CC BY
55
УДК 81'42
А. П. Гусева
ст. преподаватель кафедры стилистики английского языка факультета английского языка МГЛУ; е-таЛ: guseva.ap@gmaiL.com
СЕМИОТИЧЕСКИ ГЕТЕРОГЕННЫЙ ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ ТЕКСТ КАК СОДЕРЖАТЕЛЬНО ОСЛОЖНЕННАЯ КОММУНИКАЦИЯ
Современная лингвистика всё дальше отходит от известного соссюровского постулата изучать язык в себе и для себя, тем самым заявляя о необходимости обратиться к экстралингвистическим факторам для более целостного осмысления языковых явлений. Постструктуралистский и постмодернистский поворот в лингвистике ХХ века обусловил устойчивое внимание лингвистов к полимодальным видам коммуникации. Манифестация когнитивной деятельности человека посредством вербальных и невербальных средств определила исследовательский интерес к различным способам репрезентации информации. Однако несмотря на активное осмысление феномена полимодальности в лингвистике, анализ взаимовлияния семиотических систем при формировании значения в тексте остается одной из проблем лингвистического описания ввиду недостаточной разработанности методов исследования. В связи с этим особую актуальность приобретает изучение семиотической полимодальности с учетом достижений семиотики и когнитивистики.
Интерес лингвистов к различным типам семиотических знаков, используемых в тексте, привел к появлению в языкознании термина «полимодальный анализ текста / дискурса». Полимодальный характер текста подразумевает не просто сосуществование слова и изображения как двух отдельных компонентов, а их взаимодействие и взаимовлияние. Полимодальный подход в лингвистике заключается в переосмыслении роли языка как главной составляющей процесса семиозиса, а вследствие этого, в пересмотре роли различных семиотических систем (изображение, звук и др.). Смыслоформирующий потенциал имеет не только изображение, но и такие невербальные средства, как пространственное расположение текста на странице, орфографическая выделенность, цветовое оформление и др.
Исследования процессов восприятия показали, что человек осваивает мир по-фрагментарно, т. е. наше осознанное восприятие мира формируется из отдельных фрагментов воспринимаемой действительности. Наше впечатление о мире - это соединение того, что уже существует, и привнесенного нами лично. Соответственно, в процессе чтения текста человек, используя информацию, которую ему предоставил автор, достраивает смысл на основании широкого круга собственных знаний, воспоминаний и ассоциаций. Однако наше воображение не действует произвольно, оно направляется стимулами, в качестве которых автор использует различные семиотические коды. Специфика семиотической гибридности и полимодальности заметно проявляется в современных тенденциях построения смысла в пространстве художественного дискурса. Современные авторы активно экспериментируют с соединением вербальных и графических систем репрезентации информации.
Невербальная составляющая представляет собой неотъемлемый компонент смыслового пространства текста и требует отдельной интерпретации.
Ключевые слова: анализ художественного текста; полимодальность; семиотическая гетерогенность; непрямая коммуникация; невербальная коммуникация.
A. P. Guseva
Senior Lecturer at the Department of English StyListics, MSLU; e-maiL: guseva.ap@ gmaiL.com
SEMIOTICALLY HETEROGENOUS LITERARY TEXT AS A SEMANTICALLY COMPLEX COMMUNICATION
Modern linguistics has moved rather far away from the famous Saussure postuLate to study a Language in itseLf and for itseLf, thereby having cLaimed the need to address extraLinguistic factors for a more hoListic understanding of Language phenomena. The poststructuralist and postmodern turn in linguistics of the twentieth century determined the sustained attention of linguists to multimodal types of communication. Thus, the manifestation of human cognitive activity through verbal and non-verbal means has evoked continuous interest of researchers in various ways of representing information. However, despite the intensive study of multimodality in linguistics, the analysis of mutual influence of semiotic systems in the process of meaning construction remains one of the problems of linguistic research due to yet insufficiently developed research methods. In this regard, the study of semiotic multimodality based on the achievements of semiotic and cognitive studies becomes especially urgent.
The emergence of the term «multimodal text analysis / discourse analysis» in linguistics was motivated by the interest of linguists in different types of semiotic signs used in texts. The multimodal nature of a text implies not simply the coexistence of a word and an image as two separate components, but their interaction and mutual influence. In comparison with the traditional, the multimodal approach in linguistics consists in reconsidering the role of language as the main component in the process of semiosis, and consequently in the revision of the role of various semiotic systems such as image, sound, etc. The phenomenon of multimodality involves a radicaHy new way of meaning construction, where the meaning is the result of semiotic interaction and interinfluence. Not only the image but also non-verbal means, such as the spatial arrangement of the text, unconventional printing type or lettering, colour design, etc. have a meaning construction potential.
