CC BY
121
.....
I I I ■ M I I I I
^ Теория и история культуры 87
РЕЛИГИОЗНО-МИФОЛОГИЧЕСКИЕ ЭЛЕМЕНТЫ ТАЛЫШСКОГО ЭТНИЧЕСКОГО СОЗНАНИЯ
А. А. Мамедов
Российский государственный аграрный университет — МСХА им. К.А. Тимирязева
В статье анализируются религиозно-мифологические элементы, характеризующие формирование и развитие талышского этнического сознания. Важное место в ней занимает исследование дому-сульманских верований, в том числе зороастризма и зороастрийских культурных традиций на эволюцию этнического сознания талышского народа. Автор подчеркивает непреходящую ценность зороастрийской морали, все еще ориентирующей талышское этническое сознание в глобализирующемся мире.
Ключевые слова: зороастризм, Авеста, Заратуштра, Ахура Мазда, Ардвисура Анахита, Аша, Нов-руз, талыши, талышский язык.
In the article are analyzed religious-mythological elements, which characterizing formation and development of Talysh ethnic consciousness. The important place in it occupies research pre-Islamic beliefs, including Zoroastrianism and Zoroastrian cultural traditions on evolution of ethnic consciousness of Talysh people. The author notes enduring value of the Zoroastrian morals, still directing Talysh ethnic consciousness in the globalized world.
Key words: Zoroastrianism, Avesta, Zarathustra, Ahura Mazda, Ardvisura Anahita, Asha, Novruz, Talysh, talysh language.
Охвативший мир экономический кризис вызвал определенный негативный резонанс в духовной сфере жизни общества - наиболее контрастно это проявилось в обострении межнациональной и межконфессиональной напряженности. Традиционные методы противодействия названным явлениям оказались недостаточными и потребовали серьезной корректировки. В этих условиях, на наш взгляд, правомерно в числе прочих средств использовать гуманистический ресурс удивительным образом дожившей до наших дней религии зороастризма, которая сохранилась в обычаях и традициях некоторых народов. Одним из таких народов являются талыши. Их история неразрывно связана с историей Мидии.
Еще Геродот сохранил сведения о том, что мидяне жили отдельными деревнями (4,
1.96). Слово «Мидия», известное также как «Мадай», в талышском языке имеет форму «Мади» («Моади»), то есть буквально «родная деревня». Для мидянина родиной являлась его деревня - место, где он родился. Только с Дейоком пришло понимание того, что родиной может считаться не только «одна деревня», но и совокупность всех деревень, всех земель, где обитали мидийские племена. Одним из этих племен, как известно, являлись маги, которые были осведомителями и предсказателями (снотолкователями) сначала ми-дийских, а позже и персидских царей. В Азербайджане есть местность под названием «Му-ган», имеющая самое непосредственное отношение к магам. В талышском языке это название звучит как «Могон» («мог» + «он» -мн. ч.), то есть буквально «маги». Русский этнограф Н. Ханыков, со ссылкой на арабского
1997-0803 ВЕСТНИК МГУКИ 5 (43) сентябрь-октябрь 2011 87-92
.....
I I I ■ М I I I
88 ISSN 1997-0803 ♦ ВЕСТНИК МГУКИ ♦ 2011 ♦ 5 (43) сентябрь-октябрь
географа X века ал-Истахри писал, что «в Му-гани много деревень, населенных магами» (13, с. 116). Известный иранист Ж. Дармстетер связывал магов с талышами, а язык авестийский - с талышским языком (16, с. И).
Как известно из зороастрийских религиозных источников, Ахура Мазда велел перво-человеку Йиме в преддверие суровых морозов собрать и хранить в надежном месте семена лучших мужчин и женщин, животных, растений, а также красные пылающие огни (1, с. 177). У талышей до сих сохранилась святость красного пылающего огня в клятве «ба сыа пич» (клянусь красной пылающей печью»).
Ахура Мазда в зороастрийском представлении не имел изображений, поскольку он рассматривался как «всеобъемлющее», «всепроникающее», которому трудно приписать фиксированное местоположение. Ахура Маз-да не имел пространственных ограничений -он отождествлялся со всем небосводом и весь мир был его храмом. Это, видимо, и имел в виду Геродот, утверждая, что «Зевсом они (персы - прим. А. М.) называют весь небесный свод» (4, 1.131). Он же писал: «В реку они не испускают мочи, не плюют, не моют в ней рук и никому другому не позволяют этого: реки чтут они очень высоко» (4, 1.138). У талышей эта святость рек сохранилась в выражении «ба ови пок» («клянусь чистой водой»).
