CC BY
24
тия. Еще в ранних работах Маркс отмечал: «В демократии не человек существует для закона, а закон для человека; законом здесь является человеческое бытие, между тем как в других формах государственного строя человек есть определяемое законом бытие» [7, с. 252]. В последующем развитии он рассматривает диктатуру пролетариата (как класса, лишенного собственности) в качестве неизбежного средства для обеспечения последующего отмирания государства и гражданского общества, основанного на принципе индивидуалистического потребительства. В отличие от Гегеля, считавшего, что представительство гражданского общества в государственных органах снимает противоречие «общество - государство», то Маркс доказывал, что это представительство является неприкрытым противоречием между гражданским обществом и государством, так как, наделяя себя политическими функциями, гражданское общество по существу отрицает себя, самоотрицается. Маркс также считал, что революционные изменения, в частности вытеснения частной собственности на основные средства производства, господствующих классов, происходит именно в гражданском обществе, фактически владельцами и совладельцами основных средств производства становятся неантагонистические классы и в перспективе отпадает необходимость в государстве, которое поддерживало бы господство одних классов над другими. Принципом будущего гражданского общества Маркс видел, в коллективизме он видел ту ассоциацию, которая дает человеку возможность всестороннего развития своих задатков, обеспечивает личную свободу. И труд в этом обществе будет не только средством для жизни, но и способом самоутверждения личности, проявление талантов и способностей, насущной потребностью.
В настоящий момент имеются различные подходы к данной проблеме. В одних, основное внимание сосредоточено на рассмотрении категорий гражданского общества. «Основными категориями Гражданского общества является разнообразие и равенство различных форм хозяйственной деятельности. В Гражданском обществе общественные связи и общественные интересы проявляются и оформляются в политических партиях, общественных движениях, творческих союзах и объединениях» [8, с. 135]. В других внимание уделяется общественным условиям позволяющим создавать гражданские институты. В начале
Х1Х века Алексис де Токвиль, размышляя об общественных условиях, питающих демократию в Америке, огромное внимание уделял склонности американцев к созданию гражданских и политических организаций: «Американцы самых различных возрастов, положений склонностей беспрестанно объединяются в разные союзы. Это не только объединение коммерческого или производственного характера, в которых они все больше без исключения участвуют, но и тысячи других разновидностей: религиозно - нравственные общества, объединение серьезные и пустяковые, общедоступные и замкнутые, многолюдные и насчитывающие всего несколько человек. Таким образом, самой демократической страной в мире является та из стран, где в наши дни люди достигли наивысшего совершенства в искусстве сообща добиваться цели, отвечающей их общим желаниям, и чаще других применять этот новый метод коллективного действия» [9, с. 485]. Но, однако, большинство определений в той или иной мере предполагает рассматривать гражданское общество как пространство вне сферы влияния государства или бизнеса, где граждане могут объединяться, артикулировать свои интересы и действовать независимо. Понятие гражданского общества, прежде всего, предполагает активное вовлечение граждан в общественную жизнь. Причем не просто участие граждан в общественной жизни, но ориентация их на общие ценности, даже не будучи альтруистами, члены такого сообщества, должны видеть в общественном поприще нечто больше, нежели их сиюминутные частные цели. Естественно, что членство в гражданском обществе требует равных прав и равных обязанностей для всех, граждане взаимодействуют как равные, а не как подчиненный и обладающий властью.
Исходя, из вышеизложенного можно отметить, что многие мыслители разных эпох имели различные подходы к проблемам гражданского общества, но ни один из этих подходов не решает данной проблемы полностью. В научном плане данную проблему нельзя считать окончательно изученной и всесторонне рассмотренной. По мере развертывания демократических и глобализационных процессов происходящих в мире данная проблема остается в центре внимания политологов, социологов, философов и требует дальнейшего целостного подхода в изучении.
Библиографический список
1. Локк, Дж. Собр. соч. - М., 1988. - Т. З.
2. Руссо, Ж.Ж. Об общественном договоре. - М., 1998.
3. Гегель, Г.В.Ф. Философия права. - М., 1990.
4. Маркс, К. К критике политической экономии // К. Маркс, Ф. Энгельс // собр. соч. - М., 1980. - Т. 1З.
