CC BY
98
зиция русских тоже не отличается особым единством. Одни из них ратуют за важность концентрации внимания на этнических проблемах русских и на борьбе с теми процессами, которые, по их мнению, способствуют распространению девиантного поведения. Другие же в основном приветствуют политику мультикультурализма.
В заключение следует обратить внимание на то, что роль СМИ в формировании общественного мнения о других народах заметно актуализируется в условиях этнокультурного ренессанса, наблюдаемого за годы идеологической либерализации России. На это обратили внимание примерно каждый четвертый житель села и около 20% жителей г. Улан-Удэ. Поэтому для повсеместного сохранения межэтнического согласия необходима трансляция разнообразной, увлекательной, взвешенной и политкорректной информации, особенно на федеральных каналах, заполняющих в настоящее время львиную долю массмедийного пространства страны.
Литература
1. Дробижева Л.М. Этничность в современном обществе: новые подходы, старые мифы, социальные практики // Вестник института социологии. - 2010. - №1. - С. 431.
2. Панарин С.А. Конфликтный потенциал социальноэкономических и этносоциальных процессов в Республике Бурятия // Конфликтогенный потенциал и проблемы эт-ничности в регионах РФ. Конфликт-диалог-сотрудничество. - М., 2000.
3. Межнациональные и этнические вопросы Бурятии. - Улан-Удэ: Изд-во Вост.-Сиб. гос. ун-та техн-й и упр-я, 2006.
4. Межнациональные и конфессиональные вопросы Бурятии в свете общественного мнения. - Улан-Удэ: Изд-во Бурят. гос. ун-та, 2008.
5. Вопросы сохранения и развития толерантности, проблемы гражданской активности населения Республики Бурятия. - Улан-Удэ: Изд-во Бурят. гос. ун-та, 2010.
Будаева Дарима Цырендоржиевна, кандидат политических наук, старший преподаватель кафедры государственного и муниципального управления Бурятского государственного университета, г. Улан-Удэ, e-mail: darb@rambler.ru.
Budaeva Darima Tsyrendorzhievna, candidate of political sciences, senior lecturer, department of state and municipal management, Buryat State University, Ulan-Ude, e-mail: darb@rambler.ru.
УДК 316.356.2 (470+517.3)
А.В. Винокурова
ТРАНСФОРМАЦИЯ СЕМЕЙНЫХ ЦЕННОСТЕЙ В КОНТЕКСТЕ ОБЩЕСТВЕННЫХ ПРЕОБРАЗОВАНИЙ (НА ПРИМЕРЕ РОССИЙСКИХ И МОНГОЛЬСКИХ СЕМЕЙ)
Рассматриваются основные тенденции изменения ценностных ориентаций семьи в контексте трансформационных процессов, происходящих в современном российском и монгольском обществах. При этом главное внимание уделено характеристике факторов социальной среды, способствующих преобразованиям в сфере семейной жизнедеятельности. Также анализируются содержание и направленность ценностей современной российской и монгольской семей.
Ключевые слова: семья, семейная жизнедеятельность, семейные ценности, модернизация, социальная трансформация.
A.V. Vinokurova
TRANSFORMATION OF FAMILY VALUES IN THE CONTEXT OF SOCIAL CHANGES (ON THE EXAMPLE OF RUSSIAN AND MONGOLIAN FAMILIES)
This article deals with the main tendencies of family value changes in the context of transformative processes in modern Russian and Mongolian societies. The principal attention has been paid to the characteristics offactors of social environment promoting the transformations in the sphere offamily life activity. The content and focus of values of modern Russian and Mongolian family are also analyzed.
Key words: family, family life activity, family values, modernization, social transformation.
Исследование структуры и функций семейной организации имеет важное значение для понимания основных процессов, происходящих в любом обществе, тенденций и перспектив его развития. Семья, обеспечивая своим членам физическую, экономическую, социальную безопасность, одновременно выступает важным эле-
ментом социализации личности. Ей принадлежит ключевая роль в формировании и передаче национальных культурных традиций, ценностей, определяющих социальное поведение. Проблемы семьи и брака приобретают все большее значение в условиях глобализации в связи с усложнением и ускорением социально-
6/2013
экономического и социально-политического развития.
