CC BY
38
ТЕRRА E^NOMICUS (Экономичeский вестник Ростовского государственного университета) ^ 2009 Том 7 № 3
СОВЕРШЕНСТВОВАНИЕ ТЕХНОЛОГИЙ УПРАВЛЕНИЯ СОЦИАЛЬНОЭКОНОМИЧЕСКИМ РАЗВИТИЕМ КЛАСТЕРНО-СЕТЕВЫХ КОРПОРАЦИЙ
О. В. АНДРЕЕВА
Ростовский государственный университет путей сообщения, аспирантка кафедры «Логистика и транспортные системы»
e-mail: a_o_v@mail.ru
В статье исследуется система управления развитием кластерно-сетевых корпораций как новых институциональных форм взаимодействия корпоративного и государственного секторов в области реализации социально-экономических стратегий, что требует совершенствования технологий управления организационным проектированием и развитием человеческого капитала.
Ключевые слова: институциональные формы; взаимодействие; корпорации; технологии управления; организационное проектирование; человеческий капитал.
Коды классификатора JEL: M11, M51.
Реалии развернувшегося системного кризиса поставили новые приоритеты и актуализировали ряд старых задач в управлении процессом социально-экономического развития России. Формирование новых трендов глобального экономического пространства, перепозиционирование групп интересов международного сообщества, трансформация иерархии стран центра, происходящие на фоне системного, отчасти парадигмального кризиса, требуют формирования новых методов и алгоритмов решения задач управления, поскольку большая часть инструментов докризисного развития уже показала свою несостоятельность в условиях развития пост-кризисного.
Проблема определения путей развития российской экономики часто трактуется как выбор из двух моделей формирования экономической политики: либеральной, делающей упор на свободную игру рыночных сил, и дирижистской, настаивающей на активном государственном управлении.
Однако практической задачей является не расстановка приоритетов среди рафинированных моделей, а нахождение эффективного сочетания рыночных механизмов и государственного регулирования экономических процессов. Во многом речь идет об управлении степенью полномочий и ответственности в рамках одного и того же институционального поля. Принципиальный вопрос состоит в том, насколько эффективным ориентиром здесь может служить такого рода распределение в рамках посткризисной экономики.
В качестве опорных институтов развития допустимо рассматривать такую институциональную структуру экономики, которая способна обеспечить решение актуальных задач социально-экономического развития страны с учетом представленных обстоятельств.
В условиях развернувшегося системного кризиса глобальной хозяйственной системы, характеризующегося резким скачком неопределенности как доминирующей характеристики функционального поля экономических агентов, наиболее остро ставится вопрос об управлении уровнем риска как фактическим претворением уровня неопределенности. Социальноэкономическая система, находящаяся в условиях кризиса, стагнирует из-за эффекта кумуляции неопределенности (а значит, и риска), наблюдающейся во всех отраслях народного хозяйства.
Корни этой масштабной неопределенности кроются в новой природе кризиса. Рекомендации из антикризисных методик, разработанных в ходе прошлых экономических потрясений, не оказывают должного воздействия на социально-экономическую систему, поскольку обстоятельства настоящего кризиса радикально отличаются от прошлых. Это объясняется не только тем, что настоящий кризис порожден инфляцией через механизм производных ценных бумаг, но и тем, что глобальная экономика переживает спад очередной длинной волны Кондратьева. Кризисы же предыдущих трех десятилетий приходились на ее подъем, а потому проходили во многом самостоятельно: задачей государственного управления была лишь реализация экономической политики, не тормозящей экономический рост.
Теперь же среди задач государственного управления не только противодействие источникам экономических деструкций, нивелирование негативных социально-экономических эффектов, но и противостояние системному спаду глобального хозяйства. [1, с. 13]
Сложность настоящего этапа развития социально-экономической системы России состоит в том, что на фоне продолжающейся реализации стратегии догоняющей модернизации, резко
© О. В. Андреева, 2009
увеличились социальные риски, и ощутимо возросла социальная нагрузка как на государственный сектор экономики, так и на корпоративный. Высокий уровень безработицы, глубокая рецессия и секвестирование перечня и объема финансовых инструментов, доступных частным лицам, требует разработки новых институциональных механизмов реализации концепции социально-экономической безопасности в новых, изменившихся условиях хозяйствования.