Предки талышей, как отмечал Гегель, поклонялись Митре как солнечному божеству, такому же величественному, как и Солнце, которое он сопровождает высоко в небе (3, с. 137). «Митра первым из всех небесных божеств восходит перед бессмертным Солнцем, и первым достигает прекрасных золотистых вершин, откуда виден весь арийский край» (1, с. 79). Культ Митры, отождествляемый в та-лышском сознании с культом Солнца, нашел свое отражение в клятве «ба Ьаши чаш» («клянусь солнцем»).
В авестийском обществе женщина занимала очень высокое положение. Об этом свидетельствует хотя бы тот факт, что мать и одна могла выдать дочь замуж, чего не мог
сделать отец. Согласие матери было обязательно, хотя отец должен был заблаговременно заботиться как о приданом для дочери, так и достойном, подходящем женихе для нее. Известный парсийский ученый Джамшид Таропар (15, с. 107) отмечает, что если в Древнем Иране девушка достигала зрелости и отец не принимал мер, чтобы выдать ее замуж, то он считался ответственным за грех, который она могла совершить. По мнению Г.Ф. Чурсина, характерный для авестийского общества высокий статус женщины, ее обязательное согласие при выдаче девушки замуж, сохраняющиеся у талышей и в настоящее время, являются отголосками некогда существовавшего у них матриархата (14, с. 31). На высокий статус женщины в талышском обществе обратил внимание и Д.А. Кистенев: «Склад жизни их чисто семейный, семья их не носит патриархального типа, а более индивидуальна; поэтому и личность талыша более свободна и самостоятельна; она не подавлена так родовым началом, как у татар; точно также и женщина в семье у них имеет более значения и положение ее выше, чем в семье последних» (7, с. 136).
Высокое уважение к женщине нашло свое яркое отражение в образе богини воды и плодородия Ардвисуры Анахиты. Ей жертву приносил и сам Ахура Мазда с тем, чтобы она помогла творцу научить «сына Пурушаспы За-ратуштру мыслить, молвить и делать согласно вере» (1, с. 30). Эпитет «Анахита» в имени богини воды и плодородия чаще переводят как «незапачканная». Архаичный состав та-лышского языка позволяет более точно перевести данное слово и, таким образом, восстановить исходный смысл. В талышском языке, как и в языке Авесты, имеются слова с отрицательной частицей -ан: анаЬард - «не кушавший», анараст - «не созревший», анаЬыт -«не выспавшийся» (9, с. 5-6). Так вот река все время течет, «не спит», и Ардвисура, «дивная, течет потоком» (1, с 28). Ардвисура Анахита дарует удачу всем, кто говорит добрые слова, имеет добрые мысли и творит добрые дела. Авеста учит, что ее герои сами должны слу-
.....
I I I ■ М I I I
Теория и история культуры 89
жить образцом для подражания прежде, чем потребуют от людей следовать моральным принципам зороастризма. Не случайно, Ардвисура Анахита даровала удачу всем, кто просил ее с добрыми намерениями, и отказывала тем, кто имел злые умыслы, например трехглавому Ажи Дахаке, намеревавшемуся «обезлюдить все семь крашваров» (1, с. 3132).
Следует, однако, отметить, что в Авесте приветствовалось рождение мальчика, ибо сыновья считались продолжателями рода. Например, в «Яшт-Сраоше» содержится обращение дать потомство, богатое мужчинами, которое дает процветание дому, племени, стране (17, с. 14-15). Такая же мысль содержится и в Яште XXIV («Виштаспа-Яшт»), где благословляется Виштаспа и выражается ему пожелание иметь много сыновей (17, с. 330).
Завоевание Ирана арабами, а позже и турками в эпоху средневековья наложило определенный отпечаток на брачно-семейные и правовые отношения, и привело к существенным изменениям в этническом сознании населения региона. Именно с арабами пришла совершенно чуждая иранскому, в частности талышскому, менталитету идея о том, что «дочери лучше не иметь, а если она есть, лучше ей быть замужем...», и чтобы скорее «взвалить ее кому-нибудь на шею, чтобы избавиться от забот о ней». (6, с. 155). Известно, что в доисламской Аравии нередко хоронили живьем новорожденных девочек. С приходом ислама положение меняется, но пустившие глубокие корни варварские обычаи можно было искоренить разве только постепенно, путем критического диалога культур, традиций. В этом смысле сохранение жизни девочке, забота о ней, последующее ее замужество и послушание мужу уже могли рассматриваться как благо.
