Телевидение и Интернет новые возможности распространения магического мышления Текст научной статьи по специальности «Философия, этика, религиоведение»

УДК 7. 01: 316

В.С. Свечников, Л.Н. Чевтаева

ТЕЛЕВИДЕНИЕ И ИНТЕРНЕТ - НОВЫЕ ВОЗМОЖНОСТИ РАСПРОСТРАНЕНИЯ МАГИЧЕСКОГО МЫШЛЕНИЯ

Рассматриваются возможности телевидения и Интернета в распространении лженаучных мифологических воззрений на магию, приводятся примеры магических суеверий, анализируется мнение Комиссии по борьбе с лженаукой. Рассматриваются новые методологические подходы к культурологическому исследованию магических феноменов, позволяющие постичь рациональную сущность магических интеракций.

Магия, телевидение, Интернет, эзотерика, миф, суеверие, вера, виртуальность V.S. Svechnikov, L.N. Chevtaeva

TV AND THE INTERNET AS NEW POSSIBILITIES FOR DISSEMINATION

OF MAGIC THINKING

Possibilities of TV and the Internet in propagation of pseudo-science mythological views on magic are considered. Examples of magic superstitions are presented, and the opinion of the Committee on the struggle against pseudoscience is analyzed. New methodological approaches to culturological research of magic phenomena are considered, allowing comprehending the essence of magic interactions.

Magic, TV, the Internet, esoteric, myth, superstition, faith, virtuality

Сон разума рождает чудовищ (Испанская поговорка)

Ночь-День, Свет-Тьма, Добро-Зло, Черное-Белое...

Такие дихотомии устойчиво существуют в массовом сознании на протяжении всего существования человечества. Магия столь же прочно отождествляется с чем-то Богопротивным, темным и злым. Магией должно заниматься именно Ночью, когда Тьма скроет все Злые деяния. Эта таинственность, усиленная многочисленными мифами о магии, продолжает притягивать воображение, как запретный плод.

В России после начала «перестройки» уже более тридцати лет не прекращаются усиленно рекламируемые через СМИ самые разнообразные предложения магических услуг: привороты, гадания, ясновидение, снятие венца безбрачия и т. п.

До сих пор создаются фильмы, посвященные попыткам объяснения «телепатических способностей» Вольфа Мессинга. На первом канале в программе «Феномен» выступает Ури Геллер, демонстрируя столоверчение и сгибание металлических предметов «силой мысли». Магия с экранов телевидения и со страниц газет продолжает будоражить умы и воздействовать на воображение обывателей. Выходят все новые «сезоны» битв экстрасенсов, пердачи «Сверхлюди среди нас» и т. п. Изредка появляются сообщения о ритуалах сатанинских сект.

С появлением и последующим за этим распространением Интернета по территории России весь этот вал «эзотерических знаний» приобретает еще больший размах и силу. Попробуйте набрать в поисковой системе слово «магия» и Интернет выдаст вам 6 миллионов ссылок по этому термину. Что за этим скрывается? Желание «магов» поделиться с народом своими тайнами? Стремление заработать на доверчивости простых, возможно, потерявших надежду на получение помощи, людей? Может быть это прорыв, поиск новой научной парадигмы? Исследование этого информационного феномена распространения магии представляется актуальным и своевременным именно в наши дни.

Здравомыслящие граждане России, бизнесмены, политики, врачи, ученые понимают, что любые таинственные явления всегда интересуют массы и являются превосходной почвой для различного рода спекуляций. Но, тем не менее, магическое воздействие набирает подчас такую силу, что Российская академия наук была вынуждена создать специальную Комиссию по борьбе с лженаукой и фальсификацией научных исследований.1

Уже в первом своем бюллетене комиссия ставит вопрос: «. Почему лженаука столь привлекательна для СМИ? Да потому, что у нее нет тормозов. Она в отличие от науки может обещать все, что угодно. Лженауке свойственно манипулировать чудесами».

Виталий Гинзбург, по чьей инициативе и была в 1998 году организована эта Комиссия, Нобелевский лауреат по физике 2003 года, дал следующее определение основного предмета критики комиссии: «Лженаука - это всякие построения, научные гипотезы и так далее, которые противоречат твердо установленным научным фактам».

