CC BY
145
Международные отношения. Политология. Регионоведение Вестник Нижегородского университета им. Н.И. Лобачевского, 2007, № 6, с. 221-226
РУССКИЕ ОБЩЕСТВЕННО-ПОЛИТИЧЕСКИЕ ОРГАНИЗАЦИИ ПАРИЖА в 1920-е ГОДЫ: ОБЪЕДИНИТЕЛЬНЫЕ ПРОЦЕССЫ
© 2007 г. А.А. Корнилов, К.А. Лушина
Нижегородский госуниверситет им. Н.И. Лобачевского
уе81;шк_п^и@та11. ги
Поступела 7редакцею 12.11.2007
Анализируются особенности объединительного процесса общественно-политических организаций русской эмиграции в Париже в 1920-е годы. Основное внимание сосредоточено на деятельности Инициативной группы по объединению русских общественных организаций и Совещания группы патриотических деятелей в 1923-1925 годах. Определена их роль в подготовке и проведении Зарубежного съезда в Париже в 1926 году.
В начале 1920-х годов для большинства представителей русской эмиграции стало очевидным, что возвращение на родную землю в результате вооруженного вторжения при поддержке бывших западных союзников в ближайшее время невозможно. Именно этот фактор в определенной степени повлиял на осознание особой миссии русской эмиграции в Европе, в том числе в Париже как крупном центре разносторонней эмигрантской жизни. В парижском полицейском отчете 1948 года «Русская колония в Париже» содержится не только исторический обзор деятельности различных политических течений и классификация общественных организаций, но и обобщенный взгляд на причины их объединения: «Как бы ни складывалась ситуация, русские эмигранты не утрачивали своего национального чувства и довольно рано ощутили потребность и необходимость в объединении с целью поддержания отечественных традиций» [1]. Один из видных политических деятелей русской эмиграции В.Д. Поремский, отмечая расхождения во взглядах у различных общественных объединений и организаций изучаемого периода, указал на три общих момента в деятельности эмигрантских сил. По его мнению, деятельность эмиграции не была бесплодной в 1920-е годы, так как именно общественные силы выступили в качестве «кузницы кадров, субъекта пропаганды в иностранном мире, борца за освобождение своего народа» [2].
Следует отразить также такой факт, что в дискуссиях и спорах между различными эмигрантскими структурами были осмыслены февральские и октябрьские события 1917 года, неудачи Белого движения, теория и практика большевизма. На различных съездах, конгрессах, совещаниях, проводимых в Париже в 1920-е годы, лидеры различных общественных движений и организаций (политических, военных, моло-
дежных, религиозных), стоявших порой на противоположных полюсах, обсуждали одни и те же вопросы, причем постановка их зачастую совпадала. Большинство исследователей русской эмиграции во Франции, рассматривая деятельность тех или иных общественных структур, отмечают целый круг общих положений, среди которых четко выраженное стремление к объединению эмигрантских сил вокруг какого-либо волевого центра [3]. Попытки объединения вокруг одного из признанных вождей русской эмиграции (великие князья Николай Николаевич и Кирилл Владимирович, барон П.Н. Врангель) имели заметное место в Париже в 1920-е годы.
Объединительные процессы в парижской эмигрантской среде явились вполне закономерной реакцией на непростые вопросы, вставшие перед различными кругами эмиграции: военными, политическими, религиозными, культурными. Противоречия и разногласия, проявившиеся к середине 1920-х годов внутри разных общественных структур, заметно ослабляли их деятельность и мешали выполнению заявленных в программах практических мер. Попытки сотрудничества различных политических объединений и организаций русской эмиграции в Париже в 1920 году привели к тому, что в переговоры вступили представители партий эсеров и кадетов как сторонники идеи созыва Учредительного собрания. В это же время правые круги эмиграции, лидерами которых являлись П.Б. Струве, А.И. Гучков, граф А.А. Бобринский, создали Парламентский комитет, в который вошли бывшие члены Государственной думы и Государственного совета. Представители партии эсеров подвергли критике деятельность лидеров правых сил. Однако в конечном итоге 8-21 января 1921 года в Париже состоялось совещание бывших членов Учредительно-
го собрания, на котором был принят целый ряд общих предложений [4]. Участники совещания, во-первых, призвали иностранные державы
пересмотреть все принятые международные соглашения с советским государством и отказать ему в признании. Во-вторых, совещание постановило, что наиболее целесообразной формой государственного устройства будущей России является федеративное, так как оно обеспечит необходимое политическое и экономическое сближение с Россией вышедших из ее состава государств. Все народы после ликвидации большевистской диктатуры получат право организовывать автономные государственные единицы в районах их компактного проживания. Вместе с тем историки русской эмиграции полагают, что данное совещание членов Учредительного собрания не привело к каким-либо практическим результатам. Более того, В.Д. По-ремский указал, что эта первая попытка объединения всего лишь «как бы подвела итоговую черту под партийными разногласиями думского периода» [5]. Следующей объединительной попыткой историки русской эмиграции называют съезд Национального объединения, проведенный в июне 1921 года в Париже под председательством А.В. Карташева. Историк М. Назаров подчеркивает, что устроителями данного съезда на широкой антибольшевистской платформе выступили представители различных политических движений и организаций, однако съезд подвергся критике слева и справа [6]. В свою очередь, В.Д. Поремский дал съезду Национального объединения следующую оценку: «Этот съезд сломал прежние партийные рамки и привлек в свою среду людей, не принадлежавших к организациям партийного типа. Этим была заложена основа практики, живой в эмиграции и по настоящее время» [7].