Важнейшим условием эффективного управления социально-экономическим развитием на настоящем этапе является создание новых институциональных форм взаимодействия бизнеса и власти в контуре антикризисных программ. Опыт модернизации последнего десятилетия показал, что модернизация на микроуровне без соответствующего проектирования новых институциональных сред функционирования инновационно-ориентированной экономики не дает требуемого эффекта в рамках целостной социально-экономической системы. Настоящий этап требует внедрения новых институциональных форм, ориентированных на плотный контакт бизнеса и государства в рамках управления реализацией крупных, системных проектов, создающих кластерные образования для полноценного функционирования инновационной социально-ориентированной экономики.
Для достижения целей антикризисной стратегии необходимо управлять ходом институциональной эволюции. В этой связи главной задачей оптимизации и управления развитием институциональной среды становится четкая постановка целей, выработка средств достижения задач; минимизация затрачиваемых на их достижение средств и усилий; и как продолжение — безусловное отторжение системой институтов и лиц, доказывающих свою некомпетентность или бесполезность,[6, с. 3].
Формирование нового хозяйственного порядка в рамках глобальной экономики подтверждается неоднородностью посткризисного развития, причем с явным переструктурированием иерархии стран-лидеров и появлением новых акторов на мировой арене. По мнению В.В. Воль-чика, важнейшим моментом при исследовании хозяйственного порядка в тех или иных исторических координатах является вопрос о роли государства при его формировании. Фактически данная проблема является частью более широкой — об управленческой роли государства при формировании институциональной структуры экономики [2, с. 119-140].
В современных условиях государство как институциональный инноватор «конструирует» институты установленного порядка, которые, будучи политическими и экономическими институтами, начинают влиять на хозяйственно-политические процессы, принявшие форму естественно развившихся порядков жизни, взаимодействий и предположений о будущем.
Современным критерием эффективности антикризисного управления на макроуровне становится выверенность и систематизированность, направленные на снижение уровня неопределенности: все, что мешает четко формулировать цели и задачи, а затем и достигать их, должно ликвидироваться либо заменяться более эффективными формами взаимодействия. На кризисном витке развития наиболее эффективной показывает себя политика усиления роли государства в экономике. Сегодня Е. Г. Ясин, А. Н. Илларионов говорят о качественном повороте российской экономической политики в сторону интервенционизма. Дополнительным аргументом в пользу довода об объективном «самоисчерпании» потенциала рыночной экономики свидетельствует широкое распространение новых институциональных форм частногосударственного партнерства. Специалисты по институциональному анализу отмечают увеличение распространения частно-государственных отношенческих контрактаций. Конкурирующие с ними гибридные сетевые формы можно рассматривать как особые структуры управления сделками, отличные и от рынка, и от иерархии [8, с. 144].
Но в массовом порядке в условиях возрастания неопределенности, спродуцированной кризисом, гибридные (сетевые) формы неустойчивы. Они являются промежуточными, переходными либо от рыночных (горизонтальных) к плановым (вертикальным, редистрибутивным) связям, либо наоборот. Современное же состояние экономики требует как горизонтальных, так и вертикальных форм нового институционального поведения.
Главная проблема, формирующая дисфункции в современном российском обществе в целом и в экономике в частности, очень точно сформулирована В. Дементьевым: «отсутствие общественно необходимого порядка власти (термин Э. Тоффлера), что проявляется, с одной стороны, в наличии избытка частной экономической власти, в другой — в недостатке эффективной власти. Проблема ограничения эффективности в трансформационной посткризисной экономике состоит в высоких «издержках произвола», возникающих вследствие отсутствия эффективного порядка власти» [4, с. 65].