5. Маркс, К. Письмо к П.В. Анненкову 28 декабря 1846г. // К. Маркс, Ф. Энгельс // собр. соч. - М., 1980. - Т. 27.
6. Маркс, К. К еврейскому вопросу // К. Маркс, Ф. Энгельс // собр. соч. - М., 1980. Т. 1.
7. Маркс, К. К критике гегелевской философии права // К. Маркс, Ф. Энгельс // собр. соч. - М., 1980. - Т. 1.
8. Жаркынбаева, Р. Особенности формирования и развития гражданского общества в Центральной Азии // Евразийское сообщество. -2007. - № 4.
9. Токвиль, А. Демократия в Америке. - М., 1992.
Bibliography
1. Lokk, Dzh. Sobr. soch. - M., 1988. - T. З.
2. Russo, Zh.Zh. Ob obthestvennom dogovore. - M., 1998.
3. Gegelj, G.V.F. Filosofiya prava. - M., 1990.
4. Marks, K. K kritike politicheskoyj ehkonomii // K. Marks, F. Ehngeljs // sobr. soch. - M., 1980. - T. 1З.
5. Marks, K. Pisjmo k P.V. Annenkovu 28 dekabrya 1846g. // K. Marks, F. Ehngeljs // sobr. soch. - M., 1980. - T. 27.
6. Marks, K. K evreyjskomu voprosu // K. Marks, F. Ehngeljs // sobr. soch. - M., 1980. T. 1.
7. Marks, K. K kritike gegelevskoyj filosofii prava // K. Marks, F. Ehngeljs // sobr. soch. - M., 1980. - T. 1.
8. Zharkihnbaeva, R. Osobennosti formirovaniya i razvitiya grazhdanskogo obthestva v Centraljnoyj Azii // Evraziyjskoe soobthestvo. - 2007. - № 4.
9. Tokvilj, A. Demokratiya v Amerike. - M., 1992.
Статья поступила в редакцию 12.04.12
УДК 130.2
Sechina I.A., Balabanov P.I. THEORETICAL AND COGNITIVE, METHODOLOGIKAL COMPREHENSION OF MUSICAL REALITI. The authors of the article consider gnoceological issues of musical reality. Different approaches of understanding musical reality, based on interpretation of music from philosophical, aesthetical and psychological points of view are exposed.
Key words: musical reality, sense-realizing, musical cognition, the theme as a gnoceological phenomenon, scientific and non-scientific knowledge.
И.А. Сечина, канд. филос. наук, ученый секретарь НИИ прикладной культурологии КемГУКИ, г. Кемерово, E-mail:ingasetchina@mail.ru; П.И. Балабанов, д-р филос. наук, проф. КемГУКИ, г. Кемерово, E-mail: philosov416@kemguki.ru
З05
ТЕОРЕТИКО-ПОЗНАВАТЕЛЬНОЕ И МЕТОДОЛОГИЧЕСКОЕ ОСМЫСЛЕНИЕ МУЗЫКАЛЬНОЙ РЕАЛЬНОСТИ
В работе рассматривается гносеологическая проблематика музыкального познания, раскрываются различные подходы в понимании музыкальной реальности, основанные на интерпретации музыки с философских, эстетических, психологических позиций.
Ключевые слова: музыкальная реальность, чувствознание, музыкальное познание, тема как гносеологический феномен научное и вненаучное знание.
Теоретико-познавательное и методологическое осмысление феномена музыки в современной глобальной культуре является важной философской и культурологической проблематикой. Гносеологический анализ музыкальной реальности требует использования соответствующих теоретико-познавательных процедур ее исследования, результаты которых думается должны быть изложены в соответствующей теоретико-познавательной форме. В свою очередь, это требует фиксаций и осознания возможностей уже имеющихся познавательных, теоретических форм.
Для нас наибольший интерес вызывает диалектика научного и вненаучного знания в применении к музыкознанию. Для получения существенных результатов в исследовании музыкальной реальности, думается, следует обратиться к созданию сущностной классификации музыкознания, т.к. описательной классификации посвященной, выявлению специфических теоретико-познавательных процедур для познания музыкальной реальности и адекватных форм музыкального знания, явно недостаточно.