Обычно историки русской эмиграции следующей крупной объединительной вехой указывают Зарубежный съезд, состоявшийся под председательством П.Б. Струве 4-11 апреля 1926 года в парижском отеле «Мажестик». Однако при работе в архиве Библиотеки-Фонда «Русское Зарубежье» (Москва) в сентябре 2007 года нами были обнаружены и проанализированы документы ряда русских общественных организаций в Париже в 1920-е годы.
Настроения и разногласия в монархическом лагере русской эмиграции привели к тому, что в 1922 году лидеры монархических общественных структур приняли Устав Русского монархического объединения (РМО), в котором сообщалось, то «все течения русской монархической мысли должны тесно сплотиться для со-
вместной работы, направленной к общей великой цели» [8]. Согласно названному Уставу центральными органами РМО являлись Общие монархические съезды и Высший монархический совет (ВМС). Последний имел весьма широкие полномочия: «На него возлагаются:
1) направление всего русского монархического движения и руководство работой монархических организаций, входящих в Монархическое объединение; 2) принятие мер к созданию на местах новых монархических организаций; 3) принятие существующих монархических организаций в состав Монархического объединения; 4) освещение работы дружественных и враждебных монархическому движению сил и общественного положения в России и за границей; 5) заботы о нуждах Русской Православной Церкви; 6) организация монархической пропаганды и издание монархической литературы;
7) заботы о воспитании русской молодежи в духе преданности Вере, Царю и Отечеству;
8) разработка общего плана монархической работы и плана будущего строительства России;
9) объединение и учет всех русских сил, полезных для восстановления монархии в России;
10) изыскание средств на ведение монархической работы и распоряжение сими средствами» [9]. Как свидетельствует приведенный текст Устава РМО, активная работа по объединению правых сил в Париже велась целенаправленно и масштабно.
Уже в начале весны 1925 года в Париже был учрежден Союз объединенных монархистов. В организационный комитет новой общественной эмигрантской организации вошли последовательные сторонники великого князя Николая Николаевича: герцог Г.Н. Лейхтенбергский, князь С.А. Щербатов, В.Н. Давыдов, Н.Н. Ше-беко и другие активисты монархического лагеря. Учредители союза констатировали, что «разъединение монархических сил становится угрожающим для монархического дела. Разрозненность монархических усилий приводит к тому, что одинаковая цель, ими преследуемая, не может быть достигнута. Более того: работа монархистов иногда ведется в ущерб друг другу и, в итоге, на пагубу дела» [10]. При работе с документами архива Библиотеки-Фонда «Русское Зарубежье» нами был обнаружен документ, сообщающий, что со времени Рейхен-галльского съезда единый монархический фронт распался, поэтому следовало начать немедленный объединительный процесс всех правых сил эмиграции, состоявших весной 1925 года из ряда организаций и группировок [11]. В мае Союз объединенных монархистов направил
великому князю Николаю Николаевичу письмо, в котором говорилось о том, что программа Высшего монархического совета не реализуется именно из-за раздробленности монархических сил, и предлагалось объединить все правые силы эмиграции «в общем национальном движении, которое должно объединить всех русских патриотов без различия их политических убеждений» [12]. Нам представляется, что это был качественно новый конструктивный шаг на сложном пути объединения русских эмигрантов первой волны.
