство. Независимо от того, осознают индивиды или нет, они непрерывно воспроизводят гендер как форму социального неравенства. Гендерный подход к исследованию организационной культуры позволяет рассмотреть эту форму социального неравенства в качестве формы неравенства возможностей мужчин и женщин как представителей гендерных групп. Гендерные группы, на наш взгляд, есть разновидность социальных групп, поскольку социальные группы - это
3. Хайдеггер М. Время и бытие. М., 1993. С. 42.
4. Очерки по историческому материализму. М., 1981. С. 236.
5. Кейзеров Н.М. Методологические аспекты критики буржуазных концепций политической культуры // Вопр. философии. 1982. № 1. С. 96.
6. Лавлинский С.Г. Культурный империализм и джингоизм в современной культурной политике // Вестн. Московского гос. ун-та культуры и искусства. М., 2008. Вып. 2 (22). С. 26-29.
7. Новый энциклопедический словарь. М., 2001. С. 334.
8. Булычев И.И. Основы философии, изложенные методом универсального логического алгоритма. Тамбов, 1999. С. 205.