Ранний ислам предостерегал мужчин советоваться с женщинами, кроме как дел их касающихся, что нашло отражение в соответствующей наставительной литературе. «Остерегайся советоваться с женщинами, ибо их мнение слабо, а их взгляды переменчивы . не
доверяй женщине дел, кроме ее личных, ибо женщина - рейхан, а не кахраман», - писал в Завещании сыну - имаму Хасану имам Али (5, с. 266). Рейхан - ароматный цветок; цветок ценен, пока сохраняет аромат. Это значит, что женщина непостоянна настолько, насколько непостоянен аромат цветка. Кахраман -герой, человек мужественный, и его волю сломить невозможно. Можно предположить, что мысли имама Али относительно женщин в некоторой степени были навеяны недостойным поступком вдовы Пророка Аиши, которую мусульмане-шииты считают виновницей бед, обрушившихся на семью имама Али. Не случайно, в шиитской среде девочек не называют именем Аиши, так же как и мужчин -именем Йезида (убийцы младшего сына имама Али - имама Хусейна). Под влиянием шиизма в талышском сознании имя Аиша олицетворяет собой совокупный отрицательный образ непорядочной женщины, обманщицы и т.д., говорят: «ав Айшае» («смотри-ка, она -Аиша»). Что касается турков, то их отношение к женщине во многом обусловлено кочевым образом жизни, патриархальностью быта. Под влиянием турков в талышских семьях получили распространение такие женские имена, как Кинавас, Кифаят, Гызгайыт, Бас-тигыз, Касира и т.д., указывающие на то, чтобы ими рождение девочек закончилось и чтобы впредь родились только мальчики. Обычай обязательно родить наследника - мальчика сохранялся в талышских семьях до конца XX века. Женщина рожала до тех пор, пока не появлялся мальчик. Только в начале XXI века, под влиянием глобальных процессов, способных трансформировать даже веками укоренившиеся традиции, в талышском этническом сознании происходят определенные изменения: девочка такой же полноправный член семьи, как и мальчик. Более того, нередко в пору глубокой старости о родителях чаще заботится дочка, нежели сын.
Однако как бы сильно ни было влияние ислама и внедренных патриархальных тюркских традиций талышская женщина все же сохранила некоторую свободу, выражающуюся,
.....
ш
90 ISSN 1997-0803 ♦ ВЕСТНИК МГУКИ ♦ 2011 ♦ 5 (43) сентябрь-октябрь
в частности, в том, что она не носила паранджи, как другие мусульманки, а всего лишь закрывала «яшмагом» (косынкой) рот и нос при встрече с посторонними мужчинами старшее ее (2, с. 15).
Предки талышей, следуя предписаниям Заратуштры, были не только хорошими земледельцами и скотоводами, но и прекрасными садоводами. Деревья, растения и злаки созданы Ахура Маздой для умножения жизненной силы земли, и растительный мир является ее мощным аккумулятором. Поэтому человеку очень полезно находиться среди растений. У талышей до сих пор сохранился культ деревьев и рощ. Исследователи обратили внимание на то, что талыши вокруг своих жилищ не вырубают деревьев и кустарников, а наоборот, считают их наличие необходимым для поддержания жизненной энергии и гармонии (12, с. 3). От гармонии окружающей природы к гармонии в семье и быту, а от нее - к гармонии души человека. Таков триединый нравственный идеал талышского образа жизни. Ключевое значение имеет гармония в семье и быту человека.
Талыши очень семейственны - разводы встречаются крайне редко. Даже в том случае, если жена не может иметь ребенка, талыш-ский мужчина ее не бросает; оформляет развод, берет вторую жену, и они втроем ведут совместное хозяйство. Не имеющая ребенка жена остается таким же полноправным членом семьи, что и другая, родившая ребенка. У талышей широко практикуются родственные браки, и, вопреки распространенному мнению, у них никаких наследственных заболеваний не зафиксировано. В генетическом аппарате талышей имеются определенные особенности, которые, видимо, сохраняют чистоту рода. Не случайно, именно среди талы-шей зарегистрирован самый высокий процент долгожителей в СССР. Знаменитые на весь мир Махмуд Айвазов и Ширалибаба Мусли-мов прожили свыше 130 лет (2, с. 15).
Особое значение для последователя За-ратуштры имело слово «Аша». В авестийском языке Аша, помимо значений «истина»,
«правда», также в качестве собственного имени обозначает наименование эманации Ахура Мазды и входит в семерку единосущных (Аша-Вахишта - Лучшая Истина). Как и Ард-висура Анахита, благая Аша приходит на помощь только к тем, кто следует Истине, имеет добрые мысли, говорит добрые слова и совершает добрые дела. В современном талышском языке Аша воспринимается как синоним «правды», «истины», сохранилось в выражении «ба Ьаша же» («не говорить правду») (9, с. 4).