Studies of perception processes have shown that human perception of the reality comes in a fragmented fashion, that is, our conscious perception of the world is formed from separate fragments of perceived reality. Our impression of the world is the combination of what already exists and what we bring personally. Accordingly, when reading a text, a person builds up the meaning not only based on what the author has provided, but also engages a wide range of his own knowledge, memories and associations. However, our imagination does not work in an arbitrary
fashion - it is directed by stimuLi, which are various semiotic codes intentionally used by the author. The specific nature of semiotic heterogeneity and muLtimodaLity is weLL-marked in modern tendencies of meaning construction in Literary discourse. Modern fiction writers activeLy experiment with traditionaL Literary forms combining verbaL and graphic means within a Literary work. The verbaL component of the text can be accompanied by a graphic eLement that can compLement, refine, expand or deepen the voLume of information transmitted by a semioticaLLy heterogeneous text. In most cases, the non-verbaL component is an integraL part of the semantic space of the text and requires additionaL interpretative activity.
Key words: Literary text anaLysis; muLtimodaLity; semiotic heterogeneity; indirect communication; non-verbaL communication.
Введение в проблему
Исследователями уже давно отмечено, что в общем пространстве коммуникации велика доля коммуникации невербальной, т. е. той, которая не может быть осуществлена одними лишь средствами языка. Существует необозримое множество смыслов, передаваемых с помощью только невербального кода или в результате смешения вербального и невербального кодов. В результате смешения вербального и невербального кодов коммуникация становится полимодальной. Полимодальная коммуникация по своей природе является непрямой: план содержания высказывания, выражаемый значениями его компонентов, не совпадает с итоговым коммуникативным смыслом. Таким образом, полимодальная коммуникация представляет собой содержательно сложную коммуникацию, в которой понимание высказывания включает смыслы, не содержащиеся в собственно вербальном коде, и требует дополнительных интерпретативных усилий со стороны адресата. Представление об осложненной интерпретативной деятельности адресата речи, необходимой при коммуникативном использовании неконвенциональных единиц, для анализа полимодального дискурса является принципиально важным.
Мы исходим из того, что смысл - это личностное отношение конкретного индивида к содержанию, на которое в данный момент направлена его деятельность, он обусловлен социальным опытом личности и ее картиной мира. Так, при рассмотрении полимодального дискурса мы следуем интеракционной модели коммуникации, где в качестве главного принципа выдвигается взаимодействие, помещенное в социально-культурный контекст конкретной ситуации [Schiffrin
1994; Макаров 2003; Deetz 1994; Harris 1991]. Согласно интеракци-онной модели, коммуникация - это не трансляция информации или манифестация намерения, а демонстрация смыслов. Интерпретация смыслов представляет собой процесс гибкого коллективного осмысления социальной действительности и, в отличие от распространенного видения ее главной функции как достижения взаимного понимания, является критерием успешности и предназначением коммуникации. Интеракционная модель предполагает сильную ситуативную привязанность дискурса, что, в частности выражается через невербальные аспекты коммуникации и использование широкого социально-культурного контекста.
Взаимодействие языковых и неязыковых знаков в пространстве современного художественного текста
Как мы упоминали ранее, понимание полимодального текста требует дополнительных интерпретативных усилий со стороны адресата, так как оно не сводится к простому узнаванию знака. Таким образом, одним из важнейших свойств полимодального текста как вида непрямой коммуникации является продуцирование комплексных смыслов. В зависимости от степени интенсивности интерпретативной деятельности адресата, смыслоформирующую роль невербальной составляющей полимодального текста можно разделить на два типа: 1) смысл невербального компонента является продолжением смысла, порождаемого вербальным компонентом; 2) смысл невербального компонента не вытекает непосредственно из смысла вербального компонента. Неявные смыслы, выраженные посредством невербального кода, вступают в сложные отношения с теми смыслами, которые выражены средствами языка, и общий смысл дискурса может быть понят только с учетом обоих типов смыслов. В ситуации полимодальной коммуникации ассоциативный контекст обычно моделируется с нарушением законов однозначной и стереотипной актуализации, и поэтому не приводит к однозначному прочтению высказывания. Несмотря на важность невербального компонента, языковой компонент полимодального текста не элиминируется, а выступает в качестве базы для восприятия и интерпретации неязыкового компонента, что в итоге приводит к расширению продуцируемого содержания и спектра порождаемых смыслов. Адресант, коммуникативным намерением
которого является воздействие на адресата, строит свое высказывание так, чтобы, при множестве возможных продуцируемых адресатом смыслов, не был утерян тот, который он хочет реализовать. Однако любое обращение для передачи смыслов к неконвенциональным средствам, в нашем случае - невербальным, вносит элемент неожиданности: конечный смысл полимодального дискурса всегда зависит от адресата и его когнитивных усилий.
