CC BY
54
S. Yu. Piskorskaya
THE COLLECTIVISTIC TYPE OF A SOCIETY AND ITS STANDARDS
The article concerns the questions of modern social knowledge. In work the basic standards collectivistic such as a society are considered: collectivism, competition and antijamming type of progress.
УЦК 130.3
С. Ю. Пискорская, О. В. Летунова
СТАНДАРТЫ СОЦИАЛЬНОСТИ ИНДИВИДУАЛИСТИЧЕКОГО ТИПА ОБЩЕСТВА
Затронуты вопросы современного социального познания. Рассмотрены основные стандарты социальности индивидуалистического типа общества: индивидуализм, конкуренция и утилитаристский тип прогресса.
К основным стандартам социальности индивидуалистического типа общества следует отнести индивидуализм, конкуренцию и утилитаристский тип прогресса. Рассмотрим эти стандарты, кратко охарактеризовав каждый из них.
Индивидуализм. Традиционно к индивидуалистическому типу общественного устройства относят демократические страны Западной Европы и США. Возможно, это связано с тем, что принцип жизненной автономии (греч. атом (неделимый) переводится на латинский язык как индивидуум) является одним из структурообразующих принципов демократии. Во всяком случае, на этот момент указывает К. Манхейм: «структурообразующий принцип демократии - принцип жизненной автономии, или живой самости индивидов как социальных единиц» [1. С. 180], а также Ф. Хайек: «демократические идеалы вытекают из основных принципов индивидуализма» [2. С. 407]. В настоящее время отмечается заметное усиление индивидуалистических приоритетов и в России, что приводит к необходимости более глубокого осмысления основных характеристик, особенностей и проявлений данного феномена.
Отметим, что в западноевропейской литературе проблеме индивидуализма посвящен целый ряд работ, в том числе работы З. Баумана, Ж. Липовецки, Ц. Нейсбита,
Э. Тоффлера, А. Уайтхеда, Ф. Хайека. Российские же теоретики данную проблему затрагивают реже, что позволяет говорить о ее недостаточной разработанности, но отнюдь не об отсутствии ее актуальности в условиях становления демократического общества. Рассмотрим, что представляет собой понятие индивидуализм в социально-философском контексте.
В современной литературе индивидуализм предстает как направление мыслей, чувств и желаний, которое расценивает жизнь отдельного человека (в широком смысле
- жизнь отдельной группы, класса, семьи) более важной, чем жизнь общества в целом. В качестве основной характеристики социальности индивидуализм представляет собой мировоззрение, признающее высшую ценность уникальной человеческой жизни и интересов отдельного человека, утверждает веру в возможность отдельного человека влиять на окружающий мир, изменяя его в соответствии со своими индивидуальными образами и цен-
ностями. В зависимости от специфики способов освоения действительности и сфер общества выделяют теоретическую, этико-политическую, хозяйственную и другие формы индивидуализма.
Так, теоретический индивидуализм признает реальность только индивидуального (таково, в частности, учение номинализма), реальность собственного сознания или Я (солипсизм и теория репрезентации), отрицая возможность обязательных для всех положений или взглядов (субъективизм, перспективизм, плюрализм).
Один из вариантов теоретического индивидуализма в области гуманитарных наук предложил Х. Г. Гадамер, отметив, что их целью является вовсе не фиксация знаний и их расширение для более глубокого понимания общих законов развития людей, народов и государств. Напротив, «эта цель состоит в понимании того, каковы этот человек, этот народ, это государство, и как могло получиться, что они стали такими» [3. С. 46]. Ф. Хайек также является сторонником данного направления. В работе «Познание, конкуренция и свобода» он показал, что данный подход в социальных исследованиях связан с установкой на субъект [4. С. 37-39]. При этом Ф. Хайек отмечал, что классов, обществ, партий как коллективных понятий не существует, поскольку им не соответствует никакая специфическая реальность. Есть только индивиды, которые думают и действуют, и в этом заключается теоретическое ядро методологического индивидуализма.