Состояние института семьи всегда отражает уровень развития общества и зависит от исторического контекста. Наиболее архаичной является патриархальная семья, которая существовала в эпоху феодализма. В традиционной семье, которая являлась в этот период ее основным типом, превалировали родственные отношения, где с достаточной очевидностью прослеживалась зависимость жены от мужа, а детей от родителей. Такое положение находит свое отражение в основном принципе семейных взаимодействий - иерархизм и неравенство членов семьи. Общие интересы семьи, как их понимали старейшины, не просто главенствовали, они являлись некой абсолютной ценностью, при этом индивидуальные интересы отдельных членов семьи в расчет не принимались.
Таким образом, в традиционной семье главенствующее место занимает сохранение ее целостности. Следовательно, на первый план выдвигаются ориентации на ценности долга, семейной ответственности, детей как залога благополучной старости родителей, авторитета родителей и старших родственников. Соответственно основным компонентом ценностей патриархальной семьи являлась их преимущественная направленность на кровное родство, поддержание родственных уз.
В традиционном социуме семья и сообщество были объединенной в одно целое производственной ячейкой. Но по мере перехода от феодальных отношений к капиталистическим стали происходить экономические и социальные изменения, стимулирующие и перемены в семейной жизни.
С возникновением и развитием промышленного производства разделение труда в доме и на работе усилилось, а величина семьи уменьшилась. Со второй половины XIX в. в большинстве индустриально развитых стран широкое распространение получила детоцентристская семья, которой присуще возвышение роли частной жизни, интимности и ценности детей. Обычай многодетности постепенно исчерпывает себя, решение о количестве детей принимают по преимуществу сами супруги.
Следует отметить, что распространенность детоцентристских семей в современном социуме является следствием широкого вовлечения женщин в производственную деятельность общества и роста образовательного и квалификационного уровня населения. Кроме того, данное обстоятельство можно объяснить и тем, что дети перестают быть гарантией обеспеченной старос-
ти родителей. Соответственно заинтересованность семьи в детях обусловлена не экономической, а нравственно-эмоциональной потребностью.
Таким образом, центральное место в ценностях детоцентристской семьи имеют ориентации на родительство - принятие социальных ролей матери и отца, а также рождение определенного числа детей. Данные ценностные ориентации проявляются в том, что осознанно проводится позитивный и не только количественный (планирование зачатия), но и качественный принцип детоцентризма. Родители осуществляют по преимуществу культурную инвестицию в детей (частные дошкольные группы, престижные учебные заведения, музыкальные, языковые и прочие кружки), питая надежду на осуществление нереализованных ими ценностей и потребностей.
В то же время в работах многих авторов отмечается, что современная (детоцентристская) семья претерпевает значительные изменения, которые связаны с переходом от индустриального к постиндустриальному обществу. Можно сказать, что для постсовременного общества в процессе практически любого вида деятельности характерным становится проявление творческой активности. Важное значение приобретает развитие способностей человека, наблюдается преобладание субъект-субъектных взаимодействий между людьми, что и определяет новые свойства всех элементов социальной структуры.
Это утверждение вполне справедливо и в отношении семьи постиндустриального общества. Наиболее распространенной в эпоху постиндустриализма (вторая половина XX - начало XXI в.) является супружеская семья. Следовательно, главная особенность данного типа состоит в том, что основополагающие семейные ценности формируются во взаимодействиях мужа и жены и лишь впоследствии становятся естественной базой для родительско-детских и родственных отношений.
В то же время супружеская семья не сводима только к отношениям свойства. Безусловно, значимыми остаются родство и порождение, однако, в традиционной семье, где доминировали родственные взаимодействия, они носили авторитарный характер, поскольку благополучие каждого определялось благополучием всей семьи. В семье индустриального общества, для которой ведущими являются родительско-детские отношения, последние связаны с экономической зависимостью детей от родителей. В свою очередь супружеская семья предоставляет возможности для отказа от подчиненных отно-
шений и раскрытия широких возможностей взаимодействия по всем структурным составляющим: муж - жена, родители - дети, супруги
- родственники, дети - прародители. Данное обстоятельство способствует целенаправленному формированию индивидуальности человека, способного самостоятельно принимать ответственные решения.