Профессиональным физикам и инженерам достаточно просто ориентироваться в лабиринтах терминологии лженаук, опираясь на известные официальной науке законы мироздания. Иное дело, когда исследователи-материалисты сталкиваются с магическими интеракциями. Все попытки объяснить происходящее на основании рациональной методологии в большинстве случаев оказываются несостоятельными. Как правило, исследователи, не знакомые с сущностью магических средств и приемов, наблюдают и пытаются объяснить не сущность происходящего, а лишь ту её интерпретацию, которую конструирует маг, погружая участников магической интеракции в некую виртуальную реальность. И в этом им помогают мифы о магии, устойчиво внедрённые в коллективное бессознательное. Виртуальная магическая реальность в таких мифах незаметно подменяется магами так называемой объективной реальностью, которая присуща массовому сознанию.

Мифы о магии порождали и продолжают порождать множество суеверий, которые дожили до наших дней: разбитое зеркало или черная кошка, перебежавшая дорогу, для многих людей и в двадцать первом столетии являются плохой приметой. Некоторые защищаются от нежелательных последствий, трижды стуча по дереву, другие не могут перенести вида рассыпанной соли или раскрытых ножниц на столе, третьи - боятся воя собаки или встречи со змеей или ящерицей. В медицинских клиниках избегают показывать на себе, например, место проведенной хирургической операции. Гадание по руке, на картах или на кофейной гуще превратилось в предпринимательство, и едва ли найдется какой-нибудь журнал или газета, где бы ни печатали астрологических гороскопов и прогнозов. Есть и такие люди, которые не выйдут из дому, не подбросив прежде в воздух три монетки, чтобы прочесть ответ в Китайской Книге перемен. Ношение различного рода амулетов для защиты от черной магии широко распространено. Лозоходство (радиостезия), использование маятника для получения ответов из некоего «информационного поля», использование физических приборов для доказательства существования души и ауры - можно привести еще много примеров трансформации мифов о магии и приобретения ими наиболее употребительных форм, порождаемых тем социумом, в котором они вынуждены продолжать развиваться.

В примитивных обществах магия служила конкретным целям, и в этом заключалось ее социальное и прагматическое назначение. Колдун, маг, шаман служил обществу или конкретному заказчику, добиваясь

1 http://www.nanometer.ru/2010/01/13/lzhenauka_162502.html

заказанного результата. Именно за свое умение добиваться результатов он получал моральное или материальное вознаграждение. Рациональное умение колдуна получать результат неким непонятным мистическим образом ставило его в экстраординарную позицию по отношению ко всем остальным членам социума, не обладающим подобным умением, и давало ему определенные социальные права и привилегии.

В современных просвещенных социумах вера в магию претерпела огромные изменения. Секуляризация общества, материалистическая научная парадигма, внедряемая в массовое сознание уже с начальной школы, породили устойчивый миф о реальности материального и материальной основе мира, в котором нет места ничему сверхъестественному. На смену вере пришло неверие, но это неверие достаточно зыбкое.

Наряду с официальным материалистическим мировоззрением, активно внедряемым в школах и университетах, в последнее десятилетие в России наблюдается невиданная прежде тяга к религии. А религиозный человек, согласно выдвигаемой нами гипотезе, всегда верит и в магию.

Однако необходимо отличать веру от различного рода суеверий. В современном массовом сознании стойко присутствуют различного рода суеверия, щедро подпитываемые СМИ и огромным количеством доступной оккультной литературы, внедряемой через Интернет.1

Учитывая некую шаткость атеистической парадигмы, современные оккультисты стремятся, прежде всего, поколебать ее устои воздействием на мифологичность, присущую массовому сознанию. Достигается это демонстрацией своих собственных экстраординарных возможностей. Понимание того, что обыватель, склонный к суевериям, но воспитанный на традициях почитания науки как двигателя прогресса, верит неким «научным откровениям», приводит к тому, что современные маги склонны рядиться в «научные одежды». В их словаре общения между собой и с клиентами начинают активно использоваться такие сложные научные термины, как энергия, информация, торсионные поля, лептоны и др. Все это накладывается на мало знакомые российскому обывателю восточные религии, с их понятиями дао, кармы, чакр и пр. В результате контактов с такими магами клиент подвергается активному информационному воздействию по внедрению в его сознание виртуальной реальности с определенными заданными свойствами. Отличительной стороной такой социально конструируемой реальности являются ее непостижимость и таинственность, основанные во многом на наукообразном тезаурусе. В свою очередь, эта непостижимость, ощущаемая большинством на интуитивном уровне, порождает заданное в рамках виртуальной реальности уважение к адептам этой «новой научной магии». Именно этого уважения, переходящего в беспрекословное подчинение с получением определенных социальных привилегий, и добиваются современные маги, действующие в строгом соответствии с ритуалами, описанными в классических трудах антропологов. В их действиях присутствует, как правило, лишь внешняя сторона магии.