Рассматривая диапазон средств построения смысла в пространстве полимодального дискурса, важно провести различия между полимодальностью перцептивной и семиотической. В европейской традиции коммуникативной лингвистики термин «модус» трактуется как один из каналов предъявления информации. В рамках данного подхода полимодальность понимается как соединение различных кодов передачи информации - речь идет не о перцептивной, а о семиотической полимодальности, которая представляет собой явление семиотического разнообразия. Усиление интереса к изучению этого феномена связано с расширением границ текстуальности. Так, в современных исследованиях в качестве текста исследователи рассматривают соединение речи и жестов, текста и иллюстраций, кинофильмы, аудиокли-пы. Распространение подобной точки зрения привело к тому, что под текстом начинают понимать не только случаи соединения языковых и неязыковых единиц, но и культурные явления вообще: танец, обряд, архитектурные и музыкальные произведения.
В теории коммуникации код определяется как элемент базовой коммуникационной модели, передающей смысл. Согласно «Словарю терминов межкультурной коммуникации» [Словарь... 2013], выделяется три основных коммуникативных кода: 1) вербальный (языковой), 2) паралингвистический, 3) экстралингвистический (неязыковой). Вербальный код представляет собой передачу информации посредством письменной или устной речи. Паралингвистический код включает все голосовые средства передачи и / или уточнения информации, передаваемой посредством вербального кода. К этой категории относятся темп, тембр речи, высота тона, интонация и др. Экстралингвистический / невербальный код представлен всеми средствами передачи и / или уточнения информации, не связанными с языком и речью: жесты, мимика, зрительный контакт, позы, время, проксемическое пространство и др. Данный код также может быть назван визуальным.
Таким образом, понятие модуса в семиотическом аспекте теории коммуникации является дублетом принятого в отечественной лингвистике термина «код», а полимодальность текста следует понимать как его поликодовость, или семиотическую гетерогенность, неоднородность.
Соединение в рамках одной текстовой структуры фрагментов различной семиотической природы получили отражение в концепциях поликодовых текстов. Семиотике интегрированного в текст авторского рисунка посвящены исследования широкого круга отечественных и зарубежных исследователей, в которых авторская графика рассматривается как часть текста, как полноправная единица художественной речи, сообщения, содержащего по-разному выраженную информацию. Заметка на полях, графический рисунок, набросок, эскиз в качестве знаков-символов, дополняющих письменную речь, свидетельствуют о продолжении мыслительного процесса, об интуитивно-чувственном постижении предмета. Пристальное внимание к графике и другим невербальным кодам обусловлено, с одной стороны, привнесенным философией постмодернизма недоверием к слову, с другой - тенденциями развития современной культуры, потребностями глобальной коммуникации. Всё более широкое применение графических и других изобразительных элементов в электронных СМИ, рекламе, комиксе, интерактивных текстах Интернета закономерно приводит к изменению социального статуса смешанных, поликодовых средств коммуникации. Таким образом, семиотическая гетерогенность, вызывавшая скептицизм на ранних этапах практики текстопостроения, сегодня свойственна как утилитарным, так и художественным текстам, и активно осмысливается научным сообществом. Этот процесс, на наш взгляд, выявляет точки соприкосновения в определении и структуре классического и экспериментального художественного текста. Экспериментальные техники усиливают выразительность текста в русле концепции синтеза искусств, описательность становится более разноплановой и комплексной. Языковой эксперимент авангарда носит более исследовательский характер и ориентирован на оценивание, причем не только действительности как изменчивого хаоса, но и самого себя.
