CC BY
143
В. И. Шаховский
ПУТЬ ТЕОРЕТИКА СКВОЗЬ АМФИЛАДЫ НАУЧНЫХ ПАРАДИГМ
СОВРЕМЕННОГО ЯЗЫКОЗНАНИЯ (ОТКРЫТИЕ В. Н. ТЕЛИЯ КОДА РУССКОЙ КУЛЬТУРЫ)
VICTOR I. SHAKHOVSKY
THE THEORIST'S ROAD THROUGH THE ENFILADES OF SCHOLARLY PARADIGMS OF MODERN LINGUISTICS:
V. N. TELIYA'S' DISCOVERY OF RUSSIAN CULTURAL CODE
Анализируется творческий путь известного фразеолога В. Н. Телия. Показывается динамика её теоретических интересов. Она определяется как спиралевидная, поскольку учёный в процессе разработки проблем русской фразеологии несколько раз уходил от неё и возвращался к ней на иных теоретико-методологических позициях. Результатами активной научной позиции В. Н. Телия явились разработка теории лингвокультурологии и её основных термино-понятий, а также уникальный лексикографический труд, эксплицирующий русский культурный код.
Ключевые слова: фразеология; русский культурный код; коннотация; экспрессивность; эмотивность; лингвокультурология; фразеологический словарь; спиралевидная динамика.
The author analyses scholarly achievements of V. N. Teliya's during all her life, and demonstrates the dynamics of her linguistic interests. This dynamics is presented as spiral, since the scholar had been stepping aside from Russian phraseology problems and returning to them on the other methodological positions. The results of V. N. Teliya's creativeness were her own theory of linguoculturology with proper set of terms, notions, and methodology, as well as her unique phraseological dictionary, helping to explicate the Russian cultural code.
Keywords: phraseology; Russian cultural code; connotation; expressivity; emotivity; linguoculturology; phraseological dictionary; spiral dynamics.
В 70-90-е гг. прошлого столетия Институт языкознания СССР, а позже — РАН играл основополагающую роль в отечественной лингвистике. Широкой популярностью он пользовался и в зарубежной филологической науке. Этим институтом проводились ежегодные конференции по актуальнейшим проблемам советского и российского языкознания. ИЯ задавал тон и стилистику меняющимся научным парадигмам. Выпускал огромное количество авторских и коллективных монографий, которые служили методологической базой для всех диссертаций, выполняемых в нашей стране, и которые цитировались в теоретических работах зарубежной лингвистики по различным её отраслям и уровням.
ИЯ славился многочисленными выдающимися лингвистами. Невозможно назвать все имена, которые были на устах и в научных работах как вузовских преподавателей, так и студентов, аспирантов, докторантов и магистрантов. Приведу всего лишь несколько фамилий: акад. В. Н. Ярцева, акад. Б. А. Серебренников, акад. Ю. С. Степанов, акад. Н. Д. Арутюнова, Т. В. Булыгина, В. Н. Телия, Е. С. Кубрякова, А. А. Уфимцева, Е. Ф. Тарасов, А. М. Шахнарович, Н. В. Уфимцева,
Виктор Иванович Шаховский
Доктор филологических наук, профессор кафедры языкознания института иностранных языков; заслуженный деятель науки РФ
Волгоградский государственный социально-педагогический университет пр. им. В. И. Ленина, д. 27, Волгоград, 400066, Россия ► shakhovsky2007@yandex.ru
Victor I. Shakhovsky
Volgograd State Pedagogical University 27 V. I. Lenina prosp., Volgograd, 400066, Russia
A. И. Новиков, Е. М. Вольф, А. Д. Швейцер,
B. М. Солнцев и др. (должности не везде называем, т. к. они всё время менялись).
Особенно прославился ИЯ и все его сектора выпуском коллективного доклада «Актуальные проблемы советского языкознания» под руководством акад. В. Н. Ярцевой, а также пятитомником «Человеческий фактор в языке». Каждый том был посвящён одной из актуальнейших в те годы проблем теоретического языкознания. Был среди них и отдельный том, который подготовила и опубликовала при участии большого коллектива учёных-лингвистов проф. В. Н. Телия. Он назывался «Языковые механизмы экспрессивности...». Эта ценнейшая работа В. Н. Телия специально цитируется в данной статье.