В конце ХХ века появляется новый методологический подход, значительно отличающийся от традиционных эмпирических методов, применяемых в антропологии и социологии. Этот подход явился, по сути, творческим развитием метода «участвующего наблюдения». Американский антрополог К. Кастанеда и его последователи совершили своеобразный поворот в методологической проблеме изучения магии.

В 1968 году, за пять лет до получения К. Кастанедой степени доктора философии по антропологии, издательством Калифорнийского университета была опубликована его книга «Учение дона Хуана: путь знания индейцев яки» - книга, которая стала национальным бестселлером в США.2 Вслед за ее выходом появилось множество отзывов, среди которых особняком стоит отзыв журналиста Роджера Джеллинка.

«Трудно переоценить значение того, что сделал Кастанеда. Он дал описание шаманской традиции -формы культуры, которая предшествует логике, и древность которой вряд ли кто-нибудь может определить. Она описывалась не раз... Но, похоже, еще ни разу посторонний наблюдатель, и тем более «житель Запада», не принимал участия в ее таинствах изнутри и не описывал их так хорошо».3

Журналист отметил главную особенность методологического подхода К. Кастанеды - изучение магии «изнутри». Начиная свои полевые исследования магии с общепринятого в антропологии и социологии метода наблюдения, К. Кастанеда переходит к тому, что можно назвать методом непосредственного личного участия.

Десятилетием ранее появления работ К. Кастанеды на такой методологии исследования настаивал Ч. Миллс: «.Открытие часто происходит как раз тогда, когда способный к воображению ум помещает себя

„ 4

непосредственно в гущу социальных ролей».

Такой метод непосредственного личного участия встретил суровую критику со стороны научного сообщества. К. Кастанеду в основном упрекали в том, что его описания шаманских практик бездоказательны. Критики Кастанеды утверждали, что «путь знания» разоблачает его работу как псевдоантропологиче-скую фальшивку, полную сфабрикованных шаманов и основанных на чувственных ощущениях религиозных обычаев коренных жителей Америки.

Отвечая своим оппонентам в лице некоего обобщенного «профессора Икс», К. Кастанеда в одном из своих интервью говорит следующее: «.Я сказал ему, что, если он желает иметь доказательства в моей

1 http://www.sunhome.ru/magic

2 Кастанеда К. Учение дона Хуана. Отдельная реальность. Путешествие в Икстлан: пер. с англ. Киев: София, 1992.

3 Карлос Кастанеда и др. Лекции и интервью. Ч. 2 / сост. И. Старых. Киев: София, ЬМ., М.: ИД Гелиос, 2001. С. 138.

4 Миллс Ч.Р. Социологическое воображение / пер. с англ. О.А. Оберемко; под общей ред. и с предисл. Г.С. Батыгина. М.: Изд. Дом «Стратегия», 1998. С. 87.

240

области, ему придется изучить магию № 101, но вряд ли он захочет это сделать, так как это потребует массы приготовлений.

Магия - это поток, процесс. Точно так же, как в физике, где приходится следить за математическими выкладками, за потоком рассуждений, профессору Икс пришлось бы проделать некоторые совсем простые вещи, чтобы быть в состоянии добыть достаточное количество энергии, которая даст ему возможность следить за магическим потоком.

Подводя итог, можно сказать, что ученый требует доказательств, но не желает произвести необходимые для этого приготовления».1

Нам приходилось неоднократно беседовать с психологами, культурологами и социологами о научной ценности книг К. Кастанеды. Мнения их были совершенно разными. Основной аргумент, выдвигаемый социологами против 13 томов с авторскими описаниями непосредственного участия в магических практиках, заключался в том, что это не научные работы, а художественные книги. То есть смысл возражений был тот же самый, что и у противников самого К. Кастанеды: отсутствие возможности получения доказательств реальности описываемых феноменов.

Мы считаем, что в познании сущности столь загадочного и сложного социального явления, каковым представляется магия, художественное изложение приобретенного автором опыта может считаться не только вполне приемлемым, но и современным культурологическим подходом. В отстаивании этого положения можно сослаться на Ч. Миллса, который считал, что многие литераторы, описывая те или иные сообщества, раскрывая их нравственный смысл, являлись на самом деле социальными теоретиками.2

В книгах К. Кастанеды отчетливо прослеживается последовательный во времени рост его знаний и изменение отношения к этим приобретенным знаниям. В первых книгах он описывает свои ощущения от встреч с чудесным. В дальнейших работах, начиная с пятого тома, его понимание происходящего и объяснение всех событий переходят на совершенно другой уровень исследования социальных реальностей.