Авестийский Ажи Дахака (талыш. АждаЬо) - змей трехглавый, позднее в образе великана, монстра вошел в лексикон современных талышей. Так, например, говорят о человеке крупного телосложения, богатыре и т.д. В устной народной традиции, фольклоре сохранился отрицательный образ Ажи Даха-ки, однако в разговорной речи, в быту это слово применяется в отношении людей с крупным телосложением. Другой известный отрицательный авестийский персонаж - Дэв (талыш. Див) сохранился в талышских сказаниях в виде страшного, демонического существа, с одной стороны, и достаточного глупого, неуклюжего типа, с другой стороны, что его легко могут обмануть даже дети.
Однако самым ценным наследием Зара-туштры, сохраненным в культуре талышей и многих других народов, воспринявших иранскую культуру, является Новруз {по-талышски «Новый день»). Возможно, Новруз как праздник весеннего равноденствия отмечался древними иранцами до Заратуштры, однако позднеавестийская традиция его однозначно связывает с днем рождения Заратуштры (10, с. 15). Важным атрибутом встречи Новруза являются свечи, которые обычно ставят около зеркала, с положенным на него яйцом. Философский смысл этого состоит в том, что свечи символизируют память о священном огне, яйца - признак зарождения жизни, а зеркало является как бы отражением света Вселенной.
Следует отметить, что праздничному столу предшествует очень интересный обряд прыгания через костры; их непременно долж-
.....
ш
Теория и история культуры
91
но быть семь, как и предписывал Заратуштра. Члены семьи, прыгая через них, произносят слова: «Дарди-бало, бысут, бысут! Хафт дынйо чатон, бысут, бысут»! («Горе да несчастье, сгорите в огне! Сгорите за семь миров»!). В этих словах есть четкое указание на то, чтобы несчастья, страдания, невзгоды, вражда покинули пределы всех семи частей света (крашваров). Выше было уже сказано, что Ардвисура Анахита отказала пожелать удачи Ажи Дахаке, намеревавшемуся обезлюдить все семь крашваров; ибо они, согласно Авесте, должны быть только ареной Добра. Зло должно быть изгнано за пределы человеческого мира, так же как и из людских сердец, и в Новый год человек должен вступить совершенно чистым как в физическом, так и в духовном плане. Примечательно, что этот обряд совершают даже те, кто физически не может его совершить во дворе (старики, дети и пр.), для чего огонь в специальной посуде вносят в дом, и семь раз обводят вокруг головы людей, произнеся вышеназванные слова.
Другим важным атрибутом Новруза является «самани» - зеленые ростки проросших зерен пшеницы, символизирующие пробуждение земли для сельскохозяйственных работ. Высшей добродетелью Заратуштра объявил земледельческий труд, являющийся, согласно Авесте, наиболее действенным средством в борьбе с силами зла. Сеять - значит уничтожать зло не земле: «Когда зерно всходит, их (демонов) бросает в пот.
Когда зерно веют, кашляют они.
Когда зерно мелют, плачут и вопят они,
Когда хлеб пекут, убегают они прочь» (16, с. 30).
Запах печеного хлеба невыносим для демонов. Начало года - начало сельскохозяйственных работ, позволяющие изгнать силы зла. Это вселяет человеку веру в себя, настраивает его на оптимистический лад. Люди объединены единым порывом, желанием сообща бороться со злом. Это стало возможным благодаря тому, что личной вражды между людьми, ненависти больше нет, ибо все эти
чувства должны сгореть в ночь, предшествующую Новрузу. Как и было нами отмечено выше, в мире, раздираемом межнациональными и межрелигиозными противоречиями, необходимо использовать гуманистический ресурс зороастризма, например Новруза, выступающего мостом примирения между разными народами и культурами.
Отметив важную миссию Новруза в деле укрепления связей между народами на основе взаимного уважения и идеалов мира и добрососедства, 64-я сессия Генеральной Ассамблеи ООН от 18 февраля 2010 года признала Новруз достоянием всей человеческой культуры и объявила 21 марта Международным днем Новруза (11, с. 28). Будучи олицетворением всего позитивного, креативного, человечного, Новруз призывает к примирению, добрососедству, дружбе и согласию. Это одна из редких культурных традиций, лишенная характерной для нашего времени религиозной или этнической окраски, и потому не вызывающая негативных реакций в инокультурной среде; Новруз вполне может быть той объединительной платформой, вокруг которой могут быть реализованы различные «спасительные» программы, включая национальную идею. В этом смысле Новруз имеет еще не востребованный потенциал, и в свете принятых ООН решений обязательно будет задействован в будущем.