Основными формами существования этико-политического индивидуализма выступают автономное существование индивида, анархия, эгоизм, либерализм. Этико-политический индивидуализм во всех его формах рассматривает индивида как самоцель, а общество и государство - только как вспомогательные средства для достижения индивидом цели. Эта конечная цель заключается в счастье и всестороннем развитии отдельной личности. Так, современный теоретик либерализма Цж. Уолдрон пишет: «Цаже если требование свободы в экономической жизни не составляет отличительную особенность современного либерализма, то приверженность к индивидуальной свободе в других областях, безусловно, образует его главную особенность. В политике либералы выступают за свободу мысли, слова, ассоциаций и за граж-
данские свободы вообще. В сфере частной жизни они ратуют за свободу вероисповедания, свободу образа жизни, свободу секса, брака, употребления наркотиков» [5. С. 111]. Несмотря на то что Цж. Уолдрон пишет о либерализме, по сути, провокационно, он точно определяет его суть - индивидуализм. Тем самым индивидуализм предстает как своеобразное преломление такого стандарта естественности, как свобода.
Наиболее полный анализ процессов, связанных с формированием принципов этико-политического индивидуализма, дан в этических теориях Возрождения и Нового времени. В диалоге «Об истинном и ложном благе» Л. Валла достаточно резко противопоставил себя другим. В частности, он писал: «Я не могу в достаточной степени понять, почему кто-то хочет умереть за родину... Неужели я должен буду умирать за других и предпочесть своему спасению спасение другого человека?» [6. С. 129-130]. Цалее он прояснил свою позицию, выстроив приоритеты следующим образом: «На первом месте должны быть наши интересы, на ближайшем - родителей, на последнем - родины, т. е. других людей» [6. С. 131]. Более того, «поскольку добродетель ничего не может дать, никто ничего не совершает или не обязан совершать ради добродетели, от которой, словно от военачальника, не платящего жалованья, следует отпасть» [6. С. 139]. Положив в основу своей этики личный интерес и сделав его моральным критерием, Л. Валла выстроил собственную теорию человеческих взаимоотношений, наполненную утилитарным содержанием. В ее основе оказались взаимополез-ность (понятия большего и меньшего блага) и признание значимости собственных потребностей. В моральном отношении подобный подход означал отказ от самих понятий социального долга, ответственности, любви, сострадательности и сопричастности.
Отметим, что почти все работы Возрождения и Нового времени, в которых обсуждается проблема морального поведения, начинаются с гипотезы о существовании индивида как суверенной личности. Каждый человек признается Личностью, целью для себя, абсолютной и автономной. Стремление к достижению счастья является естественным для такой личности, причем себялюбие выступает в качестве определяющего мотива тех актов выбора, из которых формируется его поведение. По мнению представителя британской социально-политической философии М. Оукешотта, «личность признается здесь настолько священной, что никто не имеет права или обязанности способствовать моральному совершенствованию другого. Мы можем содействовать „счастью“ других, но не имеем права „упучшать“ их, поскольку при этом будет разрушаться их свобода» [7. С. 453]. В этом тезисе М. Оукешотта, по сути, проводится противопоставление свободы как основной ценности и права помощи в «совершенствовании другого» по известному принципу «добрыми намерениями вымощена дорога в ад».
В соответствии со стандартом индивидуализма вырабатывались представления и о свободной индивидуалистической общественной организации, которая не стесняла бы личность ни в ее экономической или идейной деятельности, ни в ее политическом самоопределении. Просветители представляли подобное самоопределение в
виде либерального государства, которое не вмешивалось бы в частную жизнь иначе, чем для необходимой охраны жизни, свободы и имущества граждан, и политически точно отражало бы их интересы путем представительного правления. Предполагалось, что такой тип общественного устройства должен привести людей к счастью, а общество к процветанию, раз и навсегда покончив с социальными бедствиями. Результат прогнозировался в соответствие с тезисом: «Если каждый сознательно будет делать лучше для себя, то в результате получится лучше для всех». Однако действительность эпохи Просвещения не соответствовала идеалу, а сама идея в том виде, в каком ее пропагандировали просветители, хотя и служила организации буржуазного индивидуализма, была выражением уже развивавшихся в обществе индивидуалистических отношений. В настоящее время несостоятельность надежд на то, что из свободного индивидуального действия «естественным путем» вытекает социальная гармония, а из политической свободы индивидов - стабильная демократия, стала очевидной.
Что касается хозяйственной формы индивидуализма, то она представляет экономическую жизнь общества и составляющих его индивидов в качестве свободной игры сил прежде всего рыночной конкуренции. Не случайно Ф. Хайек отмечал, что «термин „индивидуализм“ первоначально был введен сен-симонистами как раз для того, чтобы описать общество конкуренции» [2. С. 387]. Конкуренция проявляется не только в экономической, но и в политической, социальной, духовной и других сферах жизни общества, что позволяет рассматривать ее в качестве второго основного стандарта социальности индивидуалистического типа общества.