Самое главное, что присуще работам К. Кастанеды, на наш взгляд, это отсутствие в них мистики в ее традиционном понимании. Все сверхъестественные события, все сущности, с которыми встречаются маги, не относятся к декларируемому религиозными конфессиями духовному миру. Для встреч с ними не надо произносить заклинаний. В магии индейцев яки, у которых обучался Кастанеда, таких заклинаний нет. Есть лишь кропотливая работа под руководством Нагваля (лидера) по расширению своих собственных возможностей восприятия мира. В системе миропонимания индейских магов существует некий Дух, который определяет и задает происходящие события, но все, что делают маги, относится к материалистическим действиям.

Пытаясь оценить влияние его работ, поклонники К. Кастанеды стали приписывать ему введение в общедоступную культуру богатых и разнообразных традиций шаманизма с их выразительным вхождением в необычные миры и столкновением с незнакомыми и иногда враждебными духами-силами, что дает возможность восстановить равновесие и гармонию тела, души и общества.

К. Кастанеда чрезвычайно точно и бесстрастно описывает все, что с ним происходило во время обучения магии. И магия, истоки которой уходят в древнюю Мексику толтеков, оказывается совсем не той, что изучали Д. Фрэзер и Б. Малиновский. Общей характеристикой остается, пожалуй, лишь неуклонное следование древним традициям.

К. Кастанеда объясняет магию как социальную практику, которая дает магу возможность непосредственно видеть энергию. Все обучение магии было направлено именно на это. Но неофиты должны вначале освободиться от ограничений обычного восприятия. Это освобождение от ограничений и обучение видению становятся для ученика мага первоочередной задачей.

Маги, как это описывается в работах Кастанеды, считают, что качества обычного восприятия принудительно навязываются ребенку в процессе социального воспитания. Одним из неотъемлемых аспектов обычного восприятия является система интерпретации ощущений, которая превращает то, что человек наблюдает посредством органов чувств, в осмысленные единицы, рассматриваемые в соответствии с общественной системой ценностей.

Обычная социальная жизнь в обществе требует от членов этого социума слепой и безоговорочной приверженности нормальному восприятию, что исключает возможность непосредственного видения энергии. Изменение восприятия, однако, как утверждают К. Кастанеда и его последователи в своих книгах, вполне возможно, хотя на обучение этому уходят годы. Очень характерно следующее высказывание о магии: «. Магия - это больше, чем черные кошки и обнаженные люди, танцующие ночью на кладбище и замышляющие недоброе против других. Магия холодна, абстрактна, сверхличностна».3

К. Кастанеда писал, что Нагваль руководит другими магами. В его работах неоднократно подчеркивается, что маг - это просто человек знания, который знает космические энергии и умеет их использовать.

1 Миллс Ч.Р. Социологическое воображение. С. 87.

2 http://www.twirpx.com/file/156211/

3

Абеляр Т. Магический переход. (Путь женщины-воина): пер. с англ. / пред. К. Кастанеды. Киев: София, 2000. С. 313.

Во все времена были посвященные, которые скрывали от посторонних свои знания, чтобы препятствовать их искажению или использованию в корыстных целях. Это были люди, которые могли вызывать в себе самих или в окружающем мире определенные необычные эффекты, и поэтому их называли по-разному и распределяли по разным категориям в зависимости от общества и времени: маг, целитель, ясновидящий, волшебник, медиум, астролог, факир, алхимик, колдун. В средневековье, кстати, существовало различное отношение официальной светской и духовной власти к различным направлениям магической деятельности: алхимики и астрологи пользовались признанием, колдунов и ведьм преследовала инквизиция. Следует, однако, оговориться, что в настоящее время в России, например, статус колдуна является скорее профессиональным наименованием, чем обвинением.