Семиотическая неоднородность является одной из основных жанровых характеристик экспериментальной художественной прозы. В экспериментальной прозе различные семиотические коды используются для описания и оценивания действительности, она отражает
авторскую позицию в культурном контексте, а зачастую и его (автора) социальный нонконформизм, претензию на изменение окружающего мира или процесса коммуникации. В этом случае для художественного дискурса характерна высокая степень эмотивности. Прибегнув к семиотико-дискурсивному анализу, можно проследить, как автор стирает границы между реальным миром и миром художественного произведения посредством использования различных модусов передачи информации. Признание семиотически гетерогенной природы текста допускает вовлечение в структуру текста невербального компонента с целью повышения прагматичности и экспрессивности процесса передачи смысла. Подобные примеры известны художественной литературе давно: авторскими рисунками-экспромтами снабжены тексты А. С. Пушкина, Й. В. Гёте, Ш. Бодлера, А. Рембо, П. Верлена и других всемирно известных авторов. С точки зрения современного языкознания, намеренное сочетание вербальных (лингвистических) и невербальных (экстралингвистических) средств передачи информации образует креолизованный, или семиотически гибридный, текст. Взаимодействуя друг с другом, вербальный и невербальный коды внутри текста реализуют, в том числе такие категории текстуальности, как целостность и связность, усиливая его коммуникативный эффект. В креолизованных текстах вербальный и невербальный компоненты состоят в неразрывной связи: при исключении одного из компонентов оставшийся компонент либо перестает передавать информацию, либо делает это неполноценно, либо интерпретируется иначе. В таком случае мы говорим о полной креолизации текста. Классическим примером креолизованного текста является сказка А. де Сент-Экзюпери «Маленький принц», где вербальный текст и авторские рисунки составляют единое неделимое целое.
Далее обратимся к рассмотрению интерсемиотических отношений в современном англоязычном экспериментальном художественном дискурсе и предпримем попытку выявить роль экстралингвистических средств в построении его смысла. Под экстралингвистическими средствами мы понимаем визуальную составляющую художественного произведения, его невербальный компонент - шрифт, рисунки, иллюстрации, орфографическую выделенность, неконвенциональное использование пространства печатного листа и другие визуально-графические средства. Анализируемый художественный текст представляет
собой законченное произведение, созданное одним автором. Принимая это во внимание, мы можем сделать вывод, что и вербальная, и невербальная составляющие подчинены единому авторскому замыслу и несут в себе сложную смысловую нагрузку, а полноценное понимание заложенного смысла возможно только с учетом обеих составляющих.
В постмодернистском романе Рэймонда Федермана «Пан или Пропал»1 после посвящения и эпиграфа читатель встречает абсолютно пустой разворот, что является весьма неожиданным и естественным образом привлекает внимание. Вместо начала романа, которое должно было бы последовать за страницей с эпиграфом, автор помещает две пустые страницы, чем достигает эффекта обманутого ожидания. Так вовлечение неязыкового знака в канву художественного повествования делает произведение неординарным, привлекает внимание читателя, заставляет его задуматься над причиной использования неконвенционального формата и листать книгу дальше в поисках начала романа. Перевернув страницу, мы видим фразу THIS IS NOT THE BEGINNING (ЭТО НЕ НАЧАЛО), которая снова создает эффект обманутого ожидания и интригует читателя еще больше. Для дальнейшего анализа прибегнем к теории текстовых миров.
По словам Е. С. Кубряковой, дискурсивный и текстовый миры являются абстрактными конструктами, реализующимися в дискурсе в виде ментальных репрезентаций, благодаря которым происходит осмысление и понимание поступающей информации [Кубрякова 2001, с. 283]. При чтении текста коммуникация между участниками (автором и читателем) происходит опосредованно, т. е. область контакта между адресантом и адресатом формируется не непосредственным материальным окружением дискурса, а текстовыми элементами, в том числе невербальными. Таким образом, в текстовой коммуникации дискурсивный мир всегда расщеплен [Gavins 2007, с. 26]. Важное значение для построения семиотического пространства текстового мира имеет дейксис, а дейктические единицы играют роль его конструктивных элементов. Во фразе This is not the beginning указательное местоимение this, выполняющее функцию пространственного дейксиса, относится одновременно и к тексту, который начинается на следующей странице, и непосредственно к процессу его чтения.
1 Здесь и далее перевод наш. - А. Г.