Конкуренция. Абсолютизация конкуренции выступает одним из основных стандартов индивидуалистического типа общества. В социальном познании свободная конкуренция рассматривается как универсальный принцип регуляции общественных процессов. Отметим, что различные аспекты европейского общества по-разному интерпретировались в терминах борьбы. Но все они сходились в одном: вся жизнь людей - борьба друг с другом, без которой они не могут существовать. Гармония же прячется под масками полного напряжения сил, но, по меткому замечанию А. Уайтхеда, «такая гармония - это уже нечто вторичное, попросту позолота горькой пилюли всеобщей Цраки» [8. С. 422].
В XIX в. окончательно утвердилась вера в то, что борьба, в ходе которой осуществляется прогресс общества к гармоническому состоянию, имеет универсально закономерный характер. Следовательно, «мы должны признать борьбу. Вопрос стоит в том, кто должен быть устранен. Поскольку мы являемся педагогами, мы должны иметь ясные идеи по данному вопросу, так как это определяет, какой тип человека будет сформирован и какие практические этические взгляды будут ему привиты» [8. С. 268].
Такой подход существует в настоящее время и в трактовке глобализации: глобальная «открытая экономика» означает беспрепятственную экспансию наиболее развитых стран, разоряющих более слабые экономики. Основной лозунг экспансии - развитие стран третьего мира с целью обеспечения адекватных рынков для своих това-
ров. Ведь во взаимозависимом мире помощь - это не благотворительность, это инвестиции, и притом инвестиции, имеющие особое стратегическое значение. Аналогичный эффект предполагается и в случае глобального информационного общества, глобальной массовой культуры. В целом «глобальное открытое общество» в интерпретации западных идеологов выступает в качестве глобального пространства ничем не сдерживаемого «естественного отбора».
Американец Цж. Нейсбит очень удачно описал данную ситуацию: «Когда некоторые развивающиеся страны пытаются попробовать на прочность меняющийся баланс сил, мы склонны называть их политические действия „терроризмом41, а экономические позиции - „шан-тажом“. По привычке мы пытаемся реагировать прежними способами. „Если арабы не будут продавать нам нефть, мы их уморим голодом!“, „Если иранцы будут захватывать наших заложников, мы их разбомбим и отбросим в каменный век!“» [9. С. 112]. В результате этого «естественного отбора», называемого конкуренцией, более слабые экономики, культуры и этносы обречены погибнуть, уступив место более сильным и приспособленным.
Рассмотрим данное положение на примере коллективной работы американских авторов под руководством профессора Гарвардской школы бизнеса М. Портера. Эта книга содержит теоретические основы и практические рекомендации ведения экономической деятельности компаниями на локальных и международных рынках. М. Портер пишет о многочисленных дебатах по проблемам конкуренции и формулировке стратегий развития предприятий, проводимых среди менеджеров корпораций. Анализ дебатов выявил два основных вопроса данной проблематики: стремление к захвату новых рынков и страх просмотреть скрытые источники конкуренции, которые могут предстать в виде реальной конкуренции в отрасли.
«Многие менеджеры, - считает М. Портер, - настолько сосредоточены на явных антагонизмах в борьбе за долю рынка, что часто упускают из виду тот факт, что они, помимо всего прочего, конкурируют также со своими покупателями и поставщиками за рыночную власть. Тем самым они теряют бдительность в отношении угрозы новых вторжений в свое окружение и часто оказываются не в состоянии распознать скрытую угрозу со стороны товаров-заменителей» [10. С. 48]. Кроме того, М. Портер понимает необходимость временных соглашений по продвижению товара на рынках и их ценам. При этом он показывает, что команда нужна лишь для продвижения и победы над более сильными противниками. В случае успеха это приводит к вытеснению слабых (или нерентабельных) союзников или слиянию компаний с целью дальнейшего усиления.
Победа экономически и технически сильнейших предприятий на рынке, гибель мелких капиталистов, выживание и усиление более крупных - вот социально-практический базис познавательной схемы, объясняющей экономическое развитие общества через рыночную конкуренцию.
Таким образом, конкуренция, понятая как борьба автономных индивидов (или групп индивидов, компаний), как необходимое условие человеческой жизни и обще-
ственного прогресса, представляет один из основных стандартов социальности индивидуалистического общества. И в качестве такового она, с одной стороны, отвечает стандартам естественности («война всех против всех» и «право на все»), а с другой - предписывает индивидам необходимость и естественность конкурентных отношений во всех областях жизнедеятельности.