Вступив на тернистую научную стезю, В. Н. Телия посвятила свои первые лингвистические изыскания фразеологии русского языка [6]. Это было традиционное для того времени исследование, но её пытливый ум хотел как можно глубже проникнуть не только в структуру и функционирование фразеологических единиц (далее — ФЕ), но и в специфику их семантики. Добывая всё новые и новые знания, В. Н. Телия не могла не обратить внимание на образность, экспрессивность, оценочность и эмоциональную/ эмотивную окрашенность ФЕ. Она также заметила, что в объёмной, почти голографической семантике ФЕ неизбежно проявляются различные и многочисленные дополнительные оттенки значения, которые на определённом этапе развития мировой лингвистики получили название коннотация. Этой проблеме, мало разработанной в 80-х годах прошлого столетия, В. Н. Телия посвятила свою монографию [2], а также энциклопедическую статью «Коннотация» в [3: 236].
Признаем, что определение коннотации, сформулированное В. Н. Телия в энциклопедическом словаре, в полном объёме выражает её сущность, содержательность, многокомпонентность, многотипность, функциональность в многообразных коммуникативных ситуациях. И, следовательно, — её смысловую сложность и многослой-ность. В ее определении соединяются в единое целое все конституэнты коннотации: эмоциональ-
ный, оценочный, экспрессивный, культурный, стилистический, вершинным из которых является эмотивный [11].
Эта смысловая многослойность просматривается уже в модальной рамке, которую предложила В. Н. Телия для вычленения её смысловых конституэнтов. Приведём пример такой модальной рамки: свинья (о человеке) = «грязный, подлый, неблагодарный, бесчестный» (и это плохо — оценка) + «как если бы был свиньёй» — интенсификация (образность, экспрессивность) + «и это мне неприятно, и я хочу, чтобы ты об этом знал(а)» (эмоция, эмотивность) + «снижен., нео-доб., презрит., уничиж.» (стилист. маркёр). Через такую модальную рамку В. Н. Телия разворачивает (распредмечивает) кодовую лингвокультурную составляющую слова свинья, которое является идиомой для ксеноязыка и для русского языка. Знак + является в данной рамке условным потому, что лингвокультурный смысл представляет собой не сумму перечисленных смыслов, а их сум-мативность, которая намного больше их механической суммы. Эта идея В. Н. Телия получила реализацию в энциклопедической монографии Н. и А. Устиных. В этой монографии убедительно и красочно анализируется окультуренное самосознание и его координация с геномом культуры [7].
С особой пристрастностью В. Н. Телия занялась осмыслением недостаточно внятных в то время концепций экспрессивности и эмо-тивности языка. Разнобой в различных подходах к экспрессивности в то время был значителен. Очевидно, поэтому экспрессивности, эмоциональности и оценочности была посвящена коллективная монография, в которой В. Н. Телия использовала уже работавший в тогдашней лингвистике, как зарубежной, так и отечественной, термин эмотивность [8; 9].
Вскоре после этого В. Н. Телия вновь уделила своё внимание русской фразеологии, но уже с иных научных позиций — с позиций лингво-культурологии [5]. В своей следующей монографии В. Н. Телия подробно осветила и лингвокуль-турологический аспект фразеологии. В Институте языкознания была создана проблемная группа, которая меняла своё название — от «Общей фра-
зеологии» в конце 80-х до «Фразеологии в контексте культуры». Так её называла сама Вероника Николаевна в своём предисловии к словарю [1].
Движение научной мысли В. Н. Телия от фразеологии через коннотацию и эмотивность к страноведению и этнолингвистике, а затем — к лингвокультурологии представляется естественным. Как она сама отмечала в своём юбилейном докладе, «культура, по блестящему определению Эрнста Кассирера, — это символическая вселенная». Это достаточно широкое определение культуры. Напомню, что существует более трёхсот её определений, но ни одно из них не является всеобъемлющим, т. к. культура голографична. Её голограмма состоит из множества смысловых слоёв. Эти слои диффузны, не имеют чётких границ и постоянно изменяются, перемещаются, смешиваются, образуя fuzzy sets.