В целом проблема изменения ценностных ориентаций семьи имеет самые разнообразные последствия как для самой семьи и ее членов, так и для общества в целом. Позитивной тенденцией является смещение ориентаций на супружество, становление «брачной семьи», превращение ее в самую интимную группу, обладающую близко разделяемым чувством солидарности и отвечающую глубоким, взаимно требовательным личным потребностям. В то же время семейные изменения включают и некоторые негативные для социального воспроизводства явления, связанные с постепенной переориентацией населения с ценностей семьи с несколькими детьми, основанной на стабильном браке, на ценности внесемейные, отражающие устремления людей к индивидуальным достижениям во внесемейной сфере жизнедеятельности, прежде всего к статусным.
Таким образом, изменения в сфере семейнобрачных отношений характеризуются возрастанием сложности, разнообразия и противоречивости в ценностных ориентациях. В процессе формирования постиндустриального общества складываются постсовременные ценности, главная особенность которых состоит в том, что они направлены в основном на повышение качества жизни и самовыражение личности, что характерно и для современных российских и монгольских семей.
В развитии современного монгольского общества в процессе модернизации можно обозначить несколько характерных черт. Прежде всего это негативные по сравнению с дореформенным периодом изменения в уровне и качестве жизни населения. Это подтверждается результатами исследования, проведенного Т.Дорждагвой в 2006-2008 гг. Полученные им данные показывают, что материального достатка хватает на все необходимое 26% респондентов; хватает только на питание, жилье и одежду - 43% опрошенных; материальный достаток ограничен только расходами на питание у 27% респондентов; недостаточно даже на питание - 4%. Хорошим назвали состояние своего жилья только 16% опрошенных. Удовлетворительным признали свое жилище 43%. Неудовлетворительными считают свои жилищные условия 29% респондентов
(12% затруднились оценить состояние своего жилья) [1, с. 89].
Что касается российского общества, то уровень жизни россиян, т.е. характер питания, а также возможность приобрести одежду и предметы длительного пользования, по данным Росстата в 2012 г., у 23,4% был примерно тот же, что и в 2011 г., у 56,2% он понизился и у 20,4%
- повысился. По данным за 2012 г., за чертой бедности жили 17,9 млн россиян (12,6% от общей численности населения РФ) [2]. Еще более острый характер приобретает тенденция обеднения населения, если рассматривать ее в региональном разрезе. В силу произошедшего в последние годы разделения на регионы-лидеры и депрессивные регионы усилилась региональная дифференциация уровня и качества жизни населения.
С негативными изменениями в уровне и качестве жизни населения связана следующая особенность трансформирующегося общества -ухудшение по сравнению с дореформенным периодом состояния социальной инфраструктуры. Данная проблема в первую очередь затронула сферу занятости.
Как показывают результаты исследования «Влияние объективных и субъективных факторов на жизнедеятельность современной монгольской семьи», проведенного в 2004-2009 гг. под эгидой Института социологии, философии и права АН Монголии, безработица является важным аспектом ухудшения социальноэкономического положения населения в целом и семьи в частности. Если в 2004 г. такую точку зрения разделяли 26,3% городского населения и 54,4% проживающих в сельской местности, то в 2009 г. негативную роль безработицы в осуществлении семейной жизнедеятельности отметили 43,8% горожан и 56,2% селян [3, с. 85].
Также отмечается, что взрослые члены семьи, которые не работают и не получают социальных выплат, есть в семье у 51,3% монгольских респондентов [4, с. 108]. По оценкам Всемирного банка, уровень безработицы в городах Монголии составляет более 20%, а 36% населения продолжает жить ниже черты бедности [5, с. 65].
В России, по данным Росстата, в июле 2012 г.
4.1 млн человек, или 5,4% экономически активного населения, классифицировались как безработные (в соответствии с методологией Международной организации труда). В государственных учреждениях службы занятости населения в качестве безработных было зарегистрировано
1.1 млн человек, в том числе 0,9 млн человек получали пособие по безработице. К этому можно добавить, что общее число работников,
6/2013
находившихся в простое или трудившихся неполное рабочее время, составило 111,6 тыс. человек; 670,6 тыс. человек был предоставлен отпуск без сохранения заработной платы по инициативе работодателя [6].
Таким образом, как углубляющаяся разница в уровне функционального и профессионального соответствия, так и региональная дифференциация способствуют дальнейшему усилению проблем в сфере занятости, как в России, так и в Монголии.