Вместе с тем в исследованиях по истории русской эмиграции оказалась совершенно не отраженной активная деятельность двух общественных организаций, действовавших в Париже в 1920-е годы. Протоколы их заседаний были обнаружены нами в архиве Библиотеки-Фонда «Русское Зарубежье». Разрозненность общественных эмигрантских структур беспокоила многих видных деятелей русской эмиграции. Одной из попыток ее преодоления явилось создание Инициативной группы по объединению русских общественных организаций 15 сентября 1923 года в Париже. Первое заседание открыл Н.Н. Шебеко, который и был избран председателем собрания. На заседании присутствовали граф В.Н. Коковцов, крупный государственный деятель Российской империи до 1917 года, председатель правления Коммерческого банка в Париже; князь Н.Л. Оболенский, входивший в окружение великого князя Николая Николаевича; С.Н. Третьяков, председатель Комитета помощи голодающим эмигрантам в Париже; М.М. Федоров, лидер организации «Борьба за Россию»; А.Н. Крупенский, член Высшего монархического совета; А.Ф. Трепов, государственный деятель Российской империи и член Высшего монархического совета в Париже; видные общественные деятели русской эмиграции В.И. Гурко и Н.А. Савич; генерал Е.К. Миллер, один из руководителей Российского Обще-Воинского союза и личный представитель генерала П.Н. Врангеля. Следует отметить, что именно С.Н. Третьяков, входивший в руководящие органы ряда политических, благотворительных и профессиональных эмигрантских организаций, и Н.Н. Шебеко, крупный дипломат и председатель Союза Пажей, явились основными вдохновителями создания Инициативной группы.
Председательствующий Н.Н. Шебеко определил главной задачей Инициативной группы «объединение представителей и руководителей ряда партий и групп, что явится чрезвычайно ценным фактором и будет иметь большое поли-
тическое значение» [13]. Основной целью консолидации общественных сил русской эмиграции Н.Н. Шебеко назвал широкомасштабную целенаправленную борьбу за освобождение России от большевизма. М.М. Федоров также подчеркнул значение немедленного объединения эмигрантских сил и включения в состав Инициативной группы «наиболее активных работников различных общественных организаций» [14]. Одновременно М.М. Федоров указал, что надо найти такую форму объединительного процесса, которая позволит без раздоров и расколов сотрудничать различным организациям и объединениям. Князь Н. Оболенский поднял вопрос о правах, на которых организации будут входить в создаваемое Инициативной группой новое общественное объединение, на что Н.Н. Шебеко пояснил, что в состав объединения смогут входить как активные деятели разных парижских эмигрантских организаций, так и уполномоченные делегаты [15]. Генерал Е.К. Миллер передал председателю письмо генерала П.Н. Врангеля о том, что последний, как человек военный, не может войти в члены общественной организации политического характера, но может выступать от имени РОВС в качестве эксперта по военным вопросам [16].
Через неделю, 22 сентября 1923 года, состоялось второе заседание Инициативной группы, на котором была зачитана и обсуждена резолюция, предложенная А.Ф. Треповым. Она гласила следующее: «Настоящее собрание лиц, принадлежащих к различным политическим и профессиональным группировкам, имеет целью создание таковой центральной общественной организации, которая должна согласовать и объединить общие усилия всех антибольшевистских национально мыслящих организаций и группировок для наиболее успешной борьбы против власти III Интернационала в России и создания условий для сформирования новой национальной русской власти с великим князем Николаем Николаевичем во главе ее» [17]. Поднятый нами документ не только свидетельствует о попытке проведения весьма широкого объединительного процесса в русской эмиграции Парижа в 1920-е годы, но и очерчивает круг тех общественных сил, которые планируется объединить. Таким образом, Инициативная группа сделала практический шаг к объединению общественных организаций эмиграции независимо от их политических пристрастий и направлений деятельности.
В марте 1924 года состоялись подряд два заседания Инициативной группы, в которых также приняли участие князь С.Е. Трубецкой,
сотрудничавший с РОВС, и А.В. Карташев, крупный государственный и общественный деятель. Речь шла об изыскании необходимых материальных средств для успешной реализации объединительного процесса, об отношении великого князя Николая Николаевича к идее объединения различных по роду деятельности и политическим воззрениям общественных организаций [18]. Примечательно то, что деятельность Инициативной группы была поддержана казаками. Атаман Всевеликого войска Донского генерал А.П. Богаевский изъявил желание войти в состав Инициативной группы от имени казачества [19].