В конце прошлого столетия мысли В. Н. Телия были обращены к методологическим и методическим проблемам исследования фразеологического состава русского языка. Она настойчиво вводит своё понимание лингвокуль-турологии и обосновывает, почему именно фразеология должна изучаться не просто как воспроизводимая единица языка, а именно в контексте культуры [4: 13-24]. В. Н. Телия утверждала, что именно такая воспроизводимость позволяет через особую методику проникнуть в тайные кладовые языка и вытащить на поверхность (обнародовать) один за одним все его культурные коды.
В своих работах В. Н. Телия чётко обозначила основные задачи лингвокультурологии, дала определение культуры, культурного кода, культурной компетенции, ввела в научный обиход понятие культуросферы. По сути дела, не осталось ни одной проблемы лингвокультурологии, которую бы не исследовала Вероника Николаевна. Она предложила такие понятия, как культурная матрица, знаки симболария, культурный контекст, культурные знаки, культурные коннотации, окультуренное восприятие мира, явленное в языковой оболочке и др. А создание максимально полного перечня культурных кодов русского языка могло бы обеспечить адекватную межпоколенную связь, несмотря на смену культуро-
сфер под бременем необратимого хода истории. Самобытным и оригинальным представляется предлагаемое В. Н. Телия понимание того, какие существуют формы и способы воплощения культуры в языковой структуре. Отметим, что это далеко не полный список всех её достижений для теоретического и прикладного языкознания на материале русской фразеологии.
Уже стало аксиоматичным и многократно цитируемым мнение В. фон Гумбольдта о единстве языка и культуры, о языке как элементе культуры, об исторической миссии языка в межпоколенной трансляции культуры, о духе языка, о живородности языка (Л. Вайнрайх). Все работы В. Н. Телия являют собой блестящую аргументацию этих положений и их развитие. В них лингво-культурология рассматривается как наука о способности ФЕ языка нести сигналы, сообщающие об их референции к семиотике культуры.
Обращение к работам В. Н. Телия позволяет современному лингвисту проследить спиралевидную динамику её научных интересов от ФЕ как единиц языка к их страноведческому фактору, далее — к лингвокультурологическому, с неоднократным возвратом к ФЕ как экспрессивно, эмоционально-оценочно образному феномену, начинённому многослойными культурными смыслами. А от них — к геному культуры и культурному коду русского языка. Пожалуй, ни один лингвист не смог охватить столь объёмно и полно энциклопедическую сферу нового знания о языке, включая и демонстрацию того, как лин-гвокультурология работает с образами, которые картируют мир.
На современном уровне научного познания мира и себя в этом мире лингвокультуро-логия выступает как высокозначимая отрасль современного теоретического и прикладного языкознания. Ее прикладным аспектом являются культурные компетенции носителя языка как акты речемыслительных процедур и знаки языков культуры, ибо культура многоязычна и представлена в различных семиотических системах. В своих высказываниях иногда человек воспроизводит лексические и фразеологические единицы, но креативно, поскольку каждый раз выступает
как автор артефактов и ментефактов разных семиотических систем, актуальных для данного периода. Говорящий исходит из своей личностной и коллективной (национально-культурной) ценностной ориентации, определяя духовность культуры в момент говорения.
В. Н. Телия сформулировала эту проблему в своих трудах следующим образом — воздействует ли культура панхронически на человека и на общество? Отвечая на поставленный вопрос, она заметила, что конечной целью бытия является познание человеком самого себя. С этих позиций лингвокультурология является сутью человековедения и речеведения, а речеведение включает не только культуру речи, но и экологию языка/ речи, что указывает на связи лингвокультуроло-гии с современной коммуникологией и эмотив-ной лингвоэкологией [12; 10: 134-145]. По мнению В. Н. Телия, культурные коннотации слова значимы для коммуникологии, т. к. они определяют культурное содержание текста/высказывания и демонстрируют вторжение в культуру конкретной языковой общности/социума.
С середины 90-х годов прошлого столетия В. Н. Телия всё чаще повторяла, что в культуре любое существенное событие меняет общий облик духовности, что, в свою очередь, неизменно оказывает своё влияние на геном человека, что только через культуру возможно духовное единение народа. Базой для этого единения, как она впервые заявила в 1996 году, является культурный код русского языка. Под ним она понимала, прежде всего, общность знаний культуры, истории страны, её корней, имён, понятий. Справедливость этого утверждения подтверждается многократно на примерах утраты духовности российским (постсоветским) социумом, фиксируемой в единицах языка. К данному моменту можно отметить серьёзные изменения (порой реверсии) русских духовных ценностей.