Определенные трудности в понимании механизма получения знания, его многообразия в современном мире, философский плюрализм современной эпохи дают основания ряду авторов сделать дискуссионные заявления по поводу природы знания и его многообразия. Наибольший интерес исследователей в настоящее время привлекают такие виды знания как обыденное, интуитивное, личностное, коллективное, научное и вненаучное.
Сопоставив имеющиеся признаки научного и вненаучного знания, и примерив их на музыкознание, можно сделать вывод, что различные интерпретации научного и вненаучного познания, научного и вненаучного знания, так или иначе, включают в свое содержание музыкальное познание и его результаты, через интерпретацию художественного познания и его результатов.
Музыкальное познание как рефлексия музыкального искусства имеет свою специфику, не выразимую только общепринятыми научными средствами. Более того, музыка как культурный и социальный феномен, имеет более сложную структуру и более разнообразное функционирование, чем классическая или неклассическая наука, что затрудняет ее анализ набором наличных познавательных средств, имеющихся в арсенале той или другой науки. На наш взгляд, более привлекательным выглядит такое направление в музыкознании, которое получило название «чувствознания» в концепции И.А. Герасимовой [1], а также ее последователей, например Т.И. Мороз.
Т.И. Мороз следующим образом интерпретирует феномен «чувствознания»: «... «чувствознание» видится в выделении особого пласта познавательной реальности когнитивных структур, не представленных в явном виде. Будучи надындивидуальным, не обусловленным лишь особенностями субъекта, вместе с тем по линии реализации в реальном познавательном процессе, данное знание оказывается глубоко личностным, выявляясь через механизмы и различного уровня структуры индивидуального сознания, наполняясь разными контекстуальными связями. Представляя собой особый когнитивный феномен, чувствознание представляет знание сенсорно-интуитивное, эмпатическое, схватываемое чувственностью высшего порядка, как непосредственное, очевидное, отличающееся свернутостью чувства и мысли. Чувствознание возможно рассматривать в качестве неявной содержательной (смысловой) основы последующего осмысленного понимания и дискурсивного развертывания» [2, с. 88]. Музыкальный опыт, как и всякий другой опыт, выражает соприкосновение, взаимодействия субъекта (исполнитель, слушатель, композитор) с музыкой и в результате возникает знание.
Концепция чувствознания И.А. Герасимовой, ее применимость к музыкальному искусству ее последователями, в своей конкретности игнорирует в определенной степени рациональ-
ные черты музыкознания, которые проявляются в музыкальных типологиях, исследованиях художественной ценности и оценки музыки, применении математики к анализу музыкальных произведений, наконец, в анализе взаимодействия содержания и формы в музыкальном искусстве и т.п.
Для того чтобы выявить некоторые конкретные формы музыкального знания, которые бы связали чувствознание с традиционным музыкознанием, предлагаем выделить тему как форму музыкального знания, в которой выражается единство чувственного и рационального, научного и вненаучного знания. Тема, таким образом, выражает факт экспансии методологических средств науки на область искусства, если ориентироваться на концепцию тематического анализа науки Дж. Холтона.
Для музыковедения употребление понятия «тема» не является новым. Чаще всего, под темой понимается музыкальная мысль, имеющая большую или меньшую законченность. «Тема в широком значении - средоточие характерного, того, что отличает данное произведение. В узком значении - более или менее развернутое и относительно завершенное построение, выражающее одну самостоятельную музыкальную мысль, индивидуальный облик которой выделяет ее среди других тем или нетематического материала» [3, с. 541].
Интерпретации понятия темы вскрывают ее взаимосвязи с такими понятиями как художественный и музыкальный образы, музыкальная форма, индивидуальность, характер музыкального материала, развитие, жанр, мелодия, ритм, гармония, фактура. Указанное понятийное поле функционирования понятия темы обнаруживает его внутренние взаимосвязи в музыкознании. Оно репрезентирует логическую, формальную сторону понятия темы, но содержательная сторона, т. е. нелогическая сторона, остается в тени. С точки зрения научного подхода это вполне понятно. Тем не менее, следует обратить внимание на следующий момент в трактовке темы, а именно: тема - музыкальная мысль. Иными словами, отождествлять тему только с логическими формами познания узко. Мы предлагаем сюда же включать и чувственные формы познания, как специфическое свойство мышления, мысли как таковой.