В этом смысле показательна практика популярных телевизионных шоу, где во всеуслышание провозглашается: команда необходима только как средство самопрод-вижения наиболее смекалистых игроков, без этой функции она (команда) не имеет никакой ценности. В каждом из этих шоу начинают игру несколько участников. Все они знают, что в конце останется только один, который и получит все деньги, заработанные в ходе игры «товарищами по команде», которые постепенно, один за другим, будут выбывать из игры, не получая никаких призов. Тем самым телевизионные шоу демонстрируют зрителям используемость человека и его «полезность» (в русле концепции Л. Валлы).
Анализируя мировоззренческие установки подобных ток-шоу, З. Бауман пишет: «Открыто или завуалированно подтверждается смысл и внутренняя справедливость разворачивающейся перед телезрителями истории: наш мир жесток, каждый ее раунд (фрагмент) начинается с нуля, прошлые заслуги не учитываются, а истинную цену человека показывает только результат последней дуэли. На любом этапе каждый играет только сам за себя, и чтобы пробиться в следующий тур, а тем более победить, ему нужно сначала скооперироваться с другими, чтобы вытеснить стоящих на его пути, но лишь для того, чтобы в конце игры перехитрить и тех, с кем скооперировался» [11. Ц. Подобное поведение подпадает под жесткий стандарт конкуренции - борьбы за достижение наилучших результатов с целью личного обогащения путем уничтожения, отталкивания взаимодействующих сторон как соперников.
Настоящим открытием З. Баумана, по мнению авторов, стало понимание того, что «подобные шоу могут быть поняты как ее сжатая, схематическая модель» [11. Ц. Цействительно, телевизионные передачи типа «Слабое звено», «Последний герой» и др., могут быть рассмотрены в качестве специфической проекции современной социальной действительности. В развитие этой идеи можно предположить, что они представляют собой своеобразную лабораторию, в которой над определенными тенденциями действительности, обычно незаметными, слабо выраженными или подавленными, проводятся эксперименты, ставящие своей целью выявление их истинного потенциала. Открыто, гласно, на виду у миллионов зрителей исследуются пределы частной, индивидуализированной, свободной естественности, пределы внутренней тенденции индивидуалистического мира.
Обратной стороной процессов индивидуализации и связанной с ней конкуренции выступает понимание того, что рассчитывать можно только на свои силы. Отсюда и перенос акцентов с проблем «справедливого общества» на вопросы «прав человека», на право личности быть не такой как все и выбирать модели жизни по собственному усмотрению. Важно отметить, что возведение конкурен-
тоспособности и открытой для всех погони за максимальной выгодой в ранг основного (и чуть ли не единственного) стандарта, разделяющего подходящее и неподходящее, правильное и неправильное, порождает чувство неуверенности, вытекающее из нестабильности.
В теоретическом плане неуверенность и нестабильность выступают отражением социально-экономической нестабильности. Как пишет З. Бауман: «Общество не гарантирует и даже не обещает коллективных средств избавления от индивидуальных неудач. Людям предлагается беспрецедентная свобода, но ее ценой становится столь же беспрецедентная неуверенность» [11. С. 201]. А там, где царит неуверенность, остается мало времени как для заботы о ценностях, так и для всего, что выходит за рамки скоротечного момента. Фрагментированная жизнь имеет свойство проживаться эпизодами, как череда бессвязных событий. Неуверенность как раз и является той точкой, в которой бытие распадается на части, а жизнь - на эпизоды.
По мнению французского социолога Ж. Липовецки, здесь налицо проявление «индивидуалистической логики: право на свободу, теоретически не знающее границ, но ограниченное экономикой, политикой, наукой, отражается на нравах и повседневности общества. Жить свободно, не подвергаясь принуждениям, от начала и до конца выбирать свой способ существования - этот и никакой другой факт общественной и культурной жизни не является более значительным событием в глазах современников. Это предел устремлений, наиболее законное право человека» [12. С. 22]. В результате формируется идеал независимого, информированного, свободного индивида, разумно распоряжающегося своей жизнью. Эта индивидуалистическая логика диктует и соответствующее ей утилитарное содержание прогресса.