Остаётся ли культурный код постоянным? В культуре любое существенное событие серьёзно меняет общий облик духовности. В. Н. Телия доказывает, что человек является автором и творцом культуры, с одной стороны, а с другой стороны, он же сам в процессе своей коммуникатив-
ной деятельности, в зависимости от различных интенций и мотиваций, размывает референции в ориентации в своей духовной деятельности и в деятельности своего общества. В. Н. Телия тесно связывает ценностные ориентиры человека с духовностью и познанием собственного «Я». В настоящее время самосознание своего «Я» теряет ценностные ориентиры, что порождает «многоточие зрения» и неспособность людей к дискуссии о культурных и ценностных различиях и трансформациях.
Возвращаясь к анализу достижений известного лингвокультуролога, отмечу, что именно В. Н. Телия впервые поставила задачу разработки метаязыка лингвокультурологии, установления лингвокультурных референций, тем самым заложив программу лингвокультурологического исследования, венцом которого стало издание Большого фразеологического словаря русского языка. Этот словарь выдержал много изданий не только в России, но и за рубежом, подчеркнув этим фактом его уникальность.
Таким образом, спиралевидная динамика всего лингвистического творчества выдающегося советского и российского учёного началась с интереса к русской фразеологии и завершилась фундаментальным трудом, не имеющим аналога в мировой лингвистике.
В. Н. Телия была предана языковедению, языкознанию, лингвистике и увлечена ею. Она была влюблена в неё и жила своей работой, передавая свою увлечённость лингвистикой и любовь к ней своим коллегам и ученикам. Многочисленные диссертации и статьи уже по современным проблемам лингвистики продолжают цитировать актуальные и в XXI в. мысли В. Н. Телия. Её заслуга в продвижении и развитии отечественного языкознания ещё должным образом не оценена. Но уже несомненно и неоспоримо одно, что особенно весомым является вклад В. Н. Телия во фразеологию русского языка и лин-гвокультурологию, у истоков которой она стояла и объект, предмет, цель, проблемы и задачи которой она вербализовала. Ей также принадлежит и разработка понятийно-терминологического аппарата этой новой отрасли языкознания, и из-
^^^ [лингвокультурология]
влечение кода русской культуры из глубинных недр русской фразеологии. Надеемся и даже уверены, что это не только наша личная оценка вклада В. Н. Телия в отечественную теоретическую лингвистику.
Доказательством такого мнения является «Топ-100 самых цитируемых российских учёных по данным РИНЦ» («Языкознание»). У В. Н. Телия, по данным этого списка, количество цитирований — 6595, ХИРШ — 5.
ЛИТЕРАТУРА
1. Большой фразеологический словарь русского языка. Значение. Употребление. Культурологический коммент. / Авт.-сост. И. С. Брилева, Д. Б. Гудков, И. В. Захаренко и др.; под ред. В. Н. Телия. М., 2006.
2. Телия В. Н. Коннотативный аспект семантики номинативных единиц. М., 1986.
3. Телия В. Н. Коннотация // Большой энциклопедический словарь. Языкознание. М., 1998. С. 236.
4. Телия В. Н. Первоочередные задачи и методологические проблемы исследования фразеологического состава языка в контексте культуры // Фразеология в контексте культуры / Отв. ред. В. Н. Телия. М., 1999. С. 13-24.
5. Телия В. Н. Русская фразеология. Семантический, прагматический, лингвокультурологический аспекты. М., 1996.
6. Телия В. Н. Что такое фразеология. М., 1966.
7. Устин А. К., Устина Н. В. Культуросфера: монография. М., 2013.
8. Человеческий фактор в языке: Языковые механизмы экспрессивности / Отв. ред. В. Н. Телия. М., 1991.
9. Шаховский В. И. Категоризация эмоций в лексико-се-мантической системе языка. Воронеж, 1987.
10. Шаховский В. И. Когнитивная вооружённость при рационализации эмоций // Вопросы психолингвистики. 2015. № 2 (24). С. 134-145.
11. Шаховский В. И. Лингвистическая теория эмоций. М., 2008.