Реализовать инновационный потенциал в условиях, когда индустриальная хозяйственная система максимально приблизилась к пределу своего развития, для России невероятно сложно, поскольку страна проигрывает и по уровню технологического развития, и по цене и качеству трудовых ресурсов. Россия в мировой иерархии производителей занимала средний уровень развития, тот самый, который объективно размывается рыночным механизмом. Рыночные инструменты и технологии способствовали в 1990-е годы разрушению обрабатывающей промышленности и закрепили страну в качестве сырьевого придатка мировой экономики.
Экономика — это прежде всего совокупная хозяйственная деятельность, поэтому государственное регулирование экономики означает государственное воздействие на нее с помощью
ТЕRRА EСONOMICUS (Экономичeский вестник Ростовского государственного университета) ^ 2009 Том 7 № 3
ТЕRRА EСONOMICUS (Экономичeский вестник Ростовского государственного университета) ^ 2009 Том 7 № 3
многофункциональных инструментов. Предметом государственного ведения экономики является совокупная хозяйственная деятельность, связанная с производством материальных благ. Государство ведет экономику, в том числе ее производственные отношения, сферы, отрасли, но делает оно это через совокупный общественный труд.
Поиск нужных форм шел в направлении институтов развития, которые по своей природе не имеют конкретных задач и обязанностей, что позволяет использовать их как для достижения любых содержательных целей, так и для обогащения и политического упрочения представителей своего клана. По этой причине хозяйственная система приняла развитие крупных корпораций.
Как отмечает профессор М. Г. Делягин, крупные корпорации с государственным участием являются «государством в государстве», оперативно контролируемым топ-менеджментом, реализующим наравне с собственными и государственные интересы [3]. Для такой формы взаимодействия характерно наличие крупных кластерно-сетевых образований с выделением управляющей компании и делегированием активов дочерней организации.
Управление совмещением интересов бизнеса и государства позволяют устранить нецелевое расходование средств и сокращают долю провальных проектов. Кроме того, именно такие крупные структуры, несут на себе высокую социальную нагрузку, поскольку являются работодателями для значительной части трудовых ресурсов страны.
Если государственные корпорации осуществляют свою деятельность без взаимодействия с бизнесом, то возникает ряд негативных моментов: самостоятельный выбор приоритетных проектов госкорпорациями не всегда следуют единой государственной стратегии и приоритетам развития, что приводит к распылению усилий и нивелированию возможности положительного синергетического эффекта в социально-экономической сфере; лоббистские группы топ-менеджмента госкорпораций обладают достаточным капиталом связей для продвижения корыстных проектов и придания им статуса государственного проекта, который, однако, будет учитывать лишь интересы узкой группы управленцев; возникает высокий риск оппортунизма, в том числе и в области привлечения посредников для реализации проектов через систему торгов и конкурсов, что означает снижение стимулов к эффективности ведения бизнеса и упрочнения позиций связевого капитала как базисной концепции рентоориентированного поведения.
Управление формированием новых институциональных форм взаимодействия корпоративного и государственного секторов продуцирует принципиально новую схему реализации государственной социально-экономической стратегии, базирующуюся на функции государства как институционального инноватора, а корпораций — как саморегулируемых организаций, функционирующих в контуре государственной стратегии, корпоративная стратегия которых базируется не только на принципах экономической эффективности, но и учитывает интересы общества с прогнозируемым социальным эффектом.
В ходе экономических преобразований управление социально-экономическим развитием осуществлялось в основном государственными институтами. Принятые регулирующие антикризисные меры позволяют сделать вывод о том, что вектор современного пост-кризисного развития направлен на увеличение социальной ответственности бизнеса и на формирование новых форм взаимодействия государства и бизнеса не только в области реализации экономической политики, но и в области политики социальной.
Кроме того, новые институциональные формы взаимодействия государства и бизнеса (в виде кластерно-сетевых корпораций) позволяют оптимизировать и верифицировать единую государственную стратегию через инструменты контрактных отношений и через делегирование части прав и ответственности от государства корпоративному сектору.