Однако идея объединения даже в целях борьбы с большевизмом различных политических сил парижской эмиграции (монархистов, кадетов, эсеров, евразийцев и т.д.) была, несомненно, утопичной в том виде, который предлагался Инициативной группой. Поэтому в январе 1925 года в Париже создается новое общественное эмигрантское объединение - Совещание группы патриотических деятелей. 29 января на парижской квартире А.Ф. Трепова собрались кроме хозяина князь М.К. Горчаков, издатель антибольшевистской литературы, И.П. Алексинский, политический и общественный деятель, заместитель председателя Русского совета в Париже, М.Н. Андреевский, граф М.Н. Граббе, генерал А.А. Гулевич, заместитель председателя Гвардейского объединения во Франции, профессор Зарубежных высших военнонаучных курсов, С.Л. Демешко, Н.В. Савич, Н.Н. Григорьев, общественные деятели. Речь шла о создании Совещания патриотических деятелей во главе с великим князем Николаем Николаевичем. Предполагалось при последнем ввести должность ответственного исполнителя по общей политической и гражданской части для внешних сношений самого великого князя с эмигрантской средой [20]. Целью названного Совещания должно было стать объединение патриотических общественных организаций для выработки единого фронта борьбы с большевизмом.
18 февраля 1925 года состоялось заседание, в котором кроме названных ранее членов Совещания приняли участие граф П.В. Гендриков и генерал П.А. Половцов, активный член РОВС. И.П. Алексинский доложил о результатах своей встречи с великим князем Николаем Николаевичем по подготовке объединения национальных и патриотических сил в Париже. 6 марта
1925 года в работе Совещания приняли участие генерал П.М. Кауфман-Туркестанский, член различных благотворительных и профессио-
нальных организаций русского Парижа, и Н.Н. Шебеко. Учреждение Совещания группы патриотических деятелей вызвало в парижской эмигрантской среде различные мнения и прогнозы. А.Ф. Трепов отметил, что нынешние эмигрантские силы «завязли в болоте, принадлежа к группам, к организациям. Сдвинуть русский камень с мертвой точки может только группа лиц, смело, определенно и дерзновенно на это идущих» [21]. Так несколько высокопарно, но уверенно была озвучена идея продолжения объединительного процесса общественных движений и организаций русской эмиграции.
На следующем заседании, 19 марта 1925 года, А.Ф. Трепов объявил о создании Союза объединенных монархистов и подробно ознакомил членов Совещания с программой нового монархического объединения. Члены Совещания патриотических деятелей отметили необходимость «уничтожить рознь между монархистами различных оттенков от абсолютистов до конституционалистов» и обратили особое внимание на то, что для создания единого монархического фронта следует пресечь возникшее династическое противостояние [22]. Возникновение ярко выраженных полярных сил, объединившихся вокруг великих князей Николая Николаевича и Кирилла Владимировича, который к тому же провозгласил себя Российским Императором, вызывало серьезную обеспокоенность не только в монархических организациях, но и во всей эмигрантской среде. Целостность эмигрантского лагеря, с начала 1920-х годов ориентированного на великого князя Николая Николаевича, которому к тому же генерал П.Н. Врангель передал всю полноту военной власти, находилась под угрозой раскола. Члены Совещания в целях избежания распространения раскола в парижской среде приняли решение обратиться к герцогу Г.Н. Лейхтенбергскому, имевшему большое влияние в Доме Романовых. Была также поддержана идея срочного созыва Монархического съезда, который должен определить дальнейшую тактику и стратегию монархического движения, в том числе и в части сотрудничества с другими общественными движениями и организациями.
На заседание Совещания 14 апреля 1925 года был приглашен А.В. Карташев, который выразил идею объединения всех общественных сил русского Парижа для выполнения эмиграцией «своей высшей миссии. Эмиграция творит в тех областях, которые в России разрушены» [23]. Продолжая высказанную мысль, граф М.Н. Граббе указал на то, что русская эмиграция должна совершить большую работу по объединению рус-
ской общественности в Париже. 6 апреля 1925 года Н.Н. Шебеко внезапно резко выступил со следующим заявлением. Он отметил, что Совещание предпринимает определенные попытки объединить общественные силы эмиграции, но вначале Совещание являлось только «совершенно частным собранием лиц», теперь же оно заявило о себе как о новой самостоятельной организации, которая берет на себя серьезную миссию [24]. Таким образом, Н.Н. Шебеко представил Совещание группы патриотических деятелей в Париже в качестве новой политической группировки. На основании сказанного
Н.Н. Шебеко объявил о том, что Союз освобождения и восстановления России счел нежелательным участие в Совещаниях, но члены Союза, не входящие в состав его Президиума, могут под собственную ответственность присутствовать на Совещаниях патриотических деятелей [25].