Читая первую строку художественной прозы, мы ожидаем, что перед нами вот-вот откроется новая реальность, некая объективная данность, а описываемые предметы и события будут сконструированы в рамках этой новой реальности, в рамках смыслового пространства конкретного произведения. Соответственно читателю нужно совершить когнитивное усилие, чтобы пересечь границу между своим расщепленным дискурсивным миром и выдуманным текстовым миром художественного произведения. Схожее мнение выражает Д. Макин-тайр, говоря о том, что, когда мы начинаем читать роман, мы совершаем дейктический сдвиг - мысленно перемещаемся из реального мира в текстовый [McIntyre 2007, с. 128].
Однако первое предложение романа This is not the beginning препятствует привычному и естественному мысленному переходу читателя в мир художественного произведения, в текстовый мир. Указательное местоимение this выполняет функцию знака-индекса и относится к идущему далее тексту, в то время как прагматической функцией отрицательной частицы not является стремление заверить читателя, что тот текст, который он видит, - вовсе не ожидаемое начало романа. На первый взгляд, автор намеренно препятствует мысленному переходу читателя из дискурсивного мира в текстовый мир художественного произведения. На самом деле, этот прием имеет противоположную функцию: создаваемый эффект обманутого ожидания интригует читателя и побуждает последнего попытаться сгладить когнитивный диссонанс, справиться с разочарованием, продолжив поиски начала произведения. Применение стратегии неконвенционального расположения текста на странице, или авторской проксемики, является намеренным действием адресанта, которое направлено на вовлечение адресата в процесс чтения книги и осуществление активной интер-претативной деятельности. Нам представляется, что авторская прок-семика является одной из ключевых особенностей семиотически гетерогенного (полимодального) художественного дискурса, так как именно благодаря этому принципу авторской организации текстового пространства неязыковые элементы текста становятся его равноценными смысловыми составляющими.
В полимодальном дискурсе смысл генерируется через различные типы отношений между его языковыми и неязыковыми элементами. На основании проанализированного материала можно выделить три
базовых типа отношений между лингвистическими и экстралингвистическими компонентами семиотически неоднородного художественного текста: концептуальное дополнение / достраивание (вводится дополнительная информация, уточняющая детали референтной ситуации), соединение / слияние (функции вербального знака и изображения равнозначны), наращивание (изображение «обрастает» собственным смыслом, проникающим в смысловое пространство всего текста). Для иллюстрации вышесказанного рассмотрим гибридный характер передачи информации в семиотически гетерогенном фрагменте художественного текста, основными нелингвистическими характеристиками которого можно назвать авторское использование шрифта, графем и типографских знаков в качестве средств визуализации. Отрывок представляет собой яркий пример взаимоотношений между языковыми (вербальными) и неязыковыми (невербальными) знаками внутри смыслового пространства современного художественного дискурса.
В анализируемом фрагменте рассказчику, который пытается принять решение, что же купить в магазине - картофель или лапшу, в голову неожиданно приходят воспоминания о сыром картофеле, который он пытался украдкой пронести в поезд, в котором его и других должны были везти в концентрационный лагерь: «Yes but the potatoes the raw potatoes on the train remember? what a story: on the way to the camps the camps...» [Federman 1998, c. 11].
Вербальным стимулом к смене места и времени действия служит существительное potatoes, напечатанное курсивом. Использование курсива и прямой повтор лексемы potatoes направляют внимание и мысли читателя вслед за воспоминаниями рассказчика. Непосредственное обращение к аудитории в форме эллиптического вопроса remember? позволяет удержать ее внимание и стимулирует к собственным возможным воспоминаниям. Смена шрифта на жирный делает эту лексическую единицу самым заметным визуальным элементом текстового фрагмента и с большой вероятностью фокусирует на ней внимание читающего. Сначала остается неясным, почему автор так настойчиво удерживает внимание читателя на картофеле (potatoes) -приращение смысла происходит постепенно путем добавления новых членов предложения: the potatoes ^ the raw potatoes ^ the raw potatoes on the train ^ the raw potatoes on the train to the camps ^ the
camps X*X*X*X. Лексемы potatoes и camps выделены курсивом - автор как бы намекает на существующую между ними взаимосвязь. Однако чтобы облегчить читателю процесс интерпретации и визуализировать образ лагеря, подключив чувственное восприятие реципиента, автор вводит в пространство текста графический элемент X*X*X*X. Вводимый графический элемент состоит из неконвенционально использованных графемы «Х» и типографского знака «астериск» - знаков, которые функционируют в качестве иконических, транслируя физические очертания колючей проволоки. Таким образом графический знак является кульминационным знаком, который позволяет расширить объем информации, передаваемой предшествующими языковыми компонентами текста. Именно наличие графического элемента X*X*X*X позволяет читателю осуществить когнитивный переход от понятия «лагерь» (camp) к понятию «концентрационный лагерь» (concentration camp), которое в тексте не вербализовано. Таким образом, в данном случае мы можем говорить о процессе приращения смысла (в соответствии с типологией ментальных отношений -elaboration). Графический знак X*X*X*X, не имеющий смысла вне данного текста, функционирует как неотъемлемая часть гетерогенного семиотического пространства, приобретая смысл и запуская механизм приращения смысла только при взаимодействии с вербальным компонентом.