На основании всего вышеизложенного можно заключить, что основными тенденциями, которые характеризуют принципиально новое качество и состояние современного российского и монгольского общества, являются уровень и качество жизни людей, состояние социальной инфраструктуры, а также уровень занятости и степень дифференциации населения. Именно они детерминируют содержание и направленность ценностных ориентаций. Другими словами, речь идет о качественных сдвигах в восприятии человеком социального пространства, самого себя, его социальном самочувствии под влиянием вышеуказанных объективных характеристик.
Адекватные оценки социального самочувствия населения возможны лишь на основе фактов, полученных за достаточно длительный период. Этим требованиям отвечает указанное нами исследование «Влияние объективных и субъективных факторов на жизнедеятельность современной монгольской семьи». В данном исследовании было зафиксировано, что в 2009 г. по сравнению с 2004 г. существенно увеличилась доля тех, кто считает, что на жизнедеятельности их семей негативно сказываются бедность (с 17,8 до 50,1%), рост цен (с 38,7 до 67,1%), налоговое бремя (с 34,3 до 50,2%) [3, с. 87].
Исследования российских авторов показывают, что 73,2% респондентов в той или иной степени испытывают страх в связи с тем, что будущее их и детей может оказаться далеко не безоблачным; 74,6% опасаются потерять все нажитое и еще 10,4% заявили, что им уже нечего терять; 81,7% не планируют свою жизнь или планируют ее не более чем на один год; 67,4% считают, что они совсем не застрахованы от экономических кризисов, которые опускают их в пучину бедности; 48,3% чувствуют полную беззащитность перед преступностью; 46% полагают, что если в стране все будет происходить как прежде, то наше общество ожидает катастрофа. Замечено, что тревожность и неуверенность в завтрашнем дне присущи представителям всех слоев и групп населения, хотя, конечно, у рес-
пондентов из бедных и пожилых семей эти чувства проявляются чаще и острее [7, с. 147].
Все это свидетельствует о том, что современное российское и монгольское общество находятся в состоянии социально-экономического и, соответственно, психологического дискомфорта. Повышенная тревожность, беспокойство в связи с будущим оказывают неблагоприятное воздействие на социальное самочувствие людей и их ценностные ориентации.
Данное положение дел усугубляется тем, что для современного общества характерна высокая степень противоречивости в системе ценностных ориентаций. Это проявляется не только на макро-, но и на микроуровне, т.е. противоречивость ценностных ориентаций наблюдается на уровне отдельных социальных групп, в частности в семье.
С одной стороны, сохраняется высокая ценность семьи, направленность на семейный образ жизни. С другой стороны, исследователями отмечается, что в процессе приспособления к требованиям времени ценностные ориентации существенно меняются в различных брачносемейных областях: добрачном поведении и выборе супруга, в интимной сфере, в сфере репродуктивного поведения и т.д.
В частности, было выявлено, что, по мнению 41,4% опрошенных, случайные половые связи на стороне считаются вполне допустимыми. 65,2% респондентов полагают, что количество разводов в жизни человека может быть неограниченным. 56,3% опрошенных разделяют точку зрения, в соответствии с которой рождение ребенка у лиц, не состоящих в браке, - это нормальное явление. Также 53,8% считают возможным существование семьи, опирающейся на материальные интересы (брак по расчету) [8].
Помимо этого в индивидуальных представлениях о семье начинает преобладать ориентированность на сексуальное партнерство, товарищество, на длительное сожительство (супружество) и совместное ведение домашних дел. Отношения родительства, желание стать матерью (отцом) отходят на второй план.
В немалой степени снижение ценности родительства обусловлено и ориентацией современной семьи на достижение определенного стандарта жизненного уровня, что требует значительных средств и экономного ведения домашнего хозяйства. Эти же причины предопределяют уменьшение численного состава семьи, так как формирование установки на повышение благосостояния за счет внутренних материальных ресурсов ведет к сознательному ограничению числа детей.
По данным Т. Дорждагвы, считают необходимым наличие в семье двоих детей 55%, троих и более - 34%, одного ребенка - 4% респондентов (7% опрошенных затруднились с ответом) [1, с. 91].