Нам представляется, что подобный факт внес некоторую путаницу в объединительный процесс общественных структур Парижа.
Тем не менее 29 мая 1925 года на заседании Совещания появился герцог Г.Н. Лейхтенберг-ский, который выразил позицию Союза объединенных монархистов по поводу проведения Монархического съезда в ближайшее время, чтобы избежать раскольнических настроений в эмигрантской среде [26]. В июне 1925 года члены Совещания уже проводили активную работу по координации усилий всех правых эмигрантских организаций для проведения Монархического съезда. 9 июня 1925 года отдельное заседание членов Совещания было посвящено исключительно данному вопросу. К участию в предстоящем съезде «предполагается пригласить все те русские группы, общества, объединения и т.д., которые, мысля патриотически, сознают весь ужас нанесенного России революцией тяжкого кровавого удара и видят возрождение России на основах исторического самобытного государственного ее бытия в ближайшем согласовании их с культурными и бытовыми условиями русской современной действительности» [27]. На этом заседании Совещания было принято решение о создании инициативной группы, которая войдет в контакты с военными и политическими организациями русской эмиграции, в первую очередь с монархическими и особенно с Высшим монархическим советом [28].
В ноябре 1925 года под председательством А.Ф. Трепова состоялось частное заседание Совещания группы патриотических деятелей и лиц, входящих в состав других общественных организаций, на котором были обсуждены воз-
никшие разногласия и «установлено, что начатое общее дело созыва Съезда не может быть нарушено из-за выхода нескольких лиц» [29].
В период подготовки широкомасштабного Зарубежного съезда объединительные процессы коснулись и ряда других эмигрантских общественных структур. Весной 1925 года в Париже была создана инициативная группа по учреждению такой сословной организации, как Союз русских дворян. В эту группу вошли князья М.К. Горчаков, Н.С. Оболенский, Ф.Ф. Касаткин-Ростовский, Н.Б. Щербатов, графы А.Д. Бутурлин и Д.П. Капнист, значительное число родовитого русского дворянства, оказавшегося в изгнании. 29 июня 1925 года в Париже состоялось заседание Союза русских дворян, на котором были определены основные задачи новой сословной организации: «1) блюсти и охранять идеологическую чистоту старых дворянских традиций; 2) при восстановлении Российской империи восстановить значение дворянства как правящего сословия; 3) воспитывать в юношестве дух религии, рыцарской чести и преданности Государю» [30]. 24 мая того же года был проведен Временный совет Союза русских дворян под председательством князя Н.Б. Щербатова, а 15 июля на квартире князя М.К. Горчакова состоялось общее собрание членов Союза русских дворян. Естественно, что данная общественная организация видела себя в монархическом фронте.
Уже после проведения Зарубежного съезда 4-11 апреля 1926 года в Париже создается Русское зарубежное патриотическое объединение. Проект этого объединения из 18 пунктов готовил А.Ф. Трепов, который и подал его в Бюро зарубежного съезда на двух страницах машинописного текста. Главными задачами Русского Зарубежного патриотического объединения были определены следующие: «разъяснение подлинной сущности советской власти; защита всех интересов русских людей Зарубежья; воспитание детей и юношества в русском духе; организация борьбы за освобождение и воссоздание России» [31]. В апреле-мае 1926 года были избраны Правление и Главный совет из 28 членов. Местом их пребывания объявлялся Париж. Программа объединения была опубликована в парижской газете «Отечество» 6 июня 1926 года. Из публикации известно, что в мае 1921 года председателем Главного совета был избран И.П. Алексинский.
Таким образом, проведенное исследование новых исторических материалов свидетельствует о том, что в 1920-е годы Париж явился центром проведения ряда попыток объединить раз-
личные общественные организации русской эмиграции. Такие общественные структуры, как Совещание группы патриотических деятелей в Париже и Инициативная группа по объединению русских общественных организаций внесли определенный вклад в консолидацию различных общественных сил русской эмиграции, подготовили почву для проведения Зарубежного съезда 1926 года. В то же время они свидетельствуют о наличии разногласий и противоречий между эмигрантами монархического лагеря, которые ослабляли конструктивный политический потенциал созданных объединений.