Утилитаристский прогресс. Принятие утилитаристского прогресса в качестве стандарта социальности предполагает, что социальный прогресс раскрывается как процесс удовлетворения постоянно возрастающих человеческих потребностей, и тем самым делает основной акцент на потребление как основу общественного развития. Идеи утилитарного содержания прогресса поддерживались Т. Гоббсом, П. А. Гольбахом, Г. Спенсером, К. Марксом, Ц. Беллом, Цж. Нейсбитом, Цж. Гэлбрейтом и рядом других исследователей. В современной отечественной философии она разрабатывается в контексте различения видов общественного прогресса (утилитаристского и антиэнтропийного) в соответствии с типами общественного устройства Н. М. Чуриновым и Ц. А. Антоновым.
Цействительно, еще Т. Гоббс показал, что естественное состояние людей основано на стандартах свободы воли, «вражды всех против всех» и «права на все» и обусловленном этими стандартами стремлении к удовлетворению собственных потребностей. Цальнейшее развитие идей Т. Гоббса нашло свое отражение в социальной философии П. А. Гольбаха. Человеческие потребности рассматривались им в качестве основы существования общества: «.люди объединяются ради удовлетворения своих [потребностей]. общество обязано обеспечить гражданину благосостояние; помочь ему воспользоваться всем, на что он имеет право» [13. С. 91]. Философ не толь-
ко объясняет существование общества с позиции необходимости удовлетворения потребностей индивидов, но и показывает, что человек заинтересован в обществе постольку, поскольку оно дает такую возможность.
Учитывая, что подобное объединение с другими людьми предоставляет индивиду необходимые условия для удовлетворения своих потребностей, каждый должен руководствоваться принципом «разумного эгоизма». Отсюда вытекает потребительское отношение индивида как к обществу в целом, так и к другим индивидам, использование их в своих интересах или, наоборот, пренебрежение интересами людей, не соответствующими устремлениям индивида.
Начиная с середины XX в., в американской и западноевропейской социально-философской литературе появляется целый ряд концепций общественного развития (теории индустриального, постиндустриального и (или) информационного общества), которые в целом интерпретируются как немарксистские. Между тем в них, как и в марксистской концепции, утверждается универсальный характер трех фаз развития общества: доиндустриальной (аграрной), индустриальной и постиндустриальной. Предполагается, что в смене этих фаз проявляется социальный прогресс, причем в качестве основы этого прогресса, как и у К. Маркса (а до него у Г. Спенсера и ряда других теоретиков), выступает развитие товаро-производитель-ной и других сфер, обеспечивающих возможность получения материальных благ и услуг.
В качестве примера рассмотрим концепцию постиндустриального общества Ц. Белла. В отличие от индустриального общества, акцент в котором ставится на развитии материального производства (производства материальных благ), постиндустриальное общество рассматривается теоретиком как «общество, основанное на услугах». «Если индустриальное общество определяется через количество товаров, обозначающих уровень жизни, то постиндустриальное общество определяется качеством жизни, измеряемым услугами и различными удобствами» - пишет Ц. Белл [14. С. 171]. Он признает, что постиндустриальное общество основано на потреблении благ и услуг, рост, расширение и развитие которых определяет социальный прогресс. Постоянный акцент на сфере потребления приводит к тому, что многие западные теоретики начинают рассматривать эту стадию развития индивидуалистическое общества как «общество потребления».
Один из идеологов концепции постиндустриального общества Цж. Гэлбрейт полагал, что определяющим моментом индустриального общества являются крупные масштабы материального производства, вызванные применением передовых технологий и, как следствие, увеличение личных доходов населения, в результате чего, с одной стороны, фиксируется рост изобилия товаров, с другой - повышение покупательского спроса [15. С. 39]. Согласно Цж. Гэлбрейту, указанные особенности обусловливают переход общества из стадии индустриальной в постиндустриальную, где основной акцент ставится не столько на производство (хотя оно присутствует в полном объеме), сколько на потребление, что и формирует, по сути, общество потребления.
В этом русле движется и Цж. Нейсбит, выделяя в качестве показателей, характеризующих темпы экономического роста и социального прогресса в целом, «личные доходы, стандарты жизни, уровни образования, жилье, инвестиции и потоки пенсионных фондов» [9. С. 306]. По мере развития материального производства индустриального общества и его перехода в постиндустриальную стадию появляется изобилие материальных благ и услуг наряду с ростом личного благосостояния.