Появившиеся в последние пять лет подобные институциональные формы представляют собой систему партнерства, основанную на спецификации ответственности и разделении прав бизнеса и власти в рамках совместных стратегических проектов. В таких формах за государством закреплены право определения вектора экономического развития (например, инновационной модернизации) и функция поручительства за финансовые сделки в области реализации масштабных проектов, а за бизнесом — право выбора контрагентов и посредников, взаимодействие с которыми позволит ответить требуемому уровню эффективности и, помимо получения экономического эффекта, реализует часть единой государственной стратегии.
Задачам социально-экономического развития отвечает эволюция отношений между государством и бизнесом от модели, напоминающей субординацию «принципал — агент», к более гибкой форме стратегического партнерства между ними для выявления достижимых и актуальных целей, распределения обязанностей в процессе их реализации, оценки текущих результатов [14, р. 36-37]. Управление институциональным взаимодействием должно способствовать налаживанию такого сотрудничества государства и бизнеса.
В работах российских ученых указывается, что в этих условиях принятие мер по уменьшению прямых издержек выхода на новые рынки, снижению прямых рисков новых проектов оправдано не только несовершенствами рыночных механизмов, но и тем, что институциональные реформы требуют времени. Рациональность таких действий подтверждена опытом новых индустриальных стран [10, С. 22-23]. Фактически речь идет о том, чтобы государство было готово взять часть рисков на себя и инвестировать существенные средства в новые бизнес-проекты, когда бизнес рассматривает риски инноваций как чрезмерные.
Необходимость создания новых институциональных форм взаимодействия корпоративного и государственного секторов продиктована тем, что декларирование целей государственной стратегии развития и достижение требуемого результата не всегда совпадают, особенно если учесть длительность временных лагов проектов, а также масштаб территории страны. Для эффективного управления синхронизацией процессов социальноэкономического развития, заявленных в государственной стратегии, с их фактической стадией, наиболее разумным представляется создание новых институциональных форм взаимодействия корпоративного и государственного сектора, представленных кластерносетевыми корпорациями.
Участие государства в определении и реализации приоритетов развития кластерносетевых корпораций стимулирует выработку и соблюдение новых институциональных форм и стандартов. Вместе с тем это не предполагает создания непреодолимых барьеров для отклоняющегося поведения отдельных корпораций и компаний, действующих без государственной поддержки [11, р. 19].
Такая позиция отвечает комплексной методике принятия управленческих решений в антикризисной стратегии экономического развития и отражает множественность ориентиров выбора структурных приоритетов:
• позволяет сохранить потенциал отраслей, формирующих текущий инвестиционный потенциал страны;
• поддерживает отрасли, развитие которых противодействует анклавизации экономики, таких как отрасли потребительского сектора, поскольку ускоренное развитие этих отраслей — «локомотив» для смежных производств, которые стимулируют развитие своих поставщиков и т. д. [5, с. 7].
• способствует укреплению отраслей, способствующих сокращению издержек в остальной экономике, в частности, в транспортной и информационной инфраструктуре;
• позволяет развивать сферы формирования человеческого капитала, включая здравоохранение, образование, науку, что особенно значимо в условиях становления постиндустриальной экономики [7, с. 8].
• обеспечивает принятие управленческих решений, позволяющих синхронизировать уровень и динамику развития корпоративного сектора в социальной сфере, что позволяет избежать дефектов координации и достичь положительного синергетического эффекта: человеческий капитал не дает ожидавшейся отдачи для национальной экономики, столкнувшись с низким спросом на себя со стороны производства [12].
В этих условиях построение эффективной корпоративной структуры и выработка адекватных решаемым задачам инструментов корпоративного управления стало для ОАО «РЖД» необходимым условием эффективности и успешности своей финансово-хозяйственной деятельности, повышения инвестиционной привлекательности кластерно-сетевой корпорации и ее дочерних обществ, обеспечения надлежащего проведения реформы железнодорожного транспорта (рис. 1).
В связи с этим предложена технология выбора оптимального варианта в синтезе структуры организации ОАО «РЖД».