Спесок летературы
1. Русская колония в Париже: Полицейский отчет 1948 года. I часть. Публикация Д. Гузевича и Е. Макаренковой// Диаспора: Новые материалы. Т. 8. СПб .-Париж: А&епаеит-Феникс, 2007. С. 413.
2. Поремский В.Д. Стратегия антибольшевистской эмиграции. М.: Посев, 1998. С. 158.
3. Назаров М. Миссия русской эмиграции. - М.: Родник, 1994; Менегальдо Е. Русские в Париже: 1919-1939. - М.: Кстати, 1998; Поремский В.Д. Указ. соч. и др.
4. Кошкидько В.Г., Чубыкин И.В. Парижское совещание членов Учредительного собрания 1921 года // Зарубежная Россия. 1917-1939 гг. Сб. статей. СПб.: Европейский дом, 2000. С. 16-19.
5. Поремский В.Д.Указ. соч. С. 164.
6. Назаров М. Указ. соч. С. 41.
7. Поремский В.Д. Указ. соч. С. 164.
8. Архив Библиотеки-Фонда «Русское Зарубежье». Ф. 2. Оп. 1. К. 2. Ед. хр. 27.2. Монархические общественные организации: документы и переписка. Устав Русского Монархического объединения. Париж, 1922. С. 1-2.
9. Там же. С. 8-9.
10. Архив Библиотеки-Фонда «Русское Зарубежье». Ф. 2. Оп. 1. К. 2. Ед. хр. 29.17. Монархические общественные организации: документы и переписка (апрель-июнь 1925 г.). Л. 15.
11. Там же. Л. 17.
12. Там же. Л. 26.
13. Архив Библиотеки-Фонда «Русское Зарубежье». Ф. 7. Оп. 1. Ед. хр. 4. Журнал заседания инициативной группы по объединению русских общественных организаций № 1. Л. 9.
14. Там же. Л. 1.
15. Там же. Л. 2.
16. Там же. Л. 5.
17. Архив Библиотеки-Фонда «Русское Зарубежье». Ф. 7. Оп. 1. Ед. хр. 5. Журнал № 2. Л. 20.
18. Архив Библиотеки-Фонда «Русское Зарубежье». Ф. 7. Оп. 1. Ед. хр. 23. Журнал заседания инициативной группы от 1 марта 1924 года. Л. 1-15.
19. Там же. Ф. 7. Оп. 1. Ед. хр. 24. Журнал заседания Инициативной группы от 24 марта 1924 года. Л. 19.
20. Там же. Ф. 2. Оп. 1. К. 2. Ед. хр. 31.6. Протокол Совещания группы патриотических деятелей. Л. 9.
21. Там же. Протокол от 6 марта 1925 года. Л. 16.
22. Там же. Протокол от 6 марта 1925 года. Протоколы от 19 марта и 29 марта 1925 года. Л. 21-26.
23. Там же. Протокол от 14 апреля 1925 года. Л. 33-35.
24. Там же. Протокол от 6 апреля 1925 года. Л. 46-47.
25. Там же. Л. 49.
26. Там же. Журнал совещания группы патриотических деятелей в Париже 29 мая 1925 года. Л. 15.
27. Там же. Журнал совещания группы патриотических деятелей в Париже 9 июня 1925 г. Л. 18-19.
28. Там же. Журнал совещания группы патриотических деятелей в Париже 29 мая 1925 года. Л. 19.
29. Там же. Ф. 2. Оп. 1. К. 2. Ед.хр. 41. Л. 16.
30. Там же. Ф. 2. Оп. 1. К. 2. Ед. хр. 35. Общественные организации (январь 1925 г. - апрель 1926 г.). Союз русских дворян. Париж. 29 июня 1925 года. Л. 20-21.
31. Там же. Ф.2. Оп. 1. К. 2. Ед.хр. 36. Общественные организации: документы и переписка (март
1926 г. - октябрь 1928 г.). Русское Зарубежное Патриотическое объединение. - Л. 18-19.
RUSSIAN SOCIO-POLITICAL ORGANIZATIONS IN PARIS IN THE 1920S:
THE UNIFYING PROCESSES
A.A. Kornilov, K.A. Lushina
The authors analyze the unifying processes of socio-political organizations of Russian emigration in Paris in the 1920s. The focus of the paper is on the activity of the Initiative group on the Russian civic organizations unification and the Meeting of the group of patriotic personalities in 1923-1925. The authors assess their role in preparation and carrying out the Foreign congress in Paris in 1926.