12. Эмотивная лингвоэкология в современном коммуникативном пространстве: кол. моногр. Волгоград, 2013.
REFERENCES
1. Brileva I. S., Gudkov D. B., Zakharenko I. V. et al.; ed. by V. N. Teliia (2006) Bol'shoi frazeologicheskii slovar' russkogo iazyka. Znachenie. Upotreblenie. Kul'turologicheskii kommentarii. Moscow. (in Russian)
2. Teliia V. N. (1986) Konnotativnyi aspekt semantiki nominativnykh edinits. Moscow (in Russian)
3. Teliia V. N. (1998) Konnotatsiia. In: Bol'shoi entsiklopedicheskii sl-ovar'. Iazykoznanie. Moscow, p. 236. (in Russian)
4. Teliia V. N. (1999) Pervoocherednye zadachi i metodologicheskie problemy issledovaniia frazeologicheskogo sostava iazyka v kontekste kul'tury. In: Frazeologiia v kontekste kul'tury; ed. by V. N. Teliia. Moscow, p. 13-24. (in Russian)
5. Teliia V. N. (1996) Russkaia frazeologiia. Semanticheskii, prag-maticheskii, lingvokul'turologicheskii aspekty. Moscow. (in Russian)
6. Teliia V. N. (1966) Chto takoe frazeologiia. Moscow. (in Russian)
7. Ustin A. K., Ustina N. V. (2013) Kul'turosfera: monografiia. Moscow. (in Russian)
8. Telia V. N., ed. (1991) Chelovecheskii faktor v iazyke: Iazykovye me-khanizmy ekspressivnosti. Moscow. (in Russian)
9. Shakhovskii V. I. (1987) Kategorizatsiia emotsii v leksiko-seman-ticheskoi sisteme iazyka. Voronezh. (in Russian)
10. Shakhovskii V. I. (2015) Kognitivnaia vooruzhennost' pri rat-sionalizatsii emotsii. Voprosy psikholingvistiki, no. 2 (24), p. 134-145. (in Russian)
11. Shakhovskii V. I. (2008) Lingvisticheskaia teoriia emotsii. Moscow. (in Russian)
12. Emotivnaia lingvoekologiia v sovremennom kommunikativnom prostranstve: kol. monogr. (2013) Volgograd. (in Russian)
[ хроника]
IV МЕЖДУНАРОДНАЯ НАУЧНАЯ КОНФЕРЕНЦИЯ «СТИЛИСТИКА СЕГОДНЯ И ЗАВТРА»
(Начало на с. 10, 26, 71, 79. Окончание на с. 105)
текстах, языковая игра (например, с иноязычными аббревиатурами), модальность в текстах газетной публицистики, влияние языка СМИ на русский язык и общество.
В центре внимания исследователей категории разговорности, дискурсивной тональности, достоверности медиадискурса и его критерии; разграничение понятий интертекстуальности и прецедентности, понятие интерпретации и ее способы, а также технологии медиавоздействия (феномен шантажа; модели воздействия страхом на адресанта СМИ в печатных и электронных «желтых» массмедиа; идеологемы в дискурсе информационной войны и др.)
Выступающие отмечали возникновение новых тенденций в развитии стилистики СМИ. Одна из самых явных — усиление личностного начала, самовыражения, актуализации авторского «я». Л. В. Рацибурская (Нижегородский государственный университет имени Н. И. Лобачевского) называет ее «стилистиче-
ский статус ненормативных этнонимов и семантических калек, аксиологические сдвиги в значении некоторых композитов, стилистические аспекты увеличительности в русском, болгарском и немецком языках; во-вторых, стилистические ресурсы: фразеология и метафора (военная, кулинарная, концептуальная), дискурсивы и собственные имена; языковые средства выражения различных коммуникативных намерений, например иронии и толерантности/нетолерантности; в-третьих, стилистические приемы: рассматриваются приемы стилизации речи молодежи в медиатекстах молодежных журналов, приемы создания экспрессии, по-прежнему жив интерес к стилистическим фигурам речи (экспрессивный потенциал стилистических фигур в медиа-тексте, повтор и его манипулятивный характер в британской парламентской речи). Среди других аспектов стилистических исследований — проблема англизации и латинизации массме-диа, специфика эстетической функции в современных медиа-