1. Определено множество критериев оценки эффективности организационной структуры:
где п = 3
с1 — степень адаптивности структуры к изменению условий среды функционирования организации;
с2 — управленческая эффективность структуры организации; с3 — экономическая эффективность структуры организации.
2. Определено множество альтернативных вариантов организационной структуры: э1 — иерархическая;
эг — функциональная; э,, — матричная; э4 — дивизиональная.
3. С использованием метода экспертных оценок составлены таблицы отношений рангов вида (по[9]):
(1)
ТЕRRА EСONOMICUS (Экономичeский вестник Ростовского государственного университета) ^ 2009 Том 7 № 3
Рис. 1. Схема подготовки организационного проектирования кластерно-сетевой корпорации Источник: [13]
ТЕ1ЭДАЕС01\ЮМ1С115 (Экономический вестник Ростовского государственного университета) -Ф- 2009 Том 7 №3
00
00
О. В. АНДРЕЕВА
(2)
1, если зі совпадает с 5,;
3, если зі немного лучше, чем 5,;
г. 5, если 5(. лучше, чем л,;
г, 7, если 5, значительно лучше, чем 5,;
9, если 5, абсолютно лучше, чем 5,;
2,4,6,8 - промежуточные значения.
На основе экспертного анализа данных и оценки рангов рассмотрены функции принад-
лежности заданных критериев:
И>,
CJ=^
О')
(Л
И?
(Л
.. ' /-■ ■■ ■ ■ ‘3-
I а! 52 ]
Далее рассмотрены альтернативные варианты организационной структуры si по критериям с. с учетом таблицы отношений рангов. Получено:
' , 1 I ,5 ,9,7
Щ =----------= —, и>, = —, VI’, = —, и>. = — ;
1 + 5 + 9 + 7 22 * 22 22 22
С, =
/22 522 922 722
7 + 5 + 1 + 5 18
.л
7 + 6 + 2 + 1 16
'7/.
7 2 5
= —
IV. , 1,- ;
5 18 4 18
У\% У%
^2
6 3 = й'"’ =
/І6 216 /16
■У2 ' ’ *4
_2_
16
І6
(4)
4. Выбор наилучшей альтернативы в предположении одинаковой значимости критериев:
1/ /22 5 22 9/ /22 ?22
5, *2 У\% і3 У\% *4 ^18
*1 6/ /16 /16 Ї4 Хб
*1 ї2 *3 *4
(5)
Из множества (5) определено:
[тіп тіп {г,111 м>1т) Л [ ]22 522 1/ /18 Кб]
1 * 5 3" "* 1 1 ’ ^ ’ ^ ! ’Ч
(б)
В качестве наилучшей альтернативы вор( выбрана альтернатива с максимальным весом:
(7)
при 5=2, то есть оптимальной является функциональная структура.
Таким образом, для исследуемой кластерно-сетевой корпорации ОАО «РЖД» оптимальной признана функциональная структура.
ТЕRRА EСONOMICUS ^кономичєский вестник Ростовского государственного университета) > 2009 Том 7 № 3
TERRA ECONOMICUS (Экономический вестник Ростовского государственного университета) ^ 2009 Том 7 № 3
В условиях системной рецессии перед корпоративными структурами стоит выбор вариантов реализации стратегии управления персоналом. Так, большая часть российских компаний предпочла сокращение штата в целях экономии фонда оплаты труда как основного компонента расходной части. В кластерно-сетевой корпорации ОАО «РЖД» было принято решение сохранить не только высококвалифицированный кадровый состав в максимально возможной степени как носителя интеллектуального капитала, но и финансирование программ социального развития и обучения персонала, что обусловлено стратегией обеспечения кластерно-сетевой корпорации кадрами в период будущего оживления экономики и восстановления объема перевозок, а также в силу высокого уровня социальной ответственности кластерно-сетевой корпорации ОАО «РЖД», поскольку подавляющее большинство сотрудников имеют материальные обязательства по ипотеке, кредитам и т. д.