Выявление содержательной стороны музыкального искусства, предметом и материалом которого является музыкальная реальность, возможно лишь с учетом особенностей этого фрагмента реальности, т.е. музыкальной реальности. Первый шаг в этом направлении сделан, на наш взгляд, формированием чувствоз-нания. «Онтологический подход, базируется на признании в качестве единиц музыкальной реальности музыкального ритма и тона, а также музыкальной формы, которые коррелируют с ритмами бытия. Эти онтологические единицы музыкальной реальности, как показывают научные исследования, находятся в соответствии с внутренними процессами человека, т.е. придают личностный и социальный смыслы музыки. Этот факт детерминирует в сознании музыковедов представление о таких специфических чертах музыкального знания как лишенного представимости, структурной четкости и принципиальной невыразимости на язык слов, т.е. его рассмотрения как результата познавательного процесса на арефлексивном уровне мышления» [4, с. 116].
Такое состояние безмолвствующего, наблюдающего ума в методологии музыкального познания весьма напоминает представления М. Полани о неявном, личностном знании. Оно выражает личное участие познающего человека в актах понимания. Но это не делает наше понимание субъективным. Постижение не является ни произвольным актом, ни пассивным опытом; оно
- ответственный акт, претендующий на всеобщность. Такого рода знание на самом деле объективно, поскольку позволяет установить контакт со скрытой реальностью; контакт, определяемый как условие предвидения неопределенной области неизвестных подлинных сущностей. С увеличением числа сконструированных музыкальных произведений происходит возрастание числа музыкальных реальностей, каждая из которых равноценна по
отношению к другим, т.е. музыкальная реальность имеет множественный характер, прерывный (дискретный) характер. Но эта дискретность не абсолютна. Она связана внутренним образом через каноны, традиции, стили и пр. Вероятно, поэтому будет точнее сказать, что музыкальная реальность прерывна и непрерывна одновременно и актуализируется через тему, свойственной как одному, так и ряду музыкальных произведений.
Область непрерывного или отдельное музыкальное произведение имеет внутреннюю динамику, обусловленную процессами импровизации, тематическими вариациями, интонациями в которых творческое начало исполнителя интуитивно меняет заданную тему, основываясь на своем личном вкусе, интуиции, сиюминутном непосредственном восприятии окружающего мира, т.е. детерминирована личностью исполнителя.
Исследование понятия темы в музыкознании представляет тот материал, который достаточно адекватно можно интерпретировать с позиции Д. Холтона, которая включает «при анализе фазы зарождения нового знания учет индивидуальности ученого, состояния науки, «публичного» научного знания в данное время и особенности социальных факторов, включая общий культурный контекст эпохи» [5, с. 365]. Для музыковеда не обсуждается роль личности композитора, исполнителя, теорети-ка-музыковеда, музыканта-педагога с точки зрения их надобности или ненадобности в музыкальном искусстве. Обсуждаются особенности личностей этих персон, особенно, выдающихся, которые определяют развитие музыкального искусства на длительную историческую перспективу. В этом музыкознание естественно делает их предметом своего исследования с самых различных сторон, в том числе со стороны их творческого вклада, их самоидентификации.
В музыкознании степень освоения музыкальной реальности и ее ассимиляция обществом на данном конкретно-историческом этапе всегда вызывали многочисленные дискуссии, т.е. трактовались, как правило, неоднозначно, начиная с Пифагора, Аристотеля, Платона. Здесь необходимо отметить следующее. На каждом этапе музыка понималась с различных позиций: у Платона с позиций математики и религии, у Аристотеля и Платона - прагматически и сакрально и философски, в средние века
- теологически, в Новое время с позиций литературоведения и эстетики, в ХХ веке началось осмысление с позиций науки, культуры и вновь возвращение к трансцендентно-космическому. Отмеченные этапы рефлексии музыкального искусства свидетельствуют о поиске предмета музыки. В настоящее время в связи с формированием чувствознания в качестве предмета музыкального искусства предполагается музыкальная реальность как специфический вид объективно-субъективной реаль-
Библиографический список
ности в виртуалистической интерпретации. В этом случае наблюдается влияние постнеклассической науки в понимании сущности музыки.