Таким образом, этнокультурные традиции талышского народа, несмотря на все перипетии судьбы, сохранили, прежде всего, гуманистические элементы учения Заратуштры, которые, как думается, очень востребованы в наше непростое для межнационального и межконфессионального диалога время.
Итак, Авеста является совокупным достоянием многих народов, вносивших в разные исторические эпохи свой вклад в эту сокровищницу мировой культуры, и отрадно, что в ней есть место и для талышского народа, который, вопреки всему, выжил и обогатил духовную культуру человечества очень востребованными сегодня ценностями зороастризма.
.....
I I I ■ M I I I
92 ISSN 1997-0803 ♦ ВЕСТНИК МГУКИ ♦ 2011 ♦ 5 (43) сентябрь-октябрь ^ Примечания
1. Авеста. Избранные гимны / Авеста. - М.: КРАМДС, 1993. - 207с.
2. Аджиев, М. Скажи свое имя, талыш / М. Аджиев // Вокруг света. - 1989. - №7. - С. 11-15.
3. Гегель, Г.В.Ф. Лекции по истории философии / Г.В.Ф. Гегель. - СПб.: Наука, 1993. - 352 с.
4. Геродот. История / Геродот. - СПб.: Эксмо, 2008. - 704 с.
5. Имам Али. Путь красноречия / Имам Али. - Казань, Идел-Пресс, 2010. - 400с.
6. Кабус-намэ. - М.: Издательство восточной литературы, 1958. - 296 с.
7. Кистенев, Д. А. Экономический быт государственных крестьян Ленкоранского уезда Бакинской губернии / Д.А. Кистенев // Талыши: история и культура. Хрестоматия. - М.: Книжный дом «ЛИБРОКОМ », 2009.
- С. 134-139.
8. Маковельский, А. О. Авеста / А.О. Маковельский. - Баку: Издательство Академии наук Азербайджанской ССР, 1960. - 148 с.
9. Мамедов, А. А. Авестийские грамматические традиции в современном талышском языке / А.А. Мамедов.
- М. ИНИОН РАН, 1995. - 8 с.
10. Мамедов, А. А. Религиозно-философские идеи Авесты: автореф. дис. ... канд. филос. наук / А.А. Маме-дов. - М., 1996. - 28 с.
11. Мамедов, А. А. Гуманистический ресурс зороастризма в современном мире / А.А. Мамедов // Вестник Московского государственного университета культуры и искусств. - 2011. - №1. - С. 25-29.
12. Рисс, П. Ф. О талышинцах, их образе жизни и языке / П.Ф. Рисс // Записки Кавказского отдела Императорского Русского Географического Общества. - Тифлис, 1855. - Книга III. - С. 1-72.
13. Ханыков, Н. Записки по этнографии Персии / Н. Ханыков. - М.: Главная редакция восточной литературы, 1977. - 152 с.
14. Чурсин, Г. Ф. Талыши / Г.Ф. Чурсин // Известия Кавказского историко-археологического института в Тифлисе. - Тифлис, 1926. - Том IV. - С. 15-40.
15. Tarapore, J. Law in ancient Iran / J. Tarapore // Indo-Iranian studies. - L, 1925. - P. 104-112.
16. The Sacred books of the East. The Zend-Avesta. The Vendidad. - London, 1880. - 262 p.
17. The Sacred books of the East. The Zend-Avesta. The Sirizahs, Yasts, and Nyayis. - Oxford, 1883. - 384p.
НАЧАЛО ДИФФЕРЕНЦИАЦИИ В АЗЕРБАЙДЖАНСКОМ ЛИТЕРАТУРНО-ХУДОЖЕСТВЕННОМ СОЗНАНИИ: XVIII ВЕК
М. Г. Алиев
Институт литературы имени Низами HAH Азербайджана
В статье анализируется литературно-художественное сознание Азербайджана XVIII века. В ней на основе уподобления творчества Видади и Вагифа диалогу вербальной и визуальной культур, показан переход от пространственного сознания к временному сознанию.
Ключевые слова: литературное сознание, пространство, время, Видади, Вагиф, поэзия.
In the article is analyzed the literary and art consciousness of Azerbaijan of a XVIII century. In it on the basis of likening of creativity of Vidadi and Vagif dialogue of verbal and visual cultures, accepts transition from spatial consciousness to time consciousness.
Key words: literary consciousness, space, time, Vidadi, Vagif, poetry.
1997-0803 ВЕСТНИК МГУКИ 5 (43) сентябрь-октябрь 2011 92-96