Для непосвященных, в том числе и для европейских исследователей магии, была видима лишь внешняя сторона магических действий. Поэтому ими исследовалась именно эта внешняя сторона: заклинания, ритуалы, танцы, специфическая музыка - все то, что порождает мифы. К. Кастанеда утверждает, что наряду с мифологической основой магии существует и истинная магия, которая не нуждается в мифах. По Кастанеде, много веков бок о бок развиваются, как минимум, две магии. Одна из них ложная, использующая лишь внешнюю сторону другой, истинной магии. Ложная магия во многом питается результатами реальной магии и порождает мифы. Непосвященные исследователи сталкивались лишь с этой ритуальной «псевдомагией», а сущность истинной магии оставалась им недоступной, поскольку эту сущность магии можно постичь, лишь став магом.

Таким образом, современные антропологические взгляды на магию предлагают два различных подхода, во многом, однако, дополняющих друг друга. Это, скорее, не два разных взгляда, а оборотные стороны медали.

Традиционный, классический взгляд на магию основывается на формулировке Б. Малиновского: магии как таковой нет, а есть лишь вера в нее. Новый взгляд также утверждает, что магии, использующей сверхъестественные силы, нет, а есть различные системы восприятия реальности. Измененная система восприятия открывает магу вход в иные реальности.

К. Кастанеда получил доступ к изучению психотехник, позволяющих неофиту преобразовать социально доступную ему систему знаний, и описал как алгоритмы магических психотехник, так и результаты их использования. Таким образом, К. Кастанеда изучил на практике то, что ранее было скрыто от исследователей магии. Это произошло лишь тогда, когда он смог активно внедриться в магический мир и исследовать его «изнутри». Можно, впрочем, отметить то обстоятельство, что книги К. Кастанеды, открывая всем этот эзотерический мир, одновременно предупреждают о его недоступности для большинства желающих его постичь самостоятельно. Для того, чтобы стать магом, утверждает Кастанеда, во-первых, нужен лидер. А во-вторых, нужно чтобы лидер сам выбрал себе ученика. Таким образом, шансы исследователя, желающего овладеть новым восприятием реальности, резко падают. Собственного его желания недостаточно. Скорее наоборот, лидер-Нагваль начинает обучать магии не желающих этого, а избранных Духом.

На наш взгляд, противоречивость работ К. Кастанеды, прежде всего, заключена в этих ограничениях возможностей социокультурного исследования магических феноменов. Любому социологу чрезвычайно сложно, если не сказать практически невозможно, проверить все те факты (которые описаны К. Кастанедой), с помощью известных методов и стандартных процедур социологического исследования, сложившихся в эмпирической социологии. Культурологи также испытывают неожиданные трудности не только в описании магических практик, но и в их трактовке и объяснении. Однако это не только не снижает ценности метода непосредственного личного участия, но ставит этот метод на первое место в исследованиях магии, поскольку именно он позволяет исследовать скрытые от непосвященных грани магической реальности.

Следует отметить, что первое знакомство с работами К. Кастанеды вызывает довольно скептическое отношение ко всему, что в них описано.

Однако после практического участия в специальных семинарах, развивающих сенсорные способности и основанных на отработке психотехник, подробно изложенных в книгах К. Кастанеды, отношение исследователя к магии толтеков может в корне измениться. Использование магических практик действительно изменяет систему восприятия и резко увеличивает уровни сенсорных возможностей индивидуума. Однако далеко не всегда это очевидно при умозрительном и скептическом отношении к описаниям их алгоритмов.

На наш взгляд, в результате публикации работ К. Кастанеды возник своеобразный культурологический миф со всеми присущими ему свойствами, выстроенный по законам современного мифотворчества. Эта явная мифологичность текстов и практическая недоступность проверки многих положений, высказанных автором, служит своеобразной завесой, скрывающей от непосвященных эзотерический смысл учения и одновременно его рациональную основу. Мы считаем, что культурологическое исследование магических феноменов на основе методологии включенного наблюдения позволит по-новому оценить современный бум магических технологий и практик, «отделить зерна от плевел» и выстроить действительно научный барьер на пути продвижения шарлатанства и мракобесия.

Свечников Владимир Серафимович -

доктор социологических наук, профессор кафедры «Природная и техносферная безопасность» Саратовского государственного технического университета имени Гагарина Ю.А.

Чевтаева Лариса Николаевна -

соискатель кафедры «Культурология»

Саратовского государственного технического университета им. Гагарина Ю.А.

Статья

Vladimir S. Svechnikov -

Dr. Sc., Professor

Department of Natural and Anthropogenic Security Gagarin Saratov State Technical University

Larisa N. Chevtaeva -

Applicant for a Degree

Department of Culturology

Gagarin Saratov State Technical University

поступила в редакцию 15.11.11, принята к опубликованию 01.12.11