Методология современного научного познания выражает современный уровень развития науки, техники и осознание специфики культурных процессов, лежащих в основании современного развития общества. Все вышеприведенное позволяет утверждать, что перенос концепции Д. Холтона на область музыкознания вполне оправдан.
Таким образом, тема как форма систематизации музыкального знания включает в себя два компонента - чувственный и логический. Логический представлен системой понятий и закономерностей, которые являются результатом рациональной рефлексии музыкального искусства - тон, мелодия, ритм, эстетическая ценность, музыкальный образ, музыкальная форма, членение крупных музыкальных форм на более мелкие, закономерности мелодии - волнообразная, восходящая, нисходящая, кульминация, относительно частое введение звуков тоники, придающее мелодии ладовую определенность, избегание каденце-образных мелодических формул и даже тонической примы или введение ее в моменты, непригодные для заключений, композиция, классификация жанров и т.п.
Чувственные компоненты темы в настоящее время подвергаются значительному переосмыслению, например, посредством введения представлений о чувствознании, которое предложило для интерпретации свои формы и средства постижения музыки: эмоциональное знание, которое проявляется на довербальном уровне и носит непосредственный характер (И.А. Герасимова); мышление-переживание, проникновение-вчувствование (И.М. Юсупова), эмоциональный резонанс (И.А. Герасимова); чувство-мысль (Т.И. Мороз); неявное музыкальное знание в смысле М. Полани. Если чувственные формы познания - ощущение, восприятие, представление принято относить к формам эмпирического познания, задающим эмпирическую реальность, то указанные компоненты чувствознания и неявного знания имеют уже особый - вненаучный характер, которые также формируют эмпирическое основание музыкальной реальности.
Результаты анализа проблем современной методологии науки и музыкознания вовлекают в сферу гносеологического анализа понятия: реальность, музыкальная реальность, тема как гносеологический феномен и др., тем самым расширяется категориальный аппарат философии науки, музыковедения, педагогики. Использование традиционных методов философского и научного исследования способствует интеграционным процессам в науке и искусстве, науке и культуре в целом.
1. Герасимова, И.А. Природа живого и чувственный опыт // Вопросы философии. - 1997. - № 8.
2. Мороз, Т.И. Чувствознание и его роль в познании. - Кемерово, 2006.
3. Музыка. Большой энциклопедический словарь. - М., 1998.
4. Сечина, И.А. Музыкальная реальность / П.И. Балабанов, И.А. Сечина - Кемерово, 2008.
5. Холтон, Дж. Тематический анализ науки. - М., 1981.
Bibliography
1. Gerasimova, I.A. Priroda zhivogo i chuvstvennihyj opiht // Voprosih filosofii. - 1997. - № 8.
2. Moroz, T.I. Chuvstvoznanie i ego rolj v poznanii. - Kemerovo, 2006.
3. Muzihka. Boljshoyj ehnciklopedicheskiyj slovarj. - M., 1998.
4. Sechina, I.A. Muzihkaljnaya realjnostj / P.I. Balabanov, I.A. Sechina - Kemerovo, 2008.
5. Kholton, Dzh. Tematicheskiyj analiz nauki. - M., 1981.
Статья поступила в редакцию 14.05.12
УДК 16:115:57.02
Mochalov K.S. THE PROBLEM OF TRANSFORMATIONS OF TIME'S DIMENSIONS: THE EXPERIENCE OF THE PAST IN THE FORMATION OF THE FUTURE. THE PRESENT AS THE BASIS OF TEMPORAL TRANSFORMATIONS.
In the article for the analysis of temporal transformations used the metaphor of a kind of «mirror», closely related to the present, which «reverse» and selectively projects the content of the past into the future. The present, therefore, is the central «focus» of the process of temporal transformations.
Key words: temporal transformations, the past, the present, the future, signal, sign
К.С. Мочалов, канд. биол. наук, соискатель каф. философии Современной гуманитарной академии, г. Уфа, E-mail: kostja.mochalov@gmail.com
