CC BY
37
УДК 811.351.32
Ибрагимова Мариза Оглановна
кандидат филологических наук, доцент кафедры общего языкознания Дагестанского государственного педагогического университета тел.: (988) 309-42-53
РОЛЬ АТРИБУТИВИЗАТОРА -ДЫ/-Д В СТРУКТУРЕ ПАДЕЖНЫХ ФОРМ РУТУЛЬСКОГО ЯЗЫКА
Анализ атрибутивизатора -ды, выявляющегося в структуре падежных форм рутульского языка и осложняющего его морфологию, способствуя возникновению омонимичных грамматических форм генитива и атрибутивизи-рованных форм, необходим для глубокого исследования специфики сложной структуры имен существительных и субстантивов рутульского языка.
Ключевые слова: падежи рутульского языка; генитив в рутульском языке; атрибутивизация падежных форм в рутульском языке.
Ibragimova Mariza Oglanovna
PhD in Philology, Associate Professor of the Department of General Linguistics of Dagestan State Pedagogical University tel.: (988) 309-42-53
THE ROLE OF - flbl/-fl ATTRIBUTIVIZATOR IN THE STRUCTURE OF CASE FORMS OF THE RUTUL LANGUAGE
The analysis of -am attributivizator, found in the structure of the case forms of the Rutul language and complicating its morphology promoting the formation of homonymous grammatical forms of the genitive and attribu-tivizated forms, is necessary for in-depth studying the specifics of the complex structure of nouns and substantives of the Rutul language.
Key words: Rutul cases, Rutul genitive, attributivization of the case forms in the Rutul language.
Падежная система рутульского языка обнаруживает ряд специфических особенностей, отличающих ее от систем падежей других дагестанских языков: совпадение форм локативного и направительного падежей во всех диалектах; совпадение в единой грамматической форме значений исходных падежей - элативов V и VI серий; активное функционирование косвенной основы со вставочными элементами при отсутствии традиционной для многих лезгинских языков косвенной основы, равной форме эргатива; способность падежных форм атрибутивизироваться, присоединяя показатель принадлежности -ды и т.д. Каждая из этих особенностей в отдельности характерна для дагестанских языков, но, сочетаясь и уживаясь в грамматической системе одного языка, они осложняют ее и придают своеобразие.
Характерной особенностью падежных форм существительных и субстантивов рутульского языка является то, что они способны атрибутизироваться при помощи показателя -ды в единственном и множественном числе. Аффикс, выполняющий аналогичную функцию в цахурском языке «-па/ -п/ -т», А.Е. Кибрик называет «атрибутивизатором», посредством которого образуются атрибутивы. [1, с. 193].
На то, что рутульский формант -ды/-д и цахурский атрибутивизатор -на/-н/-ни имеют единое происхождение, указывает выявленное Г.Х. Ибрагимовым в монографии «Цахурский язык» звуко-соответствие: «В фонетической структуре аффикса генитива -н вторичен и восходит к *д». [2].
Отношения принадлежности в исследуемом языке оформляются при помощи одного и того же показателя - -ды/-д, который служит совпадающим формантом генитива, показателем прилагательных и атрибутивизатором.
Формант -ды/-д, присоединяясь к различным частям речи, придает им семантику принад-лежности/притяжательности. С.М. Махмудова отмечает относительно рассматриваемого аффикса: «Рутуловеды традиционно выделяют в рутульском языке родительный падеж. Однако некоторые формальные и семантические особенности той категории, которую описывают как родительный падеж, заставляют сомневаться в наличии сформировавшегося родительного падежа в рутульском языке. Это, во-первых, то, что аффиксы -д и -ды, отмечаемые традиционно за генитивом, выражают лишь семантику притяжательности ... во-вторых, аффиксы -д и -ды могут присоединяться к различным частям речи.» [3, с. 83].
Не отрицая факт наличия в рутульском языке родительного падежа, мы согласны с исследователем по вопросу о присутствии в нём категории притяжательности.
Глубокое исследование языкового материала позволяет обнаружить, что генитив в рутуль-ском языке выражает не только семантику притяжательности, но и отношения меры, количества, группа - состав, часть - целое: ямагад гьаьег «кастрюля каши»; хьывад дилим «кусок хлеба»; парчидид метр «метр ткани»; хукад гаьри «ветка дерева»; ц1ысыд гыр «тарелка супа» и т.д. Формы генитива, приведенные выше, могут занимать как препозицию, так и постпозицию по отноше-
нию к определяемому слову, тогда как формы генитива, выполняющие атрибутивную функцию, занимают только препозицию.
Атрибутивизатор -ды/-д в рутульском языке может присоединяться к основе косвенных падежей имени существительного: дид «отец» - дидис «отцу» (дат. падеж) - дидисды «предназначенное отцу», дидыхьван «с отцом» (комитатив) - дидыхьванды «которое с отцом», дидыхъаъ «чем отец, вместо отца» (компаратив) - дидыхъаъды «которое вместо отца», дидыыла «с отца» (суперэлатив) - дидыылады «которое с отца», диддаа «у отца, от отца» (адэлатив) - диддаады «которое от отца», дидыхълаа «из-за отца, от отца» (постэлатив) - дидыхълаады «которое из-за отца, которое от отца», дидиклаа «из положения соприкосновения с отцом», «из-под отца» (формально совпадающий контэлатив/субэлатив) - дидиклаады «которое от соприкосновения с отцом», «которое из-под отца».
Дидисды ц1ыс за хьели ваъаси, бик1ерене люун бадана. - Для отца (предназначенный) суп я потом приготовлю, чтобы (он) горячим поел.
Дидыылады бармак Камиле лывъыри. - С отца (которая) шапку Камиль надел.