При этом, как отмечал Цж. Гэлбрейт, «вместе с производством товаров предпринимаются энергичные и имеющие не меньшее значение, чем само производство, усилия, направленные на то, чтобы гарантировать использование этих товаров. В этой связи настойчиво напоминают о том, что здоровья, красоты, признания в обществе и успеха в [личной] жизни, словом счастья, можно достичь, обладая или пользуясь данным продуктом. Это внушение наряду с ежедневными усилиями, предпринимаемыми в пользу бесчисленного множества других товаров, превращается в конечном счете в неопровержимый аргумент, доказывающий преимущества потребления. Это в свою очередь неизбежно оказывает воздействие и на сами общественные ценности. Уровень жизни семьи становится показателем ее достижений. Это способствует тому, что производство и потребление товаров становится главным критерием достижений общества» [15. С. 75]. Тем самым Цж. Гэлбрейт в качестве основного критерия прогресса фундаментализирует стремление к материальной выгоде, повышение уровня потребления и степени удовлетворения человеческих потребностей. Перечисленные характеристики соответствуют понятию утилитаризма, основным значениям которого выступает польза, выгода (от лат. utilitas). Следовательно, основанный на этом критерии тип прогресса действительно является утилитаристским.
Итак, мы рассмотрели основные стандарты социальности индивидуалистического типа общества: индивидуализм, конкуренцию и утилитаристский тип прогресса. В заключение сформулируем следующие выводы:
- в качестве основной характеристики социальности стандарт индивидуализма формирует мировоззрение, признающее высшую ценность уникальной человеческой жизни и интересов отдельного человека, утверждает веру в возможность отдельного человека влиять на окружающий мир, изменяя его в соответствии со своими индивидуальными потребностями и ценностями. Цанный стандарт выступает одним из структурообразующих принципов демократии и либерализма;
- свободная конкуренция рассматривается как универсальный принцип регуляции общественных процессов. Основанная на признании универсального стандарта свободы, автономии индивида (или групп индивидов), она представляет собой абсолютизацию соперничества, цель которого - выживание «сильнейшего» и «право на все»;
- принятый в качестве стандарта социальности утилитаристский прогресс акцентирует внимание на удовлетворении, росте и возвышении потребностей, актуализирует уровень потребления в качестве ведущего критерия прогресса.
Библиографический список
1. Манхейм, К. Избранное: Социология культуры / К. Манхейм. СПб. : Унив. кн., 2000.
2. Хайек, Ф. Индивидуализм истинный и ложный / Ф. Хайек // О свободе. Антология мировой либеральной мысли. М. : Прогресс-Традиция, 2000.
3. Гадамер, Х. Г. Истина и метод: Основы философской герменевтики / Х. Г. Гадамер. М. : Прогресс, 1988.
4. Хайек, Ф. Познание, конкуренция и свобода / Ф. Хайек. СПб. : Пневма, 1999.
5. Уорлдон, Дж. Теоретические основания либерализма / Дж. Уорлдон // Современный либерализм: Ролз, Берлин, Дворкин, Кимлика, Сэндел, Тейлор, Уорлдон. М. : Прогресс-Традиция, 1998. С. 108-137.
6. Валла, Л. Об истинном и ложном благе. О свободе воли / Л. Валла. М. : Наука, 1989.
7. Антология мировой политической мысли. В 5 т. Т. 2. Зарубежная политическая мысль XX в. М. : Мысль, 1997.
8. Уайтхед, А. Избранные работы по философии / А. Уайтхед. М. : Прогресс, 1990.
9. Нейсбит, Дж. Мегатренды / Дж. Нейсбит. М. : АСТ, 2003.
10. Портер, М. Конкуренция / М. Портер. М. : Вильямс, 2002.
11. Бауман, З. Индивидуализированное общество / З. Бауман. М. : Логос, 2002.
12. Липовецки, Ж. Эра пустоты. Очерки современного индивидуализма / Ж. Липовецки. СПб. : Владимир Даль, 2001.
13. Гольбах, П. А. Избранные произведения. В 2 т. Т. 2 / П. А. Гольбах. М. : Соцэкгиз, 1963.
14. Белл, Д. Грядущее постиндустриальное общество. Опыт социального прогнозирования / Д. Белл. М. : Academia, 1999.
15. Гэлбрейт, Дж. Новое индустриальное общество / Дж. Гэлбрейт. М. : Прогресс, 1969.
S. Yu. Piskorskaya, O. V. Letunova
THE STANDARDS OF THE INDIVIDUALISTIC OF A SOCIETY
The article concerns the questions of modern social knowledge. In work the basic standards of the individualistic such as a society are considered: individualism, competition and utilitarictic type of progress.