Этот факт стал беспрецедентным примером в российской хозяйственной практике. Чтобы избежать массового сокращения штата, кластерно-сетевая корпорация ОАО «РЖД» сделала акцент на подготовку, переподготовку, обучение работников смежным профессиям и повышение квалификации, за счет стратегической технологии взаимодействия ОАО «РЖД» с отраслевыми высшими образовательными заведениями, а также благодаря наличию корпоративной системы дистанционного образования, реализуемой при поддержке Московского государственного университета путей сообщения и корпорации IBM через сети удаленного доступа.
Пенсионные программы, реализуемые посредством корпоративного НПФ «Благосостояние», позволили увеличить к июню 2009 года средний размер корпоративной пенсии до 1947 рублей, то есть работники отрасли компенсируют минимум 42 % заработка, причем по стране данный показатель колеблется в диапазоне 24-27 %.
Реализация программ здравоохранения позволяет корпорации не только сохранять биологический и физический персонал, но и снижать уровень риска всей социально-экономической системы, поскольку перевозочный процесс сопряжен с высокой социальной ответственностью. Корпоративные программы здравоохранения реализует система негосударственных лечебных учреждений, расположенных на узловых станциях, и функционирующая как на условиях отраслевого заказа, так и через инструменты добровольного медицинского страхования корпоративной и иных страховых компаний.
Национальное социально-экономическое развитие следует понимать в динамическом единстве его агрегированных участников: социума, корпоративного сектора и государства. Для формирования способности к самовоспроизводству и саморегуляции социально-экономическая среда должна быть насыщена не только инновационными технологиями, но и социальными программами, обеспечивающими воспроизводство человеческого капитала.
ЛИТЕРАТУРА
1. Вассерман А. Дал нам пример Бонапарт // Бизнес-журнал. 2009. № 3.
2. Вольчик В. В. Группы специальных интересов и институт власти-собственности в экономической истории России // Журнал историко-экономических исследований. 2006. T. 7. № 3. С. 119-140.
3. Делягин М. Г. Государственные корпорации как фактор модернизации России // Официальный сайт М. Делягина : [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.deliagin.ru/articles/2177. html.
4. Дементьев В. Экономическая власть и институциональная теория // Вопросы экономики. 2004. № 3. С. 65.
5. ДубенецкийЯ. Н. Активная промышленная политика: безотлагательная необходимость // Проблемы прогнозирования. 2003. № 1. С. 7.
6. Иноземцев В. Призыв к порядку. О модернизации России и возможном экономическом прорыве // Российская газета. 2008. № 4762.
7. May В. Экономическая политика в 2004 году: поиск модели консолидации роста // Вопросы экономики. 2005. № 1. С. 8.
8. Олейник А. Н. Модель сетевого капитализма // Вопросы экономики. 2003. № 8. С. 144.
9. Саати Т., Кернс К. Аналитическое планирование. Организация систем. М.: Радио и связь, 1991.
10. Яковлев A., Гончар К. Об использовании в России опыта новых индустриальных стран в формировании «институтов развития» и стимулировании инновационного экономического роста // Вопросы экономики. 2004. № 10. С. 22-23.
11. Miwa Yoshiro, Ramseyer J. Mark Capitalist Politicians, Socialist Bureaucrats? Legends of Government Planning from Japan. The Harvard John M. Olin Discussion Paper Series http://www.law.harvard. edu/programs/olin.center). Р. 19
12. Pritchett Lant. Does Learning to Add Up Add Up? The Returns to Schooling in Aggregate Data. Kennedy School of Government, Harvard University, 2004.
13. Reynolds P., Cardozo R., McLaughlin K., Harmon B. Product — Market Choices and Growth of New Business. Prod. Innov. Manage, 1993.
14. Rodrik D. Industrial Policy for the Twenty-First Century. KSG Faculty Research Working Paper Series 2004 RWP04-047. Cambridge, MA, Harvard University, John F. Kennedy School of Government, 2004. P. 36-37.