Примеры присоединения атрибутивизатора свидетельствуют о том, что категорию притяжательности образуют дательный падеж, комитатив, компаратив и элативы. Не способны присоединять показатель -ды/-д формы номинатива, эргатива, генитива и формально совпадающие во всех сериях местных падежей эссивы/лативы.
Атрибутивизатор может присоединяться и к падежным формам субстантивов - прилагательных (ирды-д-ис-ды «тот, который для красного»), местоимений (захьван-ды «тот, который со мной»), числительных (хьибнийихъаъ-ды «тот, который чем три»), причастий (лешудний-ды «того, который взял»). Факты языка не позволяют говорить о присоединении атрибитувизатора -ды лишь к падежным формам масдара.
Атрибутивизированные падежные формы чаще всего отмечаются у местоимений, которые свободно сочетаются с существительными, образуя своеобразные субстантивные словосочетания. Атрибутивизируются падежные формы местоимений любого разряда, ср.: васды (ср. вас «тебе») хьыв «хлеб, предназначенный тебе», захьванды (захьван «со мной») хыди «друг, который со мной», гьалдыидид (ср. гьалдыиди «кого-то, чьи-то») фикирбыр «мысли, которые у кого-то»; гьи-лаанады (ср. гьилаана «ниоткуда») бырдж «долг, который ниоткуда», шумнийдаады (ср. шумнийды «скольких») къабыр «посуда, которая у скольких-нибудь (взята)» и т.д.
Атрибутизированные падежные формы местоимений характеризуют предмет или лицо, указывая на его пространственные отношения с другим предметом или лицом, конкретно не называя их и заменяя местоимением (ср.: гьилаанады (ср. гьилаана «ниоткуда») бырдж «долг, который ниоткуда», отношения совместимости (ср. захьванды хыди «друг, который со мной») или отношения предназначенности (ср.: васды хьыв «хлеб, что для тебя» или «хлеб, предназначенный тебе»).
Формы изды «меня, мой»; выды «твой», гьабишды «их» можно интерпретировать как формы именительного падежа личных местоимений, к которым присоединен атрибутивный показатель -ды. Но ранее мы отмечали, что присоединение атрибутивизатора к форме номинатива не характерно для рутульского языка. В данном случае -ды является аффиксом родительного падежа, который, как известно, в рутульском языке совпадает с атрибутивизатором -ды.
Формы генитива личных местоимений совпадают с притяжательными местоимениями: зы «я» - изды «меня, мой»; вы «ты» - выды «тебя, твой», гьабыр «они» - гьабишды «их». Эти притяжательные местоимения могут атрибутизироваться еще раз: изды «мой» - издынийды (I, II кл.) хал «тот, который моего, дом», издыдид (III, IV кл.) хал «тот, который моего, дом»;
гьабишды «их» - гьабишдынийды (I, II кл.) ул «тот, который их, глаз», гьабишдыдид (III, IV кл.) усул «тот, который их, вид» и т.д.
Примеры свидетельствуют о наличии в языке омонимичных грамматических форм генитива и атрибутизированной формы местоимения. Причем, очень сложно разграничить вне контекста, с какой из названных выше форм столкнулся исследователь, так как некоторые формы стали абсолютными омонимами. В таких случаях для разграничения можно использовать специальный уточняющий аффикс бый-: ми «этот» - ми-бый-ды «именно этот; тот, который этот». Примечательно, что этот формант не употребляется без атрибутивизатора -ды.
Количественные числительные, употребляющиеся в качестве определения при именах, могут образовывать особую форму с атрибутивизатором -ды, отличную от формы родительного падежа: хьуд «пять» - хьуддид «пяти» (форма родительного падежа) - хьудды йыгъа «в течение пяти дней», хьудды эдемире «пять человек» и т.д.
Наблюдаются случаи присоединения атрибутивизатора к некоторым разрядам наречий - наре-
чиям времени: гъийгъа «сегодня» - гъийгъад «сегодняшний», ниъгъа «вчера» - ниъгъад «вчерашний», мисде «в этом году» - мисдед «произведенное в этот год» (буквальный перевод невозможен), гьамьъ «сейчас, теперь» - гьамыъды «теперешний», эвели «давно» - эвелды «давнишний», суьхьде «раньше, сначала» - суьхьдед «ранний»; к наречиям образа действия: бала «много» - балад «многое», сагьаїл «мало» - сагьа1лды «малое» и т.д. Атрибутивизированные формы наречий переходят в разряд прилагательных и склоняются при употреблении их без определяемых слов.
Падежные формы, в составе которых наличествует атрибутивизатор -д/-ды, имеют сложную многокомпонентную структуру, состоящую из основы номинатива + вставочный элемент + аффикс падежа + атрибутивизатор и обусловленную агглютинативным характером рутульского языка:
- структура NOM^VC-vC-CV: бышды-ний-ис-ды «то, что предназначено для слепого» - от датива бышды-ний-ис «слепому»;
- структура NOM-CVC-vCvC-CV: лукуд-ний-ихъаъ-ды «тот, который чем упавший» - от ком-паратива лукуд-ний-ихъаъ «чем упавший».
Проведенный анализ позволяет резюмировать, что атрибутивизатор -ды/-д существенно осложняет структуру падежных форм рутульского языка, дополняя компонентный состав, способствуя возникновению омонимичных грамматических форм генитива и атрибутизированных форм. Кроме того, атрибутивизированные падежные формы имеют семантику, отличную от обычных, и выполняют в предложении функцию определения.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЕ ССЫЛКИ
1. Элементы цахурского языка в типологическом освещении / под ред. А.Е. Кибрика. М., 1999.
2. Ибрагимов Г.Х. Цахурский язык. М., 1990.
3. Махмудова С.М. Морфология рутульского языка. М., 2001.