Повествование продолжается графическим знаком-символом «свастика», который является одним из самых древних (VIII в. до н. э.) и широко распространенных графических символов - у многих народов мира она изображена на предметах повседневного быта, одежде, монетах, оружии, знаменах и гербах. У свастики как символа много значений: у древних народов она была символом движения, жизни, Солнца, света, благополучия и др. Однако в XX в. свастика получила известность как символ нацизма и гитлеровской Германии и во всем мире стала устойчиво ассоциироваться именно с гитлеровским режимом и идеологией. Графический элемент «свастика» является самым крупным и визуально выделенным компонентом анализируемого фрагмента полимодального текста. Его нельзя не заметить и, очевидно, автор намеренно выделяет его на общем фоне. Психологическая основа реализации функции выделения связана с тем, что изображение всегда воспринимается в первую очередь и притягивает
к себе внимание адресата [Балли 1955]. В результате, репрезентируемый знак получает особую акцентуацию и вызывает в сознании читателя определенные ассоциации, основанные на собственном опыте и / или фоновых знаниях. С позиций когнитивной лингвистики, символический знак «свастика» является ментальным пространством, включающим в себя такие элементы, как фашизм, война, жестокость, насилие, страдание, голод, смерть и др. Таким образом он взаимодействует с языковыми и графическими знаками, проанализированными выше, выполняя функцию достраивания смысла текста и значительно увеличивая объем транслируемой информации.
Заключение
Приведенный выше анализ позволяет утверждать, что смысловые связи между вербальными и невербальными конституентами дискурса и гетерогенность отношений между ними способствуют реализации эффекта гибридности смыслового пространства художественного текста. Взаимодействие различных знаков в рамках одного текста создает условия для появления дополнительных смыслов и облегчает процесс интерпретации. Визуальные эффекты и изменение структуры текста, наблюдаемые в современной художественной прозе, порождают особое смысловое пространство, не тождественное ни одному элементу в отдельности и являющееся гибридным по своей природе. В едином смысловом пространстве художественной коммуникации такие составляющие трудно отделимы друг от друга и образуют своего рода фузию, превращая текст в полностью креолизованный. Подобного рода тексты представляют собой содержательно осложненную коммуникацию, направленную на конструирование комплексных смыслов, извлечение которых рассматривается как конструктивный творческий процесс.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
Балли Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка. М. : Изд-во
иностранной литературы, 1955. 182 с. Кубрякова Е. С. О связях когнитивной науки с семиотикой // Язык и культура: факты и ценности: к 70-летию Ю. С. Степанова. М. : Языки славянской культуры, 2001. С. 283-291. Макаров М. Л. Основы теории дискурса. М. : Гнозис, 2003. 280 с.
Словарь терминов межкультурной коммуникации / И. Н. Жукова [и др.]. М. : Флинта : Наука, 2013. 263 с.
Deetz S.A. Future of the discipline: the challenges, the research, and the social contribution // Annals of the International Communication Association // Communication Yearbook. Thousand Oaks, 1994. Vol. 17. P. 565-600.
Federman R. Double or Nothing. Fiction Collective Two - USA, 1998. 270 p.
Gavins J. The Text World Theory: An Introduction. Edinburgh University Press, 2007. 224 p.
Harris Z. S. Theory of Language and Information: A Mathematical Approach. Oxford ; NY. : Clarendon Press, 1991. 448 p.
Mclntyre D. Deixis, cognition and the construction of viewpoint. In: Contemporary stylistics. Contemporary Studies in Linguistics. Continuum, 2007. P. 118-130.
Schiffrin D. Approaches to Discourse. Oxford, UK ; Cambridge, Mass., USA: B. Blackwell, 1994. 470 p.