Предпринятое нами исследование, которое было проведено на территории Приморского края (объем выборочной совокупности составил 1000 человек), показало, что ожидаемое (планируемое) число детей существенно отличается от имеющегося. Ожидаемое число детей в среднем составило 1,8 ребенка на одного респондента (в равной степени среди мужчин и женщин), в то время как имеющееся - 1,3. Среди причин, которые, с точки зрения респондентов, мешают им реализовывать свои репродуктивные предпочтения, выделяются финансово-материальные проблемы (их отметило 75% опрошенных) и страх за будущее своих детей (46%).
Трудно ожидать иных более оптимистичных социально-демографических показателей при сохранении высокого уровня бедности, продолжающемся снижении реальных доходов населения и росте социальной напряженности.
В целом в контексте современных трансформационных процессов все более очевидным становится обостряющееся противоречие между семейными и внесемейными ценностями. С одной стороны, семья является одной из самых важных жизненных ценностей, с другой - имеет место широкое распространение индивидуальности и автономности в поведении человека в семье и за ее пределами, что не всегда сочетается с эффективным выполнением семейных обязанностей.
Трансформация семейных ценностей, во-первых, определяется общемировыми тенденциями, связанными с переходом от одного цивилизационного типа к другому. Это проявляется в том, что наблюдается заметный поворот от традиционных, коллективистских ценностей к ценностям индивидуально направленным, постмодернистским.
Во-вторых, преобразование ценностных ориентаций монгольских и российских семей связано с глубокими и качественными изменениями основных социальных институтов в России и Монголии. Однако данный процесс происходит неравномерно. И российское, и монгольское общество характеризуются состоянием неустойчивого равновесия старого и нового, асимметрией между экономикой и нравственными ресур-
сами социума, ростом социальной напряженности и другими негативными тенденциями. В этих условиях именно семья является той общностью, в которой человек получает поддержку и признание.
Следовательно, семья выступает для человека базисом в формировании устойчивых оснований своей социальной жизни, т.е. семейные ценности, связанные с позитивными супружескими, родительско-детскими отношениями, при наблюдаемой социальной нестабильности сохраняют свою высокую значимость.
Литература
1. Дорждагва Т., Замогильный С.И., Ставропольский Ю.В. Конкретно-эмпирические формы ценностных установок студентов Монголии и России // Вестник Московского гос. ун-та. Сер. Социология. - 2008. - № 3. - С. 85-93.
2. Социальное положение и уровень жизни населения России // Официальный сайт Федеральной государственной службы статистики. - [Электронный ресурс]. - URL: http://www.gks.ru/bgd/regl/b11_44/Main.htm.
3. Батжаргал Д. Нийгмийн еерчелтийн дундах гэр бYл // Уровень жизни, социальное самочувствие, стратегии адаптации монгольских этносов в изменяющемся мире (на материалах Республики Бурятия и Монголии). - Улаанбаа-тар: Изд-во ИФСП МАН, 2010. - С. 85-92.
4. Бадараев Д.Д. Социально-стратификационная структура населения Монголии и Республики Бурятия в изменяющемся обществе начала XXI века (сравнительные аспекты). - Улан-Удэ: Изд-во Бурят. гос. ун-та, 2011. - 172 с.
5. Гольман М.И. Современная Монголия в оценках западных авторов. - М.: ИВ РАН. - 2009. - 192 с.
6. Занятость и безработица в июле 2012 г. // Официальный сайт Федеральной государственной службы статистики. - [Электронный ресурс]. - URL: http://www.gks.ru/bgd/regl/b12_01/IssWWW.exe/Stg/d07/3-
2.htm
7. Бойков В.Э. Ценности и ориентиры общественного сознания россиян // Социологические исследования. -2004. - № 7. - С. 46-52.
8. Бадараев Д.Д., Винокурова А.В., Батжаргал Д. Основные тенденции развития ценностных ориентаций в контексте трансформационных процессов в современном монгольском обществе // Теория и практика общественного развития. - 2012. - № 5. - [Электронный ресурс]. - URL: http://www.teoria-practica.ru/-5-2012/sociology/badaraev-vino kurova-batzhargal.pdf.
Винокурова Анна Викторовна, кандидат социологических наук, доцент кафедры социальных наук Дальневосточного федерального университета, г. Находка, e-mail: vinokurova77@mail.ru.
Vinokurova Anna Viktorovna, candidate of sociological sciences, associate professor, department of social sciences, Far Eastern Federal University, Nakhodka, email: vinokurova77@mail.ru.